Темное пламя

      Конец сентября 2008       Вернувшись к Владу, Лест часа два сидел на диване с книгой на коленях, но прочитал от силы страницу. Просто не мог думать. Выпадал из реальности и мертвым взглядом смотрел в пространство перед собой.       Совсем вечером, почти ночью, в комнату вошел полностью голый Влад. Лесту не нужно было говорить, что делать. Парень встал и начал как-то неловко раздеваться — странное оцепенение не выпускало тело из своих ледяных невидимых лап.       — Давай быстрее, тормоз, — поморщился Влад, — И на спину ложись.       Лест последовал указаниям и разместился на разложенном диване. Влад пристроился между его ног и резко вошел. Лест дернулся и вскрикнул от боли.       — Что, забыл смазаться как следует? — усмехнулся Влад, глядя ему в лицо своим холодным жестоким взглядом, — Терпи теперь, раз такой тупой.       И он начал двигаться, как всегда резко и на всю длину. Лест пробовал расслабиться, но сначала не получалось, потому что Влад не давал на это времени, не прекращая фрикции, и сфинктер только наоборот все больше сжимался из-за боли. Лест стонал сквозь зубы, отвернув лицо к стене, на глаза выступили слезы сами по себе. Но через несколько минут проституту все-таки удалось расслабить мышцы, и он затих, теперь уже с безразличием уставившись на пожелтевшие от старости обои. Но Владу, видимо, стало не хватать полных боли стонов, и он приостановился.       — Смотри мне в глаза, когда я тебя трахаю, — тихо и членораздельно приказал он.       Лест чуть вжал голову в плечи, но все же повернул лицо и встретился с бездушным взглядом серых глаз, тонкие губы Влада кривила садистская ухмылка. Мужчина сделал еще несколько медленных движений, не отрывая взгляда от бледного лица Леста. Хотелось зажмуриться, но он продолжал смотреть в лицо своего мучителя, словно завороженный, и просто надеялся, что это все скоро уже закончится. Вообще все.       Но Влад опять приостановился и склонился ниже:       — Мне начали надоедать твои сопли. Ты становишься все бесполезней и бесполезней с каждым днем. Будь осторожен, маленькая дешевая дрянь, — так можно ведь и ненужным стать.       Лест только сглотнул, продолжая смотреть в его безжалостное лицо. Владу, видимо, понравились страх и обреченность в его глазах, он усмехнулся и начал двигаться быстрее.       Когда он кончил и вышел из комнаты, Лест вытянулся на диване, глядя в потолок. Он чувствовал, как изнутри вытекает сперма. Знал, что она испачкает постельное белье. Но было все равно. Это уже не вызывало отвращения и не заставило встать, чтобы подмыться или хотя бы вытереться.       Влад не оставил выбора. Стать ненужным Владу — равно тюрьма. Но взять себя в руки и снова стать полезным сил, кажется, уже не хватит. Так что выход теперь только один. И можно бы уже не пережидать эту ночь — нечего тут раздумывать. Только вот если он сейчас начнет собираться на улицу, то могут возникнуть вопросы. Да, часто бывало, что Леста вытаскивали срочно на ночь глядя, но Влад может отобрать телефон и проверить созвоны. Поэтому все равно лучше подождать до утра: завтра он спокойно уйдет, пока Влад будет на работе.       Полежав еще немного, Лест наконец заставил себя встать, содрал с дивана простыню, подтерся ею же, скомкал ткань и кинул на пол. Потом снова лег, не одеваясь, и завернулся в одеяло. Перевел взгляд на грелку, так и валяющуюся на полу, — он уронил ее еще днем, когда Влад за волосы тащил его на кухню. Не нужна больше.       Лест выключил свет и прикрыл глаза, надеясь побыстрее заснуть. Но они все время сами открывались и начинали мертвенным взглядом смотреть в потолок.       Часа через два парень не выдержал и потянулся к ноутбуку, лежащему на пластмассовой тумбочке, вывел его из спящего режима и зашел в ВК. Если есть сообщения от наиболее грубых и отвратительных клиентов, то он не откажет себе в удовольствии сказать им пару ласковых на прощание.       