***
— Любопытная сказка, не находишь? — спросила Розария Дилюка, пока они вместе стояли в тени домов. Эти двое случайно пересеклись, пока искали укромное место, а после просто предпочли слушать. — Не знал, что тебе по душе подобное искусство, — ответил Дилюк, смотря на ропщущих родителей. Розария ухмыльнулась, закуривая трубку. — Мне нравится, что в этой истории не было сиятельных героев. Только простые люди, — ответила она, прикрывая глаза. — Я считаю верным решением припугнуть детей. Страх воспитывает, создаёт ответственность, — с этими словами девушка погрузилась в собственные воспоминания о жизни в банде. — А сам как? — Сложно сказать, — признался Дилюк, нахмурив брови. — История лишена веры в Архонтов, Глаз Богов, магии… единственная нечисть — это всадник. Я не знаю, что и думать потому что это просто непривычно. В балладах всегда возносятся честь, свобода и благородство. А тут, — мужчина задумался, пытаясь точно понять свои ощущения. — Это похоже на дешёвый рассказ дешёвой жизни. То есть — абсолютно реальной и повседневной. Я поторопился, назвав это искусством, — мужчина ухмыльнулся, разворачиваясь спиной к площади, — больше напоминает рассказ из жизни. — Так тебе понравилось? — спросила Розария. — Скажем так, я бы послушал ещё какую-нибудь историю.***
Ноэлль помогала некоторым жителям добраться до домов, ведь время было позднее. Она как могла пыталась успокоить тех детей, кто заносился плачем, однако безуспешно. И девушка искренне не могла понять, а стоило ли это того? Не лучше ли было провести лекцию, интересную для детей? Награждать тех, кто ведёт себя хорошо, ставя их в пример? Обязателен ли был этот страх? Она бы и сама была не против дежурить по вечерам у ворот, присматривая за детьми. «Мы заняты», — вспомнились слова Мёрфи накануне, когда она отказалась помогать Марджери, и Ноэлль также до сих пор не могла осознать, понять и принять этот отказ. Почему, если они могли это сделать? Да чего уж там, горничная бы сама всё проверила. Ноэлль осмотрелась — люди помогали друг другу, каждый с улыбкой предлагал помощь, так откуда это чувство в груди, что она делает что-то не так? И наставления капитана Кэйи об ответственности и расстановке приоритетов. Но разве не каждый нуждающийся одинаков? Каждому нужно помочь, девушка верит и знает, что это правильно — быть отзывчивым! Так почему же её душа отдыхала, когда они отказали Марджери и смогли вместе с Дионой провести время в Охотнике?***
Венти истинно восхищался и потешался — он был непревзойдённым бардом! Несмотря на негласное соревнование между музыкантами, именно Венти задавал ритм для «фоновой музыки» и той песни. Юноша себя одёрнул, не стоит настолько радоваться, когда у тебя опыта на пару тысяч лет больше. Какое-то внутреннее удовлетворение принесла эта сказка. Венти помнил ужасы войны, ужасы тирании. Помнил, какими запуганными и осторожными росли дети. Разумеется, Архонта безгранично радовала процветающая страна, однако капля удовольствия была, когда он смотрел в испуганные лица, а сам думал «понимайте теперь» и «вспоминайте страх». Ужас Бури преподал всем урок, однако стоит отдать Джинн должное, она смогла сохранить позитивный настрой, который, однако, привёл к абсолютно безответственному поведению детей. Архонт вспоминал старый Мондштадт и не желал подобному повториться… Но ещё интересных сказок послушал бы.***
