Иллюзия выбора

А на следующий день, последний перед пасхальными каникулами, Джинни Уизли исчезла. Новостью поспешил поделиться Златопуст Локонс, чей урок был первым после завтрака, на котором не появилась гриффиндорка, обеспокоив не только всех братьев, но и преподавательский состав. Несмотря на это, Златопуст заверил, что, пока он находится в замке, девочке ничего не грозит. Что стояло за этими словами, никто не поинтересовался. Платиновое трио и не думало делиться накопленной за это время информацией, трое слизеринцев лишь наблюдали за новой волной беспокойств. Впрочем, подобной позиции придерживался весь Слизерин. — Что и требовалось доказать, — авторитетно заявил Крис Конли за обедом, — Статус крови — не только формальность, но и состояние души, и Уизли тому подтверждение. Вот и девчонка поплатилась за ошибочные идеалы родителей, наследника не обманешь! За его спиной возник Снейп, смерив старосту странным взглядом, но ничего не сказал, лишь раздал второкурсникам бланки. — Что это такое? — озадаченно нахмурился Блейз, вглядываясь в свой. — Вам нужно выбрать предметы, которые будете изучать последующие годы, — ввел в курс дела Конли. — Два обязательных, остальные по мере возможностей и желания. — Желания? — скривилась Пэнси. — Уж точно не Магловедение. — Жаль, что Алхимию изучают на старших курсах, — Тео с грустью окинул свод предлагаемых на выбор предметов. — Осади, — улыбнулся Блейз, — успеешь еще. — Алхимия — это очень сложная дисциплина, — произнесла Дафна, задумчиво постукивая кончиком пера по столу. Леви сожалела лишь о том, что придется ждать еще несколько лет, прежде чем их научат Трансгрессии, но умолчала. — Что из этого списка является самым легким? — осведомился Блейз. — Явно не Древние руны и Нумерология, — отозвался Грегори. — Как раз-таки Магловедение и считается одним из самых легких, но… Их часть стола накрыло безмолвное взаимопонимание того, что никто даже не собирается записываться на этот предмет. — Если хотите пойти по пути меньшего сопротивления, берите Уход за магическими существами и Прорицания, — посоветовал староста. — Это идеальный выбор для тех, кто не хочет излишне напрягать себя. Винсент, Грегори, Пэнси, Блейз, Трейси и Милисента синхронно поставили галочки в своих бланках. Дафна немного поколебалась и сделала то же самое. — Терзаешься муками выбора? — поинтересовался Тео, заглянув в пустой бланк Драко. — Понимаю. — Как мы можем выбирать предметы, не зная их сути? — Драко заломил кисти рук в неопределенности. — Хотя вот «магические существа» звучит интригующе. Оба поставили по галочке. Драко бросил взгляд в листок Леви и увидел, что она выбрала Древние руны, галочка напротив Нумерологии была перечеркнута, и сейчас острие ее пера зависло над Магловедением. — Руны? — Тео перегнулся через Драко, тоже интересуясь выбором Леви. — Отлично, будем обмениваться записками с секретным шифром. Не раздумывая, он выбрал Древние руны в своем бланке и положил лист в общую стопку. Драко последовал его примеру. Что Прорицания, что Нумерология были для него слишком неточными предметами. Леви торопливо отметила в листе Уход за магическими существами и Магловедение и отложила бланк, но тут его зачем-то схватила Пэнси. — Магловедение, Фаррелл? — Паркинсон сощурилась, оглядывая лист, в то время как Трейси практически с ужасом в глазах замерла, наверняка жалея, что не остановила ее. — Магловедение, Паркинсон, — неожиданно вступился за Леви Теодор. — Что тебя так удивляет? Может быть, ты не заметила, но волшебники — не единственные люди на этой планете. За столом пробежали смешки. Все притихли, навострив уши, Пэнси хотела что-то добавить, за что получила выразительный пресекающий пинок под скамейкой от Трейси. — Ты же слышала, что сказал Конли, — безмятежно объяснила Леви, — это один из самых простых предметов, соответственно, и СОВ по