1999 год
К концу второго часа ожидания Фред уже устал изображать, что он с интересом читает магловскую газету в свете фонаря. Все равно ничего кроме заголовков его сознание не выхватывало, потому что все мысли волшебника были заняты Эбигейл, намеренно оставленной им на растерзание мракоборцам. Фред раздраженно вздохнул и откинул газету в сторону – на другой конец скамьи. Он уже не меньше сотни раз повторил себе, что поступил правильно. Но в груди ворочалось что-то тревожное и колючее. Сделка с Роуз предполагала, что Эбби не настигнет проклятие одной из частей Часов Годара. Но вот сможет ли он сам выбраться из этой передряги, умело сплетенной и запутанной далеко не одним волшебником? Фред дорого бы отдал только за обещание хорошей выволочки от Латимер за свое самоуправство. Лишь бы еще раз ее увидеть и обнять… Внимание мага отвлекла тоненькая девичья фигурка, наконец-то покинувшая территорию Университетской больницы Саутгемптона. Все верно. Восемь вечера – время той самой загадочной «пересменки», о которой упомянула общительная медсестра в «Отделении неотложной помощи» - кажется, именно так гласила вывеска над боковым скромным входом в здание. И именно в этом отделении подрабатывала в свободное от учебы в медицинском колледже время Эстер Фарроу. Сегодня как раз была ее смена (как любезно выболтала обаятельному рыжеволосому парню все та же медсестра), поэтому Фред дожидался Эстер здесь, а не возле студенческого кампуса. Волшебник мигом поднялся со скамьи, быстро перешел дорогу и оказался как раз на пути устало шагавшей по дороге Эстер. Фред не стал готовить никакой приветственной речи и просто встал так, чтобы она его непременно заметила. Да и какие речи смогут помочь, если девушка его просто не узнает? А она совершенно искренне хотела забыть тех людей с волшебными палочками, чья магия навлекла беду на ее семью. Эстер шла и в задумчивости смотрела себе под ноги. Девушка поправила рюкзак за плечами, поплотней запахнула короткую куртку, прячась от вечерней сырости и прохлады. Фред подметил, что Эстер заметно повзрослела. Заострились прежде мягкие черты ее лица. В длинных черных волосах появились ярко-фиолетовые пряди. По подсчетам Фреда ей недавно должно было исполниться шестнадцать лет. Когда Эстер наконец-то подняла глаза и в изумлении остановилась как вкопанная, увидев прямо перед собой волшебника, придумывать какую-то речь уже не было необходимости. По взгляду девушки Фред понял, что она его узнала. Узнала, потому что взглянула на него не как на обычного прохожего, решившего преградить ей дорогу, а как на привидение, которое по всем законам разумного не должно было существовать. - Прости, Эстер, - тихо произнес Фред, не обращая внимания на любопытствующих редких прохожих. – Но нам снова не обойтись без тебя. Девушка еще некоторое время внимательно рассматривала своего старого знакомого с долей неверия. Но никакого страха не выказывала. А потом кивнула и грустно улыбнулась. - Я догадывалась, что вы не просто так не дали мне все забыть. - На самом деле смысл был другой, - все-таки поправил ее Фред после секундной паузы. - Какая теперь разница? Что Фарроу нужно сделать в этот раз? Волшебник чувствовал в ее голосе и горечь, хоть уже и пережитую, и странное нетерпение. Эстер резким движением головы откинула прядь волос, упавшую на глаза, и кого-то напомнила этим Фреду. Парень был согласен, что эту длинную давнюю историю нужно постараться закончить как можно скорей. Фред уже собирался ответить, но за плечом Эстер возникла Роуз. Она все время была неподалеку и следила за тем, чтобы ее план был осуществлен так, как нужно именно ей. - Привет, Эстер, - произнесла волшебница, чем заставила девушку вздрогнуть и резко обернуться. – Не бойся. Нам нужно, чтобы ты просто отдала нам шкатулку, которая хранилась в вашей семье много лет. Только и всего. - А где Эбигейл? – тут же спросила Эстер, кажется, вовсе не удивившись упоминанию о шкатулке. - С ней все в порядке, - поспешил ответить Фред. – Точнее… настолько в порядке, насколько возможно в нашей очередной… ммм… переделке. - Ваша война еще не закончилась? – нахмурилась Эстер. Фред видел, что Роуз уже начала раздражаться от количества вопросов. Он вскинул руку, останавливая порыв волшебницы, но продолжал говорить с Эстер. - С этим тоже все сложно. Ты же читала «Историю магии», верно? Значит, можешь себе представить все наши чародейские перипетии и хитросплетения. Это долгая история. Но я обещаю, что обо всем тебе расскажу. А сейчас нам очень – очень – нужна шкатулка. Пожалуйста, Эстер. - Произнося последние слова, Фред надеялся, что у теряющей терпение Роуз хватит выдержки не причинять вреда Эстер. Девушка недоверчиво взглянула в сторону застывшей на месте волшебницы, но все-таки сказала: - Моя история тоже не особенно короткая. И мы сможем рассказать все друг другу в дороге. Потому что, если вам нужна шкатулка, нам придется вернуться в Дартмур. На последнем поезде они должны были добраться до Эксетера, затем – на ночном автобусе до Дартмура. Фред рассчитывал, что времени, которое они проведут в дороге, ему хватит для того, чтобы продумать каждый свой следующий шаг. Он и Эстер заняли места у окна, напротив друг друга. Роуз, которая и не помышляла о сне, села чуть в отдалении от них, но так, чтобы хорошо видеть и слышать Фреда. Волшебник наблюдал, как Эстер делает короткие заметки в записной книжке в темно-синей кожаной обложке, но потом засмотрелся на темные силуэты, проплывающие за окном. Этой ночью в пустом вагоне, окруженном мраком, легко можно было поддаться унынию и чувству безнадежности. Но Фреда все еще не покидало тепло чудесного осколка с лисом внутри. И собственное отражение в холодном стекле больше не жгло одиночеством. Он жалел о том, что не может подарить Роуз такого осколка, что не может избавить ее от тоски и боли. И злости. - Ты Фред или Джордж? Фред очнулся от своей задумчивости и посмотрел на девушку, которая изучала его пронзительным взглядом. Вопрос она задала, как всегда это делала, прямой и бьющий точно в цель. - Я Фред. Джордж погиб, Эстер. Он понял, что произнес это впервые. А потом заметил на запястье Эстер повязанный пурпурный лоскут. Она носила эту чудесную ткань не так, как Эбби, но для Фреда это стало еще одним теплым воспоминанием. Под стук колес поезда он рассказал Эстер ту самую долгую историю.***
На обоих этажах лавки старьевщика повисла мертвая тишина. Макфарлан больше не отпускал остроумных комментариев, мракоборцы, проникнув внутрь, пока не давали о себе знать. Эбигейл, еще не вполне пришедшая в себя после исчезновения Фреда, лихорадочно соображала, остались ли хоть какие-то варианты, способные помочь ей выбраться из тупика. Министерские волшебники наверняка уже побеспокоились о том, чтобы трансгрессия была невозможна. Создать неразрешенный портал и добавить к списку еще одно преступление? Да и портал до этого она создавала только раз в жизни… Ступеньки лестницы заскрипели под чьими-то неторопливыми, но твердыми шагами. Эбби быстро и по возможности бесшумно встала около дверного проема так, чтобы ее нельзя было увидеть сразу из-за открывшейся двери. Сюда поднимался явно один маг. - Мисс Латимер, прошу вас не оказывать сопротивления и настоятельно советую сдаться. На дом наложены антитрансгрессионные чары. Вам не сбежать. В первый миг Эбби показалось, что она ослышалась. Причем девушка не знала, чему больше стоит удивляться: тому, что отряд мракоборцев дает шанс одуматься, или тому, что голос за дверью принадлежал Николасу Догерти. Эбигейл усмехнулась про себя, оценив очередной ироничный поворот, придуманный фортуной. А Догерти был уже совсем рядом и говорил с непритворной суровостью: - И не пытайтесь использовать захваченные вами артефакты. Это плохо закончится по многим причинам. Так вот чего опасаются мракоборцы. Эбби поняла, что они не раскроили лавку пополам и не вытащили ее отсюда только потому, что прекрасно осведомлены о силе тех магических предметов, что были когда-то Часами Годара. И так же хорошо осведомлены о том, что Эбби сможет прибегнуть к этой силе. Что ж, это ей на руку. Проверив порог на возможные заклятия, Догерти открыл дверь и вошел в комнату. После затянувшегося молчания Птица отреагировала взволнованной трелью, все волшебные предметы вокруг будто подпрыгнули на своих местах. А Эбби стояла уже прямо перед мракоборцем, даже не собираясь поднимать палочку. Зато это сделал Догерти, осторожно закрыв дверь за спиной. Он описал палочкой в воздухе дугу: - Оглохни! И Эбби с облегчением осознала, что не ошиблась в нем. - Ты веришь, что я преступница? – тут же спросила девушка. - У нас не больше минуты, Эбигейл. И я верю, что ты станешь преступницей в глазах Министерства, если не признаешь свою вину и не сдашься. – Догерти говорил четко и быстро, но уже не как непоколебимый мракоборец на задании. - Извини, но сдаваться мне больше не с чем: частей Часов у меня уже нет. И я еще не закончила важное дело. Эбигейл и не догадывалась, как все пойдет дальше и чем все закончится. Но она снова, как и год назад, была абсолютно уверена, что выбрала верную дорогу. Эта дорога шла наперекор многим чужим проторенным путям и даже рушила пару мостов, но поворачивать из-за этого назад волшебница точно не собиралась. - Я знаю, что артефакты не у тебя, - кивнул Догерти. – Я не сомневался, что Фред Уизли хорошо выполнит свою часть работы. И Эбби уже в который раз за этот день почувствовала себя так, будто кто-то выложил перед ней неопровержимое доказательство существования мозгошмыгов. - Что? Фред?! И давно вы с ним стали приятелями-заговорщиками? - Ну, приятелями мы точно не стали… по понятным причинам. Мы просто сошлись с ним на том, что тебя нужно вытаскивать из этой передряги. Фред должен был привести к тебе отряд мракоборцев, которым руковожу я, а потом забрать артефакты и переправить их в безопасное место. Теперь в истории с кражей частей Часов тебя удастся оправдать… - И скинуть вину на какого-нибудь несчастного, якобы принявшего мой облик в «Аркануме»? – совершенно искренне, хоть и несколько