Мёрфи не спала, снедаемая сомнениями и тревогой — вот нафига она полезла в это? Нафига рассказала ту сказку? Вдруг на неё вновь ополчатся, скажут, что она права не имеет, и вообще тварь дрожащая. Она не хочет никого видеть, не эти разочарованные или осуждающие лица, не это презрение! Только не снова… Утро сменило ночь, освещая комнату Мёрфи. Нигредо уже куда-то пошёл, а Мёрфи завтракала вместе с Джинн — та была одета более официально. Ключицы закрыты чёрным жабо, блуза и жакет прекрасно подчеркивали и статус, и фигуру, короткий плащик на спине чуть более тёмного оттенка. — Мёрфи, по поводу обещания, — напомнила Джинн, разрезая свой омлет, пока Мёрфи без зазрения совести ела оладьи с вареньем руками, но, стоит сказать, аккуратно, дабы не запачкать казённую одёжку. — Я сопровожу тебя в библиотеку Ордо Фавониус сегодня после речи. — О… о! — поняла Мёрфи, о чём речь, а после быстро-быстро замахала руками. — Конечно, не стоит спешить, Мёрфи понимает, что у госпожи Джинн много дел. Женщина мягко улыбнулась. — Ты тоже приглашена как почётный гость. — Почётный гость? — не поняла Мёрфи, раздумывая, а стоит ли им сказать, как готовить сгущённое молоко. — Я буду официально награждать всех участников события… Это лишь формальность, знай, ты всегда можешь обратиться к Ордо Фавониус или мне лично. — Это будет намного лучше! — согласилась Мёрфи.***
Десять часов дня. Толпа разношёрстного народа стояла на площади у статуи Архонта, терпеливо ожидая слова действующего Магистра, которая стояла перед собором. Служители церкви безмолвно наблюдали со ступень святой обители, рядом с ними, но чуть в отдалении стояла и сама Мёрфи. — Жители Мондштадта! — громко, чётко произнесла Джинн, сметая своим голосом все шепотки. В подобной тишине её мощный голос доходил и до нижних ярусов города, что также замолкнул, внемля. — Несколько месяцев назад на нашу страну обрушились шторма дракона. Многие погибли, многие пострадали, денно и нощно охраняли, присматривали и лечили. Уверенна, вы уже знаете, что я хочу вам сказать, однако позвольте всё же официально заявить! Мондштадт вновь обрёл свободу! Овации заполнили собой площади, леди кричали в счастье, подкидывая шляпы, цветы, ботинки, Шестипалого Хосе, детей от пяти до восьми лет. Но стоило Джинн поднять руку, как все стихли меньше, чем за минуту. — Однако я также вынуждена сообщить печальную весть, — произнесла Джинн более строгим голосом, заставляя людей начать нервничать. — Кто скажет мне имя нападавшего на нас дракона? Люди не понимали, к чему этот вопрос, и начали неуверенно произносить «Ужас Бури». Лишь единицы выкрикнули «Двалин». Джинн покачала головой. — Я не стану винить молодых, я и слова не скажу гостям нашей страны, но неужели остальные не помнят имена хранителей Мондштадта? Двалин — Хранитель востока, — Джинн сцепила руки за спиной, смотря на людей. — Думаю, вы начинаете вспоминать? Двалин защищал нас многие столетия, а пятьсот лет назад сразился вместе с Барбатосом против Дурина и одержал победу. Но победа далась тяжело — они оба были отравлены. По этой причине наши Хранитель и Архонт были вынуждены скрыться, дабы восстановить свои силы. Орден Бездны нашёл Двалина и склонял его напасть на Мондштадт, который он так любил. Долго шла борьба, но Хранитель поверил Ордену, так как своими глазами увидел — мы предали их! — чуть громче сказала Джинн, но этого эффекта хватило, чтобы люди вздрогнули. Мёрфи, стоя в отдалении, восхищалась речью. Может, она была не идеальна, может, было ошибочно всё это рассказывать, но маг отринула эти мысли — здесь и сейчас её занимали лишь слова Джинн. Сердце укололо грусть, когда Гуннхильдр в очевидно тёмном свете представляла Дурина, однако Мёрфи не могла что-либо с этим сделать — для жителей этой страны он монстр. — Мы позабыли о нашем Хранителе! Мы позабыли о нашем Архонте! Мы настолько привыкли к нашей свободе, настолько привыкли к тому, что сами управляем нашей жизнью, что позабыли! Позабыли тех, кто нас защищал. Позабыли, что именно Барбатос направил тёплые ветра в Мондштадт, который был покрыт льдом! Мы празднуем, веселимся, забывая отдать честь тому, кто наградил нас такой жизнью! Тому, кто отдал нам свободу! Тому, кто не требует к себе уважения! Мы не называем своего Архонта