Лагерь

Луз готова сгрызть свои пальцы в кровь от нервов. Подходит самый страшный для неё день — день приезда родителей в лагерь. Желудок переворачивается внутри, будто готовясь к выходу завтрака. Ещё хуже стало, когда ей передали письмо от матери. Мисс Носеда подаёт надежды на успешное исправление своей дочери. Ох, как же ей сказать, что Луз, так и осталась ребёнком переростком. — Estoy acabado, Dios, por favor ayuda, — пищит Луз. — Че? А можно по-английски, пожалуйста? — Джонс наклоняется над пустым листом бумаги. Тебя ещё тут не хватало! — Аргх! — Носеда бьётся головой об стол. Всё это — пустая трата времени. Но, если она не ответит, то мама сильно обидеться. Луз стонет в стол, проклиная свое неумение писать, которое фанфики-то и не особо-то и повысили. — Просто напиши правду, вдруг прокатит, — Ида ставит баночку холодной газировки где-то около лица Луз. — Нет! Она разочаруется, если прознает, что я якшаюсь с хулиганами. Ида тяжело вздыхает, пусть она и сама была когда-то подростком, но за этим наблюдать скучнее некуда. Лучше бы Носеда запала на какого-то качка из соседнего отряда и сохла по нему всю смену, а не вот это вот все! Что ж, случай Луз — безнадега полнейшая. — Ну, тогда, напизди немного. Например, что нашла ля амур, м? — запомните раз и навсегда: никогда не принимайте советы Иды, если она предлагает кому-нибудь наврать. Да даже если Луз и скажет, что встречается с кем-то, чьё имя вписать? Сиблинги Блайт уже заняты. Уиилоу? Гус? Нет, они друзья. Эмити? Боже упаси! Хотя вариант с Миттенс не кажется таким уж и плохим, но Эмити больше походит на ярую гомофобку, уж простите. Да, и где гарантия, что Блайт упадёт в объятья Луз, тут же забыв про жуткую месть? — Может, Дэвида вписать? — Джонс подаёт голос, в попытке помочь. Да ну нахуй! Вау, она не пытается съязвить. — Он уже бегает за какой-то девчонкой из отряда красных. Они тут до вечера сидеть будут.

***

Итак, попытка номер 2. В этот раз Луз не сидит на голодный желудок. «Querida mamá, я бы хотела…» Луз тут же зачеркивает все это. Чтобы она хотела, м? Наврать дорогому человеку, пусть даже и не в лицо, что все хорошо? Да, все идёт лучше, чем в школе, но это не повод для вранья. Как же сложно быть подростком. Ещё чуть-чуть и Носеда убьётся башкой об стену. Никто не говорил ей, насколько иногда сложно говорить правду. «Querida mamá, Я бы хотела.. Mamá, может быть, тебе покажется это…» Она снова перечеркивает текст. Она дала слово, что исправится, но сделать его не может. Прибегнуть к вранью она тоже не может. Единственный выход — перескакать чёртову Эмити Блайт в примерном поведении. Что, увы, позволить себе Носеда, ну никак не может. Если бы Эмити позволила написать свое имя в качестве пары Носеды, Луз бы добровольно бы отдала себя на растерзание Блайт.

***

— Слушай, Эмити- — Луз прокручивает весь диалог у себя в голове — Нет. — Что только что, мать вашу, было? Невъебенная Эмити Блайт ещё и мысли читать умеет? Что ж, теперь она официальная не гаргулья, а Богиня! Пиздач, теперь уж точно. — Ну, понимаешь, мне нужна твоя помощь, — пищит Носеда, поспешно забыв о мнимом самолюбии. Да, блять, если сама Богиня Блайт ей поможет, Луз самолично вылижет ей ноги, какими бы вонючими и потными они бы не были. — Нет. — заебись, че сказать. — Но! — молодец, Луз, за повышенный тон, тебя, уж точно, как безродную, где-нибудь под березкой закопают. Но Эмити совершенно спокойно реагирует, а где же всплеск агрессии, м? Ты кто такая и что ты сделала с настоящей Эмити Блайт? — Нет, прости, не могу помочь, — она складывает руки домиком, смотря куда-то в сторону. Ну, ладно. Найдём другой выход.

***

Луз грызёт карандаш, всматриваясь в пустой лист. Предыдущий хорошенько пострадал: мятый-перемятый ещё и в росчерках. Было успешное решение заменить лист на новый. Написать нормальный ответ для матери у Луз не выходит. Наврать по очень понятным причинам она не может. Сказать правда особо-то тоже не может. Советы Иды про вранье автоматически не принимаются. Из этого вы должны были понять — положение Луз самое безвыходное, которое было у неё за всю её жизнь. Карандаш уже весь помечен следами зубов Луз. Что ей написать? Как наврать, так, чтобы это было во благо? Никто не мог дать ей ответы на эти вопросы. Ни Вольф, ни Ида, ни, боже упаси, близнецы. — Не получается написать? — Луз вздрагивает от неожиданности, — если не можешь, то все в порядке. Мистер Хути ставит кружку с кофе рядом с Луз. Мужик, провоцируешь не это выпить, а ей нельзя. — Там миндальное молоко, у тебя вроде непереносимость лактозы, я спрашивал у Уиллоу и Гуса. Что ж, получить заботу от мистера Хути очень неожиданно. Ну, блять, вроде норм мужик, но жутко пугающий. Вспомнить хоть его номер с шеей! Ужас-то какой. Хм, а если написать имя мистера Хути в качестве второй половинки? — Сколько вам лет? — и это рубрика «нетактичных и некультурных вопросов» и с вами её неизменная ведущая — Луз Носеда — Тридцать. Ну, не такой уж и старый, подумаешь, он старше в два раза. Это легко опустить, знаете ли, любви все возрасты покорны. — Знаешь, тебе лучше немного отвлечься. Он даёт ей советы? Неожиданно!

***

По совету Хути Луз отвлеклась и спустя время вернулась к письму. Хах, в этот раз дело пошло лучше.

Продолжение следует?