(Не)правильно

Роберт собирался на эту вечеринку тщательнее, как ему казалось, чем на свое самое первое свидание. Оно и понятно - там были просто девчонки - школьные, соседские, университетские - но теперь они не шли ни в какое сравнение с Ним. При одном упоминании даже у себя в голове имени Джеймса Патрика Пейджа Роберт чувствовал, как учащался пульс, а по телу разливалось неприятное тепло, а почти лихорадочный жар. "Лихорадка, точно..." - подумал Роберт, судорожно вдыхая и напоследок приглаживая с особой тщательностью уложенные волосы. На фоне новой блузки, расстегнутой до середины точно, узких чёрных брюк волосы Роберта выглядели чем-то отдалённо напоминающим ореол святого. Роберт даже чуть-чуть хмыкнул - святым он точно не был, но вот светился знатно - изысканностью, возвышенностью и при этом всем ещё и сексуальностью. Теперь он, пожалуй, даже сможет находиться рядом с вечно с иголочки одетым и прекрасно выглядящим в любом виде Пейджем (который всенепременно об этом знает, иначе не ходил бы всегда со своей аурой загадочности) без стеснения за свой всетаки дешёвый вид на его фоне. Ещё раз поправив волосы, пытаясь по-максимуму прикрыть все никак не сходящий до конца с белоснежной кожи след от засоса, взглянув на часы, Роберт раздражённо дёрнулся - черт, опаздывает. Лишь бы Бонзо без него не успел кому-то врезать... По счастливому до смешного стечению обстоятельств они с Пейджем опоздали на вечеринку оба, даже в одно время. Роберт уже нажимал на ручку входной двери, когда Джимми выходил из машины. С трудом заставив себя не смотреть на него, понимая, что отвернуться уже не сможет, Роберт решительно дёрнул дверь, влетая внутрь - все-таки друга требовалось найти прежде всего. Бонзо нашёлся уже в стороне от всех и судя по виду с явным желанием кому-то врезать. Роберт лишь вздохнул, прикидывая шансы друга на успешное завершение вечера и параллельно пытаясь его успокоить, впрочем, не слишком успешно - Бонзо явно был глубоко в своих неутешительных мыслях. Внимание Роберта неумолимо возвращалось к Джимми, который стал гвоздём программы - сидящий в центре круга из студентов с гитарой, в каком-то одном из своих дорогих костюмов из брюк и приталенного пиджака на голое тело. Роберт судорожно сглотнул, пожирая взглядом каждый сантиметр его тела, слегка перекатывающихся от игры мышц на открытых участках тела, тонких пальцев на грифе... Колени чуть снова не подогнулись, едва Роберт встретился взглядом с Джимми - темнющим, жадным, где от зелени не осталось и следа. И почему никто не видит этого... Обычно в отношениях всегда вёл Роберт, тонко чувствуя перемены в настроении партнёра и словно ведя его за собой, мягко направляя туда, где им обоим будет хорошо. А сейчас в эту ловушку попался он сам... Она захлопнулась за секунду, бесповоротно и окончательно, но Роберт ни о чем не жалел - единственное, что он хотел - Джимми... Извинившись, Пейдж впихнул гитару первому попавшемуся под руку студенту, передавая вместе с ней и всеобщее внимание, приблизился к Роберту, мягко подхватывая его под локоть, направил к лестнице. Пальцы Пейджа ненавязчиво скользили по его руке, едва касаясь, чуть поглаживая, почти что случайно, но даже это невинное движение вызывало у Роберта ощущение, что у него сейчас встанет - все его тело будто ждало этой секунды, чтобы отыграться за все те предыдущие разы, когда Джимми ускользал, оставив Роберта ни с чем. Сегодня он определённо получит свое... Роберт уже машинально заносил ногу над первой ступенькой, абсолютно не контролируя направление и само движение, когда был утянут резко мимо самих ступенек под лестницу в укромный уголок. Роберт не успел и звука издать, когда в его губы впились губы Пейджа. Золотистая копна волос колыхнулась по инерции, смягчая