Властелином, Властительницей, Генералом, мы называем его по имени! Барбатос позволил нам обращаться к нему, как к равному! А из всего Мондштадта ему исправно молятся только сестры собора! Стыд. Стыд чувствовали в этот момент все жители Мондштадта, припоминая, осознавая, понимая. Праздники и традиции воспринимаются как само собой разумеющееся, люди забывают искренне отдать дань Барбатосу, а не просто сказать заученную фразу. — Я также стыжусь, — чуть тише сказала Джинн. — В своих молитвах, в моменты смятения я спрашиваю Ванессу, забывая, что именно Барбатос благословил её. Так давайте же вместе! — крикнула Джинн, заставляя людей поднять опущенные от стыда головы. — Давайте вместе вспомним наших Хранителей! Нашего Архонта! — Слава Барбатосу! — начали кричать люди, молясь и хваля Архонта, смеясь и празднуя. Венти наблюдал за выступлением с высоты шпилей собора, удобно спрятавшись за ними. Как только люди начали кричать его имя, имя его друга, юноша улыбался, легкий румянец тронул его щёки. Кто бы что не думал, ему было до жути приятна такая похвала, такая верность, любовь. Люди праздно выкрикивали имена спасителей, постепенно втягиваясь в это душой, искренне благодаря. Но неожиданно поднялся тёплый восточный ветер, принося с порывами семена тысячи одуванчиков, а через несколько секунд от собора взметнулся дракон. Люди сначала запаниковали, но, вспоминая слова Джинн, остались стоять на своём месте, скандируя имена Двалина и Барбатоса. Дракон змеёй приземлился на крышу собора, опуская голову к Джинн. Благодаря относительно лёгкому телу, Двалин не проломил крепкое здание. — Хранитель Льва, — раскатом грома прокатились слова Двалина, заставляя всех замолкнуть в ту же секунду. Джинн, подойдя чуть ближе, склонила одно колено и голову. Дракон оглядел толпу позади неё. — Мне счастье слышать вас, что вы вспомнили о нас… но я также стыжусь, — признался дракон, смотря на мондштадцев — тех, кого он любит всем сердцем. — Не так это должно было произойти, не ценой унесённых мною жизней, — дракон склонил голову. Почти минуту все молчали, не смея шевелиться — дракон отдавал немую дань всем невинным людям, чьи жизни он загубил. Открыв глаза, Двалин вновь обратил взор на Джинн. — Хранитель Льва, — повторил он. — Подними голову. — Да! — ответила чётко Джинн, смотря в глаза дракону без тени страха. Ветер поднялся, образуя небольшой вихрь между ними, который начал сгущаться, наполнятся бирюзовым светом, пока, наконец, не принял форму книги. — Это Небесный атлас! — шёпотом произнесла Барбара, приложив ладошку ко рту, однако Мёрфи смогла её расслышать. — Я дарую Ордо Фавониусу эту книгу — как знак раскаяния, веры и единства. Выставив руки вперед над головой, Джинн с почтением приняла тяжёлый том. — Клянусь, Ордо Фавониус будет относиться к этому подарку, как к ценнейшей реликвии, — поклялась Джинн. Ветер вновь завихрился, в этот раз являя взору одноручный меч. — Хранитель Льва. Этот меч я дарую тебе лично, как благодарность за твою отвагу в сражении, в защиту Мондштадта и неустанную работу. Джинн приняла Небесный меч, поклявшись и дальше защищать Мондштадт.***
Виктор и Люк стояли в толпе мондштадцев особняком, слушая речь Джинн. — Зачем им говорить о вере, когда всё закончилось? Не было бы логичнее устроить эту речь, чтобы поддержать дух людей? — Согласен, это действительно тупо, — согласился Люк. — Кстати, как думаешь, как скоро мы сможем вернуться домой? Синьора уже ушла, дракон повержен. — Не знаю, наверное, у верхушки свои планы, — со вздохом ответил Виктор. — Я, кстати, сувениров хотел накупить, не знаешь- — Это что, блядь, такое?! — крикнул Люк, слегка потеряв равновесие от сильного ветра, держась за Виктора. Уж кого-кого, а Ужаса Бури они не ожидали увидеть. — Так он жив?! Его не убили?! — в шоке спросил Виктор, но замолк сразу, стоило дракону обратить взор на толпу. В эту секунду замолкли все. — Это были два каких-то могущественных артефакта? — спросил Виктор, пытаясь разглядеть книгу и меч, однако безуспешно. — Стоит сообщить. — Я уверен, кто-то уже это сделал. — Как думаешь, эти штуки могут создать проблемы для Фатуи? — Ещё чего! Тебе ли не знать мощи Предвестников? — А Ужас Бури? Они смогли его подчинить, кажется. — Да не парься, брат! — сказал Люк, закидывая руку на плечо Виктора. — Ничто не помешает Царице и Предвестникам.***
