Мало.

      Прошло некоторое время, пришла пора возвращаться в Россию. — Юри… Прошу тебя, найди силы победить эту болезнь… Умоляю. — Мари сжимала руки Кацуки так, будто бы это последний раз, когда они видятся. — Я не хочу увидеть тебя в следующий раз мёртвым. Ты нужен нам. Живой, здоровый… Весь день между ним и Виктором царило молчание. И только по возвращении домой, Никифоров сказал: — Солнышко, нам нужно будет на прием к врачу в скором времени… — Хорошо. — кратко ответил Юри, разбирая свои вещи. — М-м… Ты не понимаешь… Мне нужно знать твой вес. Кацуки вздрогнул. Или Виктору показалось?.. — Поэтому, — продолжил Никифоров — я хочу, чтобы ты встал на весы. Но тебе видеть это нельзя. Так сказал врач… Чтобы ты не нервничал. Он завязал Кацуки глаза. Аккуратно, ведя того за руку, помог встать на весы. Результат неплохой, но и не идеальный. Юри так и не начал нормально есть., поэтому набрал всего лишь килограмм. — Хорошо, ты у меня умница. — Виктор нежно поцеловал Кацуки в лоб, обнял. — Я люблю тебя любым. Запомни это. Остаток дня Кацуки выглядел напряженно…       Белый коридор и куча дверей. Перед одной из них сидели Виктор и Юри. Кацуки держал Никифорова за руку, было видно, что им обоим не по себе. — Кхм, и так… — врач раскладывал бумаги по столу. — Что вы можете сказать о состоянии вашего подопечного? Кацуки остался в коридоре. Сегодня прием ведется раздельно, дабы обоим сторонам было комфортно. — Он набрал всего лишь килограмм. Я вижу, что ему ещё очень тяжело. Он плохо ест и страдает от побочных эффектов этих таблеток. — Ну, на первых порах это нормально. Побочные эффекты в скором времени должны пройти, тогда пройдёт и тревожность. На всех людей антидепрессанты действуют по-разному, но эффект в итоге всё равно один. Не переживайте… Выходит, необходимости в диспансеризации, по вашему мнению, нет? — Вроде нет… — Хорошо. Вам есть, что ещё сказать или спросить? — Как я могу его поддержать? — Отвлекайте. Ходите на прогулки, найдите общее хобби. Хорошо помогает в этом деле творчество. Смотрите фильмы, побольше общайтесь. Вы же спортсмены, так? Займитесь, к примеру, йогой или танцами низкой интенсивности. Нужно, чтобы он как можно меньше думал. В его голове, поверьте, сейчас сплошные цифры. Ему они ни к чему. — Спасибо. Следом, зашёл Юри. — Ну, что ж. Первичную оценку вашего состояния я уже получил, теперь, мне нужно узнать непосредственно ваше мнение. Как ваше самочувствие? — Ну, я… Не знаю… То, что произошло со мной — странно. То, что происходит сейчас — тоже. С одной стороны, я понимаю, что всё это делается для моего же блага, но с другой — у меня же есть своя позиция, своё мнение и я недоволен тем, что его никто не учитывает. Хотя и понимаю, что это не моё мнение, это мнение моей болезни… Честно говоря, я запутался. Очень сильно. — То — что вы сейчас ощущаете — совершенно нормально. Многие проходят через это. Ответьте только на один вопрос: вы же хотите вылечиться? — Думаю, да… Хотя бы для того, чтобы никто обо мне не беспокоился лишний раз. — А для себя? — Я… Не уверен. — Неуверены в чём? Поясните, пожалуйста. — Неуверен в том, действительно ли я этого хочу. Ведь, по сути, меня заставили. — Хорошо. Сформируем другую ситуацию: вы один на один с вашей болезнью и нет человека, который бы о вас позаботился. Как бы вы тогда жили? — Вероятно, я бы оставил всё так, как есть. — Ваша болезнь — опасна. Она бьёт по состоянию всего организма и даже может довести до смерти. Неужели, вы действительно готовы умереть? Юри задумался… Вспомнил слова сестры, всех своих друзей. Свою мечту — стать звездой фигурного катания, свою семью, свою почившую собаку… Словно, вся жизнь пролетела перед глазами. — Я… Нет. Не готов. — Вот и правильно. Прошу, не останавливайтесь. Рядом с вами очень хороший человек, поверьте — если он согласился пройти с вами через это — он никогда не оставит вас в беде и не предаст. Таких людей мало, цените это. А лучший способ оценить его труды — постараться выздороветь. — Да… Я понимаю. Спасибо.