*****
Копыта глухо стучали по замерзшей земле. Из ноздрей лошадей валил пар. Осень в этом году выдалась ранняя и холодная. Абраланна покосилась на темное небо, думая, не пошел бы снег. Арм двигался строем по восемь лошадей в ряд. Всадницы покачивались в седлах. Кое-кто дремал. Послышался топот копыт – возвращалась высланная вперед разведка. Абраланна подняла руку. Арм остановился. Евандра подъехала ближе к вадитарме. – Атмира, впереди стоит лагерем большой отряд. Там и люди, и нелюди. Много лошадей. – Мне не понятно, почему хобгоблины, багбиры и огры хозяйничают на землях Сирдара, а Король до сих пор не ударил по ним? Чего он ждет? Евандра молчала, зная, что вадитарма не ждет от нее ответа. Абраланна кивнула всаднице, разрешая встать в строй, и тронула пятками конские бока.*****
Кинфия скакала, пригнувшись к гриве коня, плащ трепетал за ее спиной, как крыло огромной птицы. Из-под копыт коня летели комья земли. Вот подковы скакуна прогрохотали по бревнам подъемного моста и зазвенели по улице Фармискиры. Кинфия натянула поводья, перейдя на рысь, а около дворца осадила коня, соскочила на землю, набросила поводья на крюк коновязи. Конь тяжело дышал, бока его покрыла желтоватая пена. Девушка похлопала его по шее и постучала в ворота дворца. Отворившая двери стража, спросив ее, откуда она, немедленно провела девушку во дворец. Атма приняла Кинфию на заднем дворе, где она объезжала подаренного ей эльфами белого жеребца. Антианира выслушала воительницу молча. Потом взмахом руки подозвала стражницу. – Где Фалестра? – Атмира уезжала в Амм-Эллен и только вернулась, – ответила аймана. Атма кивнула. – Проводи эту воительницу в дом. Проследи, чтобы слуги хорошо накормили ее и ее скакуна. А Фалестру пошли ко мне. Впрочем, я сама найду ее. Антианира остановилась около спальни своей дочери, толкнула дверь. Фалестра стояла спиной к дверям. На ней была только голубая набедренная повязка. Служанка протягивала девушке шелковую тунику. Увидев вошедшую в комнату Атму, служанка склонилась в низком поклоне. Фалестра, набросила на плечи тунику и повернулась к матери. – Я должна немедленно поговорить с тобой, – сказала Антианира, взмахом руки отослав служанку. – Что случилось, мама? – Я сейчас же велю твоему арму седлать коней. Собирайся. Ты должна поехать на левый берег Аины. – Мама, я только вернулась из Амм-Эллена. Что произошло? Почему ты вновь отсылаешь меня? – Твоя сестра решила дать бой багбирам на том берегу Великой реки. Она увела свой арм туда. Фалестра нахмурилась. – Теперь я начинаю что-то понимать. – Что именно? – не поняла Антианира. – На Совете в Амм-Эллене отец говорил, что Хир’эль’ндаили видели, собирающиеся на юге армии. Люди и нелюди стекаются к Сирду. – Что там происходит? – спросила Антианира. – Мне это не известно, Атма, – пожала плечами девушка. – Впрочем, как и Совету. – Поэтому ты должна поехать туда, – сказала Атма. – Возьми арм, лучше два. Найди свою сестру. Абраланна может попасть в беду. – Я немедленно отправлюсь за ней. Вели седлать коня.*****
Лагерь спал, только часовые, тихо переговариваясь, сидели у потрескивающего костра. Широкоплечий, ростом с крупного орка, хобгоблин и темнокожий наемник из Южных земель. Никто не мог подумать, что столь разные племена могут быть объединены какой-либо целью. Но цель была. Сила, золото и власть. Тревожно заржала лошадь, и тут же вдали послышался волчий вой. Темнокожий человек усмехнулся, глядя на насторожившегося хобгоблина. – Это просто волки. Никто из них не заметил, как от дальнего шатра отделились две тени и неслышно скользнули к привязанным лошадям. Девушки ползли под лошадьми и ловко разрезали ремни подпруг. Потом они подкрались к сидящим у костра часовым. Одна приложила к губам длинную трубку, дунула. Из трубки выскочил дротик и вонзился в шею человека. Хобгоблин изумленно смотрел, как его товарищ, закатив глаза, заваливается на спину. В следующее мгновение он с перерезанным горлом упал в костер. Взметнулись искры, на мгновение выхватив из темноты