Пришло время награждения участников прямого сражения. Джинн с улыбкой глянула на Мёрфи, но та лишь струсила. Ей сказали, что она будет не одна перед честным народом, но давайте взглянем правде в глаза: Итера и Паймон ещё нет, Дилюк не пришёл, обдавая аурой «ничего от рыцарей мне не надо», а Нигредо так вообще свалил к Альбедо со словами, что ему надо подготовиться к путешествию, ибо Глаза Бога у них нет, потому тащить надо только необходимое и только на своём горбу. Как не практично. — Твой выход — шепнула девушка с улыбкой, но маг тут же быстро покачала головой. — Ты что, Мёрфи всё испортит! Мёрфи уже ненавидят родители! — Они тебя полюбят, — с воодушевлением сказала Джинн, протягивая руку, от которой маг только отодвигалась. — Полюбят, наверное, завтра, но не сейчас! Давай без Мёрфи! И, абсолютно не благородно, как истинный трус — кем она и является — Мёрфи с помощью двух маленьких прыжков телепортировалась за один из столбов собора, подальше от вздохнувшей от сего ребячества Джинн. Однако Гуннхильдр лишь покачала головой, принимаясь рассказывать коротко о подвигах всех членов экспедиции. Она может уже не волноваться о Фатуи — проблема миновала, а тот факт, что они выкрали сердце… Что ж, как признался сам Венти, эта штука не влияет особо на его силы. Она даёт некоторые возможности, но от них Барбатос сам отрёкся. Больше, по крайней мере, он ничего не поведал. Потому потерю можно считать незначительной. Но, как говорится, осадок остался, потому с мстительным удовольствием Джинн вписала Кэйю как ответственного за переговоры с Фатуи. Да, пусть мозг выносят им, а не они — ей. — Каждый внёс неоценимый вклад в обретение свободы нашей страны! Рыцари Ордо Фавониус, Искатели приключений, целители, сёстры собора, добровольцы и волонтёры! В честь вашей неустанной поддержки я объявляю три дня праздника! — люди тут же начали кричать слова поддержки, аплодируя. — Также я хочу наградить званием Почётного рыцаря за проявленную доблесть и отвагу участникам прямого сражения! Прошу впредь относится с уважением к нашим спасителям: Итеру, Паймон, Нигредо и Мёрфи! Реакция была неоднозначной. Начнём с той же Мёрфи, та не понимала, куда делся Дилюк в этом списке, а потом вспомнила его кислую мину при упоминании рыцарей и вопрос отпал. Потом подумала о Венти, но тот искренне желал тихой жизни, что касается их четверых, то подобное звание — огромная поддержка для восприятия. Но, нет-нет, Мёрфи видела, как при упоминании её имени некоторые люди зашептались. Сомневаются, не доверяют. Ну, девушка не ожидала, что её путь будет лёгким, потому просто махнула рукой. Официально не тронут и всё тут. А вот Фатуи имели свои мысли насчёт Мёрфи. Они не поверили словам Джинн, считая девушку настоящим Магом Бездны, только аномальным. И если маг является официальным лицом на территории Мондштадта, то есть ещё полно других мест, в которых это звание не спасёт.***