Когда страница загрузилась, Лест в изумлении уставился в меню сайта — там отображалось больше сотни непрочитанных сообщений. Они все оказались с какого-то незнакомого аккаунта без фото. Парень не удержался и зашел посмотреть.       «Лест, это Райан. Пожалуйста, не блокируй.       Я так виноват перед тобой.       Прости.       Прости, если сможешь.       Я не знаю, что на меня нашло.       Лест, ответь, пожалуйста.       Я не понимаю, как я мог. Места себе не нахожу.       Может, я смогу как-то искупить вину? Что я могу для тебя сделать?»       Лест, затаив дыхание, пролистал до конца — сообщения все были в этом духе. Они начинались с середины дня и каждый час прибавлялось по десять-двадцать. Лест невольно издал смешок, а на глаза опять выступили слезы.       Конечно, простит. Он же сам виноват. А Райан все-таки оказался хорошим. Это было такое облегчение, что как-то даже посветлело вокруг. Но намерения это уже не могло изменить. Так что Лест решил ничего не отвечать.       «Вижу, что прочитал. Лест, не молчи, пожалуйста».       Лест даже вздрогнул: он что, в монитор все это время смотрел, что сразу заметил?       «Скажи, что ненавидишь меня.       Что угодно скажи, только не молчи».       — Не могу я тебя ненавидеть, — прошептал Лест, по щекам потекли слезы, — Ты же столько для меня сделал…       «Если не ответишь, я прямо сейчас приеду к Владу».       Лест выдохнул от ужаса и стал торопливо набирать сообщение, путаясь в клавишах, то и дело стирая опечатки:       «Не смей. Меня здесь нет».       Чуть не отправил и хлопнул себя по лбу со всей силы — это же надо, как глупо чуть себя не выдал! Правильно Влад говорит, что он тупой. Заменил «здесь» на «там» и отправил.       «Я простил», — отправил следом.       «Я могу что-то для тебя сделать? Чего ты хочешь?».       «Я хочу, чтобы ты от меня отстал. И Феалин передай, чтобы она отстала», — сжав зубы, недовольный из-за того, что опять приходится грубить, напечатал Лест.       «Лест, может, встретимся хотя бы еще один раз? Приезжай ко мне в любой день. Напою тебя чаем, заверну в одеяло и уложу спать. И ничего не будет, обещаю. И денег дам, если возьмешь».       Лест смахнул слезы — это было так мило, что стало даже больно. Это сообщение будто источало тепло. Но все равно ни на секунду не захотелось согласиться.       «Я простил. Но не доставай меня больше», — скрепя сердце, написал Лест и тут же заблокировал собеседника.       Потом он захлопнул крышку ноутбука и снова лег, но на этот раз с улыбкой на губах. И почти сразу погрузился в сон.       Лест открыл глаза, и камень отчаяния тут же навалился на грудь. Зато кошмары этой ночью не снились.       Парень встал, покопался в тумбочке и сразу оделся в уличное. Нечего тянуть.       Была среда, и по расчетам Леста у Влада смена в салоне, так что он точно уже уехал на работу.       Парень подошел к окну и раздвинул шторы. День выдался солнечным. Желтые березы и бордово-зеленые клены покачивались снаружи, роняя листья, которые не спеша летели к земле, словно танцуя в воздухе. Дети на площадке бегали с веселыми воплями.       Неплохой день, чтобы умереть.       Конец сентября 2008       Райан дождался своей очереди у барной стойки и поздоровался с барменом за руку — они друг другу уже примелькались.       — Апельсинового соку плесни мне, — заказал Райан.       — В смысле Отвертку? — переспросил бармен.       — Нет, соку, — невесело усмехнулся музыкант, — Можешь льда насыпать, чтобы было похоже на Отвертку.       Бармен странно посмотрел на завсегдатая и налил ему сока, потом добавил несколько кубиков льда.       — И с каких пор ты не пьешь? — полюбопытствовал он, ставя перед Райаном стакан.       — С этой недели, — вздохнул тот, — Не спрашивай.       