множество вооруженных всадниц. Они пронеслись по лагерю, как смерч, убивая каждого, кто вставал на пути. Ночь взорвалась криками, ржанием коней и звоном оружия. Абраланна увидела, как из дальнего шатра выскочил закутанный в длинный плащ человек, голова его была скрыта под капюшоном. Девушка потянула повод, направляя коня к нему. Человек обернулся. Атмира вздрогнула, когда из-под капюшона сверкнули желтым огнем глаза. Сбоку на нее налетел бругбер. Абраланна взмахнула мечом. Нелюдь увернулся, выбросил вперед копье, ударив в ногу девушки. Абраланна отбросила копье ногой и рванула поводья. Конь смял врага и понесся вперед. Но закутанного в плащ человека нигде не было. Абраланна снова вспомнила светившиеся желтым огнем глаза. Но воспоминание прошло стороной. Позади кипела битва. Девушка натянула поводья, вздыбила коня. Конь заржал, развернулся на задних ногах и поскакал к сражающимся. Уничтожив вражеский лагерь, айманы сложили в кучу трупы хобгоблинов, багбиров, наемников-людей и подожгли их. Тела своих погибших в бою подруг воительницы забрали с собой, чтобы со всеми почестями похоронить в Фармискире.*****
Рагнора разбудил стук в дверь. Он встал, набросил на сухощавое тело длинный шелковый халат, щелчком пальцев велел загореться светильнику и открыл дверь. На пороге свих покоев маг увидел Сарета. – Пусть господин простит меня, что я потревожил его в столь поздний час, – поклонился заур. – Что случилось? – тревожно спросил маг. – Мне доложили, что один из наших отрядов на берегу Великой реки уничтожен налетом амазонок. – Кто уцелел? – Воин-заур, – ответил Сарет. – Он смог скрыться в ночи от преследователей и сообщить мне эту ужасную новость. – Кто был в том отряде? – Это наемники и варвары, переправившиеся через Великую реку. Они собирались на берегу, чтобы с рассветом двинуться к Теплыни и присоединиться к нашей армии. Хобгоблины, бругберы, несколько огров и люди. Рагнор нахмурился. Он не ожидал от амазонок такой прыти. Почти весь правый берег Великой реки принадлежал нелюдям, но чтобы айманы хозяйничали на левом берегу, Рагнор еще не слышал. Можно было отправить Сарета с отрядом зауров догнать и уничтожить этих бестий, но тогда пришлось бы отложить штурм замка Короля. А этого асаби не одобрила бы. Но если позволить им уйти, они приведут в Теплынь отряд побольше. Могут помешать захвату Сирда. Что же делать? – Господин прикажет мне уничтожить их? – прервал его размышления Сарет. – Нет, – качнул головой Рагнор. – Не тебе. Пусть двое зауров посмышленей возьмут отряд воинов-людей. Думаю, пары сотен хватит. Пусть догонят амазонок и уничтожат их. Они сейчас потрепаны битвой. Везут раненых и убитых. Не думаю, что они двигаются слишком быстро.*****
У берега Аины Абраланна отдала приказ остановиться. Воительницы нуждались в отдыхе. Отправив небольшой отряд разведать местность, Атмира велела разбить лагерь. Они находились на чужой земле, потому не стали разводить костров. Поели вяленого мяса и хлеба, запили еду водой из бурдюков и легли спать, завернувшись в плащи и положив под головы седла. Первую стражу несла Евандра в паре с Агавой. Девушки обошли спящий лагерь и сели на землю спинами друг к другу. – Как думаешь, – спросила Евандра – Что эти твари потеряли на человеческом берегу? – Не знаю, – Евандра почувствовала, как подруга пожала плечами. – Ради чего они вообще вылезают из своих нор? Золото, пленники. Мы отменно охраняем доверившихся нам людей. Гноллы и бругберы боятся трогать наших крестьян. – А Король людей даже не заметил, что на его территорию забрели вооруженные нелюди. – Люди, – сказала Агава, так, будто это все объясняет. Евандра потянулась и сказала, сдерживая зевок: – Люди вообще странные существа. – Да, – ответила Агава. – Знаешь, ты можешь отдохнуть, – предложила она вдруг. – Я одна покараулю. Евандра зевнула и завернулась в плащ. – Если устанешь – буди. Агаве совсем не хотелось спать. Она сидела, всматривалась в ночь и размышляла. Нелюди переправляются через реку. На берегах не видно сирдарских