— Признаться, я волновалась, — сказала Джинн, пока вела Мёрфи в сторону библиотеки. — Этого не было заметно, госпожа Джинн прекрасно выступила, всем понравилось, — заверила Мёрфи, шагая рядом. Джинн уже убрала меч в карманное пространство, а вот Небесный атлас держала в руках. — Мёрфи, — сказала она через некоторое время, смотря на дар Двалина. — Я обещала дать тебе любую книгу из библиотеки… — Всё в порядке, — не дала закончить ей маг. — Мёрфи понимает ценность для вас этого атласа, — девушка улыбнулась. Она не снимала свою маску, однако чуть приподняла её, чтобы собеседники могли видеть хоть каплю её эмоций. Хотя вопрос, как маска вообще держится, всё ещё открыт, однако Мёрфи списала это на тёмную энергию, и вообще, работает — не трогай. Спускаясь по лестницам спирального города, к девушкам выскочил бард, весело улыбаясь. — Бар- Венти, — поправила себя Джинн. — Прошу прощения, что пошла против твоей воли, объявив пришествие Барбатоса. — Ну, — весело сказал Венти, — госпожа Джинн очень ловко провернула всё! Искусство речи, слов позволяют избежать неприятностей. — Это ты о том, что она не сказала, кто именно Барбатос? — спросила Мёрфи, смотря на барда. Сейчас он практически не производил впечатления Архонта. — Конечно! — выставив указательный палец, подтвердил Венти и поумерил пыл. — Я рад, что всё закончилось… Как тебе подарки? Мы долго выбирали с Двалином! — Ох, это, — женщина была шокирована, что Хранитель и Архонт, судя по всему, действительно провели некоторое время, ломая голову над дарами. — Это огромная честь как для Ордо Фавониус, так для меня лично. — Рад, что тебе понравилось, — Венти изобразил излюбленный жест Беннетта, а после посмотрел уже на Мёрфи. — Я хотел дать подарок каждому, но у меня артефактов не хватит на вас всех, — смеялся юноша. — Потому могу оказать услугу. С этими словами он, будто прощаясь, подошёл к Мёрфи спереди, кладя руку на плечо, шепча аккуратно. — Не знаю, что это может тебе дать, но на Драконьем хребте есть дерево, выросшее на крови Дурина. Спроси Альбедо, у него есть пара веток здесь. Мёрфи замерла, прислушавшись к словам. На услугу это мало тянуло, однако сердце отдалось нарастающим стуком в груди. Кажется, девушке надо будет кое-что проверить. — Спасибо, — сказала она, прощаясь с бардом. — Ещё увидимся! Подойдя к дверям здания Ордо Фавониус, Джинн кивком поприветствовала отдавших честь рыцарей. На первом этаже было четыре двери, и слева располагалась библиотека. В помещении было уютно, свет мягко освещал дубовые стеллажи, однако картина была больше реалистично уютной, чем необычной или фантастической. Красивая библиотека и всё тут. Глаза сами разбегались, девушка суетилась, пока Джинн стояла позади, слегка улыбаясь. На периферии зрения попалась ещё одна женщина, и Мёрфи едва ли сдержалась, чтобы не уронить свою челюсть как в мультиках. Лиза Минчи, как представилась та, носила приталенное платье, красиво подчёркивающее её грудь и тонкую талию, но с такими вырезами на ногах, что Мёрфи могла видеть не только длину чулков, но и ажурные шорты. Нет, она уже видела Фишль, но та помладше будет, как подросток, а это ведь взрослая женщина! Нет, Мёрфи не возмущалась, во-первых, она была сражена красотой и сексуальностью леди, во-вторых, она понимала, что сама такое ни за что и никогда не наденет, а, в-третьих, Лиза должна быть чертовски уверенной, а также сильной, чтобы спокойно разгуливать в таком наряде в столице пьяниц. Потому с этой женщиной шутки плохи. Лиза о чём-то переговаривалась с Джинн, пока Мёрфи металась по библиотеке, пытаясь найти что-то вроде исторической книги. Но все имеющиеся были скудны на информацию. Полчаса бесплодных поисков подкосили дух девушки, хоть та и желала всем сердцем найти что-то действительно стоящее. Крепко-крепко зажмурив глаза от досады, девушка, раскрыв их, увидела черно-фиолетовые линии, как и в тот раз с котом. Решив пойти по ним, девушка упёрлась в стеллаж у стены, но чувствовала, что её тянет дальше. — Там что-то есть? — спросила она, смотря на второй этаж. Лиза прислонилась к ограждению, смотря сверху вниз. — С чего такой вопрос, милашка? — поинтересовалась она, но взгляд был более вдумчивый и осторожный. С