(Не)правильно

До рождества оставалось каких-то 10 дней, и Джонси наконец задумался о приготовлениях (вернее он вспомнил о них после звонка обеспокоенной мамы, которой он обещал позвонить ещё месяц назад). Сразу после работы он забегал во все возможные магазины, скупая салфетки, рождественские свечи, новые гирлянды и венки и гору остальных безделушек, которые планировал подарить семье и друзьям, так как они не очень любили подарки в принципе, как и сам Джонси, но традиции обязывают! Возможно, из-за этого они с Бонзо стали видеться куда реже - пара джемов на выходных и несколько минут на перемене в вузе - а возможно потому что Джонси очень боялся разговора об их отношениях. Джонси был по натуре очень острожным, и на такое решиться в одночасье не мог, откладывая и откладывая, оправдываясь перед Джимми, который теперь занимал привычку звонить каждый вечер, и даже перед самим собой, что у него нет сейчас абсолютно времени со всеми этими предпраздничными хлопотами. - Так ты к старости останешься одиноким дедом! - мрачно пророчествовал Пейдж в трубку аккурат каждый вечер после очередного оправдания смирёнам голосом, и Джонси как всегда с улыбкой отвечал: - Да как-нибудь успею. Может, Бонзо и сам не заинтересован. Он же геев презирает! И как всегда стандартное хмыкание с другого конца провода. тогда он презирает сам себя, что вряд ли с его непомерным эго. Джонси остаётся только раздражённо выдохнуть - помирить этих двоих будет весьма непросто. Если вообще придётся. Когда очередная рабочая неделя подходит к концу, и до рождества остаётся каких-то 5 дней, и Джонси больше не может отпираться и защищаться количеством работы, Джимми уламывает его позвать Бонзо на джем домой с непробиваемым аргументом «заодно квартиру нарядите». Джонси со вздохом (и тайным облегчением) соглашается. Соглашается, потому что больше так нельзя - разговаривать так, будто вы друзья, и внутренне гореть каждый раз, когда Бонзо переодевается после джема в чистую футболку, чтобы не простудиться на морозе. К своему ужасу (или нет?) Джонси начинает думать о Бонзо именно в том самом плане. И не ощущает себя как-то противно или странно. Он думает о Джоне во всех смыслах, черт возьми, и ему это нравится! Все это так правильно, и тепло разливается по всему телу от одной лишь мысли об улыбке Бонзо, которая появляется нечасто на его красивом лице… Джонси решил как следует прибраться в квартире перед украшением (и перед приходом Бонзо, если уж совсем честно), добрался даже до своей огромной кучи винила, опасно накренившейся в углу гостиной. Разбирая и сортируя все по жанрам, Джонси неожиданно наткнулся на один из многочисленных подарков его студентов, пытающихся активно привлечь внимание любимого преподавателя к современной музыке. Это была пластинка Bee Gees 1st, вышедшая ещё в июле. Джонси слышал об этой группе по радио, и поэтому сразу отбросил пластинку куда подальше - поп-музыка совсем его не интересовала. Что ж, все долги нужно оставлять в старом году! Джонси поставил пластинку на проигрыватель. Под уборку как раз подойдёт! Альбом Джонси неожиданно понравился, хоть и первые несколько песен звучали несколько…странновато. Однако закончив под первую сторону разбор своих рубашек (на этой стадии Джонси понял, что стоит немного освежить гардероб) и перевернув на сторону В, он с приятным удивлением обнаружил несколько довольно незаурядных вещей. Не зря все говорят, что синглы это всего лишь верхушка айсберга, и стоит слушать весь альбом - самое «золото» спрятано всегда на вторых сторонах! Особенно ему запомнилась To love somebody - мысли невольно перетекли к Бонзо. Черт, он ему все ещё не позвонил… Проклятье, как трясутся руки! Глубоко вздохнув, Джонси решил позвонить, как только закончится