Одна совсем не интересная история

Бран

      Чаевничали в тишине. Максвелл о чем то крепко задумался. Я осматривала дом и планировала этапы работ. Печь не растапливали, после обеда, остатки кипятка были залиты в крупный термос.       На мой взгляд, стоило бы начинать с очистки печи. За тем, комната за комнатой начать вымывать с верхнего этажа. Егеря в помещении не разуваются, так что в начале следует всё хорошенько подмести. Чтобы было больше света, нужно вымыть окна. Потом предварительно отскрести всю пыль. Тогда необходимо перебрать вещи. Хотя, нужно чтобы было наглядно. Решено! Начну с комнаты в которой ночевала, перейду в комнату других егерей. Кроме вычистки всего помещения, стоит отбить от пыли матрасы и подушки.       Финли кашлянул, привлекая внимание. Он смотрел на меня понимающе. Возможно, у меня на лице все мысли отражаются. — Сегодня лучше сосредоточится на начатом. Значит. Хлам со двора нужно прибрать и ночёвку твою организовать. Печь, например, поставить, матрас занести.       Согласно киваю. Кроме этого нужно было вычистить вещи которых я решила оставить в кибитке. — Среди отбракованного тобой хлама я видел печь. Я проверю его, посмотрим что можно с ней делать. — Правда? — я пытаюсь вспомнить, о какой печи идёт речь, — А что нужно будет сделать с ней? — Для начала, нужно посмотреть. Значит. — Фин встал и направился во двор, — Для безопасного пользования, возможно, понадобится реставрация, а это инструменты. Вот часть печи.       Егерь начал осматривать кучу хлама и стал вытаскивать оттуда детали. В итоге собралась цилиндрическая печь на ножках. — Этой старушке нужна реставрация. Видишь, дверца полностью приржавела, - для демонстрации, Фин безуспешно попытался сдвинуть ручку. - А эта висит на соплях. - Максвелл подвигал нижнюю дверь, раздался скрежет и посыпались хлопья ржавчины, - Из завода выпущена в тридцатых, видишь тут написано. — Я подошла посмотреть на надпись, на верхней дверце угадывался круг с большой Z и маленькой S внутри, на нижней дверце, год выпуска. — Реставрация, это много работы? — спрашиваю оценивая распространение и толщину слоя ржавчины. — Не мало. Большинство работы нужно будет проводить в мастерской, так то. Может его продать, э? Коли быстро купят можно, что ни будь новее взять. Все равно для установки в варде понадобится взять материала. — Егерь почесал голову и окинул взглядом хлам, — Как вариант, можно позвонить кое-кому, чтобы приехал с машиной до сюдава. У сына моего есть друг, всяким старьем возится, значит. Однажды он забрал у меня прадедов секретер, которого я собирался выкидывать. Потом в гостях хвастался, что после реставрации продал с молотка в три дорога, да и четверть суммы отдал. Так то! Может заинтересуется. — Если он согласится посмотреть, то может все остальное рассортировать и накрыть брезентом? — Дельная мысль. Значит так, пока не разберемся с отоплением варды, живешь в третьей комнате. Как только поставим печь, заселишься. Договорились?       Дождавшись кивка, Фин ушел звонить. Я не, откладывая дело, начала с того, что высвободила все коробки, ящики, чемодан и стала складывать в них. На этот раз я не стала вникать в каждую деталь, рассортировывала только по типажу и ветхости. По пути на смотровую вышку, егерь показал большой палец. — С сыном заедут в воскресенье, значит. Человек гостит у них. Спросил сразу. Говорит, что нужны новые проекты. Потому так быстро. Попросил у них привести все, что нужно для установки железной печки и саму печь с расчетом на объем варды. Обещали глянуть. Так то!       Закончила сортировать хлам только, когда начало темнеть. За чашкой чая, мы обсудили объемы будущих работ, по отоплении кибитки и уборки дома. Фин рассказал, что в начале нужно глянуть есть ли отверстие для дымохода, затем изолировать печь, кафелем или листом железа, потом установить печь. Пару минут я описывала, как буду убираться. От этого у Фина стекленели глаза и он кивал не впопад. — Эээ… Что я хочу сказать, я буду выносить вещи на веранду, или в другие не убранные еще места, и вычищать поэтапно, потом возвращать как было. Так подойдет? — Да, так подойдет. — мужик ожил, — В день, когда приступишь к моей комнате и общей, помогу с вещами. Значит. Рассчитай уборку этих комнат на среду или субботу в мои выходные. Я там видел ты чугунную посуду отложила в вещи на сохранение. Что ты будешь с ними делать? — Делать? — От неожиданности хлопаю глазами, — Вычистить и использовать. — А как? Знаешь? — Фин отпивает чай и морщится, — Остыл. — А там как-то по особенному нужно чистить? Я думала нужно оттереть ржавчину и помыть водой. — Есть свои хитрости. Завтра после ланча покажу как.       На том и договорились.       Утро началось с петушиного крика. Под утро мне снился узор на каркасе кибитки. Он переливался и перетекал. Сделав утреннюю часть работы, как раз, когда мы взялись за готовку, мы услышали приближающийся звук мотора. Я хмурю брови и смотрю на Фина. — Спросит кто такая, откуда взялась, мне это лишнее. — Мужик печально кивает.       Минуты три спустя, я сижу в третьей комнате, в дом заходит человек. Со второго этажа мне хорошо слышно. — Мужик, здоров! — Голос низкий и громкий, — Тут продовольствие и ящик от лесоохраны. Ты на ланч пригласи, я свой пропустил. В замен поколю дрова. Идет? — Так значит?! Ты же мог после ланча прикатиться, чего пропустил то? — Фин смеётся. Слышен хлопок рукопожатия. — К трем полудни у Грега, младшего брата, день рождение будем справлять. Я вместо клоуна буду. Так, пойду дрова колоть.       Слышно как парень вышел во двор, через некоторое время слышу кряхтение и треск.       Выглянув из комнаты смотрю что делает Фин. — Точно не хочешь спуститься познакомиться? — егерь заметил меня, мотаю головой. — Если, что я могу на ужин вареных яиц поесть, на меня не готовьте, — шепчу я, на что получаю печальное хмыканье.       Пожимаю плечами и возвращаюсь в комнату, дверь оставив приоткрытой. Слушаю звуки готовки и колки дров. Где-то через пол часа, парень заканчивает колоть дрова и шумно входит в дом. — Фин, мужик, это что за свалка у тебя брезентом прикрыта? — да, заметить не сложно. — Эт сын, который Фергус, попросил подсобить его другу с новым проектом. Значит. Вот и варду расчистил. А ты Бран, рассказывай чего нового, коли на ланч остаешься. Это, так то, редко когда задерживаешься. — Брату исполняется одиннадцать, мать еще со вчерашнего вечера стряпает. Утром так на кухне гремела, что весь дом перебудила. Вот я поторопился сбежать. На пороге с каким то чудиком в хламиде разминулся, а в след мать кричит, чтобы к трем был, гостей брата развлекать. А у него этих гостей больше десяти. Что делать, ваще не знаю. Может посоветуешь чего?       Егерь громко смеётся. Слышаны стуки тарелок о столешницу. — На спине покатай или на руки себе повесь, да изобрази карусели. Значит. На своей тарахтелке покатай по округе. Думай как сам мальком веселиться бы хотел.       Бран. Скрипит. ЛОЖКОЙ! По тарелке. Отвратительно. — Эфо фы хоофо пофумал, — и говорит с набитым ртом! — Грег будет в восторге. Я его никогда к байку не пускаю. Я то в его возрасте все раскурочивал!       Смеются, а я смотрю на пляску пыли в тусклом свете окна. Внизу Фин с Браном разговаривают на разные темы еще минут двадцать. Я думаю насчет того, чтобы договориться с Фином в дальнейшем говорить, что я приехала в воскресенье с его сыном и купила кибитку. Так, может, и прятаться больше не буду. Насчет знакомства с сыном егеря, может скажу, что практиковаться в природоведении приехала? Слышу как они прощаются. Как только звуки мотора начинают отдаляться, выхожу из своего укрытия. — Да, прятаться и сидеть без дела, мне не понравилось. — улыбаюсь извиняющейся улыбкой. — Садись ешь, и расскажи о своих впечатлениях. — Фин ставит тарелку супа и указывает на стул. — Громкий. Не плохой. Наверное, когда ни будь, с ним познакомлюсь лицом к лицу. Эй! Не улыбайтесь вы так! На знакомых и ограничимся! — Егерь явно веселится с моих слов.       Сказав, что суп вкусный, сосредотачиваюсь на еде. Он немного остыл до идеальной температуры. Фин протянул мне хлеб с маслом. — Я вот, что подумала. Может, если кто спросит, скажем, что я знакомая друга Фергуса? А им скажем, что я тут на трудовой практике? А? Что думаете? — А чего темнить то? Сыну врать не буду, скажу что в лесу нашел бродяжку. Позволил жить тут в обмен на помощь по двору. Ведь так и есть. Или ты расскажешь о себе хотя бы? Тогда подумаю.       Думаю и молчу пока доедаю суп с хлебом. Насчет того чтобы соврать Брану, ничего не имеет против. Что ж работаем с тем, что есть. — Я Луиза Адлер, пятнадцати лет, — наверное, — Родилась я в ноябре пятого числа. — Возможно, — Идти мне некуда. Школу я закончила. — тоже наверное, — Хотела поступить в колледж, но осталась одна. У родителей были долги, — Откровенная ложь! Добавляю драмы, — Счета арестовали. Банк забрал дом, он был заложен. Близких родственников нет. Бабушку хоронили два года назад. Дед не узнает никого уже восемь лет. Он давно живет при присмотре частной лечебницы. Меня хотели устроить в приёмную семью, к знакомому моего папы, но к нему я не хочу, пьет и сына бьёт, — полная чушь, тут уже начинаю краснеть, — А с его сыном я встречалась и мы плохо расстались. Вот и всё.       Это ужасно. Знаю. Но! Если я расскажу, что, кроме имени, я о себе не имею никакого представления, возрастает вероятность того, что точно сообщат властям. Вот что бы я сделала, если бы встретила человека в лесу, а он мне сказал, что кроме имени о себе ничего толком не знает? Выдала бы врачам, конечно! А вдруг у человека сотрясение? Полиции бы сдала. Может человек врет, что не помнит, а является беглым преступником? Лучше так, с густыми красками и драмой. В жизни всякое может произойти. Это я говорю потому что люди, обычно, не превращаются в оборотня, не сбегают от разъярённого зверя аппарацией, не зажигают костры матным словом. Но, что случилось — то случилось!       Фин молчит. Смотрит с нечитаемым хмурым выражением лица. Встаёт. Берет из верхних полок жестяную коробку. Прихватывает термос. Сыпет в хлебницу конфеты и придвигает мне. — Начни практиковаться в естествознании, можешь в книгах посмотреть. Там же на полках найдешь какую ни будь тетрадь, и конспектируй что интересно. Тогда скажу, что практикантка. — Наливает чай мне и себе, — Захочешь выговориться, я рядом. А пока, вот чай попей с конфетами, шоколадные.       Стыдно. Лицо горит, а в глазах слезы. Максвелл добрый и хороший человек, а я этого доброго хорошего человека обманываю и заставляю обманывать сына.       Мы, молча пьем чай. — Что ж, пойдём займемся делами. Значит. Покажу как счистить со сковородок ржавчину и обжигать в масле.       Мы за пол часа вымочили все сковородки в смеси воды с уксусом. Оттерли от ржавчины грубой тканью, в которую набили песок и завязали узлом. Начисто смыли в воде с мылом. Насухо вытерли, после чего замазали со всех сторон маслом и обожгли на костре.       Только после того как мы вместе сидим друг напротив друга и обжигаем третью сковороду, я снова могу смотреть в глаза Фину.