лица Джинн тоже пропала добродушная улыбка. Мёрфи молчала, а потом как по щелчку в голову прокралась мысль. — Там… тайная комната? — спросила она вновь, подозрительная улыбка не исчезала с уст Лизы. — Верно, — просто ответила она, вызвав слегка настороженный взгляд у Джинн. В тихой библиотеке раздался короткий смешок. Потом ещё и ещё, пока стены не заполонил смех Мёрфи. Злобный, истерический, потусторонний. — Ну, конечно, зачем вам отдавать свои сокровища монстру? Там тайная комната? Она, наверное, не принадлежит Ордо Фавониус? Тогда понятно, пути туда нет, ведь было дано слово об одной книге в библиотеке именно Ордо Фавониус! — смеялась Мёрфи. — Это правда, — сказала Джинн, убрав из голоса все весёлые нотки. — Там есть помещение, которое было заложено задолго до того, как Рагнвиндр основал эту библиотеку. И как бы благодарна я не была за твоё участие в той битве, интересы Мондштадта я ставлю выше. Мёрфи знала, поняла уже, что все признанные ценным книги были убраны, спрятаны. Она действительно роется здесь среди хлама законов, правил, легкой литературы и чего-то ещё. Её просто надули. Мёрфи хотелось отомстить, но она не имела права — обставили её очень аккуратно, даже не придраться, но вот средний палец так и хотелось показать. Маг вновь сосредоточилась, теперь уже подгоняемая гневом, не слыша скрипа открываемой двери. Линии, плывущие перед глазами, заволновались, показывая другое направление. Большинство шло к одному стеллажу. Мёрфи оглядела шкаф, выискивая, где именно заканчивается линия, но, похоже, то, что она ищет, находится рядом. Вытащив несколько книг, поставив на стол, девушка начала осматривать каждую, пока не нашла нужную. Или, по крайне мере, ту, на которую указывали тени. Потрёпанная синяя книга с изображением будто яйца на одноногой подставке, вместо обычного корешка цилиндр, который, казалось, использовался как для записных книжек в спиральных креплениях. Открыв том, Мёрфи едва ли не чихнула, всё было в пыли, а текста не разобрать. — Эта книга тут давно, — неожиданно сказала девочка рядом. Мёрфи взглянула на неё: низенькая, с двумя каштановыми косичками, на лице веснушки, а глаза светло бирюзовые. — Элла Маск, — представилась она. — Мёрфи. — Мёрфи, я хочу взять свою книгу, — сказала девушка, указывая на одну из тех, что впопыхах достала маг. Мёрфи передала томик, мельком глянув на название. — Язык чурлов? — Да, — уверенно ответила девушка. — Я считаю, что мы ведём себя как варвары, истребляя их без каких-либо переговоров! Разве нам дан интеллект не для того, чтобы находить более цивилизованные пути решения? — Когда ты будешь окружена сотней чурлов, и тебя будут резать на потеху публике, тоже будешь языком чесать? — злобно прошипела Мёрфи, но быстро успокоилась, заглядывая в книжку. К сожалению, с чтением всё обстояло намного хуже, потому маг быстро сдалась, пока не услышала Эллу. — Привет, я тебя бить, — произнесла ломано она, и Мёрфи с удивлением обнаружила, что понимает этот язык. То есть, да, она это могла, но как-то не осознавала и не пыталась что-то сделать с чурлами — только лупила, приказывала убиться (последнее — один раз только!) и вообще не заморачивалась. Но, по сути, язык чурлов отличался от того языка, на котором она изначально говорила. — Ты не так произносишь, — сказала Мёрфи, вновь оборачиваясь к девочке. — А тебе-то откуда знать? — насупилась Элла. — Мёрфи виднее, — просто ответила маг. — Так тебе нужна помощь? Около получаса маг, держа в руке свой потрёпанный том, поправляла Эллу, пока та на листочке записывала все исправления. Поначалу девчушка не особо верила, считая, что Мёрфи на ходу выдумывает, однако в исправлениях была видна система, и девушка явно показала, что обладает достаточными познаниями сего языка. Еле отцепившись от Эллы, девушка прошла на второй этаж, застав Джинн и Лизу за распитием чая. Разговаривать ни с одной женщиной не хотелось, потому просто потряся над головой книгой, явно никому не нужной, Мёрфи удалилась из здания Ордо Фавониус с немного гадким чувством. У выхода её поджидала Кли.***