нему будут проще получить, чем, скажем, по Прорицаниям. Крайне паршивая и размытая, кстати, дисциплина. Блейз, Грегори, Винсент и Милисента переглянулись, видимо, начиная жалеть об опрометчивом выборе. — Почему бы в таком случае вам всем не записаться? — ядовито поинтересовалась Пэнси, обводя вилкой Платиновое трио. — Действительно, — Тео пошарил в поисках своего бланка. — В контексте истории упоминаются маглы, но слишком мало информации о самих маглах как о феномене, их устройстве жизни без магии и всем прочем. Мне, как человеку, который находился на довольно ощутимой дистанции, было бы… — Да ну, не объясняйся, — раздраженно бросил Драко, прерывая друга. — Я не думаю, что они смогут тебя понять. — Ну, а ты? — Пэнси вцепилась взглядом в Драко, пока Трейси перестала пытаться ее заткнуть. — Смотрю, не спешишь присоединиться. Боишься, что отец узнает? Внезапно шум Большого зала мгновенно утонул в воцарившейся тишине. Несколько сотен голов одновременно обернулись к дверям, откуда вперед проходили люди. Гулким эхом разносились звуки шагов пары десятков ног. — Да это же сам министр магии! — прошептал кто-то. Драко узнал Корнелиуса Фаджа, идущего в веренице первым, а за ним шел Люциус с выражением приглушенного торжества на лице, что вряд ли сулило что-то хорошее. Остальные из более десятка фигур, облаченных в черное, были ему не знакомы. Фадж прошел к самому преподавательскому столу, остановившись напротив Дамблдора, который поднялся со своего трона. — Министр, — Дамблдор говорил негромко, но в тишине каждый из присутствующих все прекрасно слышал. — Чем обязан таким внезапным визитом? Желаете пройти в мой кабинет? — Нет времени, — отрезал Люциус. — Вынужден сообщить, что у нас имеется приказ о вашем отстранении, — министр явил на всеобщее обозрение свиток пергамента и передал его директору, пока по залу волнами перемещался шумок. — Настали тяжелые времена для Хогвартса, попечительский совет принял решение, едва мы узнали, что дочь Артура Уизли пропала. Поймите, мы не можем рисковать, подвергая учеников опасности… МакГонагалл прижала руку ко рту. Остальные преподаватели пытались держать себя в руках с большим и меньшим успехом. Драко старался сохранять отрешенное выражение лица. — Что ж, — сказал Дамблдор как ни в чем не бывало, — если так угодно, я покину пост. Но хочу напомнить, что в Хогвартсе всегда предоставят помощь тем, кто в ней нуждается. — Да-да, — озабоченно промолвил министр. — Мне очень жаль. Пройдемте, нам еще есть что обсудить. Дамблдор вышел из-за стола, одарил профессоров коротким кивком и прошел к выходу. Фадж, пару мгновений потоптавшись, двинулся следом, и только Люциус выходил из Большого зала с видом человека, который только что одолел дюжину Василисков. Едва двери закрылись, Большой зал накрыл шум обсуждений. Драко заметил, что гриффиндорцы смотрят на него с плохо скрываемым гневом. МакГонагалл только с третьего раза удалось восстановить тишину. Им было велено разойтись по общим гостиным, но едва Драко оказался в подземельях, он попросил Леви вернуть ему дневник Тома Реддла, а сам намеревался отправиться на поиски отца, пока он не исчез из зоны доступа снова. Леви предусмотрительно отдала блокнот Теодору, и они вдвоем с Драко вышли искать Люциуса. — Это подходит под определение «принять меры»? — поинтересовался у Драко Тео по пути наверх. Очевидно, Драко ни о чем подобном не догадывался, и для него известие об отстранении Дамблдора стало такой же неожиданностью, как и для всех. — Да, вполне, — согласился он. — Этим он, наверное, и занимался все это время, и только ждал, когда подвернется благоприятная возможность, чем и стало исчезновение девчонки Уизли. — Что же теперь будет с замком, — Тео вздохнул. — Не знаю как ты, а я чувствую себя слегка потерянным и запутавшимся. — Да, — Драко кивнул, — поверь, я тоже. — Смотри как бы