нервно рассмеялась Эбби. - Ротвелл не поверит в эту сказку! И я тебя поздравляю, мистер мракоборец! Фред обвел тебя вокруг пальца! Никакого безопасного места для этих артефактов нет и быть не может. Теперь они смогут воссоединить все части… Эбигейл не на шутку разозлилась и испугалась. Этот благородный донельзя план Догерти и Фреда почти испортил все. Почти. - Кто они? – мракоборец шагнул ближе к волшебнице, пытаясь заглянуть ей в глаза. Но Эбби смотрела куда-то сквозь него. - Но они знают далеко не все… Что же ты наделал, Фред?.. Внизу снова ожила лестница – время ожидания мракоборцев истекло. И это стало сигналом к действию. Эбигейл ринулась к окну. Одним взмахом палочки она оглушительно распахнула старые деревянные створки, другим – разрушила наложенные на окно заклинания, разрезав воздух ярким росчерком, напоминающим молнию. Догерти бросился следом за девушкой и удержал ее за запястье. - Сейчас уже будет поздно, Эбигейл! Я не смогу больше тянуть время, не вызывая подозрений. Я создам портал, и ты… - Нет. Так не пойдет, - перебила его волшебница, высвобождая руку и забираясь на подоконник. – Неужели твои люди поверят, что первоклассный мракоборец упустил обычного помощника из «Арканума»? И я уже сказала – я не закончила важное дело. - Что ты делаешь?! Шум на лестнице становился громче. - То, что очень не люблю. Импровизирую! Сохранности ради Эбби запихала волшебную палочку в наплечную сумку. Затем она быстро выбралась из маленького окна, оттолкнулась ногами от узенького подоконника и, уцепившись за черепицу и железный желоб, вытащила себя на крышу. Осторожно балансируя на покатой и неровной поверхности, девушка перебралась на небольшой кусочек крыши чердачной пристройки. И этот смертельный номер даже никто не мог оценить: после заката солнца все горожане довольно быстро разошлись по домам. Тяжело дыша, Эбигейл снова достала волшебную палочку, пытаясь сохранить равновесие до нужного момента. Шорох черепицы подсказал, что кто-то уже следовал за ней. Девушка вскинула палочку, но это снова был Догерти, оказавшийся на самом верху гораздо быстрей ее самой. - Ты так и будешь следовать за мной? Ты ведь не веришь мне. Не веришь, что я поступаю правильно. - А для тебя это важно? – спросил мракоборец и посмотрел вниз, оценив, что падать будет высоко и больно. - Ты даже не представляешь насколько. - Эбби тоже бросила взгляд на булыжную мостовую и на всякий случай уточнила: – Говоришь, из лавки трансгрессировать нельзя? Сердце бешено билось где-то в висках. Она сделала пару шагов назад, оперлась спиной о каменную трубу. А когда увидела руки еще одного волшебника над краем крыши, бросилась вперед, не давая себе шанса передумать. Эбби буквально столкнула обомлевшего Догерти с крыши, заключив его при этом в крепкие объятия. Девушка как можно сильнее оттолкнулась от края и вместе с ним упала в сумрачную пустоту. От ощущения невесомости перехватило дух. В тот же миг Эбби покрепче зажмурила глаза, как можно ярче представила себе полуразрушенный дом на окраине магловской деревни и трансгрессировала. Хвала Мерлину, Догерти не успел помешать чарам. Вокруг сомкнулась одна ночь и тут же развернулась другая. Волшебники все-таки рухнули на землю, но не на камень, а в густую траву запущенного сада. А для Эбби приземление оказалось почти безболезненным: упала она прямо на мракоборца. Догерти пытался, лежа на спине, оглядеться по сторонам. Но вокруг не было ни одного фонаря – только темнота и спутанные ветки кустов и деревьев. Голова еще не перестала предательски кружиться, однако Эбби постаралась поскорей встать. Девушка приподнялась на руках, потом неловко перекатилась на землю. Догерти приглушенно охнул. Эбигейл, не желая задумываться, что именно она ему отдавила, уже вскочила на ноги и направилась к дому, мрачно возвышающемуся над садом. Ноги путались в длинной траве, но волшебница продралась к знакомому крыльцу с рассыпавшимися ступенями. Дом Элфорда встречал, как и в прошлый раз, пустыми проемами окон и пугающим безмолвием. Эбби убедилась, что они в правильном месте, и перевела дух. Ей снова чудом удалось сбежать и все-таки перенестись туда, куда она хотела. За ее спиной Догерти тоже внимательно рассматривал дом. Эбби поудобней перехватила волшебную палочку и, резко развернувшись, пустила в мракоборца Обезоруживающие чары. Красный сполох разрезал темноту и спугнул стайку птиц. Маг легко отразил чары, как и следующую пару заклятий. Сам Догерти не нападал. - Может, ты хотя бы притворишься, что у нас сражение? – с досадой спросила Эбби, прекратив попытки задеть своими заклинаниями опытного мракоборца. - В чем смысл, если по-настоящему друг другу мы навредить не хотим? Лучше скажи, куда ты нас перенесла. Эбигейл опустила волшебную палочку. Вытащила из волос пару зеленых листьев. В прямом столкновении Догерти ей, безусловно, не одолеть, но всегда остается рецепт близнецов Уизли. - Это дом из списка проекта «Пандора». Один из тех, в котором мы побывали за год Второй магической войны. Дом мистера Элфорда, - наконец ответила девушка. - Из списка, который мы никогда не увидим, - кивнул маг, следуя за Эбби внутрь темного здания. - Да, потому что я его уничтожила. Причем самым неволшебным образом. И в этом как раз был смысл. Они уже зашли в дом, и Эбби убедилась, что Замок справлялся со своей работой. Здесь по-прежнему гуляли сквозняки, кругом валялись части уничтоженных стен и имущества, и даже позднее лето не делало дом более приветливым. Но, пройдясь по комнатам, волшебница поняла, что уцелевшие вещи бывшего хозяина все еще на своих местах. И дом больше не умирал. Он будто застыл в том самом времени, когда Грета Вебер и «Поттеровский дозор» покинули его. - Зачем мы здесь? – задал очередной вопрос Догерти, остановившись за плечом Эбби. А она встала на пороге небольшой библиотеки Элфорда, которая запомнилась ей больше всего. - Мне нужно уточнить кое-что. Дневник Новака, знаешь ли, оказался не самой точной инструкцией по применению Часов Годара. И если Роуз знает только его записи, то она совершит страшную ошибку. – Эбби повернулась к мракоборцу и одновременно зажгла огонек на конце волшебной палочки. – Ты хотел, чтобы я сдалась? Лучше я расскажу, почему я не могу этого сделать. И может быть, тогда ты мне все-таки поверишь. Или по крайней мере – не будешь жалеть, что порывался меня… спасти. - Я и сейчас с тебя глаз не спущу, - без тени улыбки заявил мракоборец. – Раз уж ты решила показать, что «переиграла» меня там, на крыше, то предоставь разобраться во всем Ротвеллу. Эбби только вздохнула и зашла в комнату с книжными сокровищами. Книгу под названием «Начала артефактов» она нашла легко – главы из нее следовало перечитать в первую очередь, - а дальше нужно было потрудиться. К поискам девушка привлекла и Догерти. Волшебники перелистывали одну книгу за другой, отыскивая упоминание о Святом Граале, магической каменной чаше, о древнем Омуте памяти. Закладки покойного мистера Элфорда здорово выручали. На какое-то время оба волшебника погрузились в чтение при свете своих палочек. - Значит, ты убеждена, что таинственный Святой Грааль, которым был буквально одержим Элфорд, и есть Омут памяти Новака? Сердце Часов Годара? – Догерти открыл очередной потрепанный томик на единственной закладке и протянул его Эбби. - Теперь да, убеждена. Все совпадения и неслучайные случайности, все ниточки без начала и конца говорят именно об этом. У всех легендарных артефактов всегда было несколько названий. Омут памяти не исключение, - проговорила Эбби, пробегая глазами строчку за строчкой. – Наш Омут создали два сильных мага, которые сошлись в Дартмуре в самой первой дуэли волшебников. Они же и подарили первые воспоминания Омуту, опасаясь, что не переживут дуэль. Хотели оставить что-то тем, кто их любит. Или, как написано здесь, - Эбби указала на конкретное место на странице, - Омут памяти и стал причиной дуэли. Оба мага желали обладать могущественным артефактом. - Единственным в своем роде артефактом, способным перенести человека назад во времени на целые десятилетия, - подхватил Догерти, сверяясь с другой книгой. – Никаких ограничений, в отличие от тех же маховиков времени. - Маг, желающий перенестись в прошлое, - в спешке забормотала Эбби, смотря в свою книгу, раскрытую на коленях, - должен пожертвовать свое ценное воспоминание Омуту и принести в жертву самого себя. Он совершает магический ритуал и занимает в прошлом свое же место в пространстве и времени, но не становится копией. Он сохраняет знания об уже прожитой жизни и действительно может поменять что-то в уже свершившемся, но… Эбби замолчала на полуслове. - Договаривай. - … но он не проживет долго. Магия, потраченная на переход из одного времени в другое, в скором времени заберет его жизненные силы, и он умрет. Не просто не вернется в свое время, но сгинет навсегда. Волшебница подняла глаза от книги и с вызовом посмотрела на Догерти. - Ты правда считаешь, Николас, что на это можно обречь Роуз и просто сидеть здесь сложа руки? Уже совсем скоро у нее будут все части Часов… И она убита горем именно настолько, чтобы воплотить свой замысел. Об этом и писал Новак в своем дневнике. Только самый отчаявшийся сможет это сделать. - Не говоря уже о сложной магической формуле, которой нужно сопроводить все действо, - мрачно добавил Догерти. Мракоборца, судя по всему, не впечатлила пылкая речь девушки. Сейчас он напоминал Эбби суровых и сосредоточенных на деле Одли и Ротвелла вместе взятых. Никаких сантиментов, никаких философских рассуждений. Эбби поняла, что сочувствия к Роуз она не дождется. Что ж, значит, она тоже не будет тратить на это время. Волшебница постаралась откреститься от негодования и паники, собираясь и дальше следовать своему плану. - Роуз хочет справиться во что бы то ни стало, поэтому, возможно, и обратилась к помощи Фреда. Он ведь тоже потерял… - Эбби все-таки споткнулась на этом слове. – Два волшебника смогут справиться со сложным заклинанием. - А части Часов Годара – это не просто хранилище, но то, что пробудит силу артефакта, – утвердил, но