День смерти старейшины. 18 сентября, 2016 г. 21:01
На юношеских лицах мелькают яркие вспышки. Руки ловко и быстро щелкают по джойстику, полностью увлеченные происходящим на экране. — Панда, играй честно! — возмущено вопит Зенин, косо поглядывая на товарища. — У меня лапы вместо рук, как я могу жульничать? За ожесточенной битвой, развернувшейся на экране, с особым интересом наблюдает Инумаки. Однако что-то ему подсказывает, что если перепалка продолжится, то драка может завязаться и в реальности. Он хочет попросить Юту заказать что-нибудь из фастфуда, дабы умилостивить пыл Маки, но когда оборачивается на кресло, в котором тот сидел, то находит лишь пустоту. Тоге поднимается на ноги, оглядывает общежитие, заглядывает в комнату Оккоцу, проверяет даже санузел. Никого. — Юта! — кричит из комнаты Панда. — Маки выиграла, твой черед быть растерзанным. Но в комнату возвращается обеспокоенный мастер проклятой речи, на ходу пытаясь позвонить пропавшему другу. Через пару гудков раздает незатейливая мелодия с дивана. — Где он? — скучающе щелкает меню девушка. — Побоялся проиграть мне и решил сбежать? — Тунец. — Абонент не абонент, что заставляет тревогу Тоге усилиться. Он быстро перебирает по клавишам телефона в заметках и показывает друзьям. — «Его нигде нет, я всё проверил». Издали донёсся пронзительный визг колёс автомобиля. Ребята тут же ринулись к окну. В свете фар, неуклюже разъезжая по парковке колледжа, за рулем угадывался Оккоцу. — Вот же, подлость! — стучит ладонями по подоконнику шаманка. — Так и знала, нельзя оставлять его и на секунду без присмотра. Вернем его, пока не натворил чего. В это время Юта, с трудом справляясь с управлением, выезжает на дорогу и жмёт педаль газа. Поглядывая на рабочий планшет Идзити, он находит координаты места жительства советника и едет по сохраненному маршруту. «Так будет правильно, — пытается угомонить он свой бешеный пульс. — Это справедливо».***
4 октября, 2016.
«Дай мне неделю, я разберусь» — твердо пообещал Годжо, видя, с какой апатией и грустью слоняется Каяо по дому. Отчаянье накатывает на неё, подбивая сделать то, о чём скорее всего пожалеет. Недавно это даже стало причиной их маленькой ссоры. Дни тянутся друг за другом тяжелыми вагонами, обещанное время иссекает, а прогресса всё нет. Сатору не знает до конца масштабов проблемы, хотя и понимает, на кого стоит метиться. Пара гудков — и наконец раздается вкрадчивый женский голос: — Сначала деньги, потом беседы. — И далее автоответчик зачитывает цифры банковского счета. Годжо ругается про себя и сжимает телефон с такой силой, что ещё немного — и тот покроется трещинами: «Чего ещё стоило ожидать от этой сребролюбивой родственницы самого Скруджа Макдака!» Он давно размышляет о мотивах Мей. Неужели она всё ещё держит обиду на них с Каяо и столь подлым способом решила отплатить? Или её показания просто купили? Сатору не понимает такой ярой тяги к богатству, но доныне считал, что цена её совести и чести неоценима даже в дюжину банкнот. Какое же разочарование. — Здравствуй, Сатору. — Нанами! — Щелчок — и от злости не остается и следа. Улыбка светит ярко, встречая друга. — Ты не сделал вид, что не знаком со мной, а более того, сам подошёл. Точно ли ты здоров? Кенто одет с иголочки, как и всегда. А ещё по-привычному равнодушен к подколам старого друга. Столько лет совместной работы, должно быть, выработали у него полный иммунитет к своеобразному юмору. — Не будь ты под следствием, я бы вряд ли это сделал, — он поправляет очки и, вымучено вздохнув, спрашивает. — Возможно, я пожалею об этом, но почему ты стоишь у порога колледжа, как жалкий щенок? Вот за что Сатору и ценит Нанами, так это за полное отсутствие снисходительности. Пусть со стороны это покажется грубостью, но такова закалённая в кузнице времени дружба. Для них в порядке вещей перекинуться парой острот. — Жду особого приглашения, — ехидно слетает с языка мага. — Мне, как ты должен знать, временно запрещено свободно входить на территорию учебного заведения. — Мне казалось, тебе впору разобраться со следствием до того, как всё станет столь серьёзно. Сатору тоже так считал, но, как неустанно напоминает жизнь, ему не всё подвластно. Лишнее напоминание, что Сильнейший не может подмять жалкого следователя, больно задевает его. И даже не эго, а преданность и любовь к Каяо. Ему надоело возвращаться с пустыми руками к ней, пышущей надеждой и ожиданием хороших вестей. «Никогда бы не подумала, что буду жаловаться на то, что весь день залипаю в телевизор», — усмехнулась она пару дней назад. Пока она бездействует, за спиной старые пауки плетут план по её