гриффиндорцы не обозлились на тебя, — предостерег Тео. — Все же Дамблдора здесь любят, и его отстранение может отразиться на тебе. — Ты хотел сказать, не обозлились еще больше? — он посмеялся. — Ничего, я не плавлюсь от злых взглядов. — По лицу получить не страшно? — улыбнулся Теодор, на что Драко лишь усмехнулся. Люциус обнаружился в коридоре, ведущем к директорскому кабинету. Люди в черных одеждах куда-то исчезли, а вместе с ним Фадж негромко беседовал с Дамблдором. — Вы же понимаете, Альбус, я не могу пойти вам навстречу, — говорил министр. — Дела совсем плохи, и если дошло до вашего отстранения, то я тем более бессилен. Драко подождал, пока директор и министр скроются за поворотом, и окликнул отца, забрав у Тео дневник. — Драко, — на лице Люциуса больше не было того триумфального выражения, отец встретил его с некой озабоченностью. — Что ты здесь делаешь? — Мы можем поговорить пару минут? — попросил он, понимая, что отец может быть очень занят. — Это важно. — Ну? — Люциус в нетерпении уставился на сына, отчего Драко даже позабыл, что держит проклятый блокнот в руках за спиной. Он так сильно хотел от него избавиться, что, когда этот момент настал, почти растерялся от сумбурности. Без слов Драко показал черный блокнот отцу, решив сперва ничего не говорить и посмотреть на его реакцию. И не зря, потому что глаза Люциуса расширились от удивления, а потом сразу же сузились. — Откуда это у тебя? — он обернулся, убеждаясь, что в коридоре больше никого нет. — Драко, откуда у тебя эта вещь? Он говорил так требовательно, что у Драко не оставалось сомнений в собственной правоте. Чувствуя, что не зря прошел такой путь, чтобы вернуть неизвестный артефакт в поместье, где он и находился ранее, Драко честно ответил: — Он был у Поттера. Этот блокнот показался мне знакомым, кажется, я видел его у нас дома, только не мог вспомнить точно и на всякий случай решил посоветоваться с тобой. Люциус неотрывно смотрел на дневник Тома Реддла. Драко не ожидал, что его похвалят, но реакция отца показалась жесткой. Он выхватил вещь из рук сына, убедившись, что артефакт в целости, а затем ледяным тоном отчеканил: — Никогда больше не смей вмешиваться. Еще раз я узнаю, что ты мешаешься под ногами, и я… Клянусь, ты пожалеешь, если хоть еще один раз сунешься туда, куда тебе не следует, Драко. — Но я… Драко заткнулся, не желая оправдываться, и опустил глаза, хоть и не чувствовал себя виноватым. Не было смысла спрашивать о дневнике, но все-таки он оказался прав с самого начала и хотел поступить правильно, получив в ответ от отца такое. Сейчас казалось, что лучше бы блокнот остался лежать в коридоре Заклинаний, лучше бы Драко никогда к нему не прикасался и продолжал придерживаться старой позиции ни к чему не иметь дела. Леви попросила написать Люциусу только из благих намерений, потому что Драко сам дал понять, что этот дневник важен для него. На деле все обернулось несколько иначе, и груз пережитого явно не стоил того. Драко тряхнул головой и собрался уйти к Тео, ожидавшему его за поворотом, но Люциус окликнул его. — Куда ты собрался? Разве я отпускал тебя? Вернись и исправь то, что наделал. — Я наделал?! — Драко резко развернулся, уставившись на отца. — Знаешь, что Поттер сказал мне? Что это ты подложил блокнот младшей Уизли, а теперь она пропала, Тайная комната, возможно, открыта, а несколько учеников чуть не умерли! — Отдашь Поттеру обратно, — требовательно отрезал Люциус, игнорируя его слова. — Нет, — возразил Драко. — Не собираюсь. Пока я ждал тебя, чтобы убедиться, что блокнот не был украден из нашего дома, а в ином случае вернуть его, мне было очень плохо от этой вещи. Полный дом Темной магии, а ты еще пихаешь это мне в руки. Я не прошу объяснений, что происходит и что все это значит, но, если тебе нужно, чтобы блокнот оказался у Поттера, занимайся этим сам. Уходя, Драко