Иллюзия выбора

В этом году в качестве второкурсников их вели до школы не предыдущим маршрутом по озеру, а на каретах. Разумеется, вся их слизеринская компания не влезла бы в одну карету, поэтому пришлось разделиться. Драко и Леви делили места с Милисентой, Винсентом, Грегори и Блейзом. Путь до Хогвартса лежал неблизкий, и потомки чистокровных завели нейтральный негромкий разговор. Драко и Леви пребывали в молчании. Наговорившись вдоволь в тамбуре, оба теперь варились каждый в своих раздумьях. Драко поймал себя на справедливой мысли, что собственные проблемы стали казаться если не ничтожными, то, по крайней мере, не такими волнующими. Его задачей сейчас было позаботиться о Леви, отвлечь ее от печальных событий прошлых месяцев и помочь перенести окончательную разлуку с отцом как можно легче. О чем думала Леви, очевидно, знать никто не мог. Оказавшись за традиционным столом в честь начала учебного года, Драко подметил, как Леви устала. Она не слушала речи Дамблдора, не присоединилась, когда почти вся школа поднялась на ноги, чтобы спеть гимн, и ожидаемо так ничего не съела. — В этом году продолжишь пренебрегать ужинами? — осведомился Драко, пока еще не подали десерт. Леви махнула головой, что можно было трактовать как положительный ответ. — Ты, может, приляжешь? — спросил он, уловив краем уха чей-то смешок. — М-м? — Леви непонимающе подняла на него уставшие глаза. — Куда прилечь? — Сюда, — Драко похлопал себя по плечу, что было ближе к ней. — Я разбужу тебя, когда пир закончится, раз уж ты вынуждена тут торчать без возможности прямо сейчас отправиться в спальню. Игнорируя странные взгляды сразу от Тео, Блейза, Пэнси, Трейси и даже несмелый исподлобья от Дафны, Леви и в правду опустила голову на его плечо и обхватила руками его руку. Стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, силой подавляя подступающую улыбку, Драко уперся взглядом напротив себя и только спустя некоторое время осознал, что там пусто. Грейнджер была на месте, возможно, именно поэтому некоторые наследники чистокровных предпочитали принимать пищу, сидя спиной к гриффиндорскому столу, а вот ни Уизли, ни Поттера рядом не было. Драко украдкой осмотрел весь стол, но так их и не нашел. По привычке, не желая даже предполагать, что случилось, наученный опытом держаться от Поттера и его дел подальше, Драко взялся за вилку, стараясь не сильно шевелиться, чтобы не тревожить уставшего друга. Проводив Леви до самой спальни, он украдкой наблюдал, как она, не разобрав чемодан, рухнула на кровать, и только потом ушел к себе, но сон не шел, даже несмотря на усталость. Драко снова и снова прокручивал в голове обрывки рассказов Леви, утопая в печальной эмпатии, думая, как бы он мог ей помочь, что мог бы сделать, чтобы что-то предотвратить или исправить. Он не был уверен, что существует реальный лучший расклад, при котором она была бы довольна, спокойна и нетронута, все же обстоятельства складывались таким образом, что преимущественно из-за возраста и материального аспекта у Леви не было выбора. И Драко едва ли мог что-то сделать, будучи запертым в поместье родителей и даже не имея доступа к собственным деньгам в Гринготтсе. Ему снились такие же беспокойные, полные переживаний эпизоды, где он то пытается сбежать через окно своей комнаты, то наблюдает, как увозят чей-то счастливый труп, то пытается кого-то догнать, а в обеих руках по тяжеленному мешку золота, а потом и вовсе закрывал Леви своим телом, пока его самого тыкали чем-то острым. Как оказалось, тыкали, сдавленно смеясь, Блейз и Тео, и кто-то из них был тут же нейтрализован подушкой. Разгадка вчерашнего исчезновения Поттера и Уизли пришла этим же утром за завтраком. Едва Леви и Драко вошли в Большой зал, как на все пространство помещения разразился чей-то Громовещатель, красноречиво оповестивший всех присутствующих, даже тех, кто слушать не хотел, что вчерашним вечером оба вышеназванных гриффиндорца