не спросил Догерти. - В дневнике об этом тоже написано, - кивнула Эбби, вспоминая. – «Тайна не в том, что хранилось в этих Часах. Часы – вот тайна». Пока Омут хранился в часовом шкафу, он пропитал силой буквально каждый дюйм. И теперь разделенные части можно соединить, уничтожив их в чаше и открыв само время. Вот такой парадокс. Интересно, знал ли Корнелиус Годар, что будет храниться в его часах?.. Девушка снова склонилась над книгой, спешно читая все объясняющие строки и с каждым новым предложением яснее осознавая, почему Омут памяти Новак оставил именно ей и почему было так важно скрыть его связь с Часами. Поняв, что она прочла уже достаточно, Эбби захлопнула все книги и быстро, в хаотичном порядке стала возвращать их на место. - Ты научилась так тонко чувствовать историю и смысл артефактов. Будет очень жаль, если тебя действительно попросят уйти из «Арканума», - вдруг сказал волшебник, став на мгновение обычным Николасом, а не суровым мракоборцем Догерти. - «Попросят» - это мягко сказано, - горько улыбнулась Эбигейл. И, больше ничего не добавляя, открыла напоследок свою записную книжку в темно-синей обложке и прочла появившиеся там строчки. Девушка взглянула исподлобья на Догерти, будто оценивая, стоит ли ему озвучивать все до конца. А потом решилась. Хотя бы потому, что сегодня этот волшебник рисковал своей карьерой ради нее. Потому, что подкупал своим благородным упрямством, которое все-таки позволило ему вступить в своеобразный сговор с Фредом. Наконец, потому, что она должна была поручить знание или намек тому, кто наверняка останется в живых и сможет, пусть и спустя время, прийти и завершить все. Этому ее научили Имре Новак и Джордж Уизли. Два очень мудрых человека, один из которых о своей мудрости даже не подозревал. Эбигейл заговорила, словно выдавала инструкцию: - Роуз, Фред и Эстер сейчас на пути в Дартмур. Шкатулка спрятана в разрушенном доме Фарроу. Так что Омут памяти скоро вернется туда, где он был создан. Еще один парадокс или шутка судьбы. Но это оставим… Николас, я украла части Часов не просто потому, что прочно связала себя с ними, когда отдавала Омуту свои воспоминания. Колдер Кройден рассказал мне обо всех защитных чарах и подсказал, как можно сбежать из «Арканума». Да, он почти благословил меня на кражу из собственной организации, но сам «Арканум» здесь ни при чем. Запомни это, пожалуйста, хорошо? И я сама решила искать разгадку Часов, скрывая это от Искателей. Я сама скрывала существование Эстер, как и то, что уже нашла ее. Сегодня утром. Нашла и попросила написать мне, - Эбби потрясла в воздухе своей зачарованной книжкой сотрудников «Арканума», - как только кто-нибудь обратится к ней с требованием вернуть шкатулку. Да, я знаю, Николас, что нарушила как минимум три закона и с десяток подпунктов этих законов. Но я только что чистосердечно во всем призналась министерскому волшебнику, - Девушка слегка склонила голову в сторону Догерти. – Поэтому очень надеюсь, что меня хотя бы не отлучат от магического мира и оставят волшебную палочку. Эбигейл, конечно, храбрилась, пыталась сама себя поддержать бодрым тоном. И беспрестанно думала о том, как больно и одиноко Роуз, и о том, что заставило Фреда помогать отчаявшейся подруге. - Я знаю, ты хочешь помочь Роуз. Но, может быть, уже слишком поздно, - мягко произнес Догерти. – И если Фред… - А вот об этом думать совсем не надо, - перебила его Эбби. - Постой. Зачем ты мне все это рассказала? Вместо ответа девушка шагнула к Николасу и обняла его. Остановилась на несколько секунд, чувствуя, как застыл в изумлении волшебник, и сказала: - Спасибо тебе. Эбби отпустила его так же внезапно и быстрым шагом направилась прочь из дома. Она уже оказалась в саду и слышала, что Догерти идет за ней по пятам. Но на последней ступеньке крыльца от остановился, застигнутый чарами. Мракоборец отреагировал гораздо быстрее, чем Эбби в прошлый раз. Почувствовав удушающую хватку, он мигом отпрянул от невидимой границы заклинания. - Ты все-таки нашла способ! - бросил он вслед Эбби, приложив руку к груди: магия Замка была вовсе не безболезненной. Волшебница ничего не ответила. Просто повернулась к Догерти лицом и трансгрессировала, очень надеясь, что мракоборец не скоро обнаружит страницу из книги, которую она спрятала в складках его одежды при помощи заклинания Вечного приклеивания.***
Деревня Уайдкомб-Мур была все таким же тихим местечком на краю света. Эбигейл появилась здесь, не потревожив сон жителей, и выбрала уже знакомую дорогу, которая должна была привести к дому Фарроу. Перемещаться сразу к небольшому озерцу в низине волшебница не стала из опасений наткнуться на магов из Министерства, которые всеми правдами и неправдами все-таки могли оказаться быстрее. И Эбби мерещилось, что она все же о чем-то забыла, что-то не учла. Но уже час спустя девушка убедилась, что дом семьи Фарроу остался одиноким, развалившимся на куски и замершим в своей молчаливой скорби. Отчего-то возвращение сюда было еще более волнительным, чем недавняя встреча с повзрослевшей Эстер. Увидев на пороге своего нового жилья волшебницу, Эстер Фарроу и обрадовалась, и погрустнела в одно и то же время. Но улыбка была самой искренней. - Я рада точно узнать, что волшебные шкатулка и лоскут – это не фантазия моего больного сознания. Ведь даже отцу я доказать ничего не могу… Не могу доказать, что я не сумасшедшая. Эбби была счастлива, что не услышала проклятий на свою голову, которых, по ее мнению, вполне заслуживала. Волшебница лишь крепко стиснула руку Эстер в своей и дала слово, что теперь не пропадет, не оставит ее так надолго, если она сама этого захочет. И снова попросила о помощи. В записной книжке «Арканума» больше не появлялось никаких сообщений. Эбигейл оставалось только ждать. Она нашла укрытие среди уцелевших стен и погрузилась в тревожный сон, даже не заметив этого. Ей снились картинки из прошлого, обрывки старых разговоров, мелькали лица друзей. Но эти образы, несмотря на хаос, странным образом успокаивали. С каждой минутой становилось теплей. Когда Эбигейл резко проснулась и распахнула глаза, будто кто-то выдернул ее из грез, вокруг все еще было спокойно. Ночь и не думала заканчиваться. Но что-то неуловимо изменилось. Эбби поднялась на ноги, чтобы охватить взглядом широкую полосу земли, освещаемую лишь луной. А потом поняла, что ее беспокоил дом. Это были те же самые камни. Но магловский дом Фарроу все больше напоминал Эбигейл то место, где обитал мистер Элфорд: даже после смерти хозяина здание будто продолжало свою жизнь. И здесь волшебница ясно почувствовала, что дом мертвым больше не был. Эбби – словно идя на ощупь сквозь дымку – вспомнила ощущение бьющейся жизни под ладонью, когда она снова прикоснулась к холодным руинам, к земле у себя под ногами. Артефакт не погиб. В тот самый миг осознания темноту разорвала яркая золотая вспышка. Эбигейл, прислонившись спиной к холодному камню стены, смотрела, как языки пламени сорвались с кончика волшебной палочки и образовали в воздухе широкий круг, с диаметром чуть ли не Астрономической башни Хогвартса. Золотой круг бесшумно лег на траву перед домом, и внутри Эбби рассмотрела хорошо знакомые ей три фигуры. В центре стоял Фред. Убедившись, что чары ограждающей линии сомкнулись, маг посмотрел в сторону Эстер – все ли в порядке с ней. Девушка, не двигаясь с места, с опаской оглядывала границы круга. Ближе всех к Эбби оказалась Роуз. Она сосредоточенно всматривалась в темные очертания дома. Сердце Эбигейл болезненно и радостно забилось в груди при виде трех друзей. Пускай эта ночь грозит стать испытанием, но встреча с каждым из них говорила девушке, что надежда еще есть. Да, она с тревогой вглядывалась в ожесточившиеся черты Роуз, почти физически ощущала нервное ожидание Фреда и его неприятие всего, что творилось вокруг. Но Эбби и оказалась здесь, чтобы постараться все исправить. Или – довести до конца, как сказал Теренс Одли. Эбигейл отступила от стены, чувствуя, как еще угасает на пальцах магия древнего артефакта Фарроу. Девушка вышла из темноты – на свет дрожащего золотого круга, и Роуз наконец-то ее увидела. Волшебница вздрогнула, на ее лице на краткий миг отразился испуг. - Ты…, - выдохнула Роуз, словно увидела привидение. Фред и Эстер теперь тоже увидели Эбигейл. Парень, не веря своим глазам, качая головой, подошел к границе круга. На лице мага отражались причудливые отсветы золотого пламени, и странно блестели его глаза. Фред печально улыбался. - Что же ты такая неугомонная и упрямая, Латимер? – спросил он. - Просто не хотелось, чтобы ты думал, будто перехитрил меня, - пожала плечами Эбби. - Догерти хотя бы жив? Очень за него переживаю. - Вот и мучайся теперь… Эстер, ты в порядке? – Девушка, остановившаяся за плечом Фреда, кивнула в ответ. – Это хорошо. Спасибо, что сообщила мне, когда вы отправились сюда. - Что, снова простые и гениальные книжки «Арканума»? – догадалась Роуз. – Нужно было быть предусмотрительней. Эбби сделала шаг вперед. Но Роуз, не колеблясь, направила волшебную палочку на подругу, не дав ей подойти ближе. Точнее – две волшебные палочки, свою и Фреда. Они так и остановились – по разные стороны баррикад. Барьер – золотое пламя, языки которого поднимались чародеям до пояса. - Ты правда будешь сражаться со мной, Роуз? – изумленно спросила Эбигейл. - Я уже дважды на это отважилась, хоть это было и непросто. И сейчас смогу, но только если ты меня сама заставишь. Фред и Эстер молча ожидали, что будет дальше. Кажется, они оба не верили, что Роуз применит заклинание. Как и сама Эбби. Поэтому она, не думая об опасности, просто перешагнула границу круга и обняла отчаявшуюся подругу. - Роуз, мне очень и очень жаль…, - горячо зашептала она, - но Омут памяти ничем не поможет. Он манит надеждой, соблазном все вернуть, но несет только гибель. Роуз… Его прятали и скрывали не только потому, что менять прошлое опасно. Чтобы воспользоваться этим артефактом, нужна очень большая сила и страшная жертва. Мы сегодня сможем воссоединить Часы, но просто навсегда покончим с этим соблазном. Мы