опасался, что Люциус снова окликнет его, чтобы заставить повиноваться. Это как ожидать заклятия в спину, отвернувшись от гриффиндорцев. Но за спиной, вопреки опасениям, было тихо, что свидетельствовало о том, что отец счел ниже своего достоинства повторять дважды. Драко вспомнил себя в предыдущие годы, когда он был послушным и беспрекословно выполнял все, что ему скажут. Разумеется, этот отказ ему еще припомнят, но Драко не жалел, что позволил сказанному слететь с губ. Все заходит слишком далеко, и с этим нужно что-то делать. По выражению лица Тео было понятно, что он все слышал. Радуясь, что хотя бы от проклятого дневника удалось избавиться, Драко отпустил этот инцидент. Этим днем школу покинул не только Альбус Дамблдор. К вечеру стало известно, что школьный лесник-полувеликан Рубеус Хагрид также был отстранен от должности, поговаривали, что его отправили в Азкабан. Чем провинился лесник, никто толком и не знал. Больше дюжины людей из Министерства, что пришли вместе с Люциусом, обыскали замок, но так и не нашли младшую Уизли. А следующим утром за профессорским столом отсутствовал Златопуст Локонс. Подробностей никто не знал. Уход директора означал своего рода крах, с которым никто не мог справиться. Пока в Министерстве решалась дальнейшая судьба школы, Минерва МакГонагалл встала на пост заместителя Дамблдора, благо, на ее счастье, начались каникулы. Тео не прогадал, на Драко то и дело налетали гневные взгляды из-за гриффиндорского стола, словно он лично выгнал Дамблдора, но кроме как злобно зыркать со своих скамеек, гриффиндорцы были больше ни на что не способны. Что стало с дневником, Драко не знал и не хотел знать, во всяком случае он больше не ощущал нездоровую тягу к темному артефакту и наконец мог спокойно вздохнуть. Впрочем, вернулась и общая апатия ко всему, что происходило в замке, и Драко снова относился к уменьшающемуся в свете последних событий числу тех, кому все равно. Понять отношение сокурсников по факультету к последним событиям было довольно затруднительно. Вероятно, они не меньше других были сбиты с толку, учитывая, что достоверной информацией не владел никто, а догадки рождались с невероятной скоростью. Удивительно, но гриффиндорское трио даже не сунулось к Драко с требованиями достать младшую Уизли хоть из-под земли, полагая, что он как-то причастен к ее исчезновению. Ее братья теперь ходили понурые и потерянные, а больше всех, судя по внешнему виду, досталось Рональду. Драко никто не трогал, и он посвятил каникулы тому, чтобы прийти в форму и нагнать упущенное за недели, когда был выбит из колеи дневником Тома Реддла. К Леви одним вечером подошел Флинт, сел рядом и озабоченно взглянул на нее. Оторвавшись от чтения, Леви сняла с себя круглые очки, по поводу которых даже ленивый в гостиной успел пошутить, и воззрилась на капитана. — Послушай, — начал Маркус, — я хотел поинтересоваться, зачем ты читаешь все эти книги, которые я для тебя беру из Запретной секции. — Учебный год уже почти к концу подошел, — усмехнулась в ответ слизеринка. — Долго же ты томился в любопытстве. — Да нет, — сказал Флинт. — Сперва это была вполне нейтральная литература, которую не совсем понятно зачем ограничили для выдачи. — Не скажи, — живо возразила Леви. — Если внимательно читать о заклинании Надзора, разбираясь в принципах его работы, можно понять, как его обойти. А когда тебе уже за семнадцать, эта информация является совершенно бесполезной. — И ты поняла? — поинтересовался семикурсник. — Нет, — вздохнула Леви. — Пришла к выводу, что заклинание вовсе лишено логики. Попытаюсь понять путем экспериментов, и, если мои теории окажутся верны, вера в Министерство будет подвержена сомнению. — А-а, — протянул Флинт, вряд ли понимая, что именно она имеет в виду. — В любом случае то, что ты читаешь в последнее время, меня немного м-м… настораживает. Поверь, ты