Бармен только пожал плечами и повернулся к следующему посетителю, а Райан занял один из столиков.       Сегодня пятница — вероятность появления Леста очень высока. Райан хотел попросить прощения, глядя ему в глаза. Изводил себя все эти три дня, после того как проспался, — все никак не мог понять, как ему вообще в голову такое пришло. Это все алкоголь. Но это не оправдание. Этому нет и не может быть никакого оправдания.       Райан знал за собой склонность к агрессии, но в последнее время неплохо с ней справлялся. Да и раньше если уж проявлял агрессию, то только к тем, кто может за себя постоять. А вот склонности к сексуальному насилию и стремления унизить раньше за собой не замечал. И самому от себя было теперь тошно. Ведь он практически изнасиловал человека.       Можно сказать, что Лест к этому привычен, что такое вообще часто с ним случается. Можно сказать, что Лест сам всегда нарывался. Можно сказать, что Лест согласился — он ведь сказал «да», в конце концов. Райан скривился — будто у проститута был выбор. Хотя, пожалуй, выбор все-таки был — он вполне мог вырваться, но он этого не сделал.       И все же, чем бы там ни занимался Лест, как бы себя ни вел, но принуждать его Райан права не имел. Принц вздохнул и нервно потер висок — он готов был теперь на колени перед ним упасть на глазах всего клуба. Эта мысль вызвала усмешку. Вот это была бы картина: красивый готический парень на коленях перед раскрашенным проститутом в юбке. Хотелось бы посмотреть на шокированное лицо Леста — его бы такое точно впечатлило. Он ведь всегда ставит себя ниже других.       На одиноко сидящего с телефоном Райана то и дело поглядывали девушки — кто скромно украдкой, а кто посмелее и с улыбкой, но музыканта они сейчас не интересовали. А Леста все не было.       Райан переписывался с ним во вторник вечером, и с тех пор проститут не появлялся онлайн. Такое случалось и раньше, но сейчас это беспокоило. Если он не придет в клуб и завтра, в субботу, и в воскресенье, то, наверное, стоит заехать к Владу. А вот с какой целью — просто бухнуть или что-то «радикальное» — это будет уже зависеть от Феалин.       Властительница все еще занята, но возможно, что после таких его откровений она что-то поменяет в своем графике и ускорится со своими радикальными мерами. Мысли скрыть от нее, что натворил, у Райана не было. Хотя рассказывать было страшно. И не потому, что он боялся какого-то наказания. Возможно, наказанием будет просто разочарование в ее глазах. Вряд ли там будет ужас — до ужаса Феалин сложно, а может, даже невозможно довести. А вот разочарование…       Да Райан сам в себе был разочарован и даже напуган своим же поведением. Как можно было сорваться на слабом? Да еще таким вот способом? Он же всегда выбирал более сильных противников, которые хоть как-то могут ответить. А Лест совершенно беззащитен. Хотя нагрубить он смог, насколько смутно припоминал Райан. Но это же такая мелочь…       Мозг вообще не сразу это все вспомнил — Райан так много выпил, да еще намешал, кажется, текилу с пивом. Поэтому сначала было вообще не до воспоминаний. А потом накрыло какими-то отдельными вспышками: и моменты на скамейке в нише, и ебля — по-другому не назовешь — в сортире, и деньги… деньги ему в рот засунуть — это как вообще можно было додуматься?       Райан невольно зажмурился от стыда и встряхнул головой. Вот чем он лучше Влада? Разве что тем, что не сделал больно. Но зато сделал так унизительно, что в этом плане вполне может с ним посоревноваться.       Еще ведь без презерватива! Такого вообще лет с пятнадцати не бывало, когда мозгов было еще меньше. Может быть, если бы Феалин не сказала, что у Леста нет серьезных заболеваний, то он бы остановился в тот момент — не решился бы без резинки… Конечно, на Примабере все земные венерические заболевания лечатся, но с трудом.       