дозорных отрядов. Странно. Думая об этом, Агава сама не заметила, как уснула. Проснулась Агава от удушья. Ей показалось, что она попала под лошадь. Открыв глаза она увидела перед собой собачью морду гнолла, запихнувшего ей в рот вонючую тряпку. Послышались крики, звон оружия. Айманы вскакивали, хватались за мечи, пытаясь организовать какую-то оборону. Агава увидела, как прыгнула на спину коня Абраланна, подняла его на дыбы, как сверкнул в свете факелов чуть изогнутый клинок ее меча. В суматохе Абраланна не успела схватить щит. С одним мечом без щита бросаться в гущу боя она не решалась и еще раз вздыбила коня. К ней подскочили несколько всадниц. Тогда Атмира гикнула и ударила пятками в конские бока. Закипела битва. Все преимущество было на стороне напавшего неожиданно врага. Абраланна вырвалась из гущи боя, заметила в отдалении фигуру, закутанную в длинный плащ с капюшоном. Девушка вспомнила, что видела такую же фигуру в лагере наемников, когда айманы напали на него. Атмира потянула повод, направляя коня к неизвестному противнику. Человек в плаще заметил ее. Из под капюшона сверкнули желтым огнем жуткие глаза. Абраланна занесла для удара клинок, но человек пригнулся, в руках его из ниоткуда возникли два кривых кинжала. Он проскользнул под брюхом коня, ловко перерезав тому сухожилия на передних ногах. Конь заржал, ноги его подломились, и он, упал вперед, перевернувшись через голову. Абраланна едва успела соскочить с падающей лошади, чудом не свернув себе шею. Она резко развернулась, выбросив вперед меч. Противник стоял перед ней, держа кинжалы в опущенных руках. Капюшон плаща слетел с его головы, и Абраланна увидела, что это не человек. Это не был гнолл, багбир, хобгоблин или орк. Абраланна видела морду ящера с оскаленными длинными клыками, между которых трепетал раздвоенный язык. Желтые змеиные глаза горели злобным огнем. Ящер прыгнул. Абраланна увернулась, ударила мечом, но ее клинок только разрезал шнурок, связывающий на груди ящера плащ. Враг передернул плечами, освобождаясь от одеяния. Он был нечеловечески быстр. Ящер был вооружен только кинжалами, а Абраланна длинным клинком, но она едва успевала отражать его атаки. Она понимала, что противник играет с ней. Она не заметила его молниеносного движения. Ящер ударил ее ногой, опрокинув на спину, наступив на руку, державшую меч. «Вот и все», – подумала Абраланна. Вдруг ящер отпрянул и что-то прошипел. Абраланна слышала топот копыт и крики. По берегу реки скакали, сотрясая ударами подков землю, два арма айман. В передней всаднице Абраланна узнала Фалестру. Фалестра летит на врагов, как спущенная с тетивы стрела. Меч ее разит любого, кто встает на пути. Вот она увидела, свою сестру, поверженную ящером. Фалестра гикнула, конь ее помчался через лагерь. Абраланна вскочила на ноги. Но ящер уже куда-то исчез. Аймана увидела коня, потерявшего всадницу, подбежала к нему, ухватилась за гриву, привычно прыгнула на спину. Рядом оказалась Фалестра. Натянув поводья, она осадила лошадь, подняла ее на дыбы. Сестры кивнули друг другу и устремились в бой. Вскоре все было кончено. Несколько айман с копьями ездили по полю сражения и добивали раненых врагов. Абраланна и Фалестра склонились над трупом ящера, которого удалось убить. – Что это за тварь? – спросила Фалестра. – Не знаю. Я встретилась с одним таким в бою, – сказала Абраланна. – Он едва не убил меня. Он сражался как живое воплощение Гарагоса. А как ты оказалась здесь? – Кинфия рассказала Атме, куда ты повела отряд, и Атма отправила меня тебе на выручку. И я вижу, что не зря. – Да, – кивнула Абраланна. – Ты появилась очень вовремя, сестренка! – Надо возвращаться в Фармискиру. Думаю Атме будет интересно узнать об этом, – Фалестра указала на ящера. – Я думаю, что об этом стоит узнать не только Атме, но и Совету, – ответила Абраланна. Фалестра кивнула, соглашаясь. Девушки окинули взглядами поле боя, замерших около оседланных лошадей воительниц и стали отдавать приказы. Над землей восходило осеннее солнце.