Призыв

Мой сон этой ночью был особенно сладок. Огромная, мягкая кровать, застеленная очень красивым и невероятно приятным к коже постельным бельем и теплым одеялом, при комфортной температуре в комнате. Я, словно, спала в огромном облаке. Из сна меня вывел тихий и спокойный голос Люцифера, который говорил о том, что мне пора вставать. Я слегка поупрямилась, поморщившись, однако, в конечном итоге, сдалась, открывая глаза. Он сидел на краю кровати и смотрел на меня своими горящими янтарными глазами. — Нам выходить через пол часа, малышка Августина, — сказал Михаил и слегка улыбнулся, — я сделал нам завтрак. — Я уже просыпаюсь, — отозвалась я и поднялась, начиная тереть глаза, — прямо приготовил? — Удивленно уточнила я. — Ну, ладно, ты меня раскусила. Я купил парочку круассанов и тортики, и тот самый горячий шоколад в местной кофейне на первом этаже. Так что давай, собирайся быстрее, пока это все добро не остыло. — Демон потрепал меня по голове и я кивнула, быстро соскакивая с кровати и направляясь в ванную комнату. Бежевое облегающее трикотажное платье, белые ботинки и бежевый тренч. К этому всему была еще белая сумочка и я почувствовала себя картинкой из интернета. Даже волосы не стала убирать в пучок, а оставила распущенными, оставшись невероятно довольной своим образом. Я выглядела… Лучше, чем когда бы-то не было. Синяки Люцифер весьма оперативно убрал с лица для моих глаз, но для остальных они все еще были заметны, хоть и не так ярки. Завтрак улетел быстро и едва ли испортил образ слегка выступившим сытым пузиком. Ну ничего. — Ты очень красивая, — улыбнулся мужчина и открыл квартиру, выпуская меня из нее, — внизу нас уже ждет Азазель. Смотри, мы с ним пройдемся по педагогам с директором, а ты пока… Можешь сходить с обратного конца списка и попрощаться со всеми, с кем захочется. Кажется, с учителями у тебя были очень хорошие отношения. — Ага. Чтобы хорошо общаться с учителями, нужно просто все добросовестно и вовремя выполнять, — пожала плечами я и слегка вздохнула. — Зануда, — вновь констатировал этот факт демон и я закатила глаза. — Зато я весьма верно шла в сторону бюджета, — отозвалась и отвернулась к окну, — для меня это более в приоритете… Было, по крайней мере. Теперь даже какой-то азарт исчерпался. — Да ладно, — он отмахнулся, — если поступишь туда, куда планировала на бюджет, я устрою тебе однодневную экскурсию в ад. Мои глаза округлились до размеров блюдец. Ну то есть… Даже на луну ведь попасть более реально для смертных при жизни, чем в ад, верно? Он определенно умеет заинтриговать, но мне кажется, или подобный фокус может быть… Ну нарушением каких-нибудь законов ада? Хотя, что-то мне подсказывало, что слова Сульфуса из «Друзей ангелов», о том, что правила созданы для того, чтобы их нарушать это как раз про этого негодяя. Хорошо, что хоть на девятом кругу ада ему тусить было не комильфо, иначе бы я уже давно уже была на том свете. Притом еще не до конца понятно — в аду или раю. Было бы очень обидно угодить в ад за попытку заключить контракт с демоном и ничего не получить за свои страдания. — Хорошо, — я кивнула и он слегка потянулся. — А тебе за такое ничего не будет? — А что мне, будущему правителю будет? Разве что, если попадемся Сатане на глаза, он будет очень обиженно на тебя смотреть, ведь, если бы не договор он бы меня при таком залете быстренько бы вместо себя усадил. А так, — он почесал затылок, — я еще на целую… Ну, почти сотню лет останусь свободен от оков трона. — А ты меня грохнуть хотел, — надула я губы, — а я стала для тебя самой настоящей отсрочкой от работы! Вот же негодяй, — я ущипнула демона, на что он разразился хохотом. — Ну прости-прости, а ты бы как отреагировала, если бы тебя выцепили едва ли не в процессе… В процессе, — я покраснела и он откашлялся, — ты поняла в процессе чего, а тут какая-то маленькая гопница, берет и ломает мне нос стаканом. Конечно, я был в бешенстве. Я слегка вздохнула. Не скажу, что могу понять его — все равно его желание убить меня ничем не может быть оправданно, но сейчас хотя бы хоть что-то прояснилось. Хорошо, что он успел закрыть свой дик пик полотенцем, а то неудачная попытка убить меня закончилась бы вполне удачно сломанной психикой. Ситуацию можно описать просто, как: встретились как-то два гения. Но с другой стороны не моя же вина, что способ его призыва было возможно так просто найти в интернете. Даже не в даркнете. А простой ссылочкой под Яой мангой про демонов. Кхм. Ошиблась. Рекламой. Все было абсурднее некуда, кто бы мог вообще подумать, что у меня получится тогда? А я ведь в тот момент даже не имела возможности возродиться или отрастить обратно все конечности, как сейчас. Мы наконец-то зашли в лифт.

