Иллюзия выбора

В гостиной Слизерина их приветствовали как героев. На столах уже было расставлено все то, что так любили пить на вечеринках: сливочное пиво для младшекурсников, огненное виски для старшекурсников, ром, лучшее эльфийское вино, медовуха и многое другое. На стенах красовались плакаты с именами слизеринских Чемпионов — те самые, которые Драко видел на трибунах. Привычно приглушили свет и включили непринужденную музыку, но на этот раз Чемпионам не дали уйти. Драко подхватили на руки и понесли вглубь гостиной. Рядом с ним тащили и Теодора. Слизеринцам было все равно, кто выбыл, а кто остался, главное отпраздновать и поддержать своих товарищей. Слизеринский дух торжествовал. Незаметно сбежать с вечеринки было проблематично, потому что четырех слизеринских Чемпионов поместили в самый центр и весь вечер поклонялись им, словно богам. Оглянувшись, Драко заметил, что Леви в общем-то не слишком хочет покидать празднество: в кои-то веки слизеринка приняла активное участие в праздновании, чокалась со всеми желающими, кого было великое множество. А когда настало время традиционного конкурса кто больше выпьет — у него было официальное факультетское название, но Драко его никак не мог запомнить, — Леви смело ринулась в бой и заливалась огненным виски и другими не менее крепкими жидкостями. — Видимо, Дейв Хардман научил ее пить, — смеялся Тео, глядя, как Леви залпом проглатывает стакан какой-то бордовой смеси. — Даже не поморщилась. Драко видел, как общая гостиная рукоплещет, и удивлялся: неужели это Леви? Его Леви, лучший друг, которого он знает уже четвертый год? Она каждый день рядом, за исключением каникул и остального времени, когда уезжала, но Драко все равно продолжает раскрывать новые грани ее личности. И это завораживало. Он смотрел на ее изящные кисти, держащие стакан, и недоумевал, неужели этими же руками она победила одну из Чемпионок? Пускай девушку, но шармбатонку не зря избрали, она была хорошо подготовлена и так же опасна, как и остальные. Неужели Леви в самом деле сделала это? Ох… Драко присел в ближайшее кресло. И тут же его подхватили на руки и, несмотря на протесты, снова понесли в центр гостиной, где уже поднимались кубки и стаканы с очередным тостом. — За Салазара Слизерина! — проголосил кто-то из старших. — За Салазара Слизерина! — вторила вся гостиная. Так и пролетел вечер. Драко не заметил, как со всеми этими тостами накачали и его. У стола старшекурсники роняли бутылки, и те со звоном покатывались по полу. Леви помахала ему с широченной улыбкой и словами «я выиграла, я выиграла!», а затем побежала обниматься. А может, ему это все приснилось… Драко проснулся все там же, в общей гостиной, на одном из диванов. Рядом безмятежно спала Леви, и Драко невольно улыбнулся, заметив песчинки в ее волосах. Только он шевельнулся, как слизеринка тоже проснулась и хмуро поглядела перед собой. В гостиной отрубились не они одни. У камина прямо на ковре растянулся Майлз Блетчли, а Люциан Боул спал неподалеку, обняв ногу Майлза. Раздался чей-то храп. — Если увидишь Райли и Фаулера, передай, что они должны мне два галлеона, — попросила Леви, осмотрев гостиную. — Ну или напомни, чтобы я нашла их сама. — Два галлеона? — удивился Драко. — Вчера вечером они имели неосторожность поспорить, что смогут перепить меня. Половина гостиной это видела, поэтому сделать вид, что спора не было, не удастся. В глубине души Драко надеялся, что подобные споры не войдут у нее в привычку и Леви не станет таким образом зарабатывать деньги. — А я, пожалуй, в душ, — Леви