Одно огромное недоразумение

      Джон Браун не собирался умирать.       Но пули шквалом отлетали от отделанных металлом стен, разнося даже крепкие ящики в щепки, попадая во всех, кроме него самого, и усложняя без того трудновыполнимую задачу. Ругань и крики, ненадолго стихшие, тут же вернулись, заглушаемые грохотом покореженных патронов. Пистолеты моментально перезаряжались, и вновь люди были готовы отдать свои жизни за какой-то невероятный миф.       От точного попадания в голову киборга спасло только маленькое магнитное поле, портативное устройство для экстренных ситуаций, разработанное профессором.       Инспектор выругался и пригнулся, накрыв голову кожаным портфелем; документы отсканированы и занесены в базу данных, а значит их можно восстановить в оригинале.       Очередная пуля опасно просвистела сбоку, заставляя Гаджета сильнее вжаться в стену.       Он спешно наклонился. Пыль комками посыпалась с расколотого кирпича, даже штукатурка с потолка тонкими слоями разлетелась по заброшенной мастерской, не смогла противостоять беспорядочным, истеричным атакам. Или это всё-таки бывшая парковка? Инспектор точно был здесь, но очень давно…       Точно. Расследование удачного покушения на мера Метро-Сити. Он стиснул зубы и сильнее сжал ручку портфеля, молясь о том, что Брейн не взболтнул Пенни лишнего, и она не решится геройствовать. Ему не хватало только несчастных случаев и новых шрамов в лучшем случае.       — Выходи! — на мгновение огонь прекратился, — Пока можешь! — бандиты пытались как-то выманить его, предложив сделку, условия которой Гаджет не разобрал из-за чёрт знает какой по счету волны. Вторая группа, похоже, имеет второго лидера.       Ему это на руку, и даже более чем.       Джон Браун не собирался убивать, и уж тем более, намеренно становится известнейшим хранителем законопорядка не только в своём городе, но и за пределами материка.       Но многие вещи в этой жизни неизбежны.       И теперь от них только больше лишней мороки, чем пользы. Все тебя знают, и на удивление помнят; судить за это нельзя, но мужчина слишком сильно идеализировал этот мир.       Инспектор потянулся к кобуре, планируя выскочить с другого угла, и избежать попадания под верхний перекресток; скользить по земле нужно уметь, а этим он владеет в совершенстве.       Он не помнил практически ничего, за исключением базовой информации. В программе не прописано, чем занимался, или жил после аварии, кем был и чего хотел тот далёкий парень. Только встревоженное лицо старшего брата, отпечатавшееся под веками на всю жизнь.       (Эта загадка будет раскрыта слой за слоем, и в конце станет ясно, действительно ли его жена — предатель.)       Но два человека почему-то решили, что будет интересно именно его обозначить жертвой, обвинить в своих проблемах и неудачах, игнорируя глупость и трусость. Кло импульсивен, а Мефодий эксцентричен.       Главные враги города — практически дети, со своим вечным и неконтролируемым хочу, совершенно точно затеявшие опасные шутки. Одна из них уже унесла полсотни тысяч человек, и второго раза он не собирался допускать ни под каким предлогом.       Инспектор был благодарен Профессору и Пенни, полностью поменявшим его систему. Брейн даже будучи в теле человека, продолжал дёргаться при каждом его неосторожном движении. Но к сожалению, извиняться перед бесчисленным количеством душ было невозможно. Да и вряд-ли им нужны эти пустые слова.       Многие остались инвалидами, чего простить себе не мог никто; но вот затейники скалились и брезгливо цокали, уворачиваясь от беспорядочных кровавых брызг.       Кто лучше, больше и сильнее? Ужаснее и омерзительнее?       Вечный кусок мяса, пропустить который — сродни смерти.        (Прореха на человечестве, она такая.)       Он понимает, что гонявшись за одной целью, упустил другую, и привело это почти к самому опасному сценарию из всевозможных.       Быстрый, практически мелькнувший рядом с ухом свист заставляет сердце ухнуть в пятки, а следующий за ним шумный хлопок заставил инспектора убедиться в своей природной удаче, непонятно за что ему выданной. Но Джон не жалуется, он недоумевает, и хочет побыстрее доставить информацию в нужные руки, а не угадывать, куда же надо наклониться для того чтобы нечаянно не схватить пулю в лоб.       Ни одна из группировок не понимает, что если бы на его месте была бы А-321, их существование в этом сумасшедшем мире прервалось резко и неожиданно.       — Продюсер, я на связи. Альянс готов? — он прикладывает руку к уху, и надеется что Брейн не отлучился заварить пятую кружку дешёвого кофе. Если сейчас он не откроет порт, то инспектору придется действительно драться, но не за свою жизнь. У Браун в крови засело непонятное чувство долга и ответственность, которая стала уже не достоинством а помехой; но изменить ДНК нельзя, а спасать людей — его работа.       Мужчина успевает увернуться, и крутанувшись на пятках, ударяется затылком, но недостаточно сильно для того чтобы повредить корпус. Но ощутимо больно; стена неизменно толстая, и если ему не удалось оставить вмятину, можно считать что на какой-то момент времени Джон в относительной безопасности. Время бежит, а террористы, примененные лёгкой добычей сзади пыхтят и ругаются, свирепо сверкают глазами, всё больше устают. Бессмысленные действия ещё более изнурительны.       У них не выходит ничего уже на протяжении двух часов, и наконец-то на внутренний датчик приходит скрытый сигнал: вызов.       Инспектор улыбается, прижимая несчастные бумажки к себе, и даёт разрешение на открытие джи-портала.       Он окидывает помещение сожалеющим взглядом, исчезая в искажённой материи.       Миссия прошла успешно. *       Брейн встречает его хмурым, безучастным взглядом, но инспектор знает, что он просто устал.       Банды растут, мафия на пару с Вакуумом зверствует, а Кло продолжает душить город со всех сторон, загоняя соперников в тесный круг.       И Метро-Сити в этом омуте гаснет, тонет, люди уезжают, пока могут. Пока им позволяют.       — Как ты? — Джон передает другу портфель, целый и невредимый; вымученно вздыхает.       — Ничего нового. У Куимби завал и он не выходит из кабинета, мелочь по-прежнему сидит дома… Кайла вернулась с отдыха, и по плану должна помочь Шефу, но что-то мне подсказывает, это будет нескоро, — Брейн встаёт со стула, отключив систему навигации, — Пенни снова на вызове. Не знаю где и из-за чего.       — А вернётся? — Гаджет снимает плащ и накидывает его на плечи, чтобы не нести в руках, — мне кажется, генерал над нами издевается: в каждой группе не меньше двадцати человек, а бумаги пустые, и ничего ценного кроме шифра в них нет. Вычислить мерзавцев Калинина даже сложнее, чем понять, что на этот раз Кло хочет учудить. Чем, каким важным делом занят разведотдел?       Молодой человек спускается с помоста и протягивает ему ладонь, помогая киборгу благополучно спрыгнуть.       — Неужели совсем ничего?       — Без понятия. Надо передать документы Стильштейну, пусть он с этим разбирается. Не знаешь, отчитались мы перед Сэром за прошлый четверг, или нет?       — Думаешь, я помню? — Брейн усмехается, и лениво затягивает короткий хвост на затылке, — Но на восемнадцатое у тебя перепроверка нервной системы и кабелей через флюорографию, так что это не страшно. А мне надо к парикмахеру. Это значит…       — Отпуска нам не видать ещё пол года минимум. Будь они неладны! Вчера читал сводку о контрабанде. Увеличилась в пять раз из-за отсутствия патрулирования порта, которое должно было быть организовано ещё в прошлом году. А какие в северном районе отвратительные кафе! Доход огромный, а правильно развить легальный бизнес не могут! — Джон в который раз завёл эту тему, не обращая внимание на то, что убедил в безответственности владельцев практически всё Управление.— Ты даже не можешь представить то отвратительное обслуживание, и хамство, которого там пруд пруди. Даже пончики хуже, чем у нас, в пекарне на углу! У Сандры даже денег нет на выплату кредита! А эти! Так ещё берут втридорога!       — Я помню, успокойся. Ругаться будешь потом. Тем более, мы говорим совершенно о другом.       Инспектор осознаёт, что снова видит проблему не там, где надо.       — Ха-ха, извини.       — Всё в порядке, — он делает паузу, — Когда домой?       — В другой жизни, — мужчина грустно улыбнулся.       Брейн скептично пожал плечами.       Джон не может не чувствовать странную тревогу, которая витает между ними каждый раз, стоит только провести неопределённое количество времени вместе. А когда племянница рядом, становится жутко некомфортно смотреть на всех них. Куимби похож на призрака, переутомляется чересчур сильно, даже по его меркам; Пенни как будто находится не здесь, а Брейн завершает картину кислой физиономией, будто его кто-то заставил съесть пару собачьих костей.       Секретарь взял его под локоть, равняя шаг.       — К шефу?       Инспектор ответил сразу, продолжая витать в своих мыслях.       — К Шефу. ***       Брейн, оказавшись перед прочной деревянной дверью постучался, и получив согласие, повернул ручку, раздражённо махнув рукой в сторону Гаджета. Как обычно, он в своем репертуаре.       — Альянс не подводит, да? — начальство продолжало всматриваться в неподписанные договоры и рапорты.       — Так точно, Шеф. Что-то ещё на сегодня?       Секретарь прошелся по кабинету, и с облегчением упал на диван, о котором мечтает абсолютно каждый сотрудник.       Легенды ходят по всем пяти корпусам; но большинство недоумевает от таких сплетен.       Инспектор приподнял уголки губ, рассматривая через мутное стекло ночной город. Огни горят, луна наконец была освобождена от густых клубящихся облаков, даря свой свет страдающему месту. Высоченная высотка продолжает разрезать тучи, соперничая со Штабом, который грозится её догнать, а где-то там, на юге, умирает его родной городишко; север процветает, плодя насилие и развивая чёрную промышленность.       Когда всё это закончится?       — Есть новости.       Гаджет встрепенулся, и Брейн приоткрыл один глаз, поворачивая голову к длинному стеклянному столу.       — Ноззэра отправляют к нам, чтобы убедится в работоспособности третьего образца Альянса, — Куимби отвернулся к окну и снял очки. Монитор, хоть и широкий, заставлял щуриться, а постоянный мелкий шрифт на бумаге ухудшал итак плохое зрение.       — Лучше быть не может.       — Неужели в нас сомневаются? Он же следит за оружием и распределением живой силы, — Джон задумчиво почесал подбородок, нахмурившись, — Да и…       Шеф подпирая щеку, вместе с Брейном, смотрели на него как на глупого.       — Красный уровень террористической опасности?       — Выше. Сверху думают, что людей режут средь бела дня, а мы ничем не заняты и валяем дурака, — Куимби устало усмехнулся, поднимаясь со стула.       Он сделал паузу и выпрямился:       — Мы должны найти притон, про который не то что не известно ничего, а его не существует. В тех документах, хранящихся в сейфе Неизвестного, могли содержаться данные либо про это, либо про перевозку нескольких сотен тонн железных листов, — мужчина потёр переносицу, встав у огромного панорамного окна, — или пошлют ещё кого-нибудь, чтобы точно «зашевелились». Я цитирую Лингрен.       — Гадство, — сонно протянул Брейн, закидывая ногу на ногу, — Мы просим о помощи, а нас игнорируют до тех пор, пока всё не станет совсем плохо, да?       Гаджет кашлянул в кулак, укоризненно смотря на молодого человека.       Секретарь закатил глаза, и продолжил качать ногой, проигнорировав замечание.       — Мы теперь под присмотром. С другой стороны, это лучшее развитие событий.       — Может быть, вы правы, — растерянно произнёс инспектор. — Но если ничего не изменится, придётся использовать девятый вариант? Если Кейтлин-3 окажется нестабильна? Ждать А-321? Такими темпами меня скоро сдадут на металлолом, я больше чем уверен.       — Был бы повод, это давно произошло, — Брейн невесело подхватил разговор, — а так как есть сейчас похоже всех устраивает.       — Достаточно обнадёживающе.       Шеф промолчал, задумчиво гладя перед собой.       Повисла тишина.              Инспектор покачал головой, сжимая в руке кожаную ручку. Её присутствие только нервировало, и казалось, мешала ему зацепится за какую-то идею, мысль, вертящуюся в голове. К концу суматошного дня голова совсем не хотела работать.       — А что с Пенни? — он опомнился.       — Должна скоро закончить. Предупредить ограбление канцелярского магазина, не должно быть сложно, но так как это очередной каприз П.С.И.Х, придётся подождать, — на автомате выдал Куимби.       — Мы передадим портфель профессору, Шеф. Можем идти?       — Я здесь задержусь.       Джон приподнял брови, застыв на месте.       Брейн неохотно повернулся на бок, поудобнее комкая подушку. Он с вопросом взглянул на начальника, который продолжал стоять на месте.       — Не волнуйся, Гаджет. Я его разбужу.       Киборг вышел из кабинета в странно спокойном состоянии, и теперь следующий пункт назначения: Стильштейн. *       — Профессор! — инспектор с порога поприветствовал учёного, как всегда, выглядящего с иголочки.       Он вертелся возле Пенни, сгорбленной, сидящей на кушетке.       — Батюшки!       — Ай! — девушка вскрикнула от неосторожного движения Роберта, — дядя…       Он сразу же оставил портфель на столике, возле пробирок и аппаратуры, бросаясь к племяннице:       — Что случилось?       Мужчина взял её лицо в свои руки, встревоженно рассматривая синяки, тёмной полосой расцветающие на светлой коже. Глубокие царапины на висках заставили Джона прищурится; он не понимал, от чего может быть этот след. Пенни не сопротивлялась, а химик продолжал возится с бинтами возле её ног, что-то громко бормоча. Порванные рукава, полностью испорченная форма, пыльная и грязная не наводила на верную логическую цепочку: где угодно можно испачкаться! Ссадины и растрёпанный вид стали привычным сопровождением на каждый день Старшего Агента, так что волнение немного ушло, пока глаза не опустились ниже.       Возле койки стоял таз с кровавыми ошмётками ткани и использованной марли, сверху залитый перекисью, вдобавок напичканный всеми видами спирта.       Только сейчас инспектор вдохнул, и громко чихнул, успев прикрыть рот рукой.       А потом ещё раз, ещё и ещё, ещё…       Теперь с тревогой смотрели на него.       — Что произошло? — Джон смог прерваться, — Куда ты опять…       Очередной громкий чих прозвучал в лаборатории. Стильштейн раздражённо закрыл уши двумя руками.       — Озверевшие придурки.       — Подробнее, — он с благодарностью взял платок из рук профессора, который устал от неконтролируемого ряда однообразных звуков, — Их было много?       — Да нет. Просто один…профессионал, — Стильштейн неопределенно прожестикулировал. Что-то умалчивает.       — Они посылают таких людей на мелочные задания?       Пенни что-то недовольно пробурчала, глядя в пол.       — Мне кажется, что вы нагло обманываете, — инспектор шмыгнул носом, проводя платком вокруг пазух, — или я всё-таки не прав?       — Да опять Талон.       — Опять?       — У неё сотрясение. Второй степени. Потом трещины в бедренных костях, сильные ушибы… Из необычного большая потеря крови, — ученый легкомысленно намотал рыжую прядь на палец, и тут же поднял его вверх; глаза загорелись.       — Рентгенами я не занимаюсь, а в медицинском крыле давно пусто, но вы можете сходить.       Стильштейн развёл руки в стороны и, подняв с пола полный таз, направился к отходному люку, куда отправлялись все остаточные вещества и материалы с опытов. Он с грохотом поставил его на небольшой выступ, и прожав на прозрачной панели какие-то кнопки, устало выдохнул. Крышка, или точнее, небольшая платформа открылась, выехав из стены; ученый моментально опрокинул содержимое таза в отверстие, и то с тихим писком закрылось, возвращаясь в обычное положение.       — Ну, вот и всё. На сегодня мои дела окончены, что же до вас? Мне всё равно, по большему счёту, — ученый зевнул, прикрыв рот рукой, — если планируете оставаться здесь, ничего не разгромите, — он кинул укоризненный взгляд на Джона, — я ушёл.       Пенни скривила губы, недовольно поёрзав на смятой грязной простыни:       — До свидания, Профессор.       — Пока-пока, Пенни, — он снял длинное, зелёное пальто с вешалки, стоящей рядом со входом в лабораторию, — До встречи, Гаджет.       Достав из кармана ключ-пропуск, Стильштейн провёл по электронному замку, и когда дверь открылась, переложил его во внутренний карман пальто.       Он вышел, ни разу не обернувшись.       — Он ведь может сливать информацию.       — Вполне. Но ему будет невыгодно лишаться тех денег, которыми его дополнительно удерживает Правительство.       — Тоже верно, — Пенни встала и, потянувшись, протёрла глаза.       — Может в больницу? — Джон с подозрением оглядел племянницу, сложив руки на груди.       Она махнула рукой, вместо того чтобы использовать слова; кто у кого научился?       Они покинули лабораторию так же легко, как Стильштейн. *       — Шеф, задание выполнено, — Пенни облокотилась об дверной косяк, отсутствующим взглядом уставившись на спящего Брейна.       — Отлично. Я пожалуй, сегодня останусь здесь.       — Уверены? — Джон аккуратно подошёл к секретарю, потрепав того по голове, — Уже не в первый раз.       Молодой человек недовольно приоткрыл глаза, и заставил себя сесть, рывком поднимаясь с дивана. Семейство Браун подвергало сомнению решение Куимби, которое, хоть было вынужденное и нужное, резко отрицательно влияло на здоровье и имело накопительный эффект.       — Тогда, до обеда?       — До обеда, коллеги.       Парковка, находящаяся на третьем этаже, встретила их тишиной и тусклым светом маленьких ламп. К удивлению все дошли без происшествий и непредвиденных обстоятельств, обычно стабильно сопровождающих инспектора. Брейн быстрым шагом вел девушку, держа её под руку. Пенни уже почти спала, еле-еле успевая переставлять ноги.       Джон задумчиво вертел на пальцах ключи от машины, беспрерывно звякая брелками об свою железную обшивку. Статичные постукивания неблагоприятно действовали на Старшего Агента, которую секретарь уже практически тащил на своём плече.       Толстые стены исправно позволяли эху гулять по полупустому помещению, действуя Брейну на нервы. Мужчина усмехнулся про себя, рассматривая его нахмуренные брови, растрёпанные волосы и руки, вцепившиеся в племянницу. Когда он скажет? Возможно, вообще нет. Иногда действительно интересно наблюдать за стараниями других держать себя в руках, пытаясь игнорировать инспектора. Стабильность — залог успеха. В итоге он раздраженно разворачивается на пятках, встречаясь взглядом с киборгом. Пенни от резкого движения приоткрывает глаза, наваливаясь на Брейна сильнее.       Джон прячет странное чувство восхищения где-то глубоко внутри.       — Почти пришли, — он надавливает на резиновую полоску, отключая блокировку машины с громким писком.       Молодой человек с подозрением смотрит ему в спину, и поудобнее перехватывает Пенни, стремясь побыстрее оказаться в салоне, а не пустом холодном месте.       Инспектор открывает ему дверь, помогая осторожно усадить девушку на заднее сиденье. Она на ощупь находит небольшую дорожную подушку и обнимает её, подкладывая под голову. Пенни блаженно жмурится и трётся щекой о мягкую ткань; они наблюдают с долей жалости.       Пенни бы жить спокойно, а не губить себя в этой неблагодарной дыре.       Брейн кашляет в кулак и обходит автомобиль спереди. Он залезает на первое место, громко хлопая дверью. Гаджет поступает так же, заводя машину.       Не смотреть на человека не в собачьем теле мужчине трудно. Он понимает и помнит, но перестать его подкалывать не может. Не хочет, если честно.       Последние минуты проплывают перед глазами быстро, оставляя ещё одни бешеные сутки позади. Неизвестное количество точно таких же не даёт выключить видеокарту и прочие прелести техники в его организме. Брейн сонно трёт глаза, и снимает обувь, поджимая ноги к себе. Гаджет хмурится, сжимая руль.       Машине на разогрев, как обычно, требуется меньше пяти минут. Новая, красивая, зверски мощная, а уже поцарапанная и побывавшая в ремонте раз тридцать. Стильштейн обещал исправить все основные недостатки, но в итоге руки ни у кого до этого дела не дошли.       Мужчина смотрится в зеркало, поправляет мятый воротник и съехавший галстук, который он вчера старательно выглаживал около получаса.       —Завтра остаёшься?       Секретарь кивает головой, отворачиваясь к окну.       Джон включает автопилот и позволяет себе расслабиться.       Город за стёклами мелькает, вывески горят всевозможными оттенками, а перед глазами только серость, которую прогнать труднее чем заставить себя утром встать. Сеть закусочных пострадала в ряде терактов на прошлой неделе, а сегодня в новостях сообщения о мародёрствах на западе.       Кайле придется выслушивать около десяти человек? Если их не отправят в другое подразделение Штаба.       Домой они доезжают без проблем.