пластинка. Позвонил он, когда закончилась уборка, и альбом Bee Gees уже давно был завален пластинками с джазом. Бонзо с огромной радостью в голосе откликнулся на скромное приглашение «посидеть, поджемовать и если ты не против, кое-что в квартире нарядить». - Конечно приду! - радостно ревела трубка, - ты ещё не восстановился, так что полазаю с гирляндами за тебя, так уж и быть. - Спасибо, - по лицу Джонси расползалась дурацкая широкая улыбка. И как вот держать себя завтра в руках?! Завтра наступило неожиданно, и Джонси был безумно рад, что в эту субботу ему не поставили никаких пар - он мог думать о чем угодно, кроме работы. Хотя пожалуй он не мог думать ни о чем, кроме предстоящей встречи. Нужно обязательно найти подходящий момент, чтобы наконец обсудить их отношения. Как же лучше всего начать? Весь день Джонси перебирал всевозможные варианты под ту самую пластинку Bee Gees (под неё не только хорошо убирается, но ещё и думается!), слоняясь из комнаты в комнату, и так и не придумал ничего путного. Когда до прихода Бонзо остался всего час, пластинка была стёрта пост до дыр, но так и осталась на проигрывателе, а ладони предательски потели. Как сопливый школьник на первом свидании, черт! Джонси криво усмехнулся своим мыслям. Бонзо впервые не опоздал ни на минуту. Джонси буквально подпрыгнул с чашками в руках, когда в дверь настойчиво позвонили. Он ещё и звонок нашёл наконец! - Привет, я тут к чаю печенек принёс, - улыбкой Бонзо можно было осветить весь подъезд, - имбирное, сам пек. - Правда? - Джонси изумлённо воззарился на Бонэма. - А ты думал, я только бульоны куриные умею варить? - хмыкнул тот, разуваясь и скидывая дубленку, - я вообще-то вырос в деревне, где готовить умеют все! Джонси смутился, опуская глаза и пропуская Бонзо в ванную мыть руки. Бонзо. Готовил. Печенье. Для него. Пожалуй, с разговора Джонси и начнёт. Заходя в гостиную, Бонзо с порога воскликнул: - Ничего себе! У тебя есть Bee Gees? Не знал, что ты такое слушаешь. - Да не, не слушаю, в смысле слушаю, просто студенты подарили, вот нашёл и решил послушать, - затараторил Джонси, - все долги стоит оставить в этом году, - вырвалось у него неожиданно. - Верно, - Бонзо снова улыбнулся, прислушиваясь к песне. Играла та самая песня Джонси, его самая любимая на альбоме, To love somebody: You don't know what it's like, baby You don't know what it's like To love somebody To love somebody The way I love you Джонси опустил глаза, собираясь с мыслями. Вот он, тот самый момент, идеальный момент, чтобы начать разговор. Но вместо этого он сказал: - Моя любимая песня с этого альбома. Черт, какой же он дурак! - Да, классная, - с некоторым облегчением тут же откликнулся Бонзо, отводя глаза в сторону и тут же переключая своё внимание на коробки с украшениями и елку. - Я предлагаю сначала поджемовать под Фрэнка Синатру, Рождество же! - тут же спустя минуту проговорил Бонзо бодро, - а после как раз приступим к украшению. - Отличная идея, - Джонси улыбнулся несколько натянуто. Нет, он должен начать этот Чертов разговор! Без него Бонзо не уйдёт отсюда. Однако ни во время джема (Бонзо неожиданно много подпевал, и Джонси втайне таял от его глубокого грудного голоса), ни после, когда Бонзо тут же переключился на распаковывание (разбрасывание) содержимого коробок с украшениями, Джонси так и не смог больше найти подходящего момента, чтобы заговорить. Оставалась надежда лишь на чаепитие с печеньками! И Джонси этот шанс точно не упустит. Или нет? - Ой, какая крутая! - восхищался Бонзо, доставая очередную елочную игрушку из коробки. Джонси не мог сдержать счастливой улыбки при виде его горящих глаз. - Это ещё мама мне отдавала, а вот те, - Джонси открыл маленькую коробочку в самой глубине большой, - передаются из поколения