лёгкий удар затылка о стенку - настолько неожиданно и настойчиво напирал Джимми. Едва Роберт приоткрыл губы в ответ, в них тут же проник язык Джимми, оглаживая кромку зубов и переплетаясь с его языком. Плант едва стоял на ногах - ни одна девушка в его жизни не была настолько напористой, как этот худосочный гитарист... Он ощущал Пейджа везде - его руки путались в золотистых прядях, сжимая и оттягивая их в разные стороны, а худое тело вжимало его в стену так, что Роберт без зазрения совести полностью оперся на неё и Джимми, подпирающего его своими бёдрами, не давая сползти. Руки Роберта легли а талию Пейджа, притягивая его ещё ближе - и тонкая ткань брюк обоих ощущалась на паху как досадная помеха. Роберт судорожно простонал в поцелуй, когда Пейдж втянул в свой рот его нижнюю губу, посасывая и словно пробуя на вкус, запустил пальцы под край брюк Джимми, ощущая под ними нежную кожу ягодиц. Джимми в ответ подался вперёд, ещё сильнее налегая на Роберта - тело к телу, кожа к коже, - сбито дыша в распухшие, красные от поцелуев губы. Лишь на секунду их взгляды встретились - тёмные, искрящиеся так, что, казалось, волосы скоро встанут дыбом, если... Они оба дёрнулись, когда сверху с лестницы что-то стремительно пролетело вниз, со звоном разбившись рядом с ногой Джимми. Брезгливо отряхнув ногу от брызгов жидкости, Джимми одним быстрым движением ноги отодвинул осколки от себя, и тут же притянул Роберта к себе, крепко обвив руками его талию. - Давай уедем отсюда? - влажный язык Джимми, совсем недавно так настойчиво изучавший каждый зуб Роберта, коснулся золотого кольца в ухе, игриво просунувшись в него и касаясь мочки. - - У тебя, - выдохнул Роберт в ответ, смотря из-под чуть опущенных век, чтобы не выдать полностью все свое возбуждение, которое крыло его с ног до головы. Ему понадобилось призвать все силы рассудка на то, чтобы не догадаться позвать Джимми к себе. Пусть сам Роберт и старался выглядеть как можно более подобающе для высших кругов, того же нельзя было сказать о его квартире. - - Машина ждёт, - чуть оттянув напоследок кольцо зубами и царапнув ногтями кожу сквозь тончайшую ткань блузки, Джимми отступил на шаг, тоже прикрыв глаза, и потянул Роберта к выходу вдоль стены. Едва Роберт с Джимми расположились на заднем сидении, машина тут же тронулась с места. Непроницаемого вида водитель адже не повернулся в их сторону, и Джимми, мягко взяв Роберта за руку, переплетая пальцы, плавно водил другой рукой по внутренней стороне его бедра, сквозь тонкую ткань брюк ощущая жар, исходящий от его кожи. Джимми не мог видеть лица Роберта, но шумное сбивчивое дыхание в темноте говорило само за себя. Мелькающие за окном огни фонарей отбрасывали короткие отблески на лицо Роберта (прим.:визуал - тот видос вчерашний в инсте с концерта где Роберт весь мокрый стоит с Джимми), который сполз с сиденья вниз, запрокинув голову на спинку сидения. Слегка приоткрытые губы, вздымающейся от глубокого дыхания кадык, прикрытие глаза в обрамлении светлых ресниц, нос с едва заметной аристократической горбинкой... Джимми услышал словно со стороны, как шумной сглотнул. До дома осталось недолго. Едва они переступили порог дома, как Джимми тут же подтолкнул Роберта к двери почти у самого входа, где располагалась спальня. Роберт с трудом обращал внимание на обстановку вокруг, единственное, на чем концентрируясь - на пальцах Джимми у него на спине, от которых сквозь уже почти ненавистную тонкую блузку расходились волны жара. Но не заметить единственный включённый источник света было трудно - красная лампа у входа освещала комнату, выполненную в черно-белых тонах, лишь немного, придавая ей полумрак уединенного пространства - только для них двоих. Отсветы от неё ложились на все изгибы тела