Кли рассказывала о Додоко и его семье, пока она вместе с Мёрфи шли в сторону лаборатории Альбедо, чтобы там и попрощаться, Дилюк условился встретиться у ворот в три часа дня. По пути они переночуют в городе и к завтрашнему вечеру доберутся до винокурни. Семейство Додоко оказалось страдающим — они не могли быть индивидуальными, позабыв свои имена, и, как сказала мама Кли, в будущем их будет ждать освобождение. История была отличной сказкой, да вот только архипелаг Золотого яблока, кажется, действительно существовал, и что-то подсказывало Мёрфи, что мать Кли далека от простой домашней хозяюшки. — О, вы здесь, — сказал Альбедо, открывая дверь квартиры-лаборатории, где он хранил более «личные» исследования, не касающиеся Ордо Фавониуса. Нигредо подготовил пару сумок, а Мёрфи коротко показала ему книгу, положив в меньшую, которую нести будет сама. Вовремя вспомнились слова Венти, но девушка не знала, как подступиться. Нельзя же просто прямым текстом просто взять и спросить о ветке, так? Это как минимум грубо, однако вопрос всё ещё стоял боком, а снова на Драконий хребет идти не хотелось, да и держали они путь в деревню Цинце. Тем временем сердце начало стучать всё сильнее, призывая, прося, направляя, потому Мёрфи решила зайти издалека, поглядывая на Кли в попытке успокоиться. Альбедо понятливая личность, рычать точно не будет. — Мёрфи хотела спросить по поводу Дурина, — начала маг, обращая на себя внимание. — Осталось ли что-нибудь от него ещё, кроме сердца? — Насколько я знаю, дерево впитало его кровь и разрослось, — задумавшись, ответил Альбедо. — У меня есть ветка этого дерева. — А для чего она? — К сожалению, пока она выполняет лишь роль декорации в соседней комнате. Я перепробовал множество сочетаний, однако не представляю, для чего эта ветка вообще может пригодится. — Она тебе нужна? — тут же спросил Нигредо, понимая, что Дурин и его наследие имеет значение для Мёрфи. — О, тебе нужна та ветка? — спросила Кли, приложив пальчик к своим губам, раздумывая, Мёрфи мялась в ответ. — Братик Альбедо! Можно Мёрфи взять веточку? — спросила малышка и тут маг поняла — вот он, беспроигрышный вариант! Везде есть такой ребёнок, желания которого не обсуждаются! Хотя, наверное, Мёрфи не осознавала полностью, что и сама была таким ребёнком. — Конечно, я всегда могу просто ещё взять на хребте. С этими словами Альбедо провёл Мёрфи во вторую комнату к довольно толстой, но короткой серебристой с красным ветке, находящейся на специальном держателе, дабы не касаться стола. Взяв ветвь в руки, Мёрфи прислушалась к своим ощущениям — сердце действительно быстро билось, красная кровь также светилась в ветке, пылая, пульсируя. Мёрфи заметила кое-что интересное. — Дерево приносит плоды? — спросила она. — Нет, оно полностью замёрзло, имеет множество почек, однако не приносит плодов, — ответил Альбедо, внимательно наблюдая за магом. — Полагаю, ему не хватает топлива. Ему не хватает, возможно, крови Дурина. Тишина простояла несколько секунд, пока Мёрфи резко не дёрнулась, понимая, к чему ведёт Нигредо. — Мёрфи себя резать не будет! — тут же начала протестовать она. — Это не будет больно, тем более у тебя повышен болевой порог, — спокойно ответил Нигредо, но маг уже внимательно следила за близнецами. Свежа ещё подстава с волосами, оказавшаяся бесполезной. — Мёрфи страшно! — настаивала она на своём, вызвав удивление на лице Нигредо — у того аж глаза округлились. — Тебя дракон на две части зубами раскусил. — Мёрфи ничего не помнит! — Тебя пронзили атаки Эмбер и Эолы, — добавил Альбедо. — Ну это