в поколение, - он бережно достал 3 пряничных домика. Краска на них облупилась от времени, но игрушки были невероятно красивы - в них чувствовалась ещё атмосфера старой довоенной Англии, когда люди только-только начинали познавать тот сумасшедший ритм жизни, который в нынешнем десятилетии был обычным делом. Джонси обожал эти домики - сразу вспоминалось детство, запах маминого имбирного печенья и предвкушения праздника и подарка в носке над камином. - ого…, - выдохнул Бонзо, с благоговением, достойным ярого католика, держащего в руках мощи святого, принимая из рук хрупкие игрушки, - давай повесим их вот сюда! - Бонзо примерил домик ровно на центр елки. - Да, супер, люблю смотреть на них, - с лица Джонси не сходила улыбка. Он подал остальные 2 игрушки, и вскоре украшение елки было окончено. - А теперь самое любимое! - Бонзо в предвкушении потёр руки и направился в сторону выключателя, - готов? - К чему? - с усмешкой спросил Джонси. - К этому, - Бонзо погасил свет, и гостиную озарили сотни маленьких огоньков гирлянды с елки. Переваливаясь на игрушечных стеклянных пряничных человечках, конфетах, домиках, они расходились во все стороны мягкими волнами, создавая ощущение маленького млечного пути на потолке. Джонси не мог подобрать слов, да и не нужны они были - этот волшебный и по-настоящему рождественский момент требовал тишины. Он просто молча сидел на полу возле елки и смотрел, смотрел… Всегда любил именно этот момент, - голос Бонзо оказался совсем рядом, и Джонси вздрогнул. - Боишься меня? - его глаза блеснули в полумраке комнаты где-то справа. - Нет, - Джонси снова мягко улыбнулся, - просто я слишком проникся…моментом. Спасибо. Их взгляды встретились. Между их носами оставалось не больше 2 сантиметров. - Это было и правда волшебно, - его дыхание защекотало кожу на лице Джонси. Пульс как-то некстати участился. Глаза Джона были такие манящие. В них снова плескалась там самая энергия, и сейчас Джон Пол не боялся ее. Он хотел ощущать ее на себе всегда, каждую секунду, окунаться с головой в их глубину… - Что ж, быстро мы управились! - Бонзо как-то резко подскочил, пряча пылающее лицо, и Джонси невпопад ответил: - Да, я потом ещё печенья напеку… - Зачем печь, я же принёс, - Бонзо широко улыбнулся, подавая Джонси руку, - давай поднимайся с пола, а то ещё простудишься снова! Джонси все ещё находился в том, предыдущем моменте не случившегося поцелуя и признался себе, что до безумия хотел, чтобы сейчас он случился. Все ещё немного рассеянный, он на автомате зашёл на кухню, включил чайник, параллельно отточенным движением поворачивая тумблер включения на радио. Как всегда в последние недели перед Рождеством играло что-то новогоднее, но Джонси не особо вникал. Неслучившийся поцелуй не шёл у него из головы весь вечер, и половина банк и шуток Бонзо прошла мимо него, но зато печенье шло, что называется, на «ура». Оно было и правда очень вкусное. Джонси опомнился только тогда, когда Бонзо засобирался домой. - Ты уже уходишь? - спросил он, когда Бонзо уже шёл одеваться. - Конечно, уже час ночи, - хмыкнул он, - потерялся во времени? - Да, немного, - Джонси смущенно улыбнулся, ругая себя последними словами. Они так и не поговорили! - Слушай, а ты…свободен завтра? - неожиданно заговорил Джонси. Он просто обязан исправить свою оплошность с разговором! - Да, а что? - Можем снова сходить в клуб на чей-нибудь концерт, - с самой обезоруживающей из всех улыбок проговорил Джонси. Пожалуйста, Джон, согласись… - Да, с удовольствием! - тут же ответил Бонзо, улыбаясь в ответ, - ну тогда до завтра? - До завтра. Бонзо успел ретироваться из квартиры быстрее, чем пауза стала неловкой. Закрыв дверь, Джонси сжал пальцами переносицу - господи, почему он ведёт себя как последний дурак?!