не единственная, кто интересуется другой стороной магии, но никто на моей памяти не проявлял интерес в таком раннем возрасте. — Научный интерес к Темным искусствам не запрещен законодательством, — безмятежно объяснила Леви. — Воспринимай это как исключительное любопытство, не более. — Понимаю, — Маркус кивнул. — Любопытство — не порок. Считал своим долгом поинтересоваться, все ли в порядке. — Не стоит беспокоиться, — улыбнулась Леви. — Я планирую обзавестись собственной литературой, поэтому в следующем году необходимость брать для меня книги отпадет. Обещаю. Это должно было стать забавной шуткой, потому что Флинту осталось учиться всего ничего, но он даже не улыбнулся, а как-то хмуро вздохнул. — Что, не хочешь покидать это прекрасное место? — с ухмылкой предположила Леви. — Не совсем, — невесело отозвался Маркус. — Похоже, мне не сдать в этом году экзамены. Я в прошлом еле наскреб, чтобы перейти на старший курс, в этот раз подобной удачи не жду. Поразительно, как меня не лишили капитанского значка за такое… Одна только Трансфигурация чего стоит. — Трансфигурация? — Леви моментально оживилась, ее щеки порозовели. — Я люблю Трансфигурацию. Одна из сложнейших, а с этим интереснейших для изучения дисциплин. — Ну, — усмехнулся Флинт, — наши программы, мягко говоря, немного разнятся. — О-о, я посвятила многие недели изучению, — Леви отложила в сторону очки вместе с книгой. — МакГонагалл в один из первых уроков показательно превратила стол в свинью, а затем обратно. И пока класс пребывал в восхищенном безмолвии, я подумала, а является ли свинья живой, настоящей, или это лишь иллюзия, а животное через некоторое время обернется столом назад, если не поддерживать магию? Можно ли превратить предмет в человека? А человека в предмет? Вопросы роились, я не успевала их даже записывать, но с тех пор чем больше я находила ответов на свои наивные вопросы, тем сложнее Трансфигурация мне казалась. В погоне за объяснениями я добралась и до учебников для семикурсников, но так и не поняла эту дисциплину до конца. В любом случае сочту за честь отплатить тебе своей помощью взамен на то, что ты сделал для меня за этот год. Поверь, Маркус, без тебя я бы не узнала множество занимательных вещей, которые почерпнула из книг, что ты для меня брал. Флинт с добрых пять секунд не мигая глядел на Леви, запустил руку в шевелюру жестких темных волос и согласился. — Если тебе удастся хоть что-то мне вдолбить, я буду еще больше удивлен. — Чтобы тебе позволили продолжить изучать Трансфигурацию после сдачи СОВ, тебе нужно было набрать как минимум «Выше ожидаемого», — слизеринка лукаво улыбнулась. — Так что не поверю, что ты безнадежен. Пойду захвачу свои конспекты по мнимо-живому существу. Проходящий мимо Блейз Забини удивленно окинул взглядом семикурсника и второкурсницу. Несчастная Джинни Уизли все-таки нашлась. Драко услышал, что Трейси услышала от Роджера, который услышал от Падмы Патил, которая услышала от Парвати Патил, которая услышала от Лаванды Браун, которая услышала от Рона Уизли, что Гарри Поттер обнаружил накануне младшую сестренку лучшего друга в туалете для девочек, который много лет не работал и был заперт. По словам Трейси, которые можно было считать правдивыми, ибо они совпадали с версией, которая кочевала по замку, Джинни Уизли больше недели провела в туалете, находясь в состоянии настоящего безумия. Девочка билась головой об раковину несколько дней, очень сильно исхудала, что свидетельствовало о том, что с самого дня своего исчезновения не покидала туалет, а ее рыдания никто не замечал, потому что в туалете обитал вечно стенающий призрак, известный под именем Плакса Миртл, на фоне воплей которой было трудно понять, что в закрытом туалете плачет кто-то еще. За девочкой примчались родители и в срочном порядке увезли из школы. Как сказала Трейси, Джинни