уничтожим и Часы, и Омут, слышишь? Роуз, ведь главной угрозы больше нет. Пожирателей смерти больше нет… С каждым словом Эбби все крепче обнимала Роуз, не замечая, как по щекам покатились обжигающие слезы. Но девушка в ее объятиях будто окаменела и ничего не отвечала. Эбби внезапно замолчала и отстранилась от подруги – в глазах чародейки, таких же странно блестящих, как у Фреда, слез не было. Только ледяное спокойствие. - Бывает, что самая главная угроза – это не наши враги, а мы сами, - произнес Фред, который с горьким сожалением наблюдал за обеими волшебницами. Эбби растерянно взглянула в его сторону: что он уже понял про Роуз, до чего пока не могла догадаться она? - Впустую уничтожить артефакт, который позволит вернуть мою жизнь? Нашу прежнюю жизнь? Ты, наверное, шутишь, Эбби? – вопрошала Роуз, и Эбигейл с ужасом улавливала в ее голосе нотки настоящего умопомрачения. – А что сказал бы на это Гэбриэл? Что сказал бы Джордж?! - Про это ты можешь спросить у меня, - проговорил Фред. – Роуз, пожалуйста… - Хватит! Роуз потеряла терпение и не желала больше слушать никаких уговоров. Она резко отступила от Эбигейл на несколько шагов и достала из кармана металлический круглый футляр. - Нет! Ты дала слово! – крикнул Фред, порываясь остановить волшебницу, но Роуз отбросила его Щитовыми чарами к противоположной границе круга. - Ты тоже дал мне слово, что Эбби здесь не будет! – в исступлении бросила Роуз, глядя, как Фред пытается поскорей подняться на ноги. И чародейка времени не тратила. Она открыла футляр, и Эбигейл успела заметить драгоценные камни на черной подкладке, похожие на алые капельки крови – семнадцать рубинов, часовых камней из артефакта. Все части Часов Годара обладали удивительными свойствами и играли с памятью, сознанием человека, с самим временем. На что же были способны рубины? Эбби, как зачарованная, смотрела на блики, играющие на камнях, все еще не веря, что может стрястись что-то плохое. Когда же Роуз прикоснулась к ним волшебной палочкой, мир вокруг Эбби перестал существовать. Он потерял звуки и краски и превратился в бесконечную серую завесу, которая завывала, подобно шторму, и, казалось, уносила ее прочь. Девушка только успела схватиться за голову, которую разрывали сотни криков, а потом наступило забытье.***
Роуз Гернли дрожащей рукой снова спрятала футляр в карман. Затем взмахнула волшебной палочкой, и безвольное тело Эбби поплыло по воздуху прямо к развалинам дома Фарроу. Эстер вскрикнула, прижав ладони ко рту, и уже хотела наброситься с кулаками на чародейку, которая выглядела для девушки настоящим воплощением зла, наряду с Пожирателями смерти, когда-то осаждавшими дом ее семьи. Но ничего более страшного не произошло. Эбби, находящуюся без сознания, Роуз оставила прислоненной спиной к стене, а ее руки оказались закованы в цепи, выросшие прямо из камня. Фред велел Эстер оставаться в круге, а сам подбежал к Эбигейл. Когда девушка упала на землю, волшебник решил, что все потеряно. Снова. Пелена отчаяния и злости застилала глаза. Они и так прошли через многое. И для чего? Чтобы погибнуть спустя год после страшнейших испытаний? Если Роуз исполнила то, чем угрожала… - Она дышит?! – не выдержала Эстер. - Да, она дышит, - ответил Фред, сидя на коленях на холодной земле и не убирая руки с пульса Эбби. - Я только ускорила действие артефакта, Фред. Время еще не пришло. Эбби не потеряла свои воспоминания и не сойдет с ума. - Роуз произнесла эти слова все так же спокойно. – Мы просто завершим наше дело без помех. А с ней все будет в порядке. Фред закрыл глаза, пытаясь не давать воли панике и гневу. Вместо этого он выругался сквозь зубы и повернулся к пламенному кругу. - Откуда ты знаешь?! Откуда. Ты. Знаешь? Ты доверила воспоминание Эбби едва ли не самому жуткому артефакту из всех частей Часов Годара, который заберет ее рассудок. И тебе точно известно, когда это произойдет? Останови это безумие, Роуз! Ты пытаешься исправить прошлое, но при этом ломаешь настоящее. Ты ведь не хочешь навредить Эбби. - Разумеется, я не хочу, чтобы Эбби потеряла разум, как моя мать! Кому вообще можно пожелать такое? – выкрикнула в ответ Роуз. – Но так уж получилось, что мне просто необходима помощь еще одного волшебника. Эбби будет делать все, чтобы помешать мне. И от этого уже очень больно. А вот ты, Фред… Стоит только намекнуть, что у тебя заберут ту, которая тебе невероятно дорога, кинешься помогать самой Моргане. - Успешно заимствуешь методы у Пожирателей смерти. Надавить на болевые точки – это их любимое, - мрачно процедил Фред. Красивое лицо Роуз исказила гримаса отвращения и злости. - Все-таки записал меня в злодеи? Потому что не желаю смиряться, как прочие святоши? Давай-ка прекратим болтать и займемся делом! Акцио, шкатулка! Ничего не произошло. Желанный артефакт не лег к ногам чародейки. - Я говорил, что так может быть, - сказал Фред. – Если Эстер спрятала здесь шкатулку, то сама земля, с которой она связана магическими узами, будет ее охранять. Даже на карте «Арканума» шкатулка не отражается. - Тогда действительно очень кстати, что мы взяли хранительницу с собой. – Не спуская глаз с Фреда, Роуз обратилась к девочке. – Эстер, принеси шкатулку. Пожалуйста. Прежде чем выполнить эту просьбу-приказ, Эстер взглянула на Фреда и, получив утвердительный кивок, неверными шагами направилась к северной части своего дома. Она опустилась на колени и стала разбирать камни, грудой лежащие на нетронутом фундаменте. Недолго думая, Фред присоединился к девушке. Но чем ближе была шкатулка, тем сложнее ему удавалось поднять камни – они были жутко ледяными или обжигали кожу до волдырей. Эстер же не чувствовала ничего подобного. - Кажется, твой дом очень ревностно охраняет доверенное ему, - ободряюще улыбнулся девушке Фред и позволил ей убрать несколько последних камней. Эстер осторожно взяла в руки шкатулку и стерла с нее рукавом куртки каменную пыль. Последняя часть Часов Годара была у них. Фред понял, что с этой минуты пошел отсчет последнего действия. Он выполнял все, о чем его просила Роуз, не сопротивлялся чародейке и ее безумному плану. Но когда в Омут памяти будут брошены все части Часов, рубины тоже будут уничтожены и Эбби будет в безопасности. Дальше останутся только Фред, Роуз и могущественный артефакт, способный перекроить само Время. И Фред уже решил, что не позволит случиться непоправимому. Осталось подождать немного. - Как ты думаешь, когда я отдам шкатулку, я все-таки все забуду? – спросила Эстер. Фред задумался, глядя на резную крышку артефакта, а потом сказал: - Знаешь, я все больше убеждаюсь, что любой артефакт не может быть ценнее человека, сильнее его воли. Ты ничего не положила в шкатулку, просто оставила ее здесь, в своем доме, который все еще живет. Но ты все помнишь. Потому что для тебя это важно. - Тогда я сделаю все, чтобы помнить и дальше, - уверенно произнесла Эстер и протянула шкатулку магу. – Все будет в порядке? - У нас нет других вариантов, - подмигнул девушке Фред и снова направился внутрь золотого круга. Языки пламени позволили ему пройти магическую границу, а вот Эстер из-за жара даже не смогла подойти близко. Волшебник понял, что Роуз не подпустит лишних людей к Омуту. - Фред! – взволнованно крикнула девушка. - Побудь с Эбби! Эстер вернулась к волшебнице, все еще не пришедшей в себя. Две темные фигуры в сердце круга уже стояли над ларцом, который Роуз Гернли создала будто из воздуха. Так показалось Эстер. Она смотрела на ступеньки-отсеки, выдвигающиеся по мановению волшебной палочки, и со страхом ожидала следующего шага. Она крепко сжала теплую ладонь Эбби в своей.***
Это было похоже на пробуждение после долгой и тяжелой болезни. Смутные и тревожные видения, среди которых блуждала Эбигейл, словно в Запретном лесу, стали сменяться родными очертаниями. Девушка узнала лестницу в доме родителей, затем оказалась среди пустых прилавков «Всевозможных Волшебных Вредилок», на непривычно тихой кухне «Норы». Все вокруг было скрыто в густом тумане. Везде она была одна и даже своих шагов не слышала. Но стоило Эбби узнать место, как невидимая нить утягивала ее дальше. Внезапно перед волшебницей предстал – все в том же тумане – пустынный Большой зал Хогвартса. Его она узнала сразу. Но любимая школа выглядела карандашным наброском на бумаге, а не живым местом. Будто кто-то забыл расцветить все кругом. Или кто-то стирал все штрих за штрихом и в последний раз показывал ей. Но ведь она всегда любила рисовать, а не стирать! Расцветить… Раскрасить. У нее когда-то были живые краски. Она создавала картины. И у нее неплохо получалось… Тепло от ладони разлилось по всему телу. Эбигейл скидывала с себя тоскливые видения, провожавшие ее по коридорам воспоминаний, как сеть паука. Девушка открыла глаза, снова оказавшись в реальности. Она почувствовала, что сидит на земле, но ей было нисколько не холодно, потому что Эстер держала ее за руку. И девочка сама не замечала, как невольно становится проводником между артефактом, хранительницей которого все еще оставалась, и человеком, которому была нужна помощь. Эбигейл боялась пошевелиться, с улыбкой наблюдая за творящимся волшебством. Невесть откуда взявшиеся корни деревьев, когда-то укреплявшие стены дома Фарроу во время нападения Пожирателей, теперь выросли прямо из-под земли и с яростью разрывали цепи, которые удерживали волшебницу. Эстер почувствовала движение рядом с собой и обомлела, увидев творящуюся в полном безмолвии магию. Эбигейл приложила палец к губам, призывая девочку тоже молчать. Когда руки волшебницы были окончательно освобождены, она поднялась на ноги и прикоснулась к стене разрушенного дома – поблагодарила незримый артефакт за помощь, пришедшую очень вовремя. Эбби знала, что пока не опоздала. Приближаясь твердым шагом к огненному кругу, девушка видела, как в Омут памяти, стоящий на земле, Роуз и Фред погружали вытащенные из реликвария части Часов Годара. После того, как в чаше шестым утонул латунный медальон, земля под ногами странно задрожала. Показывал ли таким образом артефакт свою силу или сама земля протестовала против этого волшебства – Эбби не знала. Девушка не останавливаясь прошла сквозь высокие языки пламени: она была уверена в той энергии, что разлилась по ее жилам. Круг пропустил ее и снова сомкнул границу за спиной. Справа от себя, в густой траве, Эбигейл заметила свою волшебную палочку, быстро подняла ее. Но ничего сделать не успела. Потому что в этом миг Фред, направил своей палочкой в Омут памяти стрелки Часов, найденные в лавке старьевщика. И артефакт преобразился. Чаша, смиренно принимающая частицы Часов, неожиданно вздрогнула, серебристая вода захлестнула искрящиеся от магии руны, а потом и вовсе перелилась через край. Из чаши будто хлынула целая река – вода лилась нескончаемым потоком, и земля тонула в этом полупрозрачном серебре. Фред и Роуз отпрянули назад, ближе к Эбби, тоже околдованной преображением. Вода добралась почти одновременно до всех троих волшебников. Эбби невольно охнула, когда вода коснулась ее ног, и Фред обернулся. - Латимер! Он вмиг оказался рядом и, переплетя их пальцы, взял ее за руку так крепко, как только мог, будто боясь, что необъяснимый поток Омута памяти их разлучит. Эбигейл в ответ встала близко-близко к Фреду, что даже слышала его взволнованное дыхание. - Кажется, уже поздно отступать, - проговорила Эбби, обводя палочкой целое озеро вокруг них. - Но у нас и не было такого плана, - отозвался Фред, тоже не опуская волшебной палочки. – Ты только больше не теряй сознание, ладно? Это здорово пугает. - Я постараюсь, - покладисто согласилась девушка, не понимая, почему ей ни капельки не страшно. – Тем более там, где я побывала, не очень-то и уютно. Первый испуг уже прошел, и серебристая вода, оказавшаяся ни ледяной, ни обжигающей, но какой-то несуществующей, нежно обволакивала и даже успокаивала. Роуз явно испытывала те же чувства. Чародейка внимательно вглядывалась в зеркальную поверхность воды, даже обернулась вокруг своей оси, будто пытаясь отыскать что-то или кого-то, и наконец встретилась взглядом с Эбби. В глазах Роуз больше не было безумия, но странная отчужденность никуда не делась. - Эбби, прости меня. Но я не могла поступить иначе, - произнесла плохо слушающимися губами Роуз и вновь достала из кармана футляр с рубинами – последней частью, еще не брошенной в Омут памяти. Остался еще один шаг, и все части Часов исполнят свое предназначение. Сбудется то, что видели Эбби и Роуз в цехе Ремесленников. Омут поглотит собственное хранилище, а потом… Потом картинка рассыпалась в прах на глазах волшебниц. А что будет в реальности? Этот вопрос хотелось откинуть прочь и навсегда остаться внутри чар чудесной воды. Она заговаривала, нашептывала что-то. Звала… - Эбби, - позвал Фред, и его голос прозвучал откуда-то издалека, - нужно забрать твое воспоминание у рубинов. Ему тоже тяжело давались слова, но он не отпускал Эбигейл и этим напоминал себе о том, что реально важно. Роуз тоже понимала, что перед уничтожением часовых камней нужно отдать их Эбби. Чародейка неуверенно протянула подруге раскрытую ладонь, на которой лежал футляр, а сама не отрывала взгляд от серебристой воды у своих ног. А Эбигейл не хотелось двигаться с места, хотелось заснуть в этих воспоминаниях… Воспоминаниях! Отпустив руку Фреда, девушка наклонилась ко все прибывающей, но не переливающейся за границы круга воде и только сейчас начала различать в ней неясные образы. Она снова мельком увидела свой сад около дома родителей, свои прежние рисунки, стаей птиц уносящиеся в глубину, увидела знакомые лица, кабинеты Хогвартса и гостиную Гриффиндора, в которой была лишь единожды. И тут к Эбигейл пришло удивительное и страшное понимание. Ведь это были ее воспоминания! Вот о чем нужно было сказать! Вот еще о чем она прочла в книгах Элфорда! Как же можно было забыть? Живущие в воде образы – или только их эхо – будто почувствовали, что их обнаружили. Всколыхнулась настоящая волна, и теперь Фред и Роуз тоже увидели быстро сменяющие друг друга тени прошлого – будто блики на стене. Эбби не знала, могут ли ее друзья отличить один образ от другого, как это делала она, и поняла, что должна все объяснить. Немедленно. - Роуз, взгляни! Это мои воспоминания! Омут ничего не отпустил. Роуз увидела прямо перед собой невесомые желто-зеленые сполохи, но не могла понять смысл видения. А Эбигейл знала, что это ее воспоминание о северном сиянии, которым она любовалась вместе с Фредом и Джорджем с вершины Астрономической башни. Она силой воли заставила себя отвести глаза от сияния. - Как это может быть? – спросил Фред, который тоже стал замечать отрывки того, что позволила ему увидеть сама Эбби пару месяцев назад. - Это ведь необычный Омут памяти, но первый в своем роде. Он будто бы меня… теперь знает, - неуверенно произнесла девушка, глядя на подрагивающую чашу. Она казалась волшебнице живым существом. - Значит, таков был замысел Имре Новака, - кивнул Фред, сложив в уме кусочки мозаики. Эбби поняла, что он прав. - Да… Он знал, что артефакт сможет переместить во времени только того, кто свяжет с Омутом памяти свою душу. Того, кто отдаст свои воспоминания, подарит свою боль и тоску. Это тоже жертва и обязательное условие для того, чтобы магия свершилась! - ответила Эбби. – Ты слышишь, Роуз?! Волшебница хотела броситься к подруге, но вместо этого еле смогла разрезать толщу сгущающейся воды. Она не желала пускать Эбби вперед. Но ей удалось дотянуться до Роуз и схватить ее за плечи. - Роуз, ты меня слышишь? Ты не сможешь отправиться в прошлое, потому что Омут памяти пропустит только меня. Это я связала свою душу с артефактом. А для тебя это будет погибель! Эбигейл уже почти трясла волшебницу, крепко держа ее за плечи. Ей казалось, что Роуз снова окаменела. Но по щекам чародейки тихо полились слезы. - Зачем ты говоришь это? Все еще хочешь меня отговорить? Как же ты не поймешь… - Это правда, - очень спокойно и тихо произнесла Эбби, глядя в глаза подруге. – Имре Новак хотел оставить Омут тому, кто будет слишком рассудочен для того, чтобы использовать силу артефакта. А моя связь с Омутом памяти – это залог того, что ни у кого другого не получится. Как и все в Ордене Феникса, Новак боялся, что кто-то захочет переписать время. Роуз слушала, но все еще не верила. - Откуда Новак знал, что ты отдашь Омуту свои воспоминания? - Да он почти попросил об этом! Новак ни словом не обмолвился о том, что это один из самых необыкновенных артефактов. Он лишь сказал, что хочет дать новую жизнь артефакту в новых руках. Профессор просто должен был отдать Омут человеку слишком… благоразумному, подчиняющемуся правилам… - И сильному, - уверенно добавил Фред. – Сильному человеку, который не поддастся соблазну изменить прошлое. Эбби обернулась к Фреду, застывшему за ее спиной и погруженному в мрачные раздумья. Он стоял с волшебной палочкой в опущенной руке и уже не разгадывал тени-воспоминания, кружившие рядом с ними. Он произнес последние слова очень четко и весомо, словно очень хотел убедить в этом кого-то. Убедить в том, что выбор Новака был вовсе не случаен. И Эбигейл почувствовала за этой уверенностью Фреда нешуточный страх. - В Омуте есть и мое воспоминание, - вдруг сказал Роуз, и взгляды обоих волшебников обратились к ней. – Я отдала ему то самое воспоминание, в котором должна оказаться. Поэтому, Эбби, у меня тоже есть связь с артефактом. - Но ведь этого может быть недостаточно…, - начала говорить Эбигейл. А Роуз уже потянулась рукой к воде, на которой – как нарочно – вдруг успокоилась тревожная рябь. Роуз посветлела лицом и в каком-то забытьи потянулась к счастливому воспоминанию, которое очень хотела пережить снова. Тогда как эхо воспоминаний Эбби отражало совсем другое: стены Хогвартса, испещренные взрывами и дырами, и коридоры замка, объятые огнем. Пальцы Роуз замерли в дюйме от поверхности воды, и в этот миг Фред и Эбби заметили за границей пламенеющего круга Эстер. Девочка взволнованно что-то говорила, почти кричала, но до волшебников не доходило ни звука. Околдованная Роуз не замечала ничего, а Эбби только сейчас увидела беснующуюся в центре круга чашу, подпрыгивающую и вертящуюся вокруг своей оси. - Что-то происходит и за пределами круга! – крикнул Фред, пытающийся понять, что обеспокоило Эстер. Но внезапно девочка перестала говорить, странно замерла на месте. Из ее носа – по губам и подбородку – потекла кровь, и Эстер, потеряв сознание, упала на землю. - Роуз, нет!!! Но было поздно. Она коснулась воды. Все пространство внутри круга взорвалось волной, от которой нельзя было защититься или спрятаться. Волна поглотила троих волшебников, погрузив в то воспоминание, которое было невероятно важным для каждого из них.***
1-2 мая 1998 года
Замок взяли в осаду. Но защитники Хогвартса – и те, кто отказался спасаться бегством, и те, кто прибыл через Выручай-комнату по зову друзей – были полны решимости дать отпор армии Волан-де-Морта. Возвращение Гарри Поттера в стены школы произвело эффект фейерверка от близнецов Уизли, раскрасившего темную и бесконечную ночь. Никто не загадывал, как они встретят следующее утро и встретят ли вообще. Отказываясь поддаваться страху, маги готовились принять бой. Время для возведения защиты таяло с каждой минутой. Преподаватели, школьники, члены Ордена Феникса занимали оборонительные позиции, окружали Хогвартс защитными чарами. Из Большого зала все отправлялись по разным этажам. И Эбигейл поняла, что их с Фредом, Джорджем и Ли пути расходятся. Парни вызвались перекрыть тайные проходы в замок, а сама Эбби вместе с небольшой группой волшебников во главе со своим отцом должна была подняться на верхние этажи – ближе к защитному куполу, который первый примет удар на себя. На одной из лестниц, чуть в стороне от хаотичных потоков людей и привидений, четверо волшебников замерли друг напротив друга. Впервые за несколько долгих месяцев им предстояло действовать по отдельности. Эбби изо всех сил старалась изобразить, что это не сбивает с толку и не пугает. Она так привыкла рассчитывать на дружеское плечо, на помощь, которая всегда приходила, несмотря ни на что. Она видела, что друзья думали о том же самом. Девушка переводила взгляд с одного лица на другое и не знала, что сказать. - Удачи всем нам! - первым очнулся Ли. – Я бы даже сказал – невероятного везения. Потому что я очень хочу еще не раз с вами увидеться. А на моем столетнем юбилее так точно. Не ответить на улыбку Джордана было невозможно. Он порывисто обнял сразу троих друзей, а потом отдельно стиснул в своих медвежьих объятиях Эбби. После этого Ли мигом ретировался, видимо, смущаясь тех эмоций, которые можно было прочесть на его лице. - Гейл, поторопись! – крикнул Гарольд Латимер с одного из верхних лестничных пролетов. – Фред, Джордж, я верю, что вы организуете Пожирателям горячий прием! - Так и будет! – Близнецы дружно отсалютовали волшебнику. - Что ж, это будет веселая ночка, - оживленно произнес Фред и тоже шагнул в сторону, собираясь успеть на проплывающую мимо лестницу, а потом вдруг обернулся к Эбби. – Латимер… - Я поняла, Фред. Все будет хорошо. Эбигейл вернула ему фразу, сказанную им в доме Фарроу. И они действительно прекрасно поняли друг друга. Фред коротко рассмеялся и скрылся из глаз. - Мне на этаж ниже. Пожалуй, высоковато я забрался, - сказал Джордж. – И давай тоже без прощаний, потому что это снова не оно. - Будь осторожней, - все-таки сказала Эбби, спеша при этом шагнуть на нужную ей ступеньку. Джордж протянул девушке руку, помогая удержать равновесие на живой лестнице. - До встречи, Эбби. Как только лестница круто ушла вверх и вправо, их руки разъединились. Эбигейл бросилась догонять отца, не оборачиваясь. Она буквально летела вперед, по лестницам, по родным коридорам. Отвечала на ходу на поддерживающие выкрики, брошенные ей вслед привидением или средневековым магом с картины. Эбби спешила навстречу бою, и ничего важнее сейчас не было. Гарольд Латимер отправил на позиции всех магов, отправившихся вместе с ним. Дочь стояла рядом. Она не отрывала сосредоточенного взгляда от территории замка, где выстраивали свою оборону статуи и рыцари Хогвартса. - В битве мы можем потерять друг друга из виду. И если нужно будет отступать, Гейл, ты не будешь искать и дожидаться меня, - тоном, не допускающим возражений, сказал Гарольд, глядя на первые вспышки атаки на купол. И битва началась. Первые десятка два сильнейших заклятий купол выдержал, а потом буквально стал расползаться по швам. Эбби, Роуз и Тонкс латали бреши на своем участке так быстро, как могли. Стало хуже, когда внутрь замка стали попадать заклятья Пожирателей: смертоносные лучи и шары взрывов рикошетили от стен, Щитовых чар и грозили настигнуть в любой момент. Если на одном крыле была передышка, то другому крылу требовалась немедленная подмога. Эбигейл, как и всем прочим, некогда было перевести дух и просто посмотреть кругом. Что твориться на территории замка? Пожиратели смерти давили беспрестанно, стремясь ворваться в Хогвартс любым способом. Жгучий страх, буквально струящийся по жилам, заставлял быть быстрее, ловчее и не отпускал ни на миг. Эбигейл заставляла себя думать только о цели перед собой. - Берегись! Это крикнул Люпин за спиной Эбби, предупреждая о чудовищном вихре, который ворвался через чернеющую дыру в крыше. Вбирая в себя каменные и деревянные обломки, смерч увеличивался, грозился разрушить всю галерею перекрытий, которую защищали маги. Благодаря Люпину Эбби среагировала вовремя. Уклонившись от летящего прямо ей в голову камня, девушка успела вывести в воздухе невидимую петлю и накинуть ее на смертоносный ураган. Вокруг него образовалась клетка, схлопнувшаяся вмиг до точки. Вся сила вихря вылилась во взрыв, прокатившийся волной и заставивший всех пригнуться и закрыть головы. В образовавшейся на пару секунд тишине Римус окинул взглядом потрепанную галерею. - Прекрасно сработано! - кивнул волшебник и снова бросился к прорехе в крыше. Было ясно, что скоро придется отступить. Силы магов не иссякли, но непрекращающиеся атаки говорили о том, что противник превосходит их числом. И первые Пожиратели уже проникли в галерею, ворвавшись сюда в вихре своих черных мантий, как на крыльях. Эбби и Роуз уже теснили к узкому проходу, ведущему вниз. Волшебницы еле успевали отбивать проклятья, не зная при этом, что происходит с остальными защитниками. Когда двух Пожирателей удалось на время отбросить к противоположному краю, Эбигейл, схватив Роуз, нырнула под прикрытие каменного выступа. - Нужно отступать. Мы здесь долго не продержимся, - сказала Эбби, пытаясь высмотреть отца в страшной мешанине дыма и вспышек. – Беги вниз. Путь еще свободен. Может, у тебя получится позвать кого-нибудь на помощь… - Ну, нет, подруга. Только вместе с тобой, - покачала головой Роуз. – Я тут тебя не оставлю. Стена, защищавшая девушек, внезапно треснула, и укрытие пришлось покинуть. Отступали уже все маги. Эту башню они уже потеряли. Эбби наконец-то увидела отца, отправляющего молнии в одного Пожирателя за другим. Бок о бок с ним сражался и Люпин. Гарольд обернулся через плечо к дочери, рискуя пропустить очередное заклятье врага, и приказал: - Немедленно спускайтесь! Здесь мы их не сдержим! ЭБИГЕЙЛ, ЖИВО! Волшебница колебалась еще секунду. Между бегством и помощью отцу она лучше выбрала бы второе, но прекрасно понимала, что он, думая о дочери, уворачивающейся рядом с ним от убивающих заклятий, забудет о собственной безопасности. Поэтому вместе с Роуз и еще пятерыми магами Эбби бросилась по винтовой лестнице вниз. Но когда они покинули башню, стало ясно, что в остальных частях замка дела обстоят не лучше. Стены Хогвартса содрогались от все новых взрывов, многие коридоры были заполнены дымом или едким туманом. Почти везде пол был усыпан осколками витражей, и в проемы окон влетали одно за другим заклятия. Отовсюду слышались крики, хлопки и звуки разрушений. Волшебницы бежали вперед. В висках Эбби глухо стучала кровь, внимание было обострено до предела. Девушка не узнавала замок, в котором жила целых семь лет. Она знала и чувствовала, что он храбро защищается изо всех сил, но ей было больно видеть Хогвартс покалеченным. Все сражавшиеся этой ночью волшебники не помышляли о том, чтобы сдать врагу свою главную цитадель. И Эбби была всей душой с ними. Она отбивала или отправляла обратно в оконный проем разящие лучи, вместе с Роуз оттаскивала раненых в сторону и помогала остановить кровь, если это было возможно. А еще Эбби заклинала про себя все известные ей силы, чтобы не увидеть в очередном коридоре бездыханные тела родных и любимых. На очередном повороте, из-за которого валил густой дым и слышались чьи-то витиеватые ругательства, Эбигейл и Роуз столкнулись с Ароном. Эбби сгребла в охапку брата и затащила его в нишу, пустующую после ушедших защищать Хогвартс доспехов. - Что ты здесь делаешь?! Ты должен был покинуть замок! – Эбби затрясла младшего брата за отвороты порванной и прожженной в нескольких местах мантии. Выглядело это немного странно, потому что Арон уже был выше сестры и гораздо шире в плечах. - Я решил, что шестнадцати лет достаточно, чтобы самому решить, убегать мне или нет. Я не слизеринец какой-нибудь поганый. Говоря это, Арон буквально цвел в улыбке. Копоть на лице и кисти рук в ожогах свидетельствовали о том, что волшебник побывал в самом пекле. Эбби не могла успокоить бешено забившееся сердце и просто с ног до головы осматривала брата, ничего больше не говоря и даже не ругая. А потом быстро обняла его. - Папа будет в ярости, когда узнает, что ты остался в Хогвартсе. - Мистер Латимер будет рад, что Арон – первоклассный защитник! – внезапно поддержал его Симус. – И тот еще пироман, оказывается. Симус и Дин вместе с Ароном атаковали Пожирателей смерти, проникнувших на территорию замка, взрывами и огненными вспышками. Лица обоих гриффиндорцев тоже были в копоти, но это не мешало всем троим выглядеть невероятно довольными. Теперь они спешили вниз, к главному входу, чтобы подготовить для незваных гостей особый прием. - Эбби, мы справимся, - пообещал Арон, ободряюще улыбнувшись сестре, и она почти позавидовала его уверенности. Впятером все вместе спустились на этаж ниже, и в этот момент случилось сразу несколько вещей. Замок тряхнуло особенно сильно, так что жалобно заскрежетали лестница и громче прежнего в страхе заголосили портреты. И влетевшее в разбитое окно проклятье превратило факел в пылающий шар, разбрасывающий вокруг себя жалящие языки пламени, больше похожие на сгустки лавы. Волшебников буквально раскидало по разным сторонам коридора. Эбби, падая, ударилась о стену, чудом не напоровшись на пику побежденного и распавшегося здесь на куски пустотелого рыцаря. Из-за сильно ушибленного бока подняться на ноги быстро не получилось, но части доспехов хотя бы защитили девушку от адского жара. Через клубы дыма и мелькающие вспышки Эбигейл увидела, что Арон, Симус и Дин умудрились проскользнуть в пока еще свободный проход. Арон оглянулся, в панике ища глазами сестру, но Эбби замахала рукой, показывая, чтобы брат немедленно уходил, пока была такая возможность. И Арон скрылся за поворотом. Волшебница уклонилась от еще одного щупальца огненного шара, пока высматривала Роуз. Все брошенные в него заклинания будто только злили его. Сгусток жара метался от стены к стене и в конце концов заставил Эбби отступить обратно к полуразрушенным лестницам, которые перемещались еще в большем хаосе. Здесь же пряталась и Роуз. Она замерла перед пропастью-дырой, проделанной кем-то в одном из пролетов, и опасно балансировала на краю. А щупальца огненного шара уже были за ее спиной. - Роуз, прыгай! – закричала Эбби, молясь, чтобы девушка не вздумала оборачиваться. И Роуз прыгнула, в последний момент уцепившись за перила, а Эбигейл пустила прямо поверх головы подруги усиленное заклятие Ножа. То самое, которое принесло столько хлопот «Поттеровскому дозору». И оно сработало: узкие пламенные языки отрубило от сердцевины, и они не дотянулись до Роуз. Уцелевший пролет унес ее куда-то вниз. Эбби повернулась, чтобы убежать от огненного монстра, и уже была к нему спиной, но одно из щупалец в злобном стремлении убить и уничтожить обвилось вокруг правой щиколотки девушки и потащило назад. Упав лицом вниз, она вскрикнула от неожиданности, боли ожога и удара. Палочка вылетела из руки. Смертоносный язык пламени быстро тащил Эбби в самую пропасть. Она пыталась зацепиться хоть за что-нибудь, но только разрезала руки о камень. Когда щупальце притащило ее к провалу, Эбби, рухнув в пустоту, смогла повиснуть на самом краю, но она еле держалась за острые сколы лестницы. Огненная веревка обжигала кожу и упрямо тянула в бездну. Эбигейл бросила быстрый взгляд вниз – падать чуть меньше, чем бесконечно. А без палочки – это верная гибель. С вновь проснувшейся яростью волшебница цеплялась за край. Но дыхания не хватало даже на то, чтобы закричать и позвать на помощь. И помощь пришла сама. Возникший из ниоткуда Фред распластался на камне прямо над пропастью и теперь удерживал Эбби за руки и плечи. Эбби вцепилась в него в ответ. Но увидев внизу адское создание, утягивающее девушку за собой, Фред понял, что справиться с этим будет непросто. - Это уже совсем нехорошо, - сдавленно пробормотал он, не давая щупальцу забрать Эбби. - Заклятье… Ножа…, - выдохнула волшебница. Фреду не нужно было повторять дважды. Маг резко разрезал воздух палочкой, и в следующую секунду девушка поняла, что ее больше никто не тянет вниз. Мощными Щитовыми чарами Фред отправил пламенный шар в черноту между лестничными пролетами, искренне надеясь, что он свалится на голову какому-нибудь Пожирателю смерти. А потом он мигом вытащил наверх Эбби, и волшебники вдвоем поспешили отползти от пропасти. Эбигейл все еще судорожно цеплялась за плечи парня, пытаясь унять дрожь во всем теле. - Ты как? Цела? – спросил Фред, осматривая девушку с ног до головы. Кожу на щиколотке ужасно саднило, на щеке и шее остались порезы, но все это были мелочи по сравнению с тем, что они все еще живы. - Это было страшно, - наконец произнесла Эбби. – Поэтому давай больше так не делать. - О, ты шутишь! – обрадовался волшебник. – Значит, все в порядке. - Спасибо, Фред, - уже серьезно сказала девушка. - Перестань. Просто когда-нибудь ты тоже спасешь мне жизнь, и мы будем квиты. - Вы почему волшебными палочками разбрасываетесь? Это был Джордж, появившийся на лестнице так же внезапно, как и Фред. Парень протянул подруге потерянную было палочку: - Если с вами все в порядке, то давайте двигаться. Эти мерзавцы в масках теснят нас со всех сторон! - Я должна найти Роуз, - в тревоге проговорила Эбби. – Лестница унесла ее куда-то вниз. - Мы ее найдем, - пообещал Джордж. – Но нам бы здесь сначала справиться… Время короткой передышки истекло. Трое волшебников перебежали на восьмой этаж: работы тут было много. Пожиратели смерти появлялись по двое, по трое и нещадно сыпали заклятьями направо и налево. Вспышки и лучи озаряли коридоры и замковые галереи. К Эбби, Фреду и Джорджу почти сразу присоединился Перси, а потом непонятно откуда взявшиеся Гарри, Рон и Гермиона. Под все усиливающийся гром взрывов на территории замка они сражались с пятью Пожирателями смерти. - Отличный удар Перси! – радостно воскликнул Фред, оценив маневр брата. Перси раскроил пополам маску прямо на лице Пия Толстоватого, а следующим взмахом волшебной палочки припечатал Пожирателя к стене. Джордж и Эбби сражались плечо к плечу, прикрывая друг друга, работая так же слаженно, как и всегда. - Забыл сказать…, - начал отрывисто Джордж, пуская заклятье прямо поверх головы пригнувшейся Эбигейл. – Если все это… конец света… то вы все – лучшая в мире компания для этого… события! И даже в такой момент Уизли могли заставить улыбнуться. Казалось, что именно так все и должно было быть. Орден Феникса, Отряд Дамблдора, Перси Уизли, прозревший и вернувшийся к семье в самый нужный момент – все были вместе этой ночью. Место этих волшебников было здесь. И они воссоединились потому, что это было правильно, а связь их друг с другом – непреложна и нерушима. Казалось, что они не могут проиграть. Эбби ослепила очередная вспышка в оконном проеме. Волшебница заметила в тот миг Рона и Перси, одновременно разящих противника, и Фреда, вдруг странно замершего в нерешительности возле каменного выступа, отмечающего поворот коридора. А когда Джордж шагнул вперед, освещаемый ярким сполохом, мир разорвало на куски. Один из взрывов проломил внешнюю стену замка, и она рухнула на волшебников. Взрывной волной Эбигейл отбросило за колонну чудом устоявшей арки. Она успела только закрыть голову от летящих обломков. А четкое сознание вернулось к девушке только тогда, когда она села на колени, стараясь справиться с головокружением и звоном в ушах. Эбби поднялась, шатаясь, и вслепую прошла сквозь облако пыли, оступаясь на разрушенных камнях. Девушка ждала, что она вот-вот услышит голоса друзей, уже подшучивающих над масштабами взрыва и своего везения. Но вместо этого раздался леденящий кровь крик Перси. Эбби задохнулась в отчаянии. В это нельзя было поверить. Этого не могло произойти. На груде обломков лежал Джордж, которого только что вытащили из-под завала. По его виску сползала тоненькая веточка алой крови. Эбби, окаменев и уже не слыша душераздирающих стенаний Перси, смотрела на этот смертельный штрих. Джордж не дышал. Рядом с братом безвольно опустился на колени Фред. И смотрел на своего близнеца мертвыми глазами. Сначала Эбигейл решила, что вернулась в свой кошмар. Она снова была в Хогвартсе, в сердце сражения. Мир гудел, кричал, вспыхивал и взрывался. Омут памяти сыграл с ней злую шутку и перенес в ту ночь, которую Эбби переживать заново совсем не хотелось. И это воспоминание, принадлежавшее неизвестному волшебнику или созданное силой самого артефакта, казалось невероятно точным, почти реальным. Но все же Эбби была здесь лишь гостем, призраком. Она легко проходила сквозь разрушенные стены и развалившиеся доспехи. Ей не причиняли вреда заклинания, хотя девушка все равно уклонялась от лучей и вздрагивала от пробирающего до костей треска. Отчего же ее не покидало ощущение, что она правда вернулась? И почему рядом нет Фреда и Роуз? Им артефакт решил показать что-то другое? Эбигейл уже догадывалась, что Омут памяти словно обладает собственным разумом. Значит, он не стал бы ничего делать просто так. Для чего она снова оказалась на войне? Кого ей нужно найти? Что понять? Больше всего волшебница сейчас хотела остановить Роуз, предостеречь ее от совершения ошибки… Эбби побежала – сквозь дым и жар огненных вспышек, который не причинял вреда. Мимо сражающихся волшебников, в чьи лица она страшилась всматриваться. В одном из коридоров она чуть не столкнулась – хотя этого не могло произойти – с отцом. Гарольд Латимер и Артур Уизли неслись кому-то на помощь. - Папа! – крикнула Эбби, не удержавшись. Ей вдруг снова стало страшно, что она может его больше никогда не увидеть. Волшебники, конечно, пробежали мимо. Но девушка могла поклясться, что на один миг отец обернулся в ответ на ее бестелесный голос… А потом скрылся в клубах дыма, так и не увидев никого. Эбби, спеша куда-то лишь по своему наитию, побежала в другую сторону. И в Зале Трофеев, где пол был усыпан осколками стекол, наградными значками и кубками, увидела ту, кого искала. Хромая на левую ногу, Роуз пересекала зал. Сюда ее перенесла лестница, видимо, спасая от жуткого пламенного шара. Но здесь было не безопасней. Внезапно появившийся Пожиратель смерти атаковал чародейку со спины. - Сзади! Крик призрачной Эбби услышан не был. Но удар врага был отбит еще одним магом в угольно-черной мантии и маске. Роуз обернулась в ту секунду, когда ее неожиданный защитник выбросил нападавшего в окно, всего лишь раз взмахнув волшебной палочкой. Девушка тоже приготовилась защищаться, но, увидев маску Пожирателя, смогла лишь произнести: - Гэбриэл… Роуз хотела броситься к брату, но маг резко направил на нее палочку, заставив остановиться. Он снял маску. Темноволосый, кареглазый молодой мужчина, на которого так была похожа Роуз. Но если она смотрела сейчас на любимого, но потерянного брата, то Эбби видела перед собой убийцу Эдвина Кройдена и Имре Новака. Эбигейл заставила себя отвести взгляд от Пожирателя смерти и посмотрела на Роуз. Черты девушки исказило нечто болезненное, смешанное с отвращением. Каково ей было видеть брата в рядах тех, против кого сражался Хогвартс? - Пожалуйста, Гэбриэл, остановись. Ведь еще можно все исправить, - почти умоляла Роуз, не в силах пошевелиться. Лицо мага искривилось в гримасе то ли раздражения, то ли презрения. Но только к кому он испытывал эти чувства? - Иногда бывает поздно что-то исправлять, дорогая сестренка, - проговорил Гэбриэл. – Передай родителям, что обо мне жалеть не стоит. Спасай себя, Роуз. Больше маг ничего не добавил, снова надел маску и исчез в том же окне. Роуз, обретя способность двигаться, кинулась к зияющему темному проему. Ей все еще не верилось, что Гэбриэла вернуть невозможно. Эбби стояла на одном и том же месте. Волшебница теперь точно знала, когда в сердце ее подруги зародилась надежда на то, что она могла бы спасти брата. Здесь и сейчас, в осажденном Хогвартсе, Гэбриэл Гернли сохранил жизнь сестре, от которой когда-то отрекся. А в его словах звучало горькое разочарование: в самом себе или в выбранном пути. И Роуз ухватилось за этот проблеск света… Вокруг все стало заволакиваться потусторонней дымкой. Неужели Омут памяти возвращает настоящее? Но Эбигейл вдруг поняла, что не покинет это странное и страшное воспоминание, пока не увидит еще один важный кусочек из своего прошлого. Так быстро, как только могла, волшебница ринулась вверх по лестницам замка. Когда мимо нее – сверху вниз – пролетел шар адского огня, задевая хлесткими щупальцами ступени и картины, Эбби поняла, что может опоздать. Магия Омута сейчас ей совсем не помогала. В одном из холлов восьмого этажа, где они сражались все вместе, девушка оказалась за каких-нибудь пару минут до того самого события, которое никогда не осмеливалась пережить заново благодаря Омуту памяти. До обрушения стены. До гибели Джорджа. Эбби вновь испытала это удивительное чувство сплоченности, глядя со стороны на сражающихся друзей. Несмотря на всю боль и горечь, ей было это