(Не)правильно

Джонси проснулся раньше, чем на работу, и голова тут же взорвалась от тысячи мыслей. Сегодня он должен поговорить с Бонзо, для этого он позвал его снова в тот Чертов клуб, который тот так любит (и где он подцепил эту Дебби), хотя Джонси предпочёл бы поговорить в другом месте. Джонси снова включил альбом Bee Gees. Вот черт, ему начинает нравиться поп-музыка. И волосы так сильно отросли. Джонси расчесывал и укладывал их добрую половину часа вместо завтрака, который всё равно не полез бы сейчас в горло - Джон Пол волновался как никогда. Ни одна девушка не заставляла его так сильно нервничать. И ведь он не знал, что его ждёт, даже если Бонзо вдруг скажет ему, что он больше не презирает геев и даже готов к ним присоединиться. Какое будущее их ждёт? Придётся вечно прятаться, ведь в лучшем случае им грозит тюрьма, если кто-то случайно что-то заметит… А недоброжелателей у них обоих теперь хватает. Джонси замер посреди кухни с чашкой кофе. Может.. не стоит и начинать этот разговор? На что они друг друга обрекут? Проклятье, о чем он думает… «Ну уж нет, Джон Пол Джонс, сейчас ты не отступишь!», твёрдо подумал Джонси, двигаясь в сторону гостиной. Слишком долго он взвешивал и боялся. Он хочет просто попробовать и все, черт возьми, и пусть он окажется в тюрьме, но хотя бы попробует сам наконец поцеловать Бонзо. Допив кофе, Джонси отправился в спальню выбирать рубашку. Сегодня был особенный день, и стоило выбрать что-то не банальное. Спустя полтора часа мук выбора и даже одного звонка Джимми, который настаивал выбрать максимально прозрачное и открытое («ну ты же хочешь отношений с Бонэмом или так и хочешь привлекать только студенток?»), Джонси остановился на..обычной белой рубашке со свободными рукавами и парой расстегнутых пуговиц. Классика всегда в моде! И Джонси не без удовольствия подмечал, что она ему очень идёт. Остаток дня он пытался «убить» всякими мелкими домашними делами и прослушиванием Элвиса на пластинках . В конце, не выдержав постоянных навязчивых мыслей о том, что будет если Бонзо пошлёт его к чертям или вообще сдаст в полицию за домогательства, Джонси сел за инструмент доделывать мелодию, которую начал ещё когда болел. Но даже она сегодня никак не хотела идти и собираться во что-то вразумительное, и Джонси решил идти в клуб, несмотря на то, что было всего 6 часов вечера, а договорились они с Бонзо на 8. На улице быстро холодало, и Джонси посильнее закутался в пальто, пренебрегая шапкой - он столько сегодня укладывал эти чертовы волосы! Он почти бегом, стуча зубами то ли от холода, то ли от нервов, добежал до дверей Marquee и с большим удовольствием зашёл в тёплое помещение. В клубе было темно - выступала какая-то группа, отчаянно пытавшаяся копировать Битлз. Джонси усмехнулся: может, и хорошо, что он не стал создавать группу, выше Битлз перепрыгнуть было сложно, а копировать - бесполезно. Он занял место вдали от сцены, но такое, чтобы видеть вход и сразу встретить Бонзо. Заказав джин и стараясь не прислушиваться к ужасному вокалу, Джонси медленно осматривал полутемный зал. Было довольно людно, но много столиков все ещё пустовали - люди подтянутая вместе с Бонзо. Внезапно его взгляд наткнулся на знакомую светлую копну кудрей - Плант! Он сидел в углу с компанией из 3 парней - должно быть, его группа. В его взгляде сквозило лёгкое презрение, он тихо переговаривался с одним из парней, не замечая Джонси и его улыбку. Что ж, это хороший знак! Если не удастся устроить свои отношения, он может попытаться хотя бы помирить лучших друзей. Джонси не понимал, почему они до сих пор не помирились, ведь их с Бонзо конфликт был давно исчерпан, и он с радостью подтвердит это Роберту. В приподнятом настроении Джонси поднёс к губам джин и его рука замерла в сантиметре - он бросил случайный взгляд на вход, хотя конечно было довольно рано, но… Лучше бы он не смотрел. Лучше бы он не приходил. Лучше бы он никогда не знакомился с Джоном Бонэмом. А в дверях стоял именно он, и стоял не один, а с довольно красивой девушкой, которая что-то игриво шептала ему на ухо, и тот довольно улыбался, принимая у неё шубу. Бонэм. С девушкой. И на что Джонси, последний дурак, надеялся? Ничего не изменилось. Абсолютно ни че го. Бонзо был все тем же - все так же мастерски отравлял его душу, уничтожал изнутри. И Джонси снова купился на это. Все эти поцелуи… неужели ему просто нужно было к нему…подмазаться?.. Все казалось каким-то нереальным, ненастоящим. В зале словно все стихло, а он сжался до размеров убогой темной каморки, душившей Джонси. Он бросил на стол несколько банкнот, не считая, пробиваясь к выходу, перевернув несколько стульев по дороге и чуть не получив от кого-то локтем в глаз, не слыша отчаянного оклика «Джонси! Джонси, стой!». Лучше бы он никогда его не видел. Хотелось убежать, забыться, сжаться до молекулы, которая ничего не чувствует… Джонси почти бежал, как вдруг его кто-то резко дернул за руку. - Джонси! Стой ты, черт возьми… - это был Бонзо, в одной рубашке, красный и тяжело дышащий. Джонси едва удержался от желания вмазать ему от души. Все равно сил не хватит. Пожалуйста, дай объяснить… - Что?! Что черт возьми?! - услышал свой голос Джонси. Слова вылетали раньше, чем он успевал понять, что он хотел сказать, - Вали обратно к своей девчонке! Если ты заболеешь тут, мне будет насрать, понял? Я не приду тебя лечить, облизывать со всех сторон, какая мне с этого выгода, в отличие от тебя, мм? Очередные унижения?! - Что? - Бонзо отпустил руку Джонси, замерев на месте. - Что слышал! - Джонси кричал уже на всю улицу, но ему было плевать. В нем кипела настоящая ярость, которую он никогда не испытывал, ярость, подписываемая ещё не осознанной дикой болью, - Знаешь, что? Пошёл ты к херам, Джон Бонэм! Я не желаю больше видеть тебя в своём доме! Иди целуй остальных баб, хоть весь Лондон перетрахай, а меня оставь в покое! В покое, понял?! - последнюю фразу он выплюнул и закашлялся от холодного воздуха. Даже если он снова заболеет, то будет точно знать, что это было не зря. Бонзо попытался было вновь заговорить, но, переведя дух, Джонси тихо добавил, прожигая взглядом, полным ненависти, лицо Бонэма: - Ты все такой же эгоист, которому насрать на чувства других. Что ж, это к лучшему, потому что мне насрать на тебя. Пошёл ты, Бонэм. И потом он развернулся и ушёл. Исчез во мраке заснеженной улицы. Исчез, словно его никогда и не было, а Бонзо так и стоял, не в силах сдвинуться с места, не в силах думать. В голове все ещё звучали крики Джонси, перед глазами стояли его полные ненависти васильковые глаза и сжатые губы. Он никогда не был настолько далёк и настолько прекрасен. А Бонзо понял, каким идиотом он был. - Ты просто мастер упускать близких людей, - донёсся до него словно издалека до боли знакомый голос. Что здесь делает Роберт?.. он что, все слышал?… - я тебе куртку принёс, простынешь же, дубина. Бонзо почувствовал, как на его плечи ложится дубленка. Роб? - Чего тебе? - Бонзо наконец сфокусировал зрение на фигуре Планта, который стоял перед ним, скрестив руки. Мысль, пульсирующая в голове, была такой простой и ясной. Я влюбился. - В ту девку что-ли? Бонзо покачал головой. - А с этого места подробнее… - голос Роберта звучал настолько шокированно, что губы Бонзо тронула бледная улыбка, - как вышло так, что ты влюбился в профессора Джонси?