уничтожению, а может и Юты. Девушку не радуют ни сериалы, ни вредная еда, ни шопинг. Сатору понимает, что когда истечет его обещанное время, отгородить её от вмешательства не выйдет. — Идзити просиживает в архиве, просматривая записи с камер. А ещё, стоит отметить, крайне неудачно. Пытается раздобыть сведения, которые есть у следствия. — То есть ты свалил все на бедного координатора? — Я хочу понять мотив главного информатора, однако скупая дамочка не берет трубку. Возможно, придётся навестить её братишку, Юй Юй. Мальчик довольно насторожено, если не с призрением, относится к людям, которые причиняют неудобства его сестре. Он наверняка помнит, как Годжо любит действовать ей на нервы. А если учитывать и то, что негодяй отшил её в студенчестве, то Юй предпочтет вырвать себе язык, чем заговорить. Кенто промолчал, но про себя в энный раз поразился безграничной наглости своего друга, осмелившегося даже помыслить заявиться на порог их дома. Ворота отпираются, и мужчины проходят на территорию колледжа. Вокруг пусто и непривычно тихо. В эти часы должно разить проклятой энергией и эхом раздаваться стук клинков. Ну или, как минимум, помня студентов, вопли возмущений. Это насторожило магов, но они предпочли сохранить молчание, не давая повод пернатым шпионам их подслушать. — Масамичи-сан! — щебечет Сатору, появляясь на пороге кабинета директора. — Как приятно увидеть дорогого начальника снова! Мужчина, хоть и учуял чужую энергию на расстоянии, всё равно дёрнулся от звонкого голоса, прозвучавшего прямо над ухом. Иголка в его руках проходит мимо, втыкаясь в кожу. И минуты не провел в его кабинете, а уже выбесил. Превосходит самого себя. — Паршивец! Перенял дурную привычку от своей подружки. Годжо, довольный проделкой, усаживается на свободное татами и без опаски берет игрушки сенсея. Сжимая безобидных крох в руках, он вспоминает дни, когда Каяо сумела приручить безумную куклу и забрала её себе в качестве трофея. Яга кудахтает до сих пор, возмущаясь такой непомерной наглости, но обратно вернуть не просит. Должно быть, расценил как подарок на память. — Есть какие-то новости? — не рассусоливая, спрашивает Кенто. Он уже отгородил комнату непроницаемой завесой, дающей возможность говорить свободно. — Боюсь, что хороших нет. — Масамичи откладывает рукоделие. — Сегодня я был на допросе, который записывался. Мей сказала, у них довольно доказательств: показания магов, отсутствие алиби, заключение эксперта. Имеющегося уже хватит, чтобы избавиться от Каоя. — Каяо? — тревожно спрашивает Кенто. — Думаю их непосредственная цель она. С тех пор… — ...Как она проявила силу, чем напугала до усрачки наших дедов, — закончил за него Сатору. Было очевидно, что такое верхушка не забудет. Сохранение жизни столь опасной девушке уже граничит с безумием. Это произошло на их третьем году обучения…2009 г. Третий год обучения Годжо Сатору, Куросава Каяо, Гето Сугуру и Сёко Иери.
Техника девчонки из Сендая внушала педсовету большие перспективы. Проклятая энергия, приобретающая любую форму, которую задаст её носитель. Просто поразительно! И пока другие в комиссии возлагали большие надежды на столь талантливую шаманку, один мужчина, потирая бороду, внимательно следил через монитор за ней. Программа закончилась победой Токийского колледжа на закате дня. Студентов увенчивали лаврами и давали советы, пока один из уважаемых шаманов, Гакуганджи Ёшинобу, не перебил своих коллег. — Маги Токийского колледжа действительно поразительны. Однако мне хотелось бы предложить дополнительное испытание для одного из его учеников. Отличившегося особой силой и упорством. — И пока комиссия прибывала в недоумении, а ученики косились на Годжо, как на самого лучшего в их рядах, мужчина назвал имя. — Куросава Каяо, прошу. У тебя большой потенциал. Мне любопытно познакомиться с твоей техникой ближе. Никто не подозревал, чем эта затея обернется. Сама Каяо была одновременно и польщёна и растеряна отдельной отметкой директора колледжа соперника. Юношеская уверенность в своих силах и интерес взяли вверх, и девушка, не думая, согласилась. Шаман задал простое условие: продержаться хотя бы десять минут. Это как следует распалило её желание повторить триумф. Гакуганджи не взял оружие и всячески избегал агрессивных атак Каяо, пока та не бросилась в ближний рукопашный бой. Тогда он резко поймал её за руку. Хватка была железной, что не освободиться. — Оставим ненужные колебания воздуха, — отрезал сухо маг. — Больше нападать не стоит. В том, что ты в отличной боевой форме, я уже убедился. Теперь позволь проверить уровень твоей выдержки. Он кивнул кому-то, и над стадионом