размяла затекшую шею и встала с дивана. — Стоило сделать это еще вчера… Усмехнувшись ему, слизеринка скрылась в душевых. Драко заметил, что на его рубашке зияло пятно от смородинового сока. — Класс, — сокрушенно произнес Драко, проклиная все эти вечеринки, и прошел тем же путем, попинывая пустые бутылки. После душа Леви выразила желание проведать Роджера в Больничном крыле. Тео и Драко наотрез отказались следовать на завтрак и настаивали на том, чтобы сопроводить ее. Слизеринка была не против. Роджер Дэвис выглядел вполне хорошо и был приятно удивлен, когда Леви зашла к нему. — Левс! — когтевранец привстал на кровати. — Не ожидал тебя здесь увидеть. А это твои друзья? — Ну да, — Леви прошла к кровати, оставляя Драко и Теодора за спиной. — Это Тео, а это… — Да, — кивнул Роджер. — Я наслышан. Ваши имена теперь знают все. — Он улыбнулся, бросил на Леви заинтересованный взгляд и спросил: — Когда мы в последний раз вот так говорили? Год назад? Два? — Год, кажется, — прищурившись, вспоминала Леви. — Перед третьим курсом. — Точно, — Роджер щелкнул пальцами. — Когда ты уехала в свое это путешествие. Стало понятно, что когтевранец ничего не знает о реальных мотивах Леви. — Мама думала, что, когда вы с Трейси поступите в Хогвартс, мы трое станем еще дружнее, — зачем-то сказал Роджер. — Я уже боялся, что мне придется присматривать за вами обеими. А получается вот как: ты, оказывается, вполне способна позаботиться о себе сама. Я и не думал, что ты можешь оказаться среди Чемпионов. — Никто из нас не думал, что так получится, — сказал Драко. — Да… — машинально произнес Роджер. — Левс, ты прости, но, раз уж ты тут, я спрошу: что произошло у тебя и Уэйна? Отец говорит, что он совсем ушел в работу и практически не приезжает, ссылаясь на занятость. И о тебе не говорит… Драко заметил, как Теодор насторожился. Тема семьи для Леви была особенной, и ее реакция могла быть непредсказуемой. — Нас развели непримиримые разногласия, — улыбнувшись, ответила Леви. Видимо, Роджера она выносила лучше, чем Трейси, и даже была способна вполне серьезно с ним разговаривать. — Не переживай, Роджи. И отцу то же самое скажи. Мы с Уэйном нашли успокоение вдали друг от друга. — Тебя этим летом снова не ждать? — догадался Роджер. — Не стоит, — Леви невероятно мягко улыбнулась. — Со мной все будет хорошо. А ты поправляйся скорее, иначе всю учебную программу упустишь и СОВ завалишь. Казалось, она сейчас ласково потреплет Роджера по голове, но нет, Леви просто развернулась и направилась к выходу. — Удачи тебе, Левс, — бросил вслед Дэвис. — Удачи с Турниром. И тебе, Драко, тоже. Вы большие молодцы. Леви, не оборачиваясь, помахала рукой, и трое слизеринцев покинули Больничное крыло. — А говорили, что когтевранцы душные задроты, — усмехнулся Тео по пути обратно в гостиную. — Этот вроде ничего, миленький. — Когтевранец когтевранцу рознь, — с улыбкой произнесла Леви. На полпути все трое сошлись во мнении, что с них хватит алкогольных посиделок, и решили прогуляться по окрестностям, прихватив еды из Большого зала. Драко снова заметил, как пристально смотрят на Леви дурмстрангцы. Первый учебный день после предварительного этапа Турнира прошел без приключений, словно ничего и не было. Минерва МакГонагалл снова была спокойной, будто подчеркивая, что никакие Турниры не могут быть важнее Трансфигурации. Профессор Флитвик похвалил троих слизеринских Чемпионов за невербальные заклинания и добавил что-то про «одаренных детей», на этом преподавательское внимание закончилось. Под конец урока в кабинет заглянул