***

Школа показалась… Очень маленькой после особняка Люцифера. Мы вновь припарковались на том же самом месте, где парковаться было нельзя и Азазель открыл мне дверь и подал руку, помогая выйти, после чего мы разошлись в разные стороны. Время было после уроков, как раз тот небольшой промежуток, пока учителя еще оставались на своих местах, а ребят уже не было. Из класса, мне все равно не с кем было прощаться. Совершенно не хотелось слышать лицемерную ложь о том, что им очень жаль, что я ухожу, а еще меньше хотелось увидеть возможную радость на лицах. Медленно, но верно, я обошла всех преподавателей, кроме одной. По правде говоря, к Анастасии Дмитриевне хотелось подойти раньше всех, но вышло так, что на рабочем месте она не оказалась и, в итоге, была перенесена на самый конец списка. Я быстро постучала в закрытую дверь и услышала четкое и ясное: «Войдите!». Кабинет английского был всегда каким-то особенным. Языки для меня были с самого начала их существования в программе — очень сложными, но именно с ее появлением в моей жизни я стала понимать. Когда новая англичанка только пришла в наш класс, она быстро смекнула, что я совершенно не умею строить предложения в голове, а на их написание, даже с учетом знаний всех слов и правил — уходило прилично времени, просто потому, что мне сложно было перестроиться и состыковать. Именно она все объяснила мне. Именно с приходом этой чудесной женщины моя натянутая четверка стала твердой пятеркой, и именно благодаря ей я решилась сдавать английский. — Ох, Августина, — она растерянно оглядела мое лицо, — я… Я рада тебя видеть, но что с тобой случилось? — Спросила учительница, шустро захлопывая учебник, подошла ко мне ближе. — Боже мой… Кто же тебя так сильно покалечил? Нужно написать заявление… — Я слегка улыбнулась ей и приподняла брови. — Все хорошо, Анастасия Дмитриевна. Заявление уже написано. Мой отчим получит то, что заслужил по полной статье. Мой новый опекун уже заботится об этом. Я пришла к вам лично, чтобы попрощаться и сказать спасибо. — Попрощаться? — Она свела брови к переносице и я увидела чистую растерянность в глазах и такую искреннюю грусть, — боже, я же замечала… Я же видела, что что-то не так, но даже помыслить не могла, что все может быть так страшно… — Даже, если бы вы и заметили, — я расплылась в улыбке и почесала затылок, — вам все равно не в чем себя винить. Я могу сказать только спасибо за то, что вы помогли добиться таких высоких результатов. Мне очень жаль, что мне придется уйти в другую школу и другому педагогу. Она поджала губы и опустила глаза. Я чувствовала эту искреннюю вину, что испытывала Анастасия и совершенно ничего не могла сделать. Она слишком эмпатична для такой школы, слишком добра. — Ну до чего же трогательная сцена, — раздался демонический, полный сарказма голос Люцифера и я обернулась, едва ли не врезавшись в него, — ты попрощалась? Мне мерзко находиться в этой аудитории, тут воняет святостью и лицемерием, — мрачно посмотрел он на женщину, что стояла за моей спиной. — Люцифер? — Голос учительницы был растерян и я весьма опешила, резко оборачиваясь, — Люцифер, это правда ты? — Она сделала шаг в нашу сторону, но мужчина тут же прижал меня к себе ближе, в мгновение ока принимая демоническое обличие, прикрыл меня своим крылом, — я так… Я так рада тебя… — Рада меня видеть? — Отозвался мой демон и я услышала столько боли и грусти в голосе, — не волнуйся, тебе не к чему сейчас притворяться и пытаться подлизываться, я не убью тебя, Анна-Мария, хотя признаюсь, я тоже удивлен тебя тут увидеть. Неужели, под крылышком господа бога стало слишком тесно для твоих амбиций и ты решила наконец-то вылететь из гнезда? — Я… Нет, нет, все не так, Люцифер… — Женщина замотала головой, — с момента, как тебе вырвали крылья… С того