стала сгущаться темнота завесы. Каяо стала ощущать отвратительно липкое чувство в груди. — Боитесь не управиться со мной. — Но снаружи нервно усмехнулась, не желая демонстрировать опасения. — Это для безопасности. После этих слов Каяо почувствовала странные ощущения. По руке, которую держал Ёшинобу, будто ток пустили. Вовсе не болезненный — он протекал по венам, придавая сил. Девушка чувствовала, как её проклятая энергии растёт. — Что вы делаете? — Вопрос оставляют без ответа. Мужчина лишь сверлит её взглядом, таким, каким удостаивают самых мерзких и ужасных существ в их мире. — Это походит на издевательство! — Ты знаешь, чего я добиваюсь. Кончики пальцев Каяо почернели. Медленно, но верно пятно распространялось всё выше. Это заставило её не на шутку запаниковать. Как зверёк, попавший в капкан, она безуспешно пыталась вырваться, но сделала лишь хуже. Гакуганджи поймал её вторую руку и скорость передачи проклятой энергии возросла в разы. Вдруг дикая боль пронзила все её внутренности и железным ежом завертелась в груди. Ноги Каяо подкосились, а с губ сорвался слабых всхлип. — Что вы задумали, Гакуганджи-сан? — вмешался Яга. — Прошу вас прекратить, чтобы вы ни делали. Это вредит моей студентке! Он несет ответственность за жизнь обучающихся, но для Куросавы он ещё и опекун, пока она находится в Токио. Её родители из Сендай и отправляя дочь на обучение в столицу, взяли с него обещание, что та будет полностью под его попечительством. — Заткнись и наблюдай дальше, — ответ был равнодушным. Одногруппники негодовали, но знали, что, придя на выручку, рискуют понести серьёзное наказание. Все с ожиданием смотрели на Сатору, как единственного, кому ничего не стоило пойти наперекор взрослым. Однако тот бездействовал, послушно наблюдая за ситуацией. — Давай же, — отчеканивает властно директор. — Покажи на что горазда. Куросава сжала кулаки до хруста, пытаясь успокоиться и не наделать глупостей. Мощь проклятой силы бушевала изнутри, застилая глаза, заставляя сердце стучать где-то в висках. Когда же тьма достигла плеч и стала расползаться паутинкой по грудной клетке, Каяо взревела, не выдерживая адской боли, что прожигала каждую частичку её тела. Корчась от нестерпимых мучений, она снова пыталась вырваться и снова напрасно. Страшно представить, что будет, если столь мощный поток найдет выход сейчас. Однако не менее ужасна мысль, что станет с ней самой, если продолжит поглощать чужую энергию. Она старалась изо всех сил продержаться, но страдания были невыносимы. Вместе с яростным криком вокруг неё рябью образовалась огромная чёрная воронка. Завеса в один миг была разрушена, а земля на стадионе пошла трещинами. Студенты вместе с комиссией с опаской отступили. Сумрак закружился, срывая порывом ветра листья с деревьев. Кто-то крикнул «смотрите», указывая на летящее прямо в эпицентре воронки проклятье. Потом появилось ещё одно и ещё. Их затягивало туда, как пылесосом, тогда как маги стояли на земле стойко. Всё закончилось столь резко, как и началось. Воронка ускорилась и разом растворилась. Когда клубы дымки разошлись, компания магов разглядела в центре стадиона целого и невредимого Ёшинобу и лежащую рядом без сознания Каяо. Руки, плечи и шея её погрязли в черноте. Масамичи тут же кинулся к студентке, но Гакуганджи остановил его. — Как много вам известно случаев, чтобы маг не мог совладать с проклятой энергией в своем теле? — читая в чужом лице злость вперемешку с недоумением, он стал терпеливо объяснять. — Магам подвластен поток энергии в своих телах, они могут её накапливать, развивая техники. Однако Куросава — это исключение. Проклятая энергия в её теле может достигнуть предела. Догадываетесь, чем это чревато? Обращением в проклятье. С тех пор в Каяо верхушка магического мира видела только угрозу. Бомбу замедленного действия. Если в её теле окажется слишком много проклятой энергии, а чернота покроет всю её кожу, сердце не выдержит, девушка умрёт и переродится в проклятье. — Вы сказали ей об этом? — Годжо, держа в руках игрушку, почувствовал энергию, оставшуюся от Каяо. Судя по оставшемуся следу, она была тут совсем недавно. — Разумеется, нет. — Тогда зачем вы её позвали? — с суровым, непроницаемым выражением лица Годжо вперил взгляд в директора. — Она не только моя ученица, но и подопечная. Я не могу сидеть сложа руки, видя, как на неё клевещут. Я позвал её, чтобы предупредить о показаниях, которые дал. Они обеспечат ей алиби. Нужно было проговорить версию, чтобы на допросе все сошлось... — Что именно вы сказали? — почувствовав неладное, встрял Кенто. — Что в тот день она была у меня на семейном ужине.