***
Первое сентября был обычным рабочим днём для сотрудников Министерства Магии, каковыми также являлись студенты Аврората. Однако Артур Уизли лично похлопотал за Гарри и Рона и тех отпустили на несколько часов проводить друзей в Хогвартс. Поттер шёл по перрону, всматриваясь в лица учеников и их родителей. Платформа 9¾ кишела знакомыми и незнакомыми магами. Были и старые ученики, и первокурсники, которых родители отправляли в первый раз. Те ошарашенно глазели по сторонам, не веря в происходящее. Вот кивком головы их поприветствовал Невилл, который за последнее время значительно возмужал и уже не смотрелся нескладным подростком. Он с радостью принял предложение профессора Стебль и отправлялся в Хогвартс не в роли ученика, а в качестве стажёра. Ханна Аббот пришла проводить его, и они оживлённо о чём-то перешёптывались. Гарри издалека увидел рыжую макушку лучшего друга, стоящего у одного из вагонов вместе с миссис Уизли и Джинни, и замялся. Он не знал, как себя вести с Джинни и что говорить. Не хотелось бы публичных выяснений отношений. А зная вспыльчивый характер своей девушки, можно было предположить, что та может устроить ему некое представление прямо на платформе. Он замедлил шаг и принялся вертеть головой по сторонам, высматривая Гермиону. В конце концов, она тоже его подруга, и он просто обязан пожелать ей всего хорошего перед отъездом. Они же не виделись целый месяц, и Гарри только сейчас осознал, как сильно ему не хватало их общения. Занятость на курсах, странности в Аврорате и страстный роман с Джинни не позволяли ощутить это в полную силу. А теперь впереди был год разлуки с возможными редкими встречами, от чего становилось неимоверно грустно и как-то не по себе. — Гермиона! — выкрикнул он, наконец, рассмотрев в толпе копну кудрявых волос. — Гарри?! — она радостно кинулась ему на шею, заключая в знакомые дружеские объятия, по которым он успел нехило соскучиться, хотя и испытывал некую неловкость, когда она так делала. Всё же, выросший у Дурслей, он не был приучен к различным нежностям и привык держать дистанцию. — Давай я провожу тебя до купе, — Гарри перехватил ручку её чемодана и двинулся к ступенькам, игнорируя многочисленные взгляды зевак, направленные на них, и предупреждения проводника о том, что все провожающие должны покинуть поезд в течение пяти минут. — Судя по всему, ты скупила все книги в Австралии и теперь везешь их с собой в Хогвартс, так как школьная библиотека уже вся изучена, — усмехнулся он, поражаясь весу багажа подруги. Зная её, он понимал, что она явно не потащит с собой кучу платьев, мантий и другого женского барахла. — Эй, не умничай, — Гермиона, шутя, толкнула его в плечо, протискиваясь в свободное купе. Друг закинул чемодан на полку и уселся с ней рядом. — Я понимаю, что у меня всего пара минут, но хоть в двух словах расскажи, как всё прошло? Как родители? — Ну… — она неуверенно повела плечами, — восстановление памяти прошло удачно, но они очень рассердились на меня… — Неудивительно, — кивнул Поттер, опуская глаза и сжимая её ладонь в поддерживающем жесте. — Прости меня… — Тебя-то за что, Гарри?! — брови подруги вопросительно взлетели вверх, а взгляд устремился прямо ему в лицо. — Ну… это из-за меня ты… — Так! Это было моё и только моё решение! — безапелляционным тоном заявила Гермиона, тряхнув пышной шевелюрой. — Ты здесь ни при чём и не смей себя винить. И спасибо за деньги, они и вправду пригодились… но я обязательно тебе их верну, только позже, когда… — Гермиона! Давай закроем тему с деньгами! Они мне не нужны! И, если ты всё ещё считаешь меня своим другом, то прошу даже не заикаться про это! — на эмоциях голос Гарри звучал достаточно громко, отчего Гермиона чуть подалась назад и испуганно заморгала. Она ведь не хотела злить или обижать друга. Просто не привыкла просить помощи… — Л-л-ладно, — кивнула она и перевела взгляд на их всё ещё переплетённые пальцы. — О, привет, Гермиона, — звук распахнувшейся двери дополнился голосом Джинни, которая по-хозяйски шагнула внутрь, затаскивая чемодан. — Надеюсь, у тебя свободно? А то малышня разбрелась по всем вагонам, а мне хочется тишины. — Привет, — на автомате произнесла Грейнджер и, чувствуя неловкость, высвободила свою руку из ладони друга, что не укрылось от глаз Джиневры. — Конечно, располагайся. — Как ты, Джин? — вклинился в разговор Гарри, отмечая, что его девушка, как всегда, отлично выглядит. Уж чего-чего, а этого Джинни было не занимать. Умела она подать себя. — Прекрасно, — фыркнула та и отвернулась к окну. До Гермионы только сейчас дошла неестественность ситуации. Гарри ведь должен был провожать Джинни, а почему-то провожал её. Да и вообще было ощущение, что они в ссоре. Как бы любопытно ей ни было, Гермиона не решилась приставать к молодым людям с расспросами, хотя и очень волновалась за друга. Из-за чего они умудрились поругаться? Её тревожные размышления прервал гудок — последнее предупреждение перед отправкой. Провожающим следовало покинуть вагоны. Гарри поднялся, обтёр немного вспотевшие ладони о джинсы и направился к выходу. — Ну… удачной дороги, — пролепетал он, переводя взгляд с подруги на Джинни и обратно. — Спасибо, Гарри, — кивнула Гермиона, а Джинни просто проигнорировала, продолжая демонстративно изучать пейзаж за окном. «Вот дерьмо», — вертелось в голове по дороге до министерства. Поттер даже не стал искать Рона, а направился туда в гордом одиночестве. Ему было неловко от слов Гермионы, от того, что толком не выяснил у неё про родителей. Да и за Джинни совесть немного грызла. Всё-таки зря он вспылил и наговорил ей тогда лишнего. Он ведь тоже не подарок. Вот требует к себе внимания и понимания, а сам-то не разбежался понимать других. Ладно, сейчас немного остынут оба и обязательно помирятся. Они ведь столько прошли вместе. Войну, разлуку… Неужели пустяковая ссора сломает их отношения? Нет, конечно же… Однако где-то глубоко внутри сидел противный червячок сомнений. Гарри корил себя за то, что даже не скучал по своей девушке эти несколько дней и некие чувства всколыхнулись в нём лишь когда он увидел её сегодня. А если бы не увидел? Скучал бы? Нуждался бы? Да, ему её не хватало… В определённом смысле. И как-то стыдно было признаваться даже самому себе, что в остальном он совсем не уверен… Все мысли и попытки представить их счастливое совместное будущее сводились к эротичным фантазиям. Он, бесспорно, хотел Джинни Уизли. Но в этом ли заключалась любовь? Гарри не знал, да и спросить было не у кого. Не у Рона же, в самом деле? Или, может, Кикимера? От этой бредовой мысли молодой человек нервно рассмеялся. А потом, огляделся по сторонам и трансгрессировал к знакомой телефонной будке. Сегодня на курсах были занятия по зельеварению, и их пропускать не хотелось, так как это было то немногое, что лично он считал полезным.***
Всю дорогу девушки просидели молча. Гермиона не привыкла лезть людям в душу, да и Джинни не стремилась к общению, а лишь изредка кидала на неё острые взгляды. Но как бы хорошо Гермиона не относилась к сестре Рона, состояние лучшего друга волновало её намного больше. Он выглядел всего лишь немного взволнованным, на первый взгляд, ничего не обычного. Но кому, как ни ей, было знать, как хорошо Гарри умеет скрывать свои чувства. Всё складывалось не так радужно. Отношения с родителями после возвращения памяти были сложными. Они хоть и вернулись в Британию, всё же до сих пор окончательно не простили свою дочь за тот поступок. Роман с Роном так и заглох в зародыше. Уизли не соизволил извиниться и не написал ей ни единого письма. Если до поездки Гермионы в Австралию от него исходила какая-то инициатива, друг явно старался искупить свой уход из палатки, то сейчас всё изменилось. Он демонстрировал полное безразличие. Было ощущение, что он и мириться-то с ней не собирается. Даже проводить не пришёл. Хотя она видела его на перроне в компании матери и Джинни. И он её видел. Но демонстративно отвернулся, делая вид, что не заметил. Гермиона так и варилась в своих грустных мыслях до самого прибытия в школу. Замок за лето восстановили. Возвышающийся над толпой Хагрид возился с младшекурсниками и лишь махнул им в знак приветствия. В карете они с Джинни ехали молча, а по прибытии в Хогвартс их перехватила профессор МакГонагалл и попросила зайти к себе в кабинет после церемонии распределения первокурсников по факультетам. — Мисс Грейнджер, — добродушно заявила Минерва, когда они поднялись по витиеватым ступенькам и оказались в бывшем кабинете Дамблдора, — я чрезвычайно рада, что вы приняли решение вернуться в школу. Ваша тяга к знаниям похвальна. — Спасибо, профессор, — смутилась Гермиона, явно не ожидавшая личной аудиенции у директора в первый же день приезда. — Я намеренно не сделала вас старостой в этом году. Займитесь тем, что вам по душе, мисс Грейнджер, стройте планы на будущее. Вы ведь удивительно талантливая волшебница. Посвятите время себе, тем более сейчас, когда ваши друзья не будут отвлекать вас от учёбы бесконечными нарушениями школьных правил, — взгляд пожилой женщины был хоть и строгим, но в нём проскальзывали искры глубокой привязанности к своим студентам. Гермиона лишь кивнула, продолжая прятать глаза в пол. Но даже при этом от неё не укрылось, как Дин Томас, который так же присутствовал в кабинете, пожирал глазами свою бывшую девушку. Видно, так и не смирился с их расставанием. Темнокожий гриффиндорец пропустил практически весь прошлый учебный год и принял решение также вернуться в Хогвартс, чтобы наверстать пробелы в знаниях. — Мистер Томас, вы назначены капитаном команды факультета по квиддичу в этом году. А вы, мисс Уизли, если захотите, можете занять место ловца. Вряд ли с этим кто-то справится лучше вас. Джинни буквально взвизгнула от восторга. — Конечно, я согласна! Благодарю вас, профессор. До гостиной они шли втроём. Дин с Джинни быстро нашли общую тему для разговора и уже вовсю обсуждали тактику игры и то, кого из игроков взять в команду на смену тем, кто в школу не вернулся. Гермиона молчала. Ей казалось неуместным лёгкое кокетство Уизли со своим бывшим парнем. Это было как минимум нечестно по отношению к Гарри. Они же не расстались? В поезде бросилось в глаза, что сестра Рона обижена, но на окончательный разрыв отношений это не походило. Погруженная в размышления, она не заметила, как они оказались у портрета Полной Дамы. — Коготь грифона, — бросил Томас, и проход моментально открылся, пропуская их внутрь такой знакомой и до боли любимой гостиной. Подумать только, сколько часов они провели здесь за разговорами, строя планы, выполняя домашние задания, веселясь после побед на квиддичных матчах. — Завтра буду устраивать просмотры игроков в команду. Поможешь мне, Джин? — подмигнул Дин, направляясь к себе. — Конечно, — просияла девушка, поднимаясь по лестнице в женские спальни. Уже вечером после душа расстилая постель, Гермиона не выдержала и осторожно поинтересовалась: — Джинни, что произошло у вас с Гарри? Вы поссорились? — Всё у нас прекрасно! — яд просто сочился в голосе Уизли. — И вообще займись своими отношениями с Роном и не лезь к нам. — Но я… Не дослушав, Джинерва с силой задёрнула полог кровати, всем своим видом показывая, что не намерена продолжать данный разговор.***
В Министерстве, словно в болоте, ничего не менялось. К середине сентября у Гарри окончательно сдали нервы и он заявился к Министру, решив поинтересоваться, когда же Пожиратели получат окончательные приговоры, а к студентам Аврората перестанут относиться, как к мальчикам на побегушках. Кингсли, как обычно, уверял, что всё под контролем, что есть определённые правила и расследования ведутся строго по протоколам. Что невозможно за один день пересадить в Азкабан практически всех чистокровных. Потухший взгляд бывшего аврора свидетельствовал о том, что и ему сейчас нелегко. Да и непонятно было, верит ли он сам в то, что говорит. В общем, пустой и бессмысленный разговор закончился ничем. Парень покинул кабинет первого лица магической Британии в прескверном настроении, которое уже стало постоянным его спутником. Проблемы в личной жизни, бардак с профессиональным самоопределением. Гарри не понимал куда движется и чувствовал, что с каждым днём ощущает себя лишь более запутавшимся и неудовлетворённым. На самом деле, если бы не занятия с наставником и доступ к редким книгам, Гарри уже задумался бы о том, чтобы бросить всё к чёртовой бабушке. Он не приносил никакой пользы и с каждым днём всё больше разочаровывался в «светлом» будущем. Как и его лучший друг. Рон постепенно стал относиться к занятиям совсем наплевательски. В отличие от Гарри, Уизли даже дуэли не радовали, да и в зельях он разбираться не горел желанием, так как противный Снейп ещё в школе привил стойкое отвращение к данному предмету практически у всех гриффиндорцев. — Слушай, — прошептал ему Гарри, сидя в столовой во время обеда, — может, воспользуемся мантией отца, да проникнем в кабинет Робардса? Я хочу глянуть на папки с делами Пожирателей, а в общей базе их нет. — С ума сошёл? — зашипел Уизли, едва не подавившись беконом. — Вломиться к начальнику Аврората? Да ты больной! — Говорю тебе, он что-то скрывает. Да и Долиш тоже… — Нет, приятель, не-не… — сглотнул Рон, — знаешь, мне не нужны неприятности. И моей семье тоже. Представляешь, что будет с отцом, если нас поймают? Да меня мать в печи зажарит вместо своих фирменных пирожков! Да… о мистере Уизли Гарри как-то не подумал. И вправду не очень разумно ставить его под удар в случае неудачи. Тут не только миссис Уизли, тут и Джинни его никогда не простит. Мерлинова борода! Джинни! Видимо, она сильно обиделась раз даже не пишет ему. Даже от Гермионы письмо пришло, где она делилась новостями и хвалилась тем, что набрала себе гору дополнительных занятий. А от Джинни ни весточки… Не сказать, что Гарри так уж скучал по ней, но совесть всё же не успокаивалась. Нужно, наверное, написать ей как-нибудь. — И вообще, я подумываю бросить всё это, — разоткровенничался Рон. — Что? — Джордж не справляется в магазине, ему нужен помощник. Вот думаю пойти к нему. Знаешь, не моё это… Аврорат и вся эта мутотень. — Но Рон, мы же… — от неожиданности Гарри не смог подобрать слов, лишь судорожно поправил очки и, не моргая, смотрел на друга. — Да не этого я ожидал! — в сердцах выдал тот. — В любом случае я провалюсь на первом же экзамене по зельям. Дуэли тоже не ахти… В общем, на выходных переговорю с братом, если возьмёт меня — то свалю отсюда быстрее, чем Снейп от шампуня. Гарри понимал друга. Но на душе скребли кошки, и стало невыносимо грустно. Все находили своё место в жизни и понимали, чего хотят. Только он до сих пор находился в некой прострации, не представляя, куда двигаться дальше. Всё, о чём он мечтал раньше, рассыпалось, словно карточный домик от лёгкого дуновения ветерка. Аврорат, отношения с Джинни… Реальность разительно отличалась от радужных фантазий. И самым ужасным было то, что Гарри не знал, где найти себе применение после проклятой войны, перемолотившей его на кусочки, но оставившей в живых.