Джимми, особенно подчёркивая острые части, делая его фигуру ещё более нереальной. Копна тёмных волос озарилась тёплым ореолом света, а красноватые отблески на лице придавали взгляду ещё большей таинственности, заполняя зелень притягательным магическим чёрным... Роберт сам не заметил, как оказался на кровати, придавленный весом Джимми. Его губы уже как будто привычно легли на губы Роберта, захватывая, оттягивая, обволакивая языком внутри, словно стремясь вытянуть наружу все нутро Роберта вместе с протяжным стоном... Роберт вцепился в Джимми, запуская руки под такой уже надоевший пиджак, врезаясь ногтями в мягкую кожу на спине. Как же хотелось наконец его всего... Они оторвались друг от друга, судорожно дыша и стягивая верхнюю часть одежды. Глядя на сидящего меж его разведенных ног Джимми, скидывающего с плеч пиджак, Роберт дрожащими пальцами подцеплял такие уже ненавистные мелкие пуговицы на блузке. Некоторые пуговицы никак не поддавались, из-за чего Роберт краснел лицом одновременно от напряжения и смущения. Джимми мягко накрыл его руки своими, наклоняясь так низко и опаляя горячим дыханием уже освобождённые участки кожи, что Роберт замирал практически парализованный, и Джимми спокойно расстегивал оставшиеся пуговицы, наслаждаясь такой покорностью Роберта, который затих, не в силах оторвать взгляд от выпирающих ключиц Джимми, облепленных красноватыми отблесками лампы... Блузка оказалась сброшена с кровати вместе с пиджаком куда-то в сторону - обычно Роберт не позволял так обращаться со своими вещами, даже не сильно дорогими, все же он не обладал бесконечными запасами денег дял покупки новых, но в этот раз ему было откровенно плевать. Единственное, чего хотелось, кого - Джимми. Едва ощутив под своими пальцами наконец влажную кожу Роберта без препятствий, Джимми резко налег на Роберта с новой силой, вновь завладевая его губами, заставляя запрокидывать голову назад, открывать шею для поцелуев, слепо шарил рукой по груди. Полностью растворяясь в поцелуе, подминая под себя Роберта, Джимми лишь ненадолго оторвался, когда уже оба задыхались от нехватки кислорода. Вид такого поддатливого, горячего, но в то же время полностью открытого ему Роберта завораживал Джимми - этот мужчина с внешностью бога, не меньше, лежит сейчас под ним с раскинувшимися вокруг головы золотыми волосами, принимающими какой-то огненный оттенок местами под светом лампы - он чуть ли не стонет его имя от одних только поцелуев... Пейдж судорожно втянул носом воздух от одной только мысли, как с этих пухлых, раскрасневшихся губ скоро будет слетать его имя вперемешку со стонами. Плавно, но уверенно припав к груди Роберта, Джимми тут же, не распаляясь на поцелуи, втянул в рот сосок, всячески играясь с ним и обводя языком, теребя второй другой рукой. Роберт судорожно простонал, вцепившись в ягодицы Джимми прямо сквозь ткань брюк, а через секунду проникли уже под неё, спуская джинсы с Джимми, который как всегда был без трусов. Умоляюще подаваясь бёдрами навстречу, Роберт притирался к чужому стояку, ещё сильнее притягивая Джимми к себе за ягодицы, заставляя прижиматься к нему практически всем телом. Не выдерживая больше, Джимми стащил с себя брюки окончательно, возвращаясь на прежнее место, вновь нависая над Робертом. Несмотря на то, что он определённо был менее массивным чем Плант, сейчас он таким отнюдь не казался - Роберт ещё сильнее запрокидывал голову, подставляясь под поцелуи Джимми. Его веки подрагивали, когда он в исступлении просунул руку под свои брюки, сжимая болезненно ноющий в темноте член. Заметив это движение, Джимми тут же схватил Роберта за руку, выдернув её из штанов и заведя за голову, тут же подтянув туда и вторую руку. Мгновение они молча смотрели друг на друга - Роберт, буквально вытянутый в струнку под Джимми, прогибающийся из-за вывернутых рук в пояснице навстречу, и Джимми, нависший над ним с руками над головой Роберта, уже практически сидящий на его торсе. Было слышно лишь их судорожное, рваное дыхание, оседающее на губах друг друга несмотря на какие-то жалкие сантиметры между ними. Все, что мог видеть Роберт - лицо Джимми: его пухлые губы, которые вот-вот коснутся его вновь, черно-зеленые глаза, которые видят, его, казалось, насквозь, - волосы Джимми спадали по краям, скрывая собой все остальное. Роберт не увидел, лишь почувствовал, как Джимми наконец уселся на него сверху, и его влажный член коснулся живота. Лишь на секунду представив это, Роберт открыл рот - воздуха катастрофически не хватало - и его тут же заткнул поцелуем Пейдж, отпустив руки Роберта, вновь зарываясь своими в его волосы прямо до самой головы, лишь на секунду оторвавшись, чтобы стянуть с Роберта уже окончательно надоевшие брюки. Плант прижимал к себе Джимми как можно сильнее, сам выгибаясь навстречу, тихо постанывая в губы от жара и возрастающего (хотя казалось, куда сильнее) возбуждения. Если раньше Роберт всегда знал, как пройдёт ночь, то с Джимми нельзя было быть уверенным даже в следующей секунде. И это завораживало, заставляя подчиняться без остатка... Джимми почти закричал, когда рука Роберта оказалась на его члене. Изящные пальцы Роберта смотрелись на нем так... Правильно?... Джимми и сам не мог объяснить этого странного ощущения, на миг охватившего его, но тут же, впрочем, утонувшем в волнах удовольствия, накрывающих его с головой. Пальцы Роберта скользили мягко, почти ненавязчиво, но все же быстро - он явно показывал каждым своим движением, что главный Джимми, и от этого Пейдж окончательно терял голову. С Робертом было так... невозможно ярко! Он буквально захлебывался от контраста собственного темпа и скольжений Роберта, у которого то ли не получалось скоординироваться с Джимми, то ли он просто не хотел, заставляя Пейджа испытывать чуть не все эмоции, которые от когда-либо испытывал от секса, разом. Стоны затопили комнату, иногда переходя уже в подобие криков - негромкий по жизни, Пейдж срывал горло от одного только вида подрагивающего под ним всем телом Планта - с раскинутыми по постели ореолом волос, запрокинутой от нехватки воздуха головой, свободной рукой отчаянно цепляющегося за бедро Джимми, он сжал его в последний раз, кончая. Джимми на секунду застыл, ощущая горячую жидкость внутри, чувствуя себя полностью оглушенным - Роберт был везде. В громком протяжном стране вокруг, внутри, на его коже - везде... В ушах шумела кровь, и Джимми кончил следом, не выдерживая такого давления на все органы чувств разом, обмякая и чуть ли не падая на такого же разморенного Роберта. Аккуратно слезая с Роберта, давая им обоим время по-быстрому немного привести себя в порядок, Джимми улегся рядом с ним, положив локоть под голову и перебирая золотисто-красные в свете лампы пряди. Раскрасневшийся (то ли от секса, то ли от смущения, а может от всего разом) Роберт скашивал на него глаза, но ничего не говорил, восстанавливая до конца дыхание. Да и на самом деле он впервые в жизни не знал, что сказать после секса и нужно ли вообще что-то говорить... С Джимми было настолько невероятно, что весь предыдущий опыт мерк, и Роберт чувствовал себя почти как в первый раз, отчаянно не понимая, что именно в Джимми вызывает это ощущение. Дилемму разрешил Джимми, уверенным жестом закидывая руку на талию Роберта, и, заставляя его повернуться на бок, притягивая к себе. Затылка Роберта сквозь толщу волос коснулся мягкий поцелуй, и тихий шёпот на ухо: "Ты невероятен... ", - моментально успокоил, магическим образом заставляя провалиться в сон под окутывающим его теплом чужого тела.