***
Спустя двадцать минут он появился на кухне, одетый в светлые облегчённые джинсы и рубашку с коротким рукавом. — Ох, а тебе идёт, — задорно хохотнула Джинни, отпивая из чашки чай, — не зря всё-таки прошлый раз я заставила тебя раскошелиться. Гарри тяжело вздохнул. Он прекрасно помнил тот мучительный поход по магазинам спустя полтора месяца после победы. Это был тяжелейший день в его жизни. Конкуренцию ему по степени тяжести могла составить разве что битва с Волан-де-Мортом. Тогда Джинни чуть ли не силой принудила его скупить полмагазина каких-то бесполезных вещей. Из которых за всё время он влез в пару футболок, одни джинсы, ну и в брюки с рубашками, в которых ходил в министерство. — Кикимер, накрывай-ка на стол, старый бездельник. Хозяин проснулся! — прокричала в пустоту гостья, и Гарри даже не успел ничего возразить, так как старый эльф с хлопком появился на кухне и пренебрежительно окинул её взглядом. Его челюсти злобно сжимались, и Гарри уже показалось, что домовик сейчас затянет свою любимую песню про «предателей крови». Но Кикимер на удивление сдержался, лишь уточнил: — Хозяин изволит трапезничать? — Да, Кикимер, спасибо, — вежливо отозвался Гарри, наблюдая, как ловко эльф орудует на кухне. Буквально через минуту на столе уже стояли горячие оладьи, креманки с вареньем, а в воздухе тонко витал аромат травяного чая с какими-то добавками. Также быстро он и исчез. — Зачем ты с ним так грубо? — непроизвольно вырвалось у Гарри. Он расположился рядом и, нахмурив брови, посмотрел на свою девушку. Да, Кикимер порой был невыносимым: ворчливым и своевольным. Но за последнее время парень немного привязался к нему. После возвращения из Хогвартса в пристанище Блэков, эльф немного изменился. Видно принял неизбежное и смирился с тем, что теперь Гарри его хозяин. — Ой, ты ещё не начинай! — фыркнула Джинни. — Хватит нам одной заступницы за домовых эльфов. Она что, и тебя этим заразила? — Джинни! — Гарри начал раздражаться. — Прекрати говорить о Гермионе в столь пренебрежительном тоне! Нет ничего плохого в том, что она хорошо относится к домовым эльфам! — Вот как? А что это ты так рьяно её защищаешь? — девушка напряглась и в голосе появились жёсткие, нехарактерные ей ранее, нотки. — Что вчера прям кинулся их с Роном разнимать, что сейчас взорвался. — Да ничего! Она моя подруга и я не позволю её обижать! А вчера… Да твой брат просто идиот, сама не видела что ли?! — Видела. Да вот только обниматься вот так было необязательно! — Как? Мы дружим семь лет и всегда обнимаемся! В этом не было ничего такого! — Гарри с силой опустил чашку, отчего звук от соприкосновения посуды со столом вышел непривычно громким. — А может, мне неприятно, что вы обнимаетесь! И Рону тоже! Это раньше вы могли так делать, а теперь пора бы избавиться от этой привычки! — С чего бы это? — Гарри с вызовом уставился на неё. Сейчас Джинни ни вызывала в нём ни капли желания, которое ещё полчаса назад бурлило в его животе. В эту минуту она его дико раздражала своими капризами и эгоизмом. А ещё парень будто кожей чувствовал эту попытку контролировать его. Она словно мысленно твердила ему: «Всё, дорогой, теперь ты должен поступать так, как нужно мне!» Когда война закончилась, Гарри пообещал себе всего одну вещь. Что теперь не будет идти на поводу у всяких там пророчеств и исполнять возложенные на него ожидания. Плевать ему на «избранность» и остальные регалии. Он просто хочет жить. Он заслужил это скромное право. Джиневра фыркнула и отшвырнула ложку, которой помешивала чай. — Будто ты и сам не понимаешь?! — Не понимаю! Будь добра, объясни! — Да это просто неприлично, Гарри! — Что неприлично?! — он уже орал. — Я просто подбодрил свою лучшую подругу, которую обидел твой братец. И благодаря которой, кстати, я сейчас живой и невредимый сижу перед тобой! Она не раз спасала мне жизнь! Я бы умер ещё в палатке от укуса Нагайны, если бы не Гермиона! Или ещё раньше… — О-о-о, какая интересная тема! — Джинни не собиралась уступать в этой перепалке. — А что же там ещё было в этой вашей палатке? Может, расскажешь? А то что-то вы оба молчите об этом! Гарри вылупился на неё, совершенно не узнавая. Никогда, никогда Джинни не вела себя подобным образом. Она всегда была понимающей и разумной. Именно за это он и полюбил её. А сейчас… Что это за сцены? На неё что, сексуальная близость так повлияла? Аппетит окончательно пропал. Гарри замолчал, просто сверля её взглядом, в таком состоянии напоминавшим по цвету луч смертельного заклятия. Он много чего мог бы сейчас сказать, но сдержался. Лишь с шумом поднялся из-за стола и направился прочь, не желая продолжать это бессмысленный разговор. У него ещё полно дел сегодня. Действительно важных дел. — Гарри? — взвизгнула гостья ему в спину немного жалобно, но он даже не обернулся. — Куда ты? — В Гринготтс, — бросил он. — В Гринготтс? — не унималась Джинни. — Мы же собирались на свидание? — В другой раз, Джин. Извини, — раздалось уже из коридора. А затем хлопнула входная дверь, оставив девушку в гордом одиночество в стенах старинного особняка. Она всхлипнула и с силой швырнула чашку в ближайшую стену. Осколки зазвенели по полу, а на старых полосатых обоях запечатлелось мокрое пятно. — Сволочь! — выкрикнула она в пустоту и направилась в гостиную к камину, не желая оставаться здесь ни минутой дольше.***
Реализовав всё задуманное, Гарри поймал такси до аэропорта. Конечно, можно было воспользоваться трансгрессией, но внезапно материализоваться в толпе магглов ему не хотелось. А ориентировался он там плохо, так как ни разу никуда не летал и место назначения видел только на фотографиях. Благо, времени ещё хватало, ведь нужный ему рейс был вечером. К счастью, таксист оказался молчаливым и не докучал пассажиру, позволяя Гарри повариться в собственных мыслях и немного привести их в порядок. Хотя единственное, что Поттер понимал — это то, что он запутался. Его жизнь устаканивалась. Курсы авроров, роман с Джинни, перспективное будущее… А грудь словно сдавливало тисками и никакого удовлетворения он не испытывал. Беспокойная интуиция, к которой он привык прислушиваться, что-то верещала ему на ухо. По своему ли пути он идёт? Действительно ли Аврорат и семья с Джинни — то, о чём он мечтал и ради чего выжил? Оказавшись на месте, он расплатился, оставив таксисту приличные чаевые и двинулся вперёд. Да, он никогда не был в Хитроу, но, благо, все современные аэропорты оснащены указателями и достаточно удобно спроектированы. У магглов всё же есть чему поучиться. Он нашёл её в общем зале ожидания, так как до регистрации ещё было несколько часов. Гермиона, привычно собранная и сосредоточенная, сидела, уткнувшись в небольшую книжицу. Видно, занятие настолько поглотило подругу, что она никак не отреагировала, когда Поттер опустился рядом. — Эй, привет, — произнёс он, пытаясь рассмотреть, что она там читает. — Гарри?! — девушка чуть не подпрыгнула на месте и, подняв голову, захлопала ресницами. — Что ты тут делаешь? — Вообще-то моя лучшая подруга улетает, и я понятия не имею, когда увижу её снова. Вот и пришёл проводить тебя. — Ох, Гарри, — вырвалось у неё с воздухом, и она по привычке обняла его. Так же крепко-крепко, как обычно. Как в самые тёмные времена, когда он был разбит и сломлен. Когда у него не оставалось сил, и последние ростки надежды покидали его тело. Гермиона же через эти простые прикосновения как будто бы хотела передать ему часть своей силы. И это было… Это было так естественно для них двоих, что Гарри подумал, что ни за что на свете не откажется от этого проявления нежности и заботы. Никогда. Ни ради кого. Эти объятия принадлежат только им двоим. Они прошли через такое, что точно заслужили на них право. Он, улыбаясь, обнял её в ответ и похлопал по плечу, уткнувшись лицом в волосы. — Гарри, не стоило так заморачиваться, — она отстранилась и заправила за ухо выбившуюся из прически прядь. — Я же прекрасно понимаю, как ты устаёшь на курсах и в выходной, наверное, просто хочешь отдохнуть. — Я прекрасно отдохнул, ежели что, — успокоил он её. — Проспал до обеда, а потом эксплуатировал Кикимера. И он готовил мне завтрак. Про Джинни Гарри решил умолчать. Не хотелось ему посвящать Гермиону в их дурацкую ссору. Даже думать о ней не хотелось, честно говоря. — О-о-о, — улыбнулась подруга, уже смирившаяся с тем, что большинству домовых эльфов, а уж Кикимеру особенно, не нужна та свобода, которую она так стремилась когда-то им дать. Да и ей самой было гораздо спокойнее, зная, что Гарри под присмотром. Кикимер, конечно, тот ещё жук. Но хозяина в обиду не даст, это она уже поняла. Глядишь, и у этого ворчуна сердце растает, и он полюбит Гарри. Его же просто невозможно не любить! Ох, что-то она увлеклась! Щёки предательски порозовели, и она опустила глаза в книгу, что не укрылось от внимания друга. — Всё изучаешь теорию по восстановлению памяти? Грейнджер молча кивнула, покусывая нижнюю губу. — Всё будет хорошо, Гермиона, ты справишься. Ты же самая умная ведьма на курсе. Даже не так. Пожалуй, ты самая умная волшебница за последние сто лет. — Брось, Гарри, — смутилась она ещё больше. — Ты мне льстишь. — Ни капельки! — возмутился он. — Я вот с тобой рядом постоянно чувствую себя полным дураком. А ещё «избранным» наречён! Кто только додумался меня им назначить? — И вовсе ты не дурак, — рассмеялась девушка, понимая, что он хочет развеселить её. — Ты очень даже сообразительный. — Ага. Такой сообразительный, что без тебя бы отошёл в мир иной ещё на первом курсе. Я соображаю только как поудачнее грохнуться с метлы, вот там я да — мастер изобретательности международного уровня. — Гарри! — она уже вовсю хохотала, уткнувшись ему в плечо. И сразу стало как-то спокойно и хорошо. Гермиона знала, что Гарри — не Рон, и шутками направо-налево не бросается. Но сейчас он словно почувствовал, что ей это необходимо. И даже приехал поддержать её. Это радовало и согревало. Откровенно говоря, день не заладился с самого утра, и настроение было ни к чёрту. Рональду, видимо, не хватило вчерашней истерики, и он решил с утра продолжить выливать на неё свои недовольства и претензии по поводу её отъезда. Они разругались за завтраком, и Гермиона, собрав вещи, покинула «Нору», не желая больше ни видеть своего так называемого парня, ни разговаривать с ним. Её голова сейчас была занята более серьёзными проблемами. Она очень волновалась перед предстоящей встречей с родителями. Боялась не справиться с возвращением им памяти. Переживала, что они не простят её. А Рон ведь даже не высказал желания проводить её! Есть ли у них будущее после всего этого? Хоть Гермиона и решила пока не задумываться об отношениях, но начинала очень сильно в этом сомневаться. Ей нужен человек, которому она сможет доверять и на которого всегда можно положиться. Который будет понимать и поддерживать её. А Рональд Уизли всё меньше и меньше подходил на эту роль… Ей нужен такой человек, как… Гарри… Гарри?! О, Мерлин! Да, Гарри практически идеален, но у него есть Джинни и это всё просто бред! Настоящий бред, который лезет ей в голову, потому что она просто не выспалась и расстроилась из-за поведения Рона. Испугавшись откровенного и несвойственного ей хаоса в собственной голове, Гермиона отстранилась от Гарри и выпрямилась в кресле. Что-то после войны её фантазия немного расшалилась. Она всё чаще стала замечать, что её лучший друг из дохленького пацанёнка в сломанных очках превратился в симпатичного, даже, что греха таить, весьма красивого молодого человека. Гарри же, как назло, словно прочёл её мысли и выжидающе уставился ей прямо в лицо. Гермиона почувствовала, что снова краснеет. Мерлин всемогущий! Да что с ней происходит-то? Она никогда не напоминала себе дебютантку на первом балу из глупых женских романов. Это же Гарри! Она знает его с самого детства! Он ей как брат! Точно, брат! — Что? — не выдержала она его пристального взгляда. — Не хочу, чтобы ты уезжала… Её зрачки расширились, и Гарри тут же мысленно выругался, потому что собирался сказать вовсе не это. — То есть… Нет… Чёрт, я не то имел в виду. Конечно же, я рад, что ты воссоединишься с семьёй, Гермиона. Это правильно. Ты должна поехать. Просто я… мне… будет не хватать тебя… — Ох… — эти слова до слёз растрогали её. Гарри опустил голову. Пожалуй, он ещё никогда не был с подругой так откровенен, говоря о личном, о чувствах. Обычно они обсуждали уроки или дела, строили планы и спасали этот несовершенный мир. Но вот так, о простых и обычных вещах не говорили. И он ведь никогда не благодарил её за помощь и не озвучивал, как она важна для него. Наверное, он сам осознал эту простую истину только сейчас. Да и то благодаря Джиневре, будь та неладна. Стоило Уизли намекнуть на ультиматум, Гарри понял, кого выберет. Он бы выбрал не любовь, страсть и то несомненное удовольствие, которое дарила ему близость с Джинни. Он бы выбрал глубину, верность, доверие, единство душ и понимание друг друга без слов. Пусть это была всего лишь дружба. Но ТАКАЯ дружба в эту самую минуту казалась ему важнее любой любви. Любовь?! Ну и что в ней, в этой любви? Вот он, вроде, был влюблён в Чжоу… И что? Где теперь эта Чжоу и чувства к ней? Испарились… Джинни — это, конечно, другое, он ведь всерьёз задумывался создать с ней когда-нибудь семью, завести детишек… Но, несмотря на это, в голове Гарри яркой негаснущей звездой вспыхнула до боли очевидная истина: Джинни он сможет заменить, а Гермиону — никогда. — Я тоже буду скучать по тебе, Гарри, — прошептала подруга, пряча глаза, делая вид, что изучает свою прочитанную вдоль и поперёк книжицу. — Тебе точно не нужна помощь? Прости, что раньше не поинтересовался… — Нет, Гарри. Правда, ничего не нужно. — Ну тогда… возьми пожалуйста это, — он вынул из кармана небольшой мешочек и протянул ей. — Это галеоны. Обменяешь в Австралии на ту валюту, которая тебе комфортнее. — Гарри, ты что?! — опешила девушка. — Я не буду брать у тебя деньги! У меня всё под контролем и мне всего достаточно! Молодой человек закатил глаза. Именно такой реакции он и ожидал от подруги. Для неё принять помощь было чем-то сверхъестественным. Зато сама стремилась помочь всем и каждому. — Гермиона, пожалуйста… Для меня это несложно. И это наименьшее, что я могу для тебя сделать. Вдруг возникнут непредвиденные обстоятельства, и тебе всё же понадобятся дополнительные финансы? — Нет! — отчеканила она, сжав губы и захлопнув книжку. Гарри хотелось зарычать, но он лишь шумно выдохнул и продолжил, не собираясь так легко сдаваться. — Давай сделаем так. Ты сейчас возьмёшь деньги и если всё пройдёт гладко и они тебе не понадобятся, по возвращении вернёшь их мне. А если понадобятся, то спокойно потратишь и не будешь мучиться угрызениями совести и соревноваться упрямством с Роном. В этом тебе всё равно его не обойти. Когда улыбка начала расползаться по её лицу, Поттер понял, что идёт в правильном направлении. — И вообще, если ты не заберёшь их у меня сейчас, я спущу их в первом попавшемся баре сразу же после твоего отлёта. — Гарри! Это шантаж! — возмутилась подруга, бросая на него укоризненный взгляд. — Да. Самый подлый шантаж, но я клянусь, что так и сделаю. Оторвусь по полной! А то ты же так и не дала мне напиться после победы. — Я? — Конечно ты! Уж лучше стать трезвенником, чем выслушивать твоё бухтение на следующий день… «Да он, засранец, над ней издевается!» — Значит я зануда, да? — Самая занудная зануда из всех возможных, — расхохотался Гарри. — Да ну тебя! — она шуточно толкнула его в плечо, не в силах сердиться, когда он так себя вёл. Ведь Гарри так редко веселился. — Ладно, давай свои деньги. Но учти, я всё тебе верну. — Обязательно, — хмыкнул он, явно довольный собой и, отдав ей злополучный мешочек, откинулся на спинку стула. Они проболтали несколько часов, пока не объявили посадку. Подруга обняла его на прощание и удалилась быстрым шагом, даже не оборачиваясь. Но Гарри понял, что она с трудом сдерживает слёзы. Он пробыл в аэропорту до момента взлёта самолёта. И тогда, наблюдая через окно терминала, как металлическая махина взмывает в воздух и постепенно превращается в маленькую, еле различимую точку, Гарри почувствовал какую-то неведомую ранее пустоту. В груди защемило, будто он терял что-то чрезвычайно дорогое и важное, что-то большее, чем осознавал на сегодняшний день, что-то очевидное, мотыльком порхающее около голубого огонька, но не дающееся в руки… Будто он почти что решил самое сложное уравнение, но упустил совсем крохотную деталь, отделяющую его от успеха. И теперь требовалось начинать всё сначала…