они сделали, а Мёрфи не будет специально себя резать! И не обходить Мёрфи по кругу! — девушка нервно поглядывала за близнецами. — А что происходит? — не понимала Кли. — Кли, они пытаются, — хотела было взять на свою сторону девочку маг, как Альбедо быстро её перебил. — Кли, поверь мне, мы хотим сделать маленький эксперимент для Мёрфи, но она боится. Сможешь её успокоить? Мёрфи сидела на стуле, пока Кли, обнимая её, поглаживала по голове, приговаривая слова утешения. Сама маг хныкала и проклинала на своём языке близнецов — Альбедо держал за ноги (на всякий случай), а Нигредо взял одну руку ладошкой вверх и собирался сделать неглубокий надрез ножом. С хирургической точностью, абсолютно аккуратно. Да регенерация Мёрфи должна залечить порез за несколько минут! Нигредо, честно говоря, скорее просто прислонил и слегка надавил на нож, чем реально резал кожу, благо лезвие было алхимическим, потому с лёгкостью, которой ужаснулась Мёрфи, порезал жёсткую кожу. Несколько капель чёрной крови приземлились на ветку. Красные жилы начали пульсировать сильнее, а почка увеличиваться. Наклонив ветку, дабы притяжением плод свалился сам, Нигредо обратился к магу. — Видишь? Всё в порядке… — Резать себя — не в порядке! — Тихо, тихо, всё хорошо, ты молодец, — приговаривала Кли. — Надо ещё немного, — с этими словами Нигредо пальцами надавил вокруг места разреза, позволяя крови капать на ветку. Спустя некоторое время Мёрфи уже спокойно сидела, смотря на капающую жидкость, не ощущая боль или дискомфорта — действительно, это было легче, чем казалось… Но это не значит, что она готова вот так запросто резать себя в будущем! Наконец, плод отвалился и с звонким стуком ударился о пол, чудом не разлетаясь. Мёрфи зашипела на Нигредо, как это он не поймал плод? В него столько крови было выкачено! Полностью серебристую ветку Мёрфи тоже попросилась взять себе взамен пообещав сцедить крови для Альбедо в колбу. Только с условием, что Кли будет рядом. За камешком Кли наблюдала завороженно, в то время как Альбедо — задумчиво. Попросив разрешение, тот осмотрел плод со всех сторон. — Он может стать отличным ядром для катализатора, — сделал свой вывод мужчина, вставая чуть поодаль. Сконцентрировав Гео энергию, напитав ею плод, другой рукой смог «выстрелить» несколько камней, появившихся из неоткуда. — Правда, к нему больше подойдёт Крио, возможно, из-за условия роста дерева. Остальные элементы будут ослаблены. С этими словами он передал плод Мёрфи. Серебристо-чёрный с красными просветлениями, он пульсировал зловещей жестокостью. Не придумав ничего лучше, Мёрфи взяла свой посох, находящийся под плащиком, который та так и не вернула Альбедо, и в место светящейся сферы прислонила плод. Поначалу ничего не происходило — только взволнованное сипение Кли, но после тьма посоха начала сливаться с плодом, поглощая его, но на этом изменения не закончились — плод на наконечнике окружала полусфера, придавая гротеска. — Вау! — с энтузиазмом похлопала в ладошки Кли. — Оно такое красивое, — девчушка была права, рукоять посоха тоже чуть преобразилась, теперь отливая серебром, выглядя намного прочнее, а также имея красные пульсирующие нити. — Как назовёшь его? Мёрфи недолго думала над названием, таким глупым и необязательным… но это ведь теперь её оружие? Какой бы апгрейд оно не получило. Вспоминая краткую характеристику дерева, выросшего в ледяных горах на крови своего друга, Мёрфи уверенно сказала. — Это Плод вечной мерзлоты, — и, направив посох в стену, дабы опробовать, изменилось ли что в мощи энергии, с позволения Альбедо, она выстрелила. Но не тьмой, как обычно — белоснежные кристаллики вырвались из посоха, вонзаясь в стену. — Ну не-е-ет, ну только не лё-ё-ё-ёд! — ныла девушка, вспоминая не самое лучшее знакомство с этим элементом. Ужас, одни страдания от Крио!