|booster seat| |Детское кресло|

Треск костей был подобен выстрелу в висок Рико. Он пронесся сквозь его голову, вырвав все чувства и столкнув их вместе, как при автомобильной аварии. В тот момент он даже не чувствовал своей сломанной руки. Пока до него не донеслись крики толпы. Пока он не услышал, как Хозяин резко прокричал что-то на японском и потащил его прочь, держа за поврежденную конечность, прежде чем судьи и медсестры на поле не смогли оттащить Рико от него. Он чувствовал себя так, словно его бросили в глубокий бассейн. Звуки, чувства — все было слишком приглушенным и тихим, чтобы суметь уловить смысл. Потом он вообще перестал соображать. Все, что было, — это боль, но и она не была чем-то новым. Было движение, он куда-то шел, но в Гнезде было темно, глаза Рико слезились, и окружающий мир казался жгуче-черным. Где он находился сейчас? Кто-то вправил ему руку, даже временно перевязал ее. Потом была еще одна перевязь, он почувствовал боль от того, как его руку согнули в нужное положение, но не издал ни звука. Наблюдал ли Кевин за происходящим? Он не знал — не хотел знать. Он больше ничего не знал. Все, что он сделал, чтобы выжить, чтобы сохранить себе жизнь, было напрасным. Вороны проиграли, и теперь было затишье перед бурей. Все было слишком спокойно. От этой мысли по телу Рико пробежали мурашки, волосы на шее встали дыбом, как у животного перед первым укусом. Что теперь с ним будет? Он был денежной коровой, что в итоге проиграла. В чем теперь была его польза, если все узнали о том, что он не совершенен? Стоил ли он всех ошибок, всех прегрешений, которые совершил, чтобы сохранить свое место? Или семья Морияма выбросит его? Рико слишком часто переступал черту, копался в ресурсах, к которым ему было запрещено прикасаться, просто потому, что он стоил того. Но что теперь? Сейчас Рико стал дикой картой. Он почувствовал, что приходит в себя, и только подергивание не сломанной руки заставило его вынырнуть из раздумий. Рядом находились люди в черных костюмах — люди Мориямы, которые следили за его отцом всякий раз, когда тот приходил на свои встречи в башню Эвермор. Именно туда они его и вели, не так ли? Рико узнал коридоры. Он хорошо знал этот лифт. Однажды они с Кевином украли ключ-карту, чтобы прокатиться на нем. Они хотели просто заглянуть в ту комнату для встреч. Хозяин наказал их обоих за ту глупую выходку. Рико принял на себя всю тяжесть наказания во время спуска. Зеркала лифта даже сейчас выжигали кровавый образ в его сознании. Когда двери открылись, мужчины провели его через открытое пространство. Все было современным и элегантным. Стеклянный стол, низко прилегающий к земле, плоские белые диваны, которые выглядели жутко неудобными. Они усадили Рико на один из них, и он снова заерзал, переводя взгляд с каждой фигуры в костюме на окна, а затем обратно на закрывающиеся двери лифта. Рико не нашел здесь ни одних часов. Даже часов, тихо тикающих под рукавом одного из охранников, не было. По позвоночнику Рико пробежала темная дрожь, и он сидел напряженно: спина прямая, а плечи отведены далеко назад. Его тело вернулось в воспоминания о наказаниях Хозяина, когда он заставлял его сидеть в позе сэйдза и не шевелиться под натиском ударов по спине. Рико все еще чувствовал, как голова ворона, украшавшая трость Хозяина, утопала в его позвоночнике. Если он закрывал глаза, то мог представить ее там, сидящей на его спине. Холодное чувство страха, обжигающее кожу, когда Хозяин смотрел на него сверху вниз. Боль, сменившаяся темными рубцами и синяками, расцветшими на его коже. После этого будет что-то еще. Он был уверен в этом. Тэцудзи никогда не простит ему сломанную руку, проигранную игру. Эта неудача была чем-то большим. Он потерпел неудачу в единственной цели своей жизни. Казалось, будто весь мир начал рушиться, его замок из костей рассыпался, и теперь его собственное тело ломалось под давлением. Все его усилия, все жертвы, на которые он пошел, ничего не стоили. От какой части своей человечности он отказался, чтобы стать богом? Сколько жизней он уничтожил, чтобы уцепиться за паучью нить собственной жизни? Имело ли это хоть какое-то значение? Вся правда заключалась в том, что нет. Ничто из того, что он сделал, не помогло ему. В реальности для Рико, второго сына, не было надежды спастись. И никогда не было. Он всегда был рожден, чтобы умереть. В комнату вошла еще одна волна черных костюмов. Темные глаза и тяжелые кулаки казались обычной униформой этих людей, и Рико подумал, что они слишком похожи на человека, который вырастил его. За ними с абсолютным изяществом и молчанием следовал вальяжный призрак человека. Он был выше Хозяина, с ледяной бледной кожей и скорбными карими глазами. На высоком изгибе его щеки покоилась родинка, еще одна располагалась ниже, в углу челюсти. У Рико была похожая, внизу и справа ото рта. Кевин всегда проводил по ней пальцами, когда они были моложе. Проводя рукой по своим губам, Рико молча смотрел на вошедшего в комнату Ичиро Морияму. На нем были черные перчатки. Черный костюм, от пуговиц до блестящих кожаных туфель. Каждая деталь была на месте. Статуя в живой, дышащей форме, холодная и непреклонная. Идеальный сын. Фигура, созданная из крови, которую Рико никогда не видел. Если он считал Хозяина человеком, которого следовало опасаться, то лучше бы ему не думать, что он имеет право так открыто смотреть на своего брата, и все же… Рико смотрел на него и не мог унять дрожь, которая ползла по позвоночнику. Она обвилась вокруг его горла, не давая вырваться ни единому вздоху. Призрачные руки сжали его шею, а сердце начало бешено колотиться. Из-за стука крови, бьющейся в барабанных перепонках, он не мог расслышать ни слова из уст Ичиро. Он что-то сказал своим охранникам, и прежде чем Рико смог собрать последние остатки мужества, двери лифта снова открылись. Затем вошел человек, перерезавший его паучью нить. С огненными волосами и горящими голубыми глазами. Опасная улыбка, последовавшая за этим, заставила его сердце остановиться, пробирая до костей. Похоже, Натаниэль действительно был сыном Мясника.