дорого. Девушка искренне любовалась самоотверженным и смелым Джорджем, никогда не бежавшим от боя. Джорджем – таким же бесшабашным временами, как и его брат-близнец. Ее лучшим другом Джорджем, по которому она так сильно скорбела, что долго не могла вспомнить, чему он успел научить ее. Которому она так много не сказала… Но он ведь и так все знал. Волшебница оказалось совсем рядом с Фредом. Парень стоял за поворотом коридора, периодически выстреливая в противника меткими лучами. Эбигейл посмотрела на него, устремившего взгляд сквозь несуществующую здесь девушку, и будто не узнала. Как и все остальные, Фред был весь в пыли, каменной крошке и ссадинах. Рассеченная губа кровоточила. Но еще не было глубоких морщин у глаз, которые Эбби успела хорошо запомнить и которые стали отпечатком этой ночи. А в самих глазах еще не было неизбывной ледяной печали. Потому что Фред еще не знал, что случится через мгновение. Что он навсегда потеряет половину себя. Эбби ощутила удивительную нежность и желание уменьшить хотя бы на ничтожную частицу то боль, которая скоро обрушится на Фреда. Не осознавая, что делает, в необъяснимом порыве, волшебница подняла руку, почти касаясь его волос, скулы. Фред не мог знать, что Эбби рядом, но ей так хотелось, чтобы он почувствовал. Это было тем самым «прости», с которым она тянула целый год. Потому что так его любила, что даже боялась. За окном засияла ослепительная вспышка. Фред подался вперед, чтобы шагнуть и покинуть свое укрытие. Это было только намерение... Девушка сблизила их ладони и вдруг почувствовала странное покалывание на кончиках пальцев, схожее с тем, что ощущалась при прикосновении к артефакту Фарроу. Уютное тепло и спокойствие разлилось в груди. Фред вздрогнул и недоуменно взглянул на свою руку. Замер в нерешительности. И для него тоже время будто остановилось. Он не сделал шаг, помедлив всего пару секунд. А потом снова прогремел взрыв. И в этот раз Эбигейл успела испугаться. Девушка закрыла голову руками, ожидая, что вслед за грохотом на нее обрушится стена и она окажется погребена под грудой камней. Но когда Эбби отняла ладони от лица, она все еще была жива. Вокруг темнела все та же ночь и золотились границы круга. Вода, в которой утонули волшебники, исчезла, зато трава покрылась белым хрустящим инеем. Омут памяти излучал спокойное сияние. Эбби чувствовала себя ужасно вымотанной после невероятного путешествия в прошлое, но все же твердо стояла на ногах. А что с Фредом и Роуз? Они оказались у самых границ круга. Фред тяжело дышал, как будто пробежал нешуточную дистанцию. Его глаза покраснели. Он только что заново пережил самую страшную ночь в своей жизни. Но Фред не отрывал изумленного взгляда от Эбби. Парень почему-то не спешил к ней приблизиться и только тихо произнес, до конца не веря тому, что ему открылось: - Это ты... Это была ты, Эбби. Тогда перед взрывом… я почувствовал тебя. И ты остановила меня. В это невозможно было поверить. То, что произошло с ними в прошлом, отгадывалось только сейчас. Может, в этом и был смысл путешествия, подаренного Омутом? Артефакт помог понять те события, минуты и поступки, которые уже давно стали частью жизни, но были спрятаны и забыты по вине самих людей. - Значит, ты видел то же самое? – спросила Эбигейл. – Я думала, что Омут разъединил нас. Но ответила ей Роуз. Девушка первая приблизилась к Эбби, вытирая дорожки слез на щеках. Для нее прогулка по прошлому тоже не прошла безболезненно. - Разъединил. Мы все втроем были в одном дне. Но я и Фред видели друг друга. А мы тебя нет. Это стало для Эбби еще одним доказательством того, что Омут памяти был связан только с ней. Только у нее был шанс по-настоящему переместиться в прошлое. И теперь девушка знала, что отговаривать Роуз не имело смысла. Она решила все для себя уже очень давно. - Давайте закончим то, что начали, - уверенно произнесла Роуз. Эбби кивнула. С этим действительно нужно было поскорей покончить. Чародейка вложила в руки Эбби футляр с рубинами. И девушка, прикоснувшись волшебной палочкой к одному из камней, сияющих голубой сердцевиной, забрала туманный сгусток воспоминания. Кончиком палочки она дотронулась до виска. Теперь все так, как надо. Волшебница оглянулась через плечо на Фреда, который покачал головой, искренне надеясь, что последняя часть Часов Годара не окажется в Омуте. Эбигейл крепко сжала в ладони металлический футляр, вмиг оказалась около каменной чаши и бросила в серебристую воду рубины. Не успели они коснуться поверхности, как чаша взмыла в воздух и бешено завертелась, превратившись в водяной смерч. От воронки, возвысившейся, казалось, до самого неба, поднялся жуткий ветер, против которого едва смогла устоять Эбби. А Роуз и Фред оказались отброшены назад. Порывы ветра нещадно пригибали их к заиндевевшей земле, на которой исчез даже золотой круг. Эбби стояла совсем близко к исполинскому смерчу, в котором переплетались и переливались разноцветные струи. Теперь в нем было не только серебро. Девушка снова улавливала знакомые картины и лица, до нее доносилось эхо ее же воспоминаний. Омут памяти уже ничего не доказывал и не объяснял. Он стал воплощением соблазна снова увидеть и обнять ушедших навсегда. Хаотичные потоки завораживали, не давали отвести взгляд. Эбби протянула руку к неутихающему смерчу, и бороться со сбивающим с ног вихрем стало гораздо легче. Ведь Омут доказал ей, что пропустит ее. Что позволит оказаться в прошлом. И тогда… А Роуз, которая не оставляла попыток прорваться к Омуту, падала и снова поднималась. - Латимер! – закричал Фред, безуспешно пытаясь подняться на ноги и подобраться ближе. – Латимер, делай, что хочешь, хоть меня запихай в этот вихрь! Но сама не приближайся!!! Волшебница прекрасно его слышала. Но сама судьба предоставила такую возможность все исправить... - Эбби, посмотри на меня! – не успокаивался Фред; силы уже покидали его. – ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! Эбигейл пересилила себя и отвела взгляд от смерча. Оглянулась на Фреда, фигура которого расплывалась в ее глазах, наполненных слезами. Страшный вихрь загудел с новой силой. И она наполовину услышала, наполовину прочитала по губам то, что хотел сказать ей Фред: - Останься со мной! Эбигейл видела, как тяжело ему просто держаться на месте. Шквальный ветер желал прогнать мага подальше, но Фред продолжал цепляться за зубцы льда, которым стал иней на траве, и ранил руки в кровь. Она видела его глаза – прежде яркие и светлые, а сейчас – темные, отчаянные. Волшебник знал, о чем просит. Это был не выбор, а отказ терять еще одного любимого человека. А Эбби должна была принять свое решение. Она представила невыносимую пустоту, которая поселяется в сердце после гибели близкого. Вспомнила о родителях и брате. Девушка проглотила комок в горле, мешавший дышать. Закрыла глаза. Омут памяти – лишь каменная чаша, которая становится чем-то удивительным только благодаря человеческой душе. Так сказала Маргит Левенте. И вновь открыв глаза, Эбби увидела эту самую обычную чашу, скрывающуюся за потоками воды. Руны на камне призывно пламенели. Девушка сосредоточилась на сердце этого вихря и, глядя на чашу, подняла волшебную палочку. - Реду… - НЕТ! Ценой невероятных усилий, Роуз удалось подняться под порывами ветра, и она повисла на руке Эбби, в самый последний момент прервав заклинание. Эбигейл еще успела увидеть безумный и несчастный взгляд Роуз. Но в следующий миг отчаявшаяся девушка, оттолкнув в сторону подругу, бросилась навстречу Омуту и сгинула в потоках вихря. Загудел сам воздух. Смерч стремительно стал уменьшаться и успокаиваться. Он схлопнулся до маленькой точки, оставив на земле старую-старую чашу, расколовшуюся на три части. Роуз исчезла. Эбигейл медленно поднялась и на нетвердых ногах приблизилась к осколкам. Она все утирала непослушные слезы, которые текли и текли из глаз, мешая смотреть. Руны на камне потухли и почернели, а сам артефакт превратился в черепки. Он принял жертву Роуз, но не пропустил ее в прошлое. Отказ Эбби завершить магическую сделку уничтожил Омут памяти. В оглушающей тишине Эбби и Фред, вставшие рядом друг с другом, прислушивались к миру. В нем по-прежнему ничего не поменялось, небо не раскололось, не изменилась природа вокруг. Она так же молчаливо встретила гибель Роуз Гернли, как до этого встречала множество других смертей. А Фред, изрядно потрепанный вихрем, был жив. Был рядом. И никуда не собирался уходить. Он обнял Эбби за плечи и притянул к себе. - Все закончилось, - хрипло произнес Фред. Девушка, словно очнувшись от чар, так крепко обняла его в ответ, что стало больно рукам. Она больше не хотела никого терять и теряться сама. Она слышала, как под ухом билось в груди сердце Фреда – глухие удары, но подобные раскатам затихающего грома. И больше ничего кругом не существовало. Волшебник тоже не размыкал рук. Склонив голову, он осторожно касался щекой растрепанных ветром волос Эбби. Самому себе Фред боялся признаться, как страшился ее потерять. Эстер все еще была без сознания, но дышала ровно и глубоко. Земля, на которой стоял дом Фарроу, защищала своего хранителя, поэтому и не дала ей приблизиться к разбушевавшемуся Омуту памяти. Эбигейл знала – ощущала, чувствовала, понимала, - что девочка очнется тогда, когда вернутся силы. Волшебница осторожно смыла кровь с лица Эстер, использовав тот самый, хорошо знакомый ей лоскут. А потом Фред отнес Эстер поближе к дому. Волшебники остались тут же – дожидаться, пока она придет в сознание. Через четверть часа над Дартмуром занялся рассвет. Первые лучи солнца отразились от глади озера неподалеку, и оно засияло, превращая мрачный пейзаж в чудесную картину. И почти сразу в низине перед домом Фарроу послышались хлопки трансгрессии. Среди множества фигур волшебников, приближающихся к ним, Фред и Эбби узнали Ротвелла, Одли и даже Догерти. Эбби больше не испытывала ни страха, ни тревоги перед встречей с ними. Все страшное, что могло сегодня случиться, уже произошло. Фред тоже спокойно дожидался момента, когда на них посыплется град вопросов. Он просто не отпускал Эбигейл.