Салливан Коул и сообщил, что всех Чемпионов ждет пресса. Тео уточнил, всех или только действующих, но Хаосит махнул рукой, и Тео тоже пошел. Флитвик отпустил их, напомнив переписать домашнее задание у сокурсников. Слизеринцы ожидали, что их только щелкнут для газетной статьи, как в тенте, но, когда добрались до нужного кабинета, их встретила… — Рита Скитер, — обворожительная блондинка средних лет обнажила белые зубы, точно такие, как когда-то были у Златопуста Локонса. — Главный репортер «Ежедневного Пророка». — Какой классный крокодил! — тут же вполголоса прокомментировала Леви. Драко сперва ничего не понял, думая, что слизеринка обозвала журналистку, но затем додумался, что это она так отозвалась о ее сумочке из крокодиловой кожи. Скитер тоже заслышала ее комментарий и на секунду, всего на секунду зарделась гордостью. Репортерша тут же вернула себе непринужденный вид, но от Драко все равно не укрылось это польщенное выражение лица. Чемпионов здесь поубавилось, с журналистами изъявили желание общаться явно не все. Некоторых и правда фотографировали, пока остальные ждали своей очереди. Рита медленно прохаживалась перед Чемпионами, скрипя лаковым кожаным корсетом, который делал репортершу похожей на госпожу. Каждый ее шаг сопровождал сочный стук каблуков, а ярко-красная помада, очерченные брови и лукавый цепкий взгляд только дополняли картину. Журналистка сжимала в костлявых пальцах крокодиловую сумочку, которая так понравилась Леви. Казалось, вот-вот — и Рита достанет из-за спины хлыст и примется их всех наказывать. — Кто тут у нас? — она осмотрела троих прибывших слизеринцев и тотчас расплылась в улыбке. — Мистер Малфой, мистер Нотт и, конечно же, мисс Фаррелл. Каждый первый читатель «Пророка» желает знать все о вас. И моя задача — рассказать им. Пока мы ожидаем мистеров из Дурмстранга, предлагаю начать. Кто первый? Мисс Фаррелл, вы не будете против? Драко услышал, как Теодор судорожно вздохнул. Журналистка, цокая, обошла их и наклонилась прямо к Леви. — Скажу по секрету: вы — один из самых лакомых кусочков, — Рита сладко улыбнулась и подмигнула. — Люди любят тайны. Они всегда влекут. Например, до меня дошли сведения, что ваш отец желает вам смерти в этом Турнире. Так что же произошло? Какова предыстория? Что на самом деле скрывается за этими словами? Драко глянул на Леви. Она изобразила удивление и переспросила: — Отец? Какой отец? Боюсь, вам скормили ложные сведения. Леви приблизилась почти к самому уху репортерши. Рита приобрела крайне заинтригованный вид, словно ей сейчас откроются все тайны мироздания. — На самом деле я пробирочная, — произнесла Леви с самым серьезным выражением лица, понизив голос. — Меня растили как тайное оружие профессора Дамблдора. Теодор, Драко и все, кто это слышал, заржали. Рита сделала вид, что шутка пришлась ей по душе. — Очень мило, мисс Фаррелл, — Скитер выпрямилась во весь рост и теперь возвышалась над ними. — Не любите общаться с прессой, понимаю, — она сочувствующе кивнула. — Ничего, оставим вас на потом. Посидите, посмотрите, как это происходит у других, привыкнете. Она жестом указала на свободные стулья у окна. — А-а, мистер Крам, мистер Левски! — репортерша подлетела к вошедшим Чемпионам и принялась трясти им руки. Интервью проходило довольно быстро, отчасти, потому что Рита только задавала вопросы, а записи за нее вело заколдованное перо, вроде тех, которыми писала Леви, только не обычное, а ядовито-зеленое. — Прытко Пишущее Перо, — шепотом пояснил Тео, пока Рита опрашивала Диггори. — Я видел одно из таких