Уизли передали на лечение в больницу святого Мунго. Многим было интересно, сообщит ли пропавшая гриффиндорка какие-то важные подробности, потому что существовала версия, что Уизли была похищена самим наследником Слизерина, но, к разочарованию большинства, первокурсница была настолько не в себе, что на любые вопросы лишь плакала и ничего полезного не сообщила. Таковы были последние новости, переходящие по цепочке от главных действующих лиц типа братьев Уизли, потому что руководство школы по-прежнему не комментировало ситуацию. Пока среди слизеринцев распространялась новая шутка, что Поттера нужно посадить на пост директора Хогвартса и тогда все проблемы будут в одно мгновение решены, раз гриффиндорец сделал за этот год для школы больше, чем прошлый директор и Министерство магии вместе взятые, Леви наблюдала за всем этим уже с неприкрытым весельем. Субботним утром в Большом зале накануне матча Гриффиндор — Пуффендуй слизеринка, повернувшись, задумчиво упиралась взглядом в пустующий директорский трон, пока Драко заплетал ее длинные темные волосы в косу. — Что ты ухмыляешься, — Тео подловил ее как раз в тот момент, когда Леви подумала о чем-то забавном, а ее уголок рта растянулся в ухмылке. — Да так, — она живо сбросила эмоцию с губ, — становится забавно наблюдать за этим цирком. Наверное, Дамблдор, где бы он ни был, пребывает в таком же состоянии, наблюдая за попытками Министерства разгрести все, что здесь происходит. — Думаешь, он бы смог справиться? — тихо поинтересовался Теодор, пока сокурсники занимались завтраком и строили предположения насчет грядущего матча. — Разумеется, я так думаю, — Леви застегнула упущенную пуговицу на белоснежной рубашке. — Мне не понятны лишь мотивы, по которым он занял позицию наблюдателя и придерживается стратегии бездействия. Постоянно возвращаюсь к мысли, что это связано с Поттером и, возможно, делается для Поттера, но пока не могу сказать ничего конкретного. Все эти заговоры, стратегии, можно пытаться разгадать сколько угодно, но, если ты точно не уверен в чем-то, то остается лишь наблюдать, накапливая очевидные факты, которые все равно ничего не проясняют. Теодор задумчиво кивнул. Он уже встречал подобное мнение, когда они втроем обсуждали дневник Тома Реддла. Леви была права: они знали несколько важных фактов, что, однако, не давало возможность что-то точно утверждать. После завтрака они присоединились к массе учеников, покидающих замок, чтобы посмотреть матч. Не то чтобы кто-то из них троих страстно желал понаблюдать за полетом Поттера, но погода была настолько хорошей, что Платиновое трио бессовестно поддалось. Однако, едва первые ряды достигли стадиона, послышалась какая-то возня, и ученики почему-то разворачивались назад. — В гостиную! — воскликнул Конли, размахивая руками. — Все обратно в подземелья! — Что? — непонимающе нахмурилась Трейси, идущая следом. Словно в ответ на ее вопрос раздался магически усиленный голос Минервы МакГонагалл: — Матч отменяется! — гулко разносилось над окрестностями поля. — Всем ученикам как можно скорее вернуться в общие гостиные. Совершено очередное нападение, пожалуйста, будьте осторожны! Прошло две секунды, и затем воздух сотряс хор множества голосов. — А можно остаться тут? — выкрикнул Блейз. — За пределами замка, судя по всему, безопаснее, чем внутри! На его высказывание никто не обратил внимания, вереница учеников, паникуя и галдя, вразнобой ринулась к замку, и только старосты пытались как-то организовать этот поток. В общей гостиной Слизерина больше никто не шутил. Все в ожидании расселись кто куда: на диваны, на подлокотники кресел, на столы, на пол у камина. — Как обычно, никто точно не знает, что произошло? — спросила пятикурсница, которая пробовалась в команду вместе с Леви. Кто-то отрешенно покачал головой. Немногие тихие разговоры прервались, едва в гостиной возник