***
Туманный, гористый, но чрезвычайно живописный остров Скай, являющийся «Шотландией в миниатюре» покорил не только старика Слагги, но и самого Гарри. Это место, пропитанное волшебством, легендами и мифами, влюбляло в себя непередаваемой красотой природы, фантастическими, совершенно безлюдными ландшафтами, покрытыми мхом и травой пустошами, вересковыми болотами, таинственными скалами и древними замками. Здесь витал дух магии, как в самом Хогвартсе, и парню казалось, что она ощущалась даже в воздухе. Прекрасные виды залитых ярким солнцем долин и поросших мягкой зелёной травой холмов могли растопить даже самое суровое сердце. Острые горные пики, зеркальные озёра, обрамленные базальтовыми скалами и могучими одиночными валунами, живописные каскадные водопады, леса и извилистые тропы и, конечно же, первозданный океан, гипнотизирующий своим величественным видом. Гарри снял небольшой домик в магической деревеньке в местности Глендейл. Скай был пристанищем магов, мечтающих об уединении и покое, поэтому сюда часто переезжали пожилые волшебники, доживающие свой век, наслаждаясь обычными маленькими радостями повседневной жизни. Молодого человека это вполне устраивало. Здесь он не был знаменитостью, так как новостями Британии не очень-то интересовались в этой глуши. Он был простым парнем по имени Гарри, владельцем небольшого паба «Серебряный крюк», полюбившегося жителям всех магических поселений в округе. Жизнь налаживалась. Ночные кошмары постепенно уходили в небытие и сейчас крайне редко нарушали его спокойный сон. Может этому способствовала смена картинки, новая деятельность и некая отрешённость от дел магической Британии. Поттер словно провалился в параллельный мир. Мир, в котором никогда не было войны, Тёмного Лорда, Пожирателей, министерских игр, продажных авроров и всей другой мерзости, от осознания которой хотелось вспороть себе вены тупым ножом. Лишь бездонное небо, роскошные закаты, бескрайние плантации, дубовые бочки и редкие рецептуры, за которые лучшие зельевары готовы были продать душу самому Волан-де-Морту. Гарри никогда не мечтал быть бизнесменом и не испытывал экстаза от подсчёта возможной прибыли, в отличие от своего наставника. Он всегда хотел творить что-то более полезное. Но Гораций донёс до него очевидную истину: — Это дело принесёт тебе славу, известность и много денег, мальчик мой. И, следовательно, власть. И благодаря этим составляющим ты можешь дать миру столько пользы, сколько тебе и не снилось. Или же натворить много бед. И только тебе решать, куда будут направлены твои возможности. Не отказывайся от них. Я согласился помочь тебе, потому что уверен, что ты распорядишься всем этим наилучшим образом. Я верю в тебя, Гарри. Славы, известности и денег у Поттера, в принципе, было достаточно. А первыми двумя пунктами он так вообще был сыт по горло с самого детства. Но власти это ему не добавляло. Даже Пожирателей засадить не сумел, несмотря на расположение самого Министра. Но спорить со старым учителем смысла не было. Он собственными глазами видел, что делают большие деньги на примере Крэббов, Малфоев и им подобных. Поэтому Гарри усиленно учился. Много времени проводил на производстве, в обществе нанятых Слизнортом людей, изучал рецептуры, разбирался в цифрах. Иногда от обилия информации закипали мозги, но в целом подобная занятость благоприятно сказывалась на его психологическом состоянии. Ужасы войны задвигались куда-то в глубины его подсознания, он начинал чувствовать интерес к жизни и наслаждаться покоем, ловить кайф от новых знаний и от успехов в дуэлях. Он многое перенимал у старого профессора, понимая, что именно такого наставника ему не хватало все эти годы. Гораций немного притуплял бешеную гриффиндорскую сущность парня, развивая и выпуская наружу его слизеринскую часть. Спокойствие вместо вспыльчивости, планирование вместо экспромта, просчитывание шагов наперёд — это то, чему учил его мудрый Слагги. Конечно, он не мог так быстро полностью поменять свою личность, но, по крайней мере, своим серым веществом стал пользоваться более целенаправленно и вдумчиво, что не могло не радовать Слизнорта.***
Хлопок трансгрессии вывел Гарри из задумчивости, он повернул голову на шум и наткнулся на материализовавшегося прямо из воздуха профессора. Тот, стоя посреди кабинета, с озадаченным видом смахивал невидимые пылинки со своего расшитого золотом жилета и выглядел довольным, словно Живоглот, сожравший Коросту. — Вижу, всё прошло удачно, — улыбнулся молодой маг. — Да-да, мальчик мой, — прокряхтел старичок, вынимая из кармана небольшой флакончик, — пыльца фей — наш секретный ингредиент. — Неужели вам это удалось? — присвистнул Гарри, хотя ни капли не сомневался в способности своего наставника. Если Слагги загорался чем-либо, то мог договориться с кем угодно, хоть с эльфами, хоть с феями, хоть с гномами и гоблинами. Его дипломатические способности всегда были на высоте. Сейчас же он вместе с другими зельеварами работал над рецептурой нового напитка. Там-то и нужна была злополучная пыльца фей, которую практически нереально было достать. Но для бывшего декана Слизерина не было ничего невозможного. — Как видишь, Гарри, как видишь. Предлагаю сначала перекусить, я очень проголодался. А потом — в лабораторию. — Конечно, профессор, — кивнул ученик. — Кикимер, подай обед, пожалуйста! Через пару минут в кабинете появился домовик, который потирая свои скрюченные пальцы, продекламировал: — Извольте трапезничать, хозяин! Кушать подано! — и так же быстро исчез.***
Гарри, сам от себя не ожидая, прикипел к суровому острову не меньше старины Слагги. Несмотря на странное занятие, его душа нашла настоящий покой среди этих бескрайних пейзажей, базальтовых пик и руин древнейших замков, поросших мхом, но всё же сохранивших некий магический след. Казалось, здесь началась его новая жизнь. Поттер прошёл тысячи ярдов по извилистым тропам, учась различать и собирать редкие растения, экстракты которых использовались в особых рецептурах, поднимая цену напитка на устрашающие высоты. На такие сорта у Слизнорта был особый список покупателей-коллекционеров, способных выложить целое состояние за одну только бутылку этого волшебного эликсира. Ещё Гарри купил небольшой пиратский домик недалеко от берега, на втором этаже которого теперь проживал Гораций, а первый органично переоборудовали в паб, отчего местные любители горячительных напитков, являющиеся теперь завсегдатаями заведения «Серебряный крюк» в шутку прозвали его капитаном Гарри и с удовольствием выпивали за его здоровье. С прошлой жизни Поттер поддерживал отношения лишь с семьёй Уизли и Гермионой. Рон, погрязший в романе с Лавандой, писал редко. Иногда приходили весточки от Молли и Артура, которые выражали озабоченность его длительным отсутствием. Естественно, было много писем от Джинни. Та хоть и обиделась на его внезапный отъезд, напоминала о себе достаточно часто, в каждом письме расписывая собственные успехи в квиддиче и планы на их совместное будущее. И каждый раз Гарри понимал, что эти планы всё меньше и меньше трогают его за живое и вообще не соответствуют его желаниям. Молодой маг не решался говорить об этом, боялся разочаровать её и даже трусливо прикрылся занятостью, чтобы не посещать выпускной в Хогвартсе, на который был настойчиво приглашён. Вначале он скучал по своей девушке, но это продлилось не так уж долго. Новые впечатления и порядочная занятость направили фокус внимания в другое русло, отодвигая личную жизнь на задний план. Дальнейшая переписка напоминала вялотекущую болезнь, пока Гарри окончательно не понял: всё кончено. Отцвело, отболело, растворилось в призрачных воспоминаниях. Возможно, расстояние и длительная разлука сделали своё дело, а может причина крылась в чём-то другом, но обманывать Джинни дальше было совестно и неловко. Поэтому, собравшись с мыслями и набравшись смелости, Поттер предложил поставить точку в их романе и остаться друзьями. Совесть грызла его изнутри, было тошно от самого себя, что не решился разорвать отношения лично, глядя ей в глаза. Но его нежелание возвращаться в Лондон и снова окунаться в прошлую жизнь даже на несколько дней перевесило все доводы совести. Да и, откровенно, он не видел смысла в этой встрече. За год страсть потухла, и они стали абсолютно чужими людьми, которых связывал небольшой скоротечный яркий роман, но не более. Других отношений Гарри не заводил, хотя стал замечать, что пользуется успехом у противоположного пола. Он возмужал, приобрёл некоторую уверенность и уже значительно отличался от того мальчика, теряющего дар речи при виде красивой девчонки. Конечно, у него и в школе были поклонницы типа сумасшедшей Ромильды Вейн, но там он всё списывал на свою проклятую известность, привлекающую недалёких личностей. За пределами Магической Британии Гарри Поттер не был ни героем, ни знаменитостью. Поэтому никому не было дела до его регалий. И он быстро понял, что с ним флиртовали или пытались привлечь его интерес просто по причине симпатии. Но статус парня Джинни сдерживал Гарри от необдуманных поступков, всё-таки обманывать он никого не собирался. Да и не нравился ему кто-либо настолько уж сильно, чтобы бросится в омут с головой. Он не очень-то понимал, чего ждёт от отношений и не хотел никого разочаровывать. Ожидания Джинни нехило давили на его психику. Даже решение порвать с ней было больше связано не с какой-то новой пассией (у Гарри толком не было никого на примете), сколько из-за желания свободы. Поттер не хотел, чтобы от него что-то ждали и не хотел быть центральной фигурой в чьих-то планах. Пока парню нравился род его деятельности, а сильно далеко он и не загадывал. Ответ на подобное предложение не приходил достаточно долго. Затем он получил послание от Молли с сожалениями и просьбой не рубить с плеча, приехать и поговорить с её дочерью. Она сообщала, что Джинни раздавлена этой новостью и очень страдает. Горько и совестно было читать это. Гарри чувствовал неловкость и безумную вину ещё и перед миссис Уизли, которая всегда относилась к нему, как к сыну. Но в Лондон он всё же не поехал и вежливо отклонил приглашение, сославшись на какие-то дела. Для Гарри Поттера вступить в поединок с Тёмным Лордом было проще, чем разобраться со своими чувствами и отношениями. Переписка с Гермионой была, пожалуй, даже более частой, чем с Джиневрой. Подруга делилась своими успехами в Хогвартсе, новостями магической Британии, пыталась анализировать деятельность Кингсли на посту Министра и распалялась в возмущениях, когда спустя три месяца после отъезда Гарри Малфой, Трэверс и Крэбб-старший совершили побег из изолятора и просто провалились сквозь землю. Судя по заголовкам волшебной прессы, Аврорат сбился с ног, разыскивая беглецов, во что Гарри слабо верилось. Он просто нутром чуял, что здесь не обошлось без Робардса и, возможно, Долиша. А может, в деле был ещё кто-то из так называемых «старичков». Единственным плюсом оказалось то, что данное происшествие окончательно разозлило Кингсли Бруствера, и его политика приобрела более жесткую направленность. Остальные Пожиратели были незамедлительно осуждены и отправлены в Азкабан мотать пожизненные сроки. Однако это не очень-то успокоило Гарри. То, что троица ближайших подхалимов Тёмного Лорда на свободе, давило непосильным грузом, не давало желанного удовлетворения и делало напрасными жертвы многих, сражавшихся на стороне света. Будто война ещё не была закончена, а лишь перешла в вялотекущую стадию зализывания ран и сбора новых сил. И хотя сейчас вся эта ситуация мало касалась лично его, Поттер всё же собирал некую информацию и даже писал Симусу и Джастину, чтобы понимать внутреннюю кухню Аврората. «Хочешь мира — готовься к войне» — любил повторять Эндрю Макалистер, и на этот раз Гарри предпочитал быть в режиме некой готовности. Всё-таки рассчитывать, что он всю жизнь сможет отбивать лбом «Авады» не приходилось. Гарри хотел покоя. Но так как за свою не слишком продолжительную жизнь он уже дважды успел побывать в самом центре заварушки, кто знает, не свалится ли на его плечи что-нибудь ещё? Ведь приключения на свою непоседливую задницу он находить умел всегда, причём независимо от собственных желаний. Гермиона стала больше рассказывать о себе, делилась планами. Окончив Хогвартс, она, к удивлению Гарри, не рванула сразу в министерство спасать домовых эльфов, а уехала на всё лето во Францию вместе с родителями. Их отношения вроде как налаживались, что не могло не радовать парня, ведь он до сих пор чувствовал некую вину за то, что подруга стёрла им память и лишила себя семьи.***
Профессор Слизнорт после активного дня на производстве достаточно рано удалился наверх, желая побыстрее принять душ и немного почитать перед сном. Всё же он был уже преклонного возраста и не обладал выносливостью своего ученика. Гарри же занял кабинет на первом этаже, решив привести в порядок бухгалтерию. Давненько он этим не занимался. Вечером паб «Серебряный крюк» традиционно кишел посетителями. Местные любители горячительных напитков собирались здесь со всей округи и частенько гудели до самого утра. Большинство из них вели себя прилично и сильно не буянили. Особо темпераментных Гарри отвадил отсюда ещё в первые месяцы, так что теперь в заведении было хоть и шумно, но всегда царил порядок. Маги не хотели лишаться шанса одними из первых дегустировать лучшие сорта виски, да ещё и по вполне демократичным ценам. Поттера отвлёк от сведения дебета с кредитом бармен, который неуверенно просунул голову в приоткрытую дверь кабинета и замер, не решаясь войти. — Что-то случилось, Майкл? — лениво поинтересовался Гарри. — Сэр, там это… вас спрашивают… — Меня? — уточнил парень. Он не назначал ни с кем встреч, да и близких друзей на острове у него не было. — Ага, — лицо Майкла вдруг расплылось в широченной улыбке, — девушка. Красивая… — Девушка? — глаза Гарри от неожиданности округлились. Свиданий с девушками он точно не назначал… Единственной особой слабого пола, с которой он более-менее общался, была официантка Сара — приятная блондинка из соседней деревушки. Она не гнушалась флирта и усиленно строила глазки своему работодателю, но Поттер старался не реагировать на эти знаки внимания. — Пригласить её сюда? — Нет, пожалуй, я сейчас выйду. Спасибо, Майкл. Работник кивнул и удалился, а Гарри убрал бумаги в стол и направился к двери, снедаемый любопытством. Что там за девушка интересуется им на ночь глядя?