момента, я старалась делать все… Я делала все, чтобы вновь тебя встретить. Я стала серафимом, чтобы наконец-то выбраться из-под наблюдения и оков, чтобы стать достаточно сильной и не испугаться, как тогда… Прошу тебя, — она сделала шаг в его сторону и я почувствовала ладонями, как его грудные мышцы напряглись, — прошу, дай мне еще шанс, чтобы все исправить! — Шанс? Твоя трусость… Впрочем, как и остальных стала причиной того, что я оказался на девятом кругу. Ангелы не давали мне шанса, так с чего бы мне его давать вам? Знаешь, — он приподнял меня и шагнул вперед, и закрыл мне какой либо обзор, однако, судя по внезапно задыхающимся звукам и тому, как поднялась его рука, я могу предположить, что он схватил серафима за горло, — я не убью тебя. Ты помогала моей призывательнице и я, как благородное существо, принимаю это, а посему дарую тебе твою жалкую жизнь, но если, — я услышала хруст и зажала уши ладонями, — ты еще раз появишься у меня на горизонте… Никакие шесть крыльев не унесут тебя от смерти, Анна-Мария. Еще мгновение и его крылья исчезли. Напротив стояла совершенно растерянная Анастасия Дмитриевна, что прижимала ладони к шее, а рядом со мной уже улыбающийся так, словно ничего не случилось, Михаил, который вальяжно закинул мне руку на плечо. — Мы уходим, Августина. Надеюсь, что ты успела со всеми попрощаться. — Я быстро закивала, оборачиваясь назад, к учительнице, что медленно и печально помахала мне на прощание, от чего стало еще более грустно. Сказать, что мне стало жаль Анастасию Дмитриевну — ничего не сказать. Но с другой стороны я не имела права упрекать Люцифера. Я не была на его месте и не испытывала все те муки, чтобы сейчас можно было так легко осуждать его поведение и отношение, но хруст костей все еще стоял у меня в ушах… И он был не таким приятным, как с Константином. Ощущение было таким, словно он только что едва ли не придушил кошку на улице, за то, что она перебежала дорогу. Инесса Валентиновна крайне радостно встретила меня в кабинете директора, пока Игорь Витальевич тихонечко сидел на месте секретаря, мельком поглядывая в нашу сторону. Женщина была рада услышать, что я перехожу в ее школу и пообещала, что мне у нее обязательно понравится. Я уже не могла дождаться, однако все равно было весьма страшновато. Наверняка, появятся вопросы относительно того, что я перехожу почти в середине полугодия, да и получится ли у меня завести друзей? Хотя… А какая разница? Получится ли, не получится, а самое главное, что я буду учиться в комфортной обстановке, близко к дому и с самыми пиздатыми преподавателями. Путешествие в место, где мне предстоит провести целую вечность после смерти явно стоит усилий. На сегодня оставался последний пункт назначения. Для его посещения, я попросила Люцифера и Азазеля подождать в машине, дабы не создать конфликта. Сомневаюсь, что этот ублюдок Константин сможет хоть что-то сделать мне с такими-то руками. Я достала ключи, быстро открывая тяжелую железную дверь полная решительности и замерла. Шебуршание у почтовых ящичков. — Баб Настя? — Аккуратно позвала я женщину и она тут же совершенно беспомощно обернулась на меня, расплываясь в трогательной улыбке. — Августина, золотко мое, — проговорила старушка и я поспешила к ней, — ой, красавица какая. — Отозвалась она, поправляя очки, — обновочки появились… Мальчик что ли какой появился? — Она мне подмигнула и дала свой ключ. — Не совсем, но вы почти правы, — сказала, а на душе стало как-то легче, пока я открывала этот несчастный ящик, — нужно бы вам замок поменять, а то этот подклинивает, — протянула и слегка вздохнула, поворачиваясь к бабушке, которая весьма притихла и замерла, замечая, как под толстенькими очками блекло мерцают голубым глаза, наполняющиеся слезами, — Бабушка Настя, ну вы чего? — Спросила я и аккуратно взяла ее за сморщенную руку. — Ты ведь… С демонюгой тем уедешь теперь, да? — Спросила она и я замерла, — я вижу твою печать… — С демонюгой уеду, — кивнула я и достала бумажные платочки, принимаясь вытирать ей слезы, — но я буду вас навещать, баб Настя. Обязательно буду. — Вот уж… — Она отмахнулась, — не стоит тебе в этот проклятый дом возвращаться. Особенно из-за такой старухи как я, того гляди не сегодня, так завтра помру… — Отмахнулась она и я вздохнула, приобнимая ее за плечи, — но ты… Девочка будь осторожна. — Я… Я буду, — я кивнула, понимая, что сознание начинает медленно плыть. Нужно уходить за своим альбомом. Еще чуть-чуть и Люцифер пойдет проверять что случилось и мне очень не хочется, чтобы в такой момент, баба Настя попала ему под горячую руку. — Ну все… Я тебя задерживать больше не буду, иди куда шла и будь осторожна… — Она приблизилась и зашептала, — матушка твоя ружье принесла, я сама видела ее с ним в подъезде. Я не сдержала ухмылки. — Ей отряд экзорцистов нужен… Ружье против меня не поможет, — я отпустила руку старушки, вновь ощущая прошлый запал. Ружье? Лифт ехал слишком медленно. Мне уже не терпелось встретиться с этой женщиной лицом к лицу. Я прекрасно осознавала, что у этой больной суки не хватит духа нацелить его на меня и нажать на курок. Было даже интересно посмотреть на то, насколько безумство, презрение и отчаяние могут сожрать мозг и душу. Насколько быстро она сойдет с ума в момент, когда я воскресну на ее глазах? Дверной замок они не сменили, ключ легко провернулся и дверь распахнулась. За закрытой дверью комнаты, где спал Константин и эта женщина доносился разговор, но, стоило мне ее закрыть, как он тут же стих. Я не разувалась, просто направившись в свою комнату, быстро распахнула дверь и оторопела. Она была вся перерыта, перевернута вверх дном, одежда изрезана, учебники разорваны и разбросаны, как и все личные вещи. Тревога поселилась в этот момент в моем сердце. Я открыла дверцу сломанного шкафа и залезла в самую глубь, в залежи, после чего выдохнула, вытягивая нужную мне коробку, что была абсолютно целой. В ней покоился альбом, различные фантики и… Папино обручальное кольцо. Я быстро открыла рюкзак и убрала ее внутрь, поворачивая голову и замирая под прицелом ружья. — Больным сукам теперь выдают лицензию на оружие? — Я улыбнулась и выпрямилась, убирая рюкзак за спину, замечая абсолютную ненависть в глазах, — ты привезла его с гаража этого… Теперь инвалида? — Яд… Боже, как же мне хотелось выплеснуть на нее весь свой яд. Я сделала шаг в сторону растерянной мамы, руки которой дрожали, — что? Неужели ты не можешь выстрелить в меня? Ну же! — Я взялась за дуло и дернула его, — давай! Ты же ненавидишь меня! Ты же меня с самого детства ненавидела, тупая сука! Ее дыхание стало тяжелым… Словно при истерике. Женщина медленно опустила ружье, уставившись в пол, куда следом скатились несколько слез. — Ты… Плачешь? Ты? — Улыбка. Мои губы совершенно непроизвольно растянулись в улыбке. Какое чудесное зрелище, — плачь. Но знаешь, — я прошла вперед, поравнявшись, — я не буду превращать твою жизнь в ад. Ты ведь относилась ко мне так, словно меня и вовсе нет, верно? С этого дня и навсегда, ты для меня тоже пустое место. А разве можно ненавидеть то, чего нет? Встретимся в суде. Я слышала, как она рухнула на пол, от чего мое сердце рвано ударилось о ребра. Дорога по лестнице летела быстро, не то, что путь наверх. Я бежала, что есть мочи, желая вновь оказаться в машине с теми, кто меня любит и ценит. Ну, по крайней мере, у Люцифера нет другого выхода, а Азазель, кажется, и не против вовсе. Я распахнула железную дверь и столкнулась взглядом с янтарными Михаила, что приподнял свои очки и выпустил в мою сторону дым. Уже не терпится прийти в новую школу.