в продаже несколько лет назад. Его не надо заколдовывать каждый раз и еще, кажется, перо считывает мысли своего владельца. Хотя я не уверен, — добавил Теодор, задумавшись. — Возможно, это была всего лишь замануха продавца. Тем не менее Прытко Пишущее Перо вполне оправдывало свое название, и Чемпионы сменялись довольно быстро. Когда настала очередь Драко занять место за столом перед репортершей, слизеринец ожидал каверзных и неприятных вопросов про отца и мать, но они были на удивление нейтральными. Рита подмигнула ему, поставила Прытко Пишущее Перо на чистый свиток пергамента и заговорила. — Итак, Драко. Ты один из Чемпионов. Один из самых младших. Какие чувства и мысли вызывает у тебя этот факт? Драко видел, как за спиной Риты Тео и Леви о чем-то беседуют. — Я был удивлен, — решил ответить правду Драко. Перо тут же заскрипело, в точности фиксируя его слова. — Не думал, что такое возможно даже теоретически. — Значит, ты не планировал участвовать? — Планировал? — в непонимании нахмурился Драко. — Разумеется, нет. Нам четко дали понять, что этот Турнир не для несовершеннолетних. Да и ограничительные заклинания не просто так устанавливали. — Тем не менее ты участник, — констатировала Рита. — Какие ощущения? — Странные, — подумав, ответил Драко. — Среди Чемпионов есть те, кто жаждал своего участия. Например, Эдриан. Он хотел участвовать с самого начала. Ему повезло, потому что к моменту отбора уже исполнилось семнадцать, хоть он и шестикурсник. — Эдриан… Эдриан, — бормотала Рита, сверяясь со своими пергаментами. — А, это один из проигравших. Понятно. Стало ясно, что Скитер интересуют только победители, так что Теодору это интервью не грозило. — Некоторые даже после избрания рассчитывали, что все несовершеннолетние откажутся от участия добровольно, — продолжала Рита, не отрывая взгляда от Драко. — Однако никто не сдался без боя. Почему ты решил продолжать участие? — Не видел резона сдаваться. Если бы я принципиально не желал участвовать, возможно, тогда ушел без боя. — И ты даже можешь назвать причины, почему продолжаешь бороться? — заинтригованно спросила Скитер. — Мне интересно проверить свои способности, — ответил Драко. — Считаю, что Турнир хорошо для этого подходит и соперники вполне достойные. Воспринимаю это как возможность узнать себя получше, раз уж оказался среди Чемпионов. — Неужели ты не нацелен на победу? — удивилась Рита. Драко усмехнулся. — На победу? Отнюдь. Победы мне не видать, потому что среди Чемпионов есть один, с которым я не собираюсь драться. — Вот как? — репортерша изогнула бровь. — И кто же это? — Тайны, — сказал Драко. — Люди любят тайны. Они влекут. Рита смотрела, не мигая, добрых три секунды, затем сняла перо с пергамента. — На этой загадочной ноте мы и закончим, — журналистка спрятала пергамент внутри крокодиловой сумочки. — Благодарю, мистер Малфой. Драко начал жалеть, что вообще пришел, но было уже поздно. Его место за столом занял Божидар Марков. Драко решил, что Теодору, скорее всего, не грозит внимание харизматичной Риты, но, как и ожидалось, друг ни капельки не расстроился. Фотограф закончил со съемками, забыв о Леви и Драко, и уже собирал оборудование. Драко подозревал, что не обошлось без заклятия Конфундус, но спрашивать не стал. Помещение практически опустело, только Левски с Крамом ожидали своего приятеля, да полненький фотограф возился с техникой. Трое слизеринцев уже думали по-тихому уйти, но цепкий глаз Скитер помешал это сделать. — Мисс Фаррелл! — репортерша помахала из-за стола. — Я про вас не забыла. Обернувшись, Леви