Северус Снейп. — Профессор, — обеспокоенно поднялся на ноги Крис Конли. — Что произошло? — Двойное нападение, — повторил декан слова заместителя директора. — Два ученика подверглись заклятию. — Кто это был? — Мисс Пенелопа Кристалл с факультета Когтевран и мисс Гермиона Грейнджер из Гриффиндора, — ответил Снейп. По гостиной мигом разбежался шумок. — В школе вводятся новые правила, — оповестил зельевар. — В частности, запрещается любое перемещение вне общей гостиной по наступлении шести часов вечера. Преподаватели будут сопровождать вас в коридорах. На данный момент все последующие тренировки и матчи отменяются. Туалетной комнатой запрещается пользоваться в одиночку. Третьекурсница-блондинка подавила смешок и тут же покраснела под взглядом декана и половины общей гостиной в придачу. — Ради вашей же безопасности, мисс Стоукс, — прокомментировал Снейп. — Что же будет со школой? — спросили из дальнего угла. — Толку нам ходить всей толпой, если из-за одной грязнокровки пострадать могут все? — Это правда, что лесничего забрали в Азкабан? Он виновен в открытии Тайной комнаты? Почему после его ухода нападения не прекратились? — А куда исчез профессор Локонс? Гостиная живо загалдела. — Профессор Локонс, — снисходительно произнес Снейп, — в свете последних событий принял решение оставить должность. — Как же, струсил? — воскликнул Майлз Блетчли с кресла и был поддержан одобрительными голосами. — Чуть ли не каждую неделю сообщал, что знает, где находится Тайная комната, и готов сразиться с монстром… — Не стоит забывать, — напомнил декан, — что мистер Локонс — всего лишь писатель, и точно так же, как его книги не гарантируют достоверность того, что в них написано, так и слова мистера Локонса без фактического подтверждения опрометчиво считать правдой. — Он свысока осмотрел общую гостиную, но все слизеринцы погрузились в молчаливую задумчивость. — Тем не менее любая информация будет полезной, поэтому если кто-то что-то знает… — взгляд Снейпа на секунду задержался на Леви, — прошу сообщить мне. Следите за своей безопасностью. И он ушел, оставив за собой хаос обсуждений. — Да-а, кажется, школе крышка, — неутешительно заключил Теодор. — Если при Дамблдоре нападения начались, а он либо не был достаточно компетентен, чтобы их прекратить, либо по каким-то личным причинам не стал этого делать и позволит отстранить себя от должности, то теперь, когда его нет, а нападения не прекратились, остается ожидать министерских мракоборцев, ну, или нас вообще вернут по домам, пока здесь будет наводиться порядок. При слове «мракоборец» Леви еле уловимо поморщилась, а Драко от мыслей о наведении порядков захотелось сблевать в ближайшее пустое кресло. — Уже не думаешь, что нападения — лишь чей-то розыгрыш? — просила у Драко Леви. — Все зашло слишком далеко, — ответил он. — Все меньше людей воспринимают это как чью-то шутку. Да и с учетом того, что мы знаем… — Да, кстати, не хотите зайти к декану? — деловито поинтересовался Тео. — Не пора ли что-то сделать? — Мы не знаем ничего полезного, — твердо сказала Леви. — Наши догадки — это лишь наши догадки, ко всему остальному мы не причастны. Я не думаю, что сведения, которые мы получили, как-то помогут в поиске Тайной… Ее перебил Маркус, взявшийся неизвестно откуда. Он, Теренс Хиггс, Эдриан Пьюси и Майлз Блетчли втиснулись на и без того заполненный диван. — Они отменили квиддич, представляете? — довольно эмоционально сокрушался капитан. — Ни одной больше тренировки, пока не разгребут дерьмо, что здесь происходит. Ни одной! — Пожалуйста! — отчаянно взмолился Люциан Боул практически на всю гостиную, — если кто-то понимает, что творится, или знает, как это прекратить, прошу, не медлите! — Какой смысл тренироваться весь год, тщательно отбирать игроков, если все равно в этом нет толка, потому что в школе творится такой беспорядок, который