Призыв

Понедельник — день тяжелый. Обычно. Но не сегодня. Я проснулась в десять, неспеша собралась, очень вкусно и сытно позавтракала. Из уже выбранной одежды переоделась в то, в чем не было видно сытого пуза и наконец-то заглянула к Люциферу, который тем временем что-то кликал на компьютере и бодренько поздоровался со мной, поднимаясь и мигом оказываясь в костюме. Вот это, конечно, суперсила… Демоном быть очень удобно. — А еще, — я закусила губу, — ты можешь сделать так, чтобы те синяки, которые ты вылечил сейчас появились обратно? — Ну, — он слегка вытянул губы трубочкой и подхватил мое лицо своей рукой, слегка погладив по щеке, — готово. Они не будут болеть, но видны будут вполне себе, — я повернулась к зеркалу и вздрогнула. Разбитая губа, фингал под глазом, огромная гематома на щеке… А еще след на шее от удушья. Появилось даже то, чего не было до этого, — прости, я не помню какие именно были повреждения, но и он навряд ли запомнил, — финальным аккордом стал заплывший кровью глаз, на фоне которого мой голубой хрусталик буквально горел. Буэ. — Ну а что? Кстати, я перекинул запись вашего тогдашнего разговора к тебе на телефон. Сегодня мы пойдем в офис к одному моему хорошему знакомому. Он ахуенный адвокат и держит целую контору. Тебе нужно будет рассказать ему о всем том пиздеце, который происходил с тобой все то время. Можно было бы еще побои снять, но уже прошло слишком много времени. — Я думаю, что угроз будет достаточно, как и моего разукрашенного лица, — быстро ответила я и немного потерла глаза, — что ж, тогда пойдем? Контора? У демонов явно есть проблемы с восприятием размеров. Эта самая «контора» была огромным многоэтажным стеклянным офисным зданием, три этажа из которого принадлежали другу Люцифера. На первом этаже мы, пройдя турникет, остановились. Он быстро посмотрел на время, а после на небольшую кофейню и на меня, после чего вздохнул и почесал затылок и достал телефон. — Августина, — он достал свою карту, — сможешь взять нам два кофе и себе что захочешь? А я поеду вперед и обговорю небольшие мелочи, тебя у лифта встретит его секретутка и доведет. Кофе… Мне капучино, а этому донжуану лавандовый раф. Оба большие. — Я медленно кивнула, — и я еще по дороге закину тебе денег на карту, а то ты совсем без бабла ходишь. — Он мягко похлопал меня по маковке, словно щенка, и направился в сторону лифта. На том и порешили. Я быстренько проследовала в ту самую кофейню, ловя на себе ошалевшие, испуганные взгляды и понимая, что маскировка Люцифера действительно потрясающе работает. Правда было весьма неловко, но опустим этот момент. — Здравствуйте, можно пожалуйста… Большой Лавандовый раф, большой капучино и… Что-нибудь сладкое без кофеина. — М… Могу предложить, — девушка запнулась, смотря на меня с такой жалостью и болью, что мое чувство неловкости обострилось в несколько раз, — может быть какао? Или… Мы еще делаем горячий шоколад… Если хотите мы можем добавить взбитые сливки и маршмеллоу и… — А можно еще вот такую посыпку из розовых сердечек, — я указала на банку и она закивала, — тогда большой горячий шоколад с взбитыми сливками, зефирками и сердечками. Оплата будет по карте и мне все вот это с собой, пожалуйста. — Я улыбнулась. Прости меня дорогая бариста, но так нужно. Так нужно, чтобы я смогла дальше жить припеваючи, а этот ублюдок… Константин сел и надолго. И желательно, как сказал Люцифер, на бутылку. Интересно, мама останется с ним дальше после такого или же она решит забить хуй и уже через пару месяцев передачи сухарей, найдет себе кого получше, побогаче и поумнее? И… Я долго думала, что хотела бы сломать ей жизнь и прийти в новую семью, заявить о себе, но после решила, что она не стоит того. Пусть идет своей дорогой, меня не волнует ее будущее, так же, как ее не волновало мое. Я почти уверена, что на суде, если она и будет горько плакать, то явно не из-за того, что ее лишают родительских прав. Она будет рада этому. Она будет сиять от счастья от возможности навсегда забыть о таком бельме на глазу как я. Какая-то капелька быстро упала на прозрачную выпуклую крышечку моего горячего шоколада и я тут же поджала губы и шмыгнула носом, удерживая рукой тройной подстаканник, вытерла слезы рукавом и выпрямилась. Я не буду больше плакать. Не буду. Двери открылись и пару человек, стоявших передо мной вышли на этаж раньше. Сердце от чего-то резко забилось быстрее. Я сделала судорожный вдох и оттолкнулась от стенки, подходя к выходу и сразу вышла на своем этаже. — Августина… Простите, вы Августина? — Донесся до меня мелодичный голос и стало понятно почему слово секретарша было так сильно исковеркано. Девушка была, конечно, красивой… Но это огромное декольте на абсолютно голую грудь и юбка, что едва едва исполняла свои функции, так еще и имела разрез на бедре… — позвольте мне помочь вам. — Быстро проговорила она и я закивала. Как ей откажешь? Несмотря на свой наряд, девушка была просто нереально красивой и милой. Стало даже стыдно за собственное осуждение. Ну и что, что она одевается как персонаж какого-нибудь ММО РПГ? И что в этом такого? Главное человек хороший. Я отдала ей два стакана из трех. — Спасибо… А вы? — Юлия. Приятно познакомиться. Вы ведь гостья Александра Валерьяновна? — Я едва не прыснула смехом. Валерьяновна? Вот это отчество, конечно. Наверное, его отец был самым спокойным демоном в аду. — Да, все верно. У меня и у Михаила Владимировича есть к нему дело. — Я слегка улыбнулась, идя рядом с девушкой. Что удивительно — она реагировала на мои синяки вполне спокойно. Вероятно, ее предупредили. — Августина? — Донеслось откуда-то сбоку и я резко остановилась. Меня голос совести начинает мучить? Я не буду оборачиваться, не хочу портить себе аппетит перед таким шикарным горячим шоколадом. Да и тон слишком мягкий, не похож на него, — Августина, дочка, — меня сейчас блеванет, — неужели ты уже не узнаешь своего отчима? Сука. Ебаная сука. Нет. Пошел нахуй. — Константин? Вы знакомы с клиентом нашего босса? — Она улыбнулась и меня передернуло. — Конечно знаком! — Его рука упала на мое плечо и резко развернула к себе, — Августина! Я так переживал, тебя не было несколько дней дома… Что? Что с твоим лицом? — Его рожа исказившаяся в отвратно наигранном ужасе и раскрытые объятия вызвали у меня ухмылку, — я так и знал… Это он тебя избил? Тот мужчина, который угрожал мне? Внимание со всех сторон было обеспечено. Что ты пытаешься из себя строить ебаная мразь? Делаешь все, чтобы я боялась тебе возразить? Делаешь все, чтобы сейчас, пошли я тебя нахер, я оказалась в невыгодном свете перед всеми этими взрослыми? Ох, ты правда даже услышав все те слова Люцифера думаешь, что на меня все еще будет действовать такая жалкая манипуляция? Позволь тебе показать, что это не так. Одной рукой снимая с блокировки свой телефон и делая звук погромче, я другой скинула крышку со своего горячего шоколада. Прости меня девушка-бариста. Я совсем не торопилась, под его опешившим наблюдением вставая на самые носочки и с улыбкой на лице… Вылила на голову этого пидораса все содержимое стакана, оставив прозрачный пластик на его такой уебищно правильной прическе. Он только открыл рот, как на всю округу внезапно зазвучал его голос. Та самая запись. -… Ты сдохнешь в ебаной канаве, шавка! — прозвучало последнее и я видела, как ярость исказила его отвратительное лицо, — ты закончил, или хочешь сказать что-то еще, папочка? — Я наклонила голову, мельком замечая, как он сжимает свои кулаки. Давай. Растопчи остатки своей чести, мразь. Ударь меня. — Маленькая, ебаная… — Его рука взметнулась вверх, а я замерла. Это будет последний удар, — сука! Чья-то кисть, с легкостью остановившее кулак повисло прямо напротив моего лица. Гробовая тишина в офисе и громкие одинокие аплодисменты кого-то издалека. Я медленно подняла глаза и встретилась взглядом с горящим красным, что смотрел на меня весьма удивленно, а откуда-то спереди… Послышался весьма отчетливый хруст руки и резкий вскрик Константина, который показался симфонией. — Ой, — произнес мужчина, переводящий взгляд на моего отчима и похрустел костяшками, разжимая руку под которой от кулака осталось только переломанное нечто, — кажется ты крайне неудачно попытался ударить эту юную леди, как жаль. Наверное, — каблуком своего туфля он с размаху наступил на второе запястье, — Кажется, твои кости только что рассыпались. Придется, наверное, ампутировать. В тюрьме без рук будет сложно, не так ли… Константин? Увести его. — Произнес мой спаситель и из-за нас вышли пару бугаев. — А ты, вероятно, Августина? — Тон сменился настолько быстро, что я оказалась резко в шоке, — приятно познакомиться, меня зовут Александр, я хороший друг Михаила, — он подхватил мою руку и коснулся ее губами. Сейчас, когда его глаза потухли они быстро приняли серый цвет, а огненные-красные волосы были собраны в высокий хвост, у меня от чего-то резко случилось дежавю. — И мне тоже, — кивнула я, физически почувствовав, как начинают гореть щеки. Он слишком шикарный, — спасибо за помощь… — Да не за что. Жаль только, что твой горячий шоколад так пострадал… Юлечка, душечка, будь так любезна — принеси пожалуйста новый. — Конечно, — она тут же растянулась в улыбке, передавая Александру стаканы, — Александр Валерьянович. Моя жизнь с появлением Люцифера превратилась в какой-то сюрреалистичный сериал с абсолютно нереальными совпадениями. Я почти уверена, что он знал о том, что Константин тут будет. И кстати, хлопал именно он. Вот же демонюга! Я тут чуть по лицу не отхватила, а ему весело… Фуф! Он слегка потрепал меня по голове и мы втроем зашли в кабинет, закрывая дверь. Хозяин помещения прошел за свой стол, а мы расположились на стульях напротив. — Ну-с, — он улыбнулся, — мне пришлось тебя обмануть, милая леди. Меня зовут Асмодей и я нахожусь в непосредственном подчинении у Люцифера. Предвосхищая вопросы — нет, Юля не находится под гипнозом или еще чем-то, она просто суккуб, который служит мне, так что да, ей абсолютно комфортно в ее одежде. — Никак не привыкну к твоей секретутке, — протянул Люцифер, — это преступление держать ее на рабочем месте в офисе, еще и в таком виде, у тебя там со стояками половина рабочего коллектива, Ас. У остальной просто нечему вставать. — Да ладно тебе, Люци, — он приподнял брови, — или мне перечислить всех тех смертных, которые были у тебя секретаршами? Их было много и они одевались не сильно скромнее, — он приподнял брови, вновь переводя взгляд на меня, — итак, суть проблемы я понял. Я кивнула, несколько уходя в свои мысли. Сейчас, когда он сидел прямо, в моей памяти медленно начало что-то всплывать. Те красные глаза… Определенно, я точно где-то их видела. И волосы… И его лицо. Чем-то смутным мелькало в памяти. Кажется, у моего папы был друг, который был похож на Асмодея. — Мне кажется мы с вами уже виделись когда-то, — тихо сказала я и он тут же вздрогнул, смотря на меня, — вы случаем… Не дружили с моим папой? — Наверное стоило назвать имя и фамилию, но я слишком поздно подумала об этом. — Ах… — Улыбка показалась более нервной, чем могла бы быть, — милая леди, вы меня, наверное, с кем-то перепутали. — Я кивнула. Но он ведь не знает о ком идет речь, как он может быть уверен, что точно его не знал? Черт, мой мозг начинает закипать. Я нахмурилась и закусила губу, решив сосредоточиться на повестке дня. — Малышка Августина, если бы этот болтун тебя бы знал, он бы уже давно подсел бы тебе на уши, если только не… — Он слегка прищурился и мой взгляд переметнулся на моего демона, — хотя нет, забей. — Да, все верно. Возможно ты просто видела меня на каких-нибудь билбордах… А еще у меня есть ахуенная реклама моего агентства. — Закивал демон, — так вот… А твоя мама? Она тоже проявляла агрессию по отношению к тебе? — Она проявляла безразличие. — Отозвалась я, — совсем редко у нее слетала катушка и она срывалась, чем-нибудь швыряясь в меня, но это прямо редко. Больше напрягало то, что в попытках остановить Константина от моего убийства, она всегда говорила: «Я не хочу, чтобы тебя посадили.». А вот я… Я хочу. Хочу чтобы его посадили. Чтобы ему было плохо и больно. Чтобы у него была статья, с которой из Российских тюрем живыми не возвращаются. Он заслужил это. — А она хороша, дэм, она в порядке, — погладил свой подбородок тот и приподнял брови, однако, едва заметная грусть и сожаление, что мелькнули в глазах демона вложили в эти слова иной смысл, — придумала как обойти систему и мучительно убить своего обидчика. — Это еще что, видел бы ты, как она нагнула трех полукровок в своей школе. Эта девочка просто злой гений. — Я слегка покраснела и вздохнула. Вот и получила репутацию. — Да ладно вам… Так вот… Получится ли все это сделать? Он получит то, что заслужил? — Я посмотрела в глаза Асмодея, который закусил губу и задумчиво потер подбородок. — Я не уверен, что его получится посадить за домашнее насилие. С этим законом в нашей стране все максимально хуево, но… Попытаться можно. А Люци наведет определенные мысли на судью и спутает адвоката, который будет защищать Костю и все будет заебись. Я вздохнула и кивнула. Если не получится посадить — будет весьма и весьма грустно. Юлия мне принесла мой горячий шоколад и еще шоколадное печенье, все это расположив на краю стола, после чего улыбнулась и улизнула прочь. Какая. Приятная. Девушка. Я знаю, что демонов нельзя назвать хорошими в глобальном смысле, но лично для меня они просто пиздатые. По красней мере — друзья и слуги Люцифера. Такие милые и трогательные, я просто тащусь. А между делом, продолжая говорить какие-то умные вещи Люциферу и что-то печатать, Асмодей вскоре положил передо мной несколько листков. — Это показания. Прочти и, если ты согласна со всем, то я передам это дальше. — Отозвался он и приподнял брови, — если есть что еще добавить — добавь. Нужно выжать весь пиздец, что он успел натворить за все то время. — Я… — Я несколько замерла прокручивая свою жизнь в голове с момента, как мы с мамой съехались с отчимом и в голове четко всплыл один единственный момент, когда они поругались. Это определенно то, что не стоило вспоминать. Конечно, причиной тогда стала я. Мне только исполнилось пятнадцать, это был вечер и мама была у подруги. А этот еблан завалился в дом пьяным. — А что можно обозначить как домогательства? — Собравшись с силами, уточнила я, посмотрев на вмиг оторопевшего Асмодея. На Михаила, который, кажется, был сейчас готов просверлить во мне дыру я даже смотреть боялась. — А что произошло? — Прочистив горло и стараясь говорить как можно спокойнее, спросил Асмодей. — Когда мне было пятнадцать, Константин раздел меня до белья и сильно избил ремнем. И… — Я нервно сглотнула, — кажется у него был тогда стояк. — Стараясь подавить приступ рвоты от воспоминаний, я нервно сглотнула, — просто там дальше пришла эта женщина и закатила скандал. Правда они потом ебались всю ночь как кролики, но… Ну то есть. — Пиздец, — отозвался Люцифер. — Пиздец. Нужно было ему еще и яйца отдавить, — лицо Александра вытянулось, — я думаю вполне себе можно. Мы запишем все показания, любые мелочи, начиная от оскорблений, заканчивая побоями и покушениями на жизнь, к которым можно приписать картину на твоем лице, сломанные тогда ребра и синяки по всему телу и, предварительно, попытку удушения. — А еще припиши, — Люцифер взял мою руку и поднял, — ты посмотри на это. Ее вообще там похоже не кормили — кожа да кости. Не обеспечивали одеждой и ее телефон выглядел так, словно прошел полигон. Ах да, мы завтра посетим школу, чтобы у Инессы забрать доки и спросим характеристику у… — Классного руководителя и психолога. — Кивнул Ас и сложил руки в замок, — а вообще, лучше пройтись по всем преподам и попросить сказать пару слов под диктофон. Может быть, кто-то решится прийти в суд свидетелем. Это нам будет в плюс. И ты, малышка-призывательница, вспоминай всех своих друзей и знакомых, которые могут подтвердить синяки, или, возможно, еще что-то… Например зашуганное поведение. — Ну… — Я слегка вздохнула и неловко опустила глаза, отпивая свой горячий шоколад. — Вообще никого? — Кажется, вообще. — Что же, — он почесал красную бровь, — вся надежда на учителей. Хотя по факту, ты бы могла просто ну… Заставить вот этого вот черта стереть Константина с лица земли. — Мы легких и таких гуманных путей не ищем, — я нахмурила брови. — Ну, — он вздохнул и слегка облегченно улыбнулся, — тогда устроим этому пидорасу ад на земле. На том и порешили. Дело оставалось за малым. Последний раз заявиться в свою школу, чтобы взять характеристику и всякие документы, которые потребуются для перевода.