И все-таки такое ему никогда не было свойственно. Да, Лест — шлюха, и с ним вообще мало кто обращается нормально, его все презирают. Но неужели Райан, который всегда шел против всех, на этот раз поддался стадному инстинкту и унизил того, кого и без него все унижают? Да, Лест нагло врал, но это же как надо было разозлиться… И вот на этом месте Райан задумался еще тогда, когда писал ему панические сообщения с извинениями. А злость ли это на самом деле? Точнее, конечно же, это она и есть. Но Райан уже знал, что у него за этим чувством часто что-то еще прячется.       Для начала пришлось себе признаться, что больше — после того, что натворил — он злиться не может. И на самом деле все равно хочет помочь. Но гордость не позволяет просто так это принять: ведь Лест его использовал в своих целях. Как он может хотеть помочь после такого? После такого можно только злиться — только одно это чувство не задевает гордость. А гордости у Райана всегда было слишком много. Испытывать что-то еще к Лесту было просто ниже достоинства.       Но теперь, когда злость исчезла, Райан осознал, что на самом деле он банально обижен, разочарован и предан. А это, вообще-то, больно. И вот эти более уязвимые чувства и скрывались за такой привычной злостью — просто чрезмерная гордыня не позволяла чувствовать что-то еще к человеку, который его использовал как тупого наивного идиота.       И что теперь? Опять пытаться помочь этой шлюхе, которая так рьяно упирается? И вообще, ну чего этот Лест ему так сдался? А ведь проститут когда-то намекал, что Райан может быть в него влюблен. Кажется, он сам тогда не очень верил в свои предположения, а Райану просто смешно от них стало. А вот сейчас он задумался.       Пожалуй, он успел привязаться к Лесту, особенно за ту неделю. И все же, эта привязанность не была похожа на влюбленность. Как ни странно, Райан отлично был знаком с этим чувством — оно возникало со многими девушками. Просто он всегда выбирал свободу и независимость и успевал свернуть отношения до того, как эмоции становились слишком сильными.       С Лестом было по-другому — это было какое-то более спокойное чувство, больше похожее на дружеское расположение. Лест неглуп, у него широкий кругозор, с ним есть, о чем поговорить. Он очень приятен в общении, когда не изображает шлюху. Да и чувство юмора у него неплохое, хотя ему обычно не до шуток. В общем, с ним интересно. И вот примерно то же самое чувство с друзьями-музыкантами. Только им помощь не нужна.       А Леста еще и жалко, его хочется оберегать. Наверное, поэтому привязанность так быстро стала сильной. Настолько сильной, что и разочарование от его вранья оказалось таким всеобъемлющим. Райан ведь всю неделю с ним сидел, днем и ночью, боялся что-то не то сказать или сделать, а то вдруг ему станет хуже, Райан всегда был рядом, любую помощь готов был оказать. Много времени и еще больше моральных сил вложил… А Лест просто развернулся и ушел.       И что вот теперь с этим делать? Самым адекватным было бы все равно забить и оставить его в покое. Но как теперь можно забить после того, как сам поступил еще хуже?       Леста, словно маленького слепого котенка, барахтающегося в грязной лужице, хотелось взять за шкирку, вытащить из этой грязи, отмыть и согреть…       Феалин бы сейчас сказала, что Лест не неразумное животное, а мыслящий человек — его нельзя за шкирку. Но, кажется, она сама уже близка к тому, чтобы вытаскивать именно за шкирку. И не вписаться обратно в это мероприятие Райан теперь не мог.       Музыкант опять зашел в ВК и посмотрел на аккаунт Леста — онлайн его так и не было уже третий день. «Я простил» — он написал тогда, во вторник вечером. Такое вообще можно простить? Или ему настолько это привычно, что и правда простил?       Лест так и не пришел. И за все выходные ни в Релаксе, ни онлайн так и не появился.