заметила, что дурмстрангцы не спешат уходить, и двинулась к столу. Рита уже готовила новый пергамент и ставила Прытко Пишущее Перо вертикально сверху. — Итак, — она смотрела на Леви как на особо вкусное блюдо в ресторане, которое ждала весь вечер. — Левенте Гордон Фаррелл. Необычное имя. Что означает? — Герой, — неожиданно для всех ответил Теодор. — Или смелый воин. Мне оно показалось интересным, и я навел справки. Давно, еще на первом курсе, — объяснил слизеринец, пока все, даже дурмстрангцы, пребывали в легком недоумении. — Смелый воин, — повторила Рита. — Неплохо. Она покосилась на Прытко Пишущее Перо, но то не шелохнулось с начала интервью, а пергамент оставался чистым. — Смелый воин, — снова сказала Скитер уже громче, чтобы долетело и до пера. — Ах, секундочку… Она потрясла перо, записала им этимологию имени Леви вручную и поставила орудие на место. — Ну вот, так лучше. Что же кроется за этим именем? Кажется, «Гордон» — имя мужское. Но отца вашего зовут совсем не так. Что же произошло? — Более того, — сказала Леви, — «Левенте» — тоже не женское имя. — Минуточку… — Рита снова схватила перо, заметив, что оно так и не принялось фиксировать слова слизеринки. — Не заработает, — ровным тоном произнесла Леви. — Что? — Скитер, не понимая, глянула на нее. — Что вы сделали? Вместо ответа Леви приподнялась на стуле и заглянула в лицо журналистке. Рита в одно мгновение растерялась от этого жеста. — Ч-что вы делаете? — Вы хороший журналист, мисс Скитер? — вместо ответа спросила Леви все тем же ровным голосом. Рита оглянулась, заметив, что фотограф уже ушел. Она бросила короткий взгляд на троих дурмстрангцев и явно успокоилась, убедившись, что здесь не одна. — Кажется, это я должна задавать во… — Так вы ответите? — настойчивее перебила ее слизеринка. Рита схватилась за неработающее перо, затем быстро отложила его. — Я… — она заерзала на стуле, словно от этого ответа зависела вся ее жизнь. — Откуда мне знать, хороший ли я журналист? Я просто делаю свою работу! На мгновение Драко посочувствовал Рите, но никто из присутствующих не желал вмешиваться в этот довольно странный диалог. Тео шепотом сказал, что, если Леви будет сильно третировать Риту, придется помочь бедной журналистке. — Задача журналиста, — продолжила Леви, — освещать события. Информировать. Передавать информацию. — Вы говорите прямо как наш дорогой министр, — недовольно сказала Рита. — Он сказал мне так же, когда вызвал к себе в первый раз. Если я хочу и дальше работать в «Пророке», формат газеты должен быть исключительно информативным. А что это значит? Сухие факты. Лишенная всяческой эмоциональной приправы констатация. — Так вы хороший журналист? — снова спросила Леви. — Хороший, — понуро ответила Рита. Она поняла, что вопрос задан, чтобы намекнуть на то, что «Пророк» — не газета для сплетников типа «Ведьмополитена». — Недостаточно хороший, — Скитер внезапно смяла пергамент, на котором были всего два слова, и спрятала неработающее перо в сумочку. — Полагаю, мы закончили. Скрипя корсетом, она встала из-за стола, потеряв все обаяние и былой настрой, и, цокая каблуками, вышла из кабинета. — Пойдем, — позвала Леви друзей, снова став нормальной. — Ну что-о? — недовольно протянула она, завидев хмурый взгляд Теодора. — А нельзя было просто отказаться? — спросил Тео. — Слишком просто, — сказал Драко. — Не в ее стиле. — Она бы стала спрашивать, зачем я участвую в Турнире, а я не хочу, чтобы кто-то это знал, — Леви закинула свою сумку на плечо и двинулась к двери, не обращая внимания на троих дурмстрангцев. — Не люблю внимание. — Ага, — саркастически изрек Теодор. — Мы заметили. Статья о Чемпионах вышла в среду и отвечала всем требованиям министра: там лаконично и беспристрастно освещались факты без какого-либо искажения. В основном говорилось о том, что чувствуют участники, оказавшись в такой масштабной битве. Ответы Драко занимали едва ли более строчки. Рита включила лишь момент, где он говорил, что участвует ради проверки своих способностей. О Леви и вовсе было сказано лишь что она «отказалась раскрывать свои секреты». И все. Леви была вполне довольна таким исходом и, похоже, не испытывала никаких угрызений совести по поводу своего поведения с журналисткой. Райли и Фаулер нашлись сами. Семикурсники подошли к Леви вечером вторника и отдали честно заработанные слизеринкой два галлеона. — Теперь каждую вечеринку мы будем предупреждать: не пытайтесь перепить Леви, — усмехнулся Райли, расставаясь с монетой. — Это трудная задача. — У нее непереносимость алкоголя, — добавил Фаулер. — Точнее, она не пьянеет. Люди должны знать, чтобы не попасться, как мы. — На самом деле все не совсем так, — поправила Леви, когда семикурсники скрылись из виду. — Когда ты три месяца путешествуешь с дюжиной огромных бородатых бывалых наемников устойчивость к алкоголю идет бонусом. С тех пор Леви стала негласным чемпионом в старинной традиционной слизеринской игре, название которой Драко так и не запомнил. Поговаривали, что еще сам Салазар Слизерин в нее играл. Но, конечно же, это было лишь одной из многочисленных факультетских баек. Все же оказалось, что кое-кто из профессоров не оставил без внимания выступления трех слизеринских Чемпионов. Профессор Кайлан Кейли молчал больше недели, прежде чем пригласил Драко, Леви и Теодора к себе в кабинет вечером после занятий. По своему обыкновению, Леви не хотела идти. — Я говорил, что они тебя заметят, — припомнил Драко по пути в кабинет Кайлана. — Ты ожидала, что никто не отреагирует? — И ты говорила, что Кейли больше тебя не бесит, — констатировал Тео. Именно ему удалось уговорить слизеринку пойти. — Но это не значит, что он мне теперь нравится. Боюсь, меня снова ждет неугодный разговор, — ответила Леви. — Похоже, у меня весьма слабые коммуникативные навыки. — Да что ты? — с сарказмом воскликнул Теодор. — А мне кажется, у кого-то снова проблемы с доверием. Ты своими манипуляциями пытаешься добиться самоликвидации раздражителя. Маленький манипулятор. Я запомнил этот прием. — Не проблемы, а здоровая настороженность, — спокойно сказала Левенте. — Раздавай я свои тайны направо и налево, далеко бы смогла уйти? — Просто постарайся не поссориться еще и с Кейли, — посоветовал Драко. — Если хочешь, мы можем говорить за тебя, — предложил Тео. Они подходили к двери. — Ну, попробуй, — Леви постучала, и они вошли. Встретил их Монтгомери и проводил через классную комнату на лестницу к кабинету. Внутри был и Коул, который сидел на кровати в дальней комнате и полировал волшебную палочку. Видимо, в кабинете, который отдали Кейли, обитали все три Хаосита. Кайлана заметили не сразу, потому что он снова стоял у двери, запустив руки в карманы. Для слизеринцев уже приготовили три стула напротив профессорского стола. Кейли закрыл дверь и прошел за стол, но не сел, а стал около него, смотря на троих слизеринцев. Кайлан был точной копией Кристиана Адамса, только лет на пятнадцать моложе. И манеры у младшего Хаосита были как у министра. Такой же уверенный, спокойный и непроницаемый, что нельзя считать, о чем думал Кайлан в этот момент. Кейли и Адамