У Бога закрыты глаза

Луна этой ночью светилась от счастья и раздувалась от чувства собственной важности, ведь, какая честь! на неё готов был выть один из Семи Душ - иного Фрау не оставалось. Он ходил из стороны в сторону, пинал камни, пинал хоукзиль, хотел пнуть Кастора, но тот надавал ему по шее раньше - «чтоб не ломал церковное имущество». Жизнь лишилась смысла, минуты (а они торчали здесь далеко не первый час) тянулись медленно и мучительно, нестерпимые страдания рвали душу на части. Фрау никак не мог смириться с болью утраты... сигарет. - Чтоб тебе, Кастор, - зло думал он, косясь в сторону товарища, что так бесцеремонно отобрал и смял последнюю пачку. - Бессердечный ублюдок! Но на мужчину ментальные проклятия не действовали, и он, со своим-то не-орлиным зрением, продолжал вглядываться в чащу поверх очков. Давно бы ушли, если б не Лабрадор с его предсказаниями. «Вас ждёт судьбоносная встреча», - сказал он. «Цветы шепчут мне об этом», - сказал он. И остался сидеть со своими кустами. В тепле и уюте. «Не оставлять же в церкви этого извращенца Фрау» - сказали все остальные, послав его сюда. - Идёт, - шепнул Кастор. О, Боже, может, у него закурить найдётся? - понадеялся Фрау и не смог сдержать улыбки. Но это был какой-то неправильный Вертраг: тёмненький и лет на 20 моложе того, кого они ждали. Словом, под описание не подходил, не говоря уже о том, что Призраком от него и не пахло - те своих чувствовали. И Зехель решил было, что это один из местных мальчишек, но, подбегая к ним, парень крикнул: - Проф! Призраки переглянулись: божественными именами их называли редко. По правде, кроме Папы о них и не должен никто знать. Фест среагировал молниеносно - в следующую секунду неизвестный уже барахтался в его нитях. Тот выглядел растерянным только в первое мгновение, - не ожидал, видимо, что они сходу нападут на ребёнка, - но потом Кастор проследил за его взглядом - пленник явно просчитывал пути к отступлению. Слишком быстро сориентировался для испуганного мальчишки. - Кто ты, и как здесь оказался? Оценив обстановку, пацан перестал дёргаться, но говорить, похоже, не собирался. Конечно, это не могло быть случайностью: либо его послал Кройц, либо тот, кто им прикидывается - автор письма, в любом случае. - Тебя просили что-то передать нам? - Так среди вас всё же есть Проф? Ясно, без ответов разговора не получится. - Есть, - не колеблясь, сказал Фест, и доля правды в его словах была - не среди них, Феста и Зехеля, но среди них, Призраков, Проф есть. - Фиа сказал, что Проф поможет, - всё так же настороженно проговорил парень, - и, может, уберёте? - Кивок в сторону нитей. - Ты их видишь? - скептически поинтересовался Кастор, ослабляя путы. Вопрос вызвал у него недоумение: - Конечно. Так Вы... - А где он сам? - вклинился Фрау. - Почему прислал вместо себя такого мальца? Мы о личной встрече договаривались. - Он не смог дойти, - уязвлёно, но каким-то обреченным тоном протянул парень. – Вы врач? Мужчина посерьёзнел: - Что с ним? - Не знаю, - неопределённый жест руками. - Ему совсем плохо стало... Пойдёмте лучше скорее. У Призраков сразу появилась догадка на этот счёт. И хорошо бы им, в таком случае, поторопиться. - Веди, - решил Фрау, а Кастор не стал возражать, но, когда парень двинулся в сторону леса, придержал шагнувшего следом товарища за плечо и одним взглядом сказал: "Будь осторожнее". *** Я чувствую, как сжимается сердце в груди, как немеют мышцы лица, когда смотрю на дядю. Меня это режет живьём на части. Я хотел сбежать в Пятый округ. Хотел бросить его. А сейчас, если я ничего не сделаю, то останусь один. У него пропадает дыхание. Я не думал о родителях, их никогда не было. Зато у меня был дом - не те два этажа, а нечто нематериальное, нечто значимое. И вот сейчас я на коленях перед своим "домом": щупаю пульс - сердце тоже через раз бьётся. С этим просто невозможно жить. Я уже сейчас ощущаю, что один, и это до того невыносимо. Это идёт из глубины тебя, и бесполезно прятаться где-то. Только в других можно найти укрытие. Когда залазишь в душу к кому-то, когда живёшь за счёт чужих чувств, в надежде что твой пёстрый ужас испугается этого человека. И до безумия страшно с собственной душой наедине. Я с ней никогда не оставался, всегда искал того, на кого можно отвлечься, чтобы не обращать внимания на людей вокруг. Можно быть сильным рядом со своим укрытием, я находил такое рядом с Микаге, и мне было спокойно. И вступиться за других всегда было проще, чем постоять за себя. То, от чего они скрывали меня, наваливается в один момент. Это сводит с ума, а день так прожить? А неделю? Хоть пару часов - не смогу, не выдержу, если это не прекратится прямо сейчас. Я не могу на него смотреть и отвернуться не могу, беру его за руку, а он открывает глаза. Я успеваю обрадоваться, прежде чем пугаюсь вновь - у него невидящий взгляд. Фиа шепчет что-то на выдохе, еле слышно. Не могу уловить сути, потому что собственное сердце стучит издевательски часто и громко. «...Про-фа. Он поможет», - повторяет дядя и косит взгляд в нужную сторону. Понимает ли он, где находится? Я - точно нет, потому что прихожу в себя, лишь выбежав из, казалось, бесконечного леса, и вижу человека перед собой. Просто какого-то человека, но, не помня себя, кричу: - Проф! И тут меня подбрасывает в воздухе. Ноги и руки связаны - понимаю почти сразу. Похоже на какую-то сверхпрочную леску. Дёргаться бесполезно - только сильнее затянется. В ловушку попал? - Кто ты, и как здесь оказался? - спрашивают у меня. Только теперь замечаю второго. Их двое, они не похожи на епископов, и каждое моё слово может быть использовано против. Меня ждёт дядя. - Тебя просили что-то передать нам? Цепляюсь за это «нам», хотя мало ли почему он так сказал. Мне просто хочется верить, что один из этих странных людей может быть Профом. У меня нет времени верить во что-то другое. - Так среди вас всё же есть Проф? - Есть, - только и говорит он. - Фиа сказал, что Проф поможет, - продолжаю осторожно, - и, может, уберёте? - Указываю на связывающие меня нити. - Ты их видишь? - недоверчиво уточняет он, что вызывает у меня одно только недоумение: - Конечно! Так Вы... - А где он сам? - нападает с вопросами другой. - Почему прислал вместо себя такого мальца? Мы о личной встрече договаривались. - Он не смог дойти, - ну, время же, время. - Вы врач? - Что с ним? - Ему совсем плохо стало... - отвечаю я, не тратясь на детали. - Пойдёмте лучше скорее. - Веди, - соглашается он. *** Мне кажется, мы идём слишком медленно, но рвануть быстрее я не могу, иначе те двое просто не поспеют за мной. К тому же, у меня нет уверенности, что этот путь верен, и я продолжаю сомневаться вплоть до тех пор, пока не вижу, наконец, Фиа. Я валюсь на землю рядом с дядей. Он без сознания, но, слава Богу, дышит. Оборачиваюсь к ним с немым вопросом «что делать?». - Кастор, перенесёшь? - говорит один из них. - До хоукзиля, не дальше, - предупреждает тот, соглашаясь, и тут же командует: - Отойди. Делаю, что велят, но скептически оглядываю Кастора: на грузчика явно не тянет. Он садится рядом с дядей и кладёт на него свои руки. А я не успеваю задуматься об этих манипуляциях, как они с ним исчезают. - Преобразующий зайфон, - поясняет его товарищ, хлопнув меня по спине со всей дури. - Ну, что, пошли? *** А когда мы доходим до места стоянки, у сердца случается «незапланированная презентация сердечного приступа». Потому что ни Фиа, ни Кастора там нет.