никто не может прекратить! Последний год, мой последний год здесь, я хотел вложить все упорство, все мастерство в квиддич, но, клянусь, с тех пор как в школе появился Поттер, не только Дамблдор свихнулся, но и добрая половина волшебного сообщества! Выговорившись, он спрятал лицо в ладонях. Дело было не в том, что слизеринцы боялись. Из-за Статуса крови им ничто не угрожало, если верить легенде. Однако никому не нравилось то, что происходило в замке, даже если не касалось их. Уроки Защиты от Темных искусств упразднились за неимением замены спешно ретировавшемуся профессору Локонсу. Профессор МакГонагалл с горем пополам делила обязанности заместителя директора с профессорскими. Больше внимания уделялось теперь не учебному процессу, а патрулированиям коридоров и слежкой за тем, чтобы никто из учеников больше не подвергся нападению. Никто не знал, будут ли у них экзамены в этом году. Все больше студентов склонялось к мысли, что безопаснее было бы отправить всех по домам, раз уж учебой можно было с большой натяжкой назвать то, что происходило сейчас в Хогвартсе. Как оказалось через некоторое время, экзамены у них все-таки будут. Как обычно, факультет разделился на мнения: одни негодовали, что в этом бардаке их толком не учат, а сдавать экзамены обязывают, вторые сокрушались, что в этом бардаке крайне трудно подготовиться к экзаменам, раз уж приходится их сдавать, третьи надеялись, что коллапс достигнет своего апофеоза, и вовсе не готовились, рассчитывая на то, что школе все равно придет конец. Собирались целые группы, чтобы пойти в библиотеку, первокурсников и вовсе каждое утро и вечер пересчитывали. Удивительно, но Маркус Флинт, долгое время будучи крайне опечаленным, не бросил подготовку, а еще с большим упорством взялся за Трансфигурацию. И пока Драко и Теодор повторяли то немногое, что было пройдено за год, не желая ударить в грязь лицом перед самими собой, Леви помогала капитану слизеринской команды разбираться в нюансах теоретической Трансфигурации для седьмого курса. Проснувшись утром за три дня до начала экзаменов, Драко по неизвестной причине ощутил, словно сегодня что-то должно произойти. Спустившись в общую гостиную, он не заметил ничего примечательного, опасливое и настороженное настроение давно обосновалось даже здесь и стало нормой для всего замка. За завтраком тоже все было обычно, никаких новостей никто не рассказывал. После завтрака собралась группа желающих посетить библиотеку. Наряду с Маркусом, резким, практически отчаянным интересом к Трансфигурации проникся и староста, Крис Конли, а также Люциан, Перегрин, Майлз, Грэхем и Эдриан. Упразднение последующих квиддичных матчей еще больше сплотило команду, но слизеринцы по инерции следовали за своим капитаном. Толпа понуро двинулась из Большого зала к библиотеке, по пути обсуждая, кому может достаться капитанский значок после ухода Маркуса. — Кто из вас старше? — поинтересовался у Перегрина и Люциана Блейз, который тоже за компанию таскался с ними. — Вы самые старшие из команды после Маркуса, после этого учебного года перейдете на пятый курс. — Люциан старше, — ответил Перегрин. — Но разве только по старшинству можно получить капитанский значок? — Эдриану уже в начале года будет пятнадцать, — припомнил Конли. — Да? — Люциан с сомнением развернулся на ходу к товарищу по команде. — Странно, я не знал, что ты такой большой. Что ты в таком случае делаешь на втором курсе? — Так вышло, — пояснил Пьюси. — Я самый старший на курсе. Как только попал на первый курс, мне сразу же исполнилось двенадцать, потому что день рождения… Он не договорил, запнулся, резко остановившись, отчего вся группа чуть не налетела друг на друга, и уставился куда-то вперед. — Мерлин… Там, впереди, на одной из стен зияли огромные буквы, которые заметили все и сразу: «Его скелет останется в Тайной комнате навечно».