проигнорировали привычный способ перемещения от вокзала до станции Хогсмид путем поезда, воспользовавшись одолженным без разрешения и спроса автомобилем, который при этом еще и летал. Подробности гриффиндорских приключений они узнали уже за столом от Блейза. — …кончилось все приземлением прямиком в Гремучую иву. Говорят, Снейп был в бешенстве, но МакГонагалл их не выкинула, — завершил свой рассказ слизеринец. — А я не удивлен, — оповестил Драко, украшая яичницу горкой поджаренного бекона. — Кажется, какой бы проступок Поттер ни совершил, его неприкосновенность все компенсирует. — Неприкосновенность? — громко удивилась Пэнси. — А чем Поттер ее заслужил? — Ну, — Тео задумчиво накручивал на вилку спагетти, — сама подумай. Мальчик-сиротка, герой магического мира, переживший мы-все-прекрасно-знаем-что, мученик мира всего, потерявший родителей в битве не на жизнь, а насмерть, а ты еще хочешь, чтобы его из школы выгнали? Леви справа от Драко засмеялась. — И все же должен быть какой-то предел? — недовольно изрекла Паркинсон. — Не все же ему должны прощать. — Убей своих родителей, победи Темного Лорда и узнай сама, — усмехнулась Леви. Блейз издал нервный смешок. — Как, — внезапно сказала Пэнси. — Если его нигде нет. — Та-ак, — громко осадил Тео, пресекая дальнейшее развитие диалога, — расписания выдают. Драко взял из рук старосты-семикурсника свое расписание, убедившись, что и в этом году сдвоенные уроки им вновь делить с Гриффиндором. — Не обращай внимания, — шепнула ему Леви, заталкивая расписание в сумку. — Мне кажется, я стала чаще ловить на себе твои обеспокоенные взгляды. Все хорошо, правда. Леви доказывала это на практике, поскольку вела себя ничуть не подозрительно, и Драко от души надеялся, что это не часть искусной маскировки и он заметит, если с другом что-то будет действительно не так. С самого первого урока, которым являлась Трансфигурация, второкурсников включили в работу, сперва нагрузив некоторым пластом теории, а после сразу велев практиковаться в превращении жуков в пуговицы. Леви, как все, писала пером от руки своим природным почерком, имеющим неправильный наклон влево, а потом, как все, проговаривала заклинание вслух, используя волшебную палочку. Еще свежи были воспоминания, с какой легкостью она могла беззвучно колдовать, и еще не стерлись образы пера, скользившего по пергаменту, выводившего аккуратные ровные буквы его собственным почерком, который переняла Леви. Драко засмотрелся на жука, ползущего к краю их парты, и задумался. Он подозревал, почему Леви продолжает на уроках пользоваться волшебной палочкой и размыкать губы, произнося заклинание. Понимал, почему не спешила показывать все, что умеет. Суть была такова, что она не хотела выбиваться из общего контингента сверстников, потому что, если ты лучший, значит, ты неминуемо одинок. Драко прекрасно прочувствовал этот эффект на себе, ведь ему самому не разрешали общаться со всеми, с кем ему захочется, просто потому что Драко лучше них. По такому же принципу было, с одной стороны, удивительно, что кто-то смог терпеть Грейнджер настолько, чтобы с ней подружиться, а с другой, доказывало, что гриффиндорка далеко не лучшая. Леви, вероятно, понимала, что растущий разрыв в способностях между ней и остальными также провоцировал и социальный разрыв, усиливая одиночество. Леви не хотела быть исключительной для всех, а поскольку лишь с Драко она могла сосуществовать в гармонии на примерно одном уровне, то лишь он один знал, что она может и умеет. Или думал, что знал… Однако, если размышлять под другим углом, тяга Леви к знаниям была вполне обоснована банальной скукой, и Драко и это прочувствовал на себе этим летом. Леви понимала, что не имеет выбора, а потому старалась вынести для себя максимум пользы из пребывания в школе, совместив продуктивную добычу новой информации с не менее приятным продвижением Слизерина в межфакультетском первенстве. В общем, Драко прекрасно все понимал. Очевидно, в этом году Леви рискует еще глубже уйти во внеклассное изучение в попытке абстрагироваться от того, что ждет ее вне школы по окончании учебного года. Драко внезапно ощутил подступающий холод от какой-то из собственных мыслей, но тут же упустил ее, когда Леви сняла с его руки одного из жуков. — О чем задумался? В контейнере для жуков копошилось еще полдюжины, чуть поодаль покоилась кучка разноцветных пуговиц, а сама Леви что-то рисовала чернилами в черной тетради. — Да так, — Драко нацелил волшебную палочку на жука, поймав строгий взгляд МакГонагалл. — Что это у тебя? — Рулевая рейка, — пояснила слизеринка. — Не вижу смысла дальше возиться с пуговицами. Десять баллов не стоили ожидания, пока закончится урок. Драко видел и практически физически ощущал, как Леви скучает, но знал, что, как и в прошлом году, она откажется брать дополнительные уроки. — Хочу заглянуть в библиотеку, — сообщила она по пути на следующий урок. — Возьму что-нибудь по Трансфигурации. Меня заинтересовал исходный материал для наших тренировочных заклинаний. С этого года мы работаем уже с живыми организмами, и мне стало любопытно, что, если это ненастоящие жуки? Я до сих пор до конца не разобралась во многих аспектах магии, в частности, Трансфигурация до сих пор является для меня самым комплексным, сложным и наименее изученным. Не говоря уже о том, что Трансфигурация сама по себе имеет девять разделов, плюс еще два, на данный момент не включенных в официально признанную классификацию, практически в каждом разделе я выделила некоторое количество спорных вопросов и нюансов, которые хотела бы уточнить. Что? — Леви внезапно остановилась посреди коридора, заметив, как пристально Драко на нее смотрит. — Я становлюсь такая же невыносимая, как Грейнджер? — сокрушенно произнесла она. — Ничуть, — Драко спешно взял Леви за плечо и направил дальше, потому что сзади на них уже кто-то натолкнулся. — Не переживай, ты не зануда. И не слушай Трейси, даже Тео оценил твои генетико-магические теории репродуктивной изоляции. То, что ты делаешь, — Драко изобразил неопределенный жест кистью руки, обозначающий в совокупности беспалочковую магию, которую периодически практиковала Леви, — это на самом деле очень здорово. Ты определенно нашла свою сильную сторону. — Да нет, — она подождала его у перил, чтобы идти вровень, — думаю, я могу научить и тебя. Это несложно, нужно лишь понять базовый принцип использования магии без волшебной палочки, а потом тренироваться. У дверей, ведущих в кабинет Защиты от Темных искусств, почему-то толпились девчонки-пуффендуйки. Урок пока не начался, и первым делом Драко наткнулся взглядом на недовольного Теодора, ожидающего с другой стороны от двери. Только лишь когда дверь кабинета отворилась, Драко осознал, что совсем забыл о Локонсе. Профессор облачился в мерзковатую бирюзовую мантию, с порога принялся зазывать учеников пройти в класс. Пуффендуйки, словно проклятые парализующим заклинанием, чуть ли не слюни пускали на неестественно белоснежную улыбку новоиспеченного профессора. — Рад вас всех видеть сегодня, — не унимался Локонс, буквально подталкивая некоторых, — пожалуйста, проходите, и да начнется урок! Драко обменялся красноречивыми взглядами с Теодором, и тот сделал вид, что его стошнило у стены, пока профессор не видит. Драко выложил на парту все семь книг за авторством Локонса, не зная, какую из них нужно было принести на сегодня. Леви, помимо пера и свитка пергамента, вытащила из сумки черную тетрадь и очки, поразительно напоминающие поттеровские своей круглой формой. Она подмигнула, поймав его взгляд, а Драко вспомнил, что в прошлом году Леви упоминала очки для чтения, но почему-то так их и не носила. — Итак, класс, — Локонс встал на возвышение, чтобы его хорошо видели даже с задних парт, — позвольте представиться: Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьей степени, почетный… Драко не слушал. Он с неким глубинным отвращением разглядывал убранство класса, которое едва ли напоминало теперь кабинет, где учатся Защите от Темных искусств, а скорее картинную галерею, посвященную Локонсу. Стены сплошь были увешаны холстами, изображающими разнообразные вариации его самого, и о писателе начало складываться весьма негативное впечатление с первых же минут. — Мистер Малфой? — внезапно обратился к нему профессор, отвлекая от разглядывания и генерации неприязни. — Вы не будете так любезны поделиться книгами с мисс… — Фаррелл, — подсказал Драко. — С мисс Фаррелл. Как я вижу, она не взяла с собой ни одной, но не беда, я преподнесу в подарок полный комплект с моими автографами тому ученику, который даст наибольшее количество правильных ответов на предстоящий тест. Прошу вас, готовьте перья, — Локонс раздал каждому пергаментный свиток с вопросами, — мисс Фаррелл, у вас есть стимул. Приступайте. Драко уткнулся в свой свиток и сразу же нещадно повеселел. Более дилетантского проверочного теста невозможно было придумать. Как иначе назвать работу, которая целиком состояла из вопросов о любимом цвете Локонса, его дне рождения, любимом блюде, предпочитаемом времени года и тому подобном. Однако, ознакомившись с большей частью вопросов, он понял, что, к смеху, знает ответы на каждый из них, потому что книги Локонса, помимо героических рассказов, состояли еще и из фактов его биографии, где было валом материала о том, что Локонс любит и предпочитает. Беззвучно усмехнувшись, он взялся за перо и принялся строчить, спустя некоторое время заметив, что Леви к своей работе даже не притронулась. — Ты чего не пишешь? — шепнул он. — Хочешь — спиши моим ответы. Леви отмахнулась, но зато теперь Локонс увидел, что она не работает. — Мисс Фаррелл? — Златопуст спустился с помоста и обратил все свое внимание на нее. — У вас возникли какие-то вопросы? — Да, профессор, — ответила Леви. — Вы не считаете, что немного некорректно давать работу по материалу, который еще не был пройден? — Поясните, что вы имеете в виду, — Локонс явно не въехал в суть вопроса, зато въехал Драко. — Если преподаватель дает на первом же уроке проверочную работу, предполагается, что он оставил задание на лето, которое ученики были обязаны сделать, и проверочная работа в таком случае обоснованно уместна и призвана проконтролировать качество выполнения задания на лето. — Левс, замолчи! — шикнула с парты позади Трейси, но, как обычно, безуспешно. — Наш предыдущий учитель, профессор Квиррелл, не оставил нам никаких заданий по понятным причинам. — По понятным причинам? — переспросил Локонс. — Он умер, — исчерпывающе пояснила Леви. Скрежет перьев приостановился, многие подняли головы от своих работ. — Я не ставлю под сомнение ваше мастерство как писателя, — Леви сделала легкий услужливый кивок, — однако существуют фиксированные законы педагогики: сперва учеников знакомят с учебным материалом, затем осуществляется его объяснение, и только после этого наступает стадия применения на практике. Не наоборот. Этому алгоритму придерживаются все преподаватели и… — Вы не читали мои книги, мисс Фаррелл? — расстроенно догадался Локонс. Теперь уже никто больше не заполнял свой свиток, обратившись в слух. — Разумеется, я их не читала, — беспристрастно призналась Леви. — Это художественная литература, а не методическая, и тем более не научная. Она несет лишь ознакомительный и иллюстративный характер, но не… — Пять минут прошло! — довольно резко обратился к классу профессор, чем тут же породил волну интенсивного перьевого скрежета. — А вы, мисс Фаррелл, при желании всегда можете обратиться к директору Дамблдору со своими вопросами. — О, нет, — Леви отчего-то расплылась в улыбке. — Я лишь выразила свое любопытство, не более. Если профессор Дамблдор назначил вас на эту должность, не думаю, что он сомневался в вашей компетентности. Не стоит и мне. Локонс проникновенно закивал, казалось, последняя реплика радикально переменила настроение профессора. А Драко сидел и думал, что это сейчас произошло. — И все же вы не читали книги, — подметил профессор. — Я очень не хочу, но, как преподаватель, боюсь, обязан. Я назначаю вам наказание, мисс Фаррелл. Исключительно в профилактических целях. — Профессор? — Блейз вскинул руку. — Я тоже не читал книги. — И вы считаете мои произведения лишь несущими «ознакомительный характер»? — снова приготовился расстроиться Локонс. — Да нет, — отмахнулся Забини. — Я был на море все лето. Там такое не продают. По классу пробежали смешки. — Очень жаль, — писатель в разочаровании развернулся, драматично взмахнув полами бирюзовой мантии. — После урока будьте добры, подойдите ко мне и расскажите подробнее, что это за место, где совершенно не знакомы с творениями Златопуста Локонса. Остальные, пожалуйста, продолжайте работу. Блейз засмеялся над своим пустым листком. Драко было не смешно. Леви? Получить наказание? У Локонса? Сама Леви выглядела безмятежно и абсолютно спокойно. Она возвратилась к схематичному рисунку рулевой рейки, в то время как остаток класса, за исключением Блейза, заполнял свои свитки бесполезной в контексте Защиты от Темных искусств личной информацией о Локонсе. — Да что ты на меня так смотришь? — украдкой спросила Леви, пока профессор разбирал их работы. Драко внезапно растерялся, не зная, что и ответить. Он и сам понимал, что Локонсу далеко до учителя, и Дамблдор почти такой же идиот, как и Златопуст, раз взял его на должность в Хогвартсе. Леви словно то ли забавлялась тупостью профессора, либо и вовсе упивалась своим превосходством. — Он тебе двойку влепил, — Драко кивнул на возвращенные свитки, где в конце так и оставшейся пустой работы Леви красовалась большой завитушкой отметка. На это Леви лишь рассмеялась: — За такое ставят ноль. Чтобы получить двойку, нужно хоть что-то сделать. — А ты и сделала, — отпарировал Драко, отодвигая свою работу, оцененную высшим баллом. Локонс поспешил объявить на весь класс, что Драко получит обещанный приз. — Спровоцировала конфликт. Зачем? Развлекаешься? Кто там год назад сожалел, что ему не нравится Грейнджер? — М-м, а скоро твой отец начнет принимать обещанные меры в школе? Кажется, у нас тут снова беспредел. Драко хотел ответить, но промолчал, тем более Локонс перешел к практической части урока, которая состояла в… — Только что пойманные корнуэльские пикси! — провозгласил он, погрузив на первую парту большую клетку, накрытую темной тканью. — Я научу вас сражаться с самыми мерзкими созданиями, существующими в мире магов и волшебников… — Самое мерзкое существо в мире магов и волшебников — это ты сам, — сквозь зубы проговорила Леви. — Мисс Фаррелл? — снова донесся голос Локонса, словно он ее услышал. — Вы, будучи на данный момент худшей из моих учеников, выступите первой. Прошу. — Худшей ученицей? — фыркнул справа Теодор, пока Леви выходила из-за парты. — Это кто тут худший. Кое-кто глубоко ошибается. — Профессор? — Драко внезапно поднялся со своего места. — Полагаю, вы применили достаточные меры, назначив наказание. Боюсь, Левенте может не справиться с корнуэльскими пикси. Обещаю, я поработаю над ее поведением, и мы вместе прочитаем каждую из семи ваших книг. Справа раздался отчетливый смешок. Локонс пару мгновений поколебался, в тишине о прутья клетки что-то билось, в конце концов Леви было позволено сесть на место. — Зачем ты это сделал? — шепнула она, пока Златопуст возился с клеткой. — М-м-м, — неопределенно протянул Драко. Он не знал, стоит ли ему выразить опасения, что Леви в качестве мести могла бы натравить пикси на самого Локонса, вынудив профессора показать все свое практическое боевое мастерство, либо же описать другую представившуюся ему сцену, как слизеринка одним движением руки обращает несчастных пикси в пепел, чем вводит весь класс в глубочайшую пораженность, а у Локонса наступает сердечный приступ. — Не хочу, чтобы он тебя трогал. Не хочу в принципе, чтобы у тебя были проблемы. — Что ж, спасибо за заботу, — с непонятной улыбкой Леви выхватила волшебную палочку. Локонс открыл клетку, и примерно полсотни пикси, обретя наконец свободу, разлетелись по всему классу. — Посмотрим, как вы с ними справитесь! — изрек Локонс, прежде чем один из пикси принялся трепать того за некогда идеально уложенные волосы. — И что нам надо делать? — практически на грани истерики завопила Трейси, пытаясь впихнуть в школьную сумку все семь книг разом, пока маленькие твари не добрались до них. Слизеринцы справлялись с пикси, кто как мог. — Депульсо! Депульсо! Депульсо! — размахивал волшебной палочкой Винсент, отбрасывая пикси вокруг себя. Милисента пыталась сразить существ с помощью заклинания Инкарцеро, но пикси оказались слишком проворными. Теодор и вовсе пытался их поджечь. В классе стоял полный бардак. Мелькали неуловимые пикси, раздавались вспышки, летали вещи. — Протего! — мгновенно среагировал Драко, когда в него полетела чернильница, тут же оттолкнувшаяся от вовремя воздвигнутого щита. — Протего максима, — скомандовал он своей волшебной палочке, решив, что куполообразный щит не будет лишним. — Леви, что ты делаешь? — ошарашенно воскликнул Драко, когда повернул голову и обнаружил, что она вовсе не расправляется с корнуэльскими пикси, а поймала одного из них и как раз для чего-то направила на него волшебную палочку. — Хочешь увидеть супер-пикси? — заговорщицки блеснув глазами, предложила слизеринка. — Что? — не понял Драко, но в такой обстановке продуктивнее было сразу показать, чем сперва объяснить. — Энгоргио, — приказала она, и пикси увеличился в половину человеческого роста. Синий уродец трепыхал гигантскими для его природного размера крыльями, но в классе творился такой хаос, что едва ли кто-то обратил внимание. Даже сам Локонс в попытке укрыться притих на вершине лестницы, ведущей в его кабинет, готовый при необходимости сбежать. Супер-пикси, созданный Леви, был пока весьма ограничен в движении ее же заклинанием, поэтому только дребезжал крыльями, словно привязанная на нитку муха, но после того, как слизеринка закончила свои неведомые безмолвные магические манипуляции и сняла ограничивающее заклинание, началось настоящее представление. Супер-пикси взметнулся под самый потолок, но не стал посвящать себя различным проказам и злодеяниям, как его мелкие сородичи, а оставался под управлением нацеленной волшебной палочки Леви. Пикси издавал звуки, но они не были подобны пронзительному визгу, а искажались, больше походя на грубоватый рык. — Что это за хрень? — воскликнул взмыленный и растрепанный Блейз, указывая туда, где кружило творение Леви. По воле ее волшебной палочки увеличенное во много раз создание принялось перемещаться, лавируя в интерьере класса. Прошел миг — и в его синей лапе копошился пойманный за ножку маленький сородич. — Оно охотится! — восхитился Теодор, отбросив замороженного пикси. И правда, под управлением Леви супер-пикси принялся хватать мелочь одну за другим, сжимая их в своих лапах. Слизеринцы приостановили сражение, зачарованно наблюдая. Едва супер-пикси поймал столько, сколько мог унести, он издал протяжный хриплый рык, что произвело совершенно удивительный эффект: оставшиеся пикси, которые не были пойманы, обездвижены, заморожены, связаны, иммобилизованы, ринулись в клетку, откуда их и выпустил Локонс. Завершилось представление плавным пикированием супер-пикси к клетке и последующим заточением пойманных. Наконец прозвенел звонок, уставшие и вымотанные слизеринцы похватали свои вещи, забив и на огромного пикси, и на Локонса, который только успел что вынырнуть из своего укрытия и напомнить Драко, что ему полагается подписанный комплект книг. Бросив, что хочет забежать в библиотеку вместо обеда, Леви с очаровательной улыбкой помахала ему на прощание и упорхнула, оставив Драко наедине с корнуэльским пикси и Локонсом, и был тот еще вопрос, кто из них хуже. Ему пришлось не только тащить в общую гостиную двойной комплект трудов Златопуста, но и уменьшить модернизированного пикси до нормальных размеров, сжалившись над профессором. В награду тот добавил десять баллов Слизерину, но аннулировать наказание для Леви едва ли согласился бы. Она еще успела к обеду, втиснувшись на свое место рядом с ним. Школьная сумка увеличилась в объеме от библиотечных книг, а те, что не вместились, Леви несла на руках. — Отстой, — сокрушенно констатировала она, устроив книги на коленях. — Мне не разрешили взять все, что я хотела. — А что ты хотела? — Драко протянул ей кувшин клюквенного морса из середины стола. — Руководство по пыткам и истязаниям, — мрачно изрекла Леви, заметив, что Трейси навострила уши. — Хотела почитать что-нибудь о чарах Надзора и о том, как именно Министерство магии осуществляет отслеживание неправомерного использования магии несовершеннолетними. Такие книги есть, но они хранятся в Запретной секции, и их выдают только совершеннолетним, словно там существуют какие-то лазейки в обход законов, о которых узнаешь лишь, когда отпадает необходимость использования, — она отправила в рот половинку печеного картофеля. — Если хочешь, я могу уломать Локонса выписать разрешение на книги, — предложил Драко. — Этого придурка раскрутить легче легкого. — Локонса? — Леви вскинула брови, уставившись на друга. — Ты серьезно? Зачем, когда можно попросить любого из семикурсников взамен на сделанное эссе по чему-нибудь, либо можно воспользоваться Дезиллюминационными чарами и пробраться в библиотеку ночью, на крайний случай можно сделать так, — она сделала неопределенное движение рукой, означающее невербальное беспалочковое колдовство, — и накинуть на себя чары маскировки. Если ничего из этого не выйдет — сварить Оборотное зелье. — В креативном мышлении тебе не занимать, — одобрительно закивал Драко. — В таком случае советую обратиться к Флинту, он будет рад тебе помочь, особенно, — он сделал упор на это слово, — за домашнее эссе. Кстати! — оживился Драко, вспомнив важную деталь. — Ты же помнишь о пробах в сборную? — М-м, — Леви снова заняла рот картофелем. — Помню. Ты очень хотел, чтобы я играла за Слизерин, потому что у меня якобы идеальное телосложение для ловца или охотника. Ага. Я разбираюсь в тонкостях игры, владею приличной теоретической базой, и ты видел, как я летала. Все последующие годы ты будешь уговаривать меня вступить в команду, потому что у тебя глаз наметан на хороших игроков. Я подозревала, что ты не отстанешь. Да только метлы у меня своей нет и в свете последних событий не предвидится. — Я напишу домой, попрошу, чтобы прислали мою «Комету», — не растерялся Драко. — Я не летала со времен урока полетов на первом курсе… — Пробы состоятся в пятницу, я могу заниматься с тобой каждый вечер на тренировочном поле… — Да соглашайся ты уже! — Тео в нетерпении оторвался от разговора с Блейзом, так и не донеся ложку до рта. — Стоит хотя бы попробовать, и, если Флинт решит, что тебе место в команде, значит, сборная в этом году станет еще сильнее. — М-м, — нерешительно произнесла Леви. — Квиддич развлечет тебя, — понизив голос до проникновенного полушепота, Драко пустил в ход последний аргумент. — Тренировки займут свободное время, и станет не так скучно. Обещаю. — Ладно, — Леви, к его радости, сдалась, — я попробую, но прежде, — она тоже заговорила тише, — я бы хотела, чтобы мы потренировались в Легилименции и Окклюменции. Любопытно узнать, что у нас получится на этот раз. Драко пребывал в прекрасном настроении до самого Зельеварения, которое стояло последним. До тех пор, пока… — Мисс Фаррелл, задержитесь, — распорядился Снейп, забрав последнюю колбу с образцом зелья у Винсента. Драко нарочно копался у себя в вещах и возился с котлом, пока Леви шла к профессорскому столу. — Да, профессор Снейп? — Каким образом вы умудрились заработать наказание у профессора Локонса на первом же уроке? — раздался прохладный голос Снейпа. — Так вышло, — просто объяснилась Леви. — Не нашли взаимопонимания. — Взаимопонимания? — довольно удивленно переспросил Снейп. — Он считает вас худшей ученицей. Как такое возможно, мисс Фаррелл? Не думаю, что отсутствие взаимопонимания может произвести подобный эффект. — Ну, а я считаю его худшим преподавателем, — безразлично ответила Леви. — Его методики преподавания крайне непрофессиональные. — Так или иначе, я бы советовал не конфликтовать с профессорами, — многозначительно произнес Снейп. — Незачем студентам Слизерина провоцировать рождение подобной славы, даже если они ее не заслуживают. И да, мистер Малфой, — Драко выпрямился над своими вещами, — если вы и в этом году продолжите делать домашние эссе за мисс Фаррелл, профессор МакГонагалл будет вынуждена оставить обоих после уроков. — Ну, все, конец каллиграфическим развлечениям, — с унынием протянула Леви по пути в общую гостиную. — Ну, хотя бы Снейп не стал отправлять к Дамблдору. — Если тебе так не нравится Локонс, — задумался Драко, — может, и правда стоит принять какие-то меры? — О, да, он ужасен, — искренне подтвердила Леви. — Я подумывала сперва разнести его в пух и прах, потому что у меня складывается впечатление, что он лишь обладатель богатой фантазии, но никак не борец с Темными искусствами, ведь ничто в книгах не доказывает, что Локонс на самом деле совершал то, о чем пишет. Но Снейп хочет, чтобы я была паинькой, а потому я, пожалуй, лишь поинтересуюсь как-нибудь у профессора Локонса о Трансмогрифианской Пытке и на этом завершу свои каверзные вопросы. Но к Дамблдору я ни за что не пойду. Только представь этот разговор. Нечто вроде… — и тут она завела диалог с самой собой: — Добрый вечер, профессор Дамблдор. — Проходите, мисс Фаррелл, садитесь, угощайтесь лимонными дольками. Чем могу быть полезен? — Видите ли, профессор, у меня возникли некие подозрения в некомпетентности Златопуста Локонса в качестве преподавателя Защиты от Темных искусств. — О, в самом деле, мисс Фаррелл? — Да, профессор, на первом же уроке он дал нам работу по книгам, которые не задавал прочесть, поэтому некоторые ученики, которые не притронулись к чтиву, были несправедливо низко оценены. Кстати, кто включил ненаучную художественную литературу в список учебников? — Возьмите еще лимонных долек, мисс Фаррелл. Как поживает мистер Малфой? Как его успехи в квиддиче? — Мистер Малфой — это его отец. А он Драко. Просто Драко. — Профессор МакГонагалл поведала, что он делает домашние эссе за вас. — О, профессор, я ввела вас в заблуждение. Видите ли, мне так понравился его почерк, что я зачаровала свое перо, наделив его способностью писать самостоятельно под ментальную диктовку почерком Драко. — Правда, мисс Фаррелл? А что еще вы умеете? Какими еще способностями обладаете? — Ну, профессор Дамблдор, я могу колдовать без слов и без использования волшебной палочки, варю зелья по памяти, тренируюсь в Легилименции и Окклюменции, владею Дезиллюминационными и маскировочными чарами и… о, это у вас книга «Тысяча способов превратить волшебника в ничто» на третьей полке? Могу ли я одолжить ее? Видите ли, в Запретной секции слишком скучная литература, хотя «Тайны наитемнейшего искусства» прекрасно читается перед сном… Драко хохотал до самой гостиной, пообещав, тем не менее, все же написать о преподавательских способностях Локонса отцу. Все же должны были найтись какие-то преимущества в желании Люциуса навести порядок в школе. И в этом году стоило бы начать именно со Златопуста. Занятия Окклюменцией и Легилименцией были отложены, потому что Леви не терпелось заглянуть в библиотечные книги, взятые в обед. И, вооружившись учебником по Трансфигурации для седьмого курса и пером, готовым зафиксировать на пергаменте любую ценную мысль, худшая ученица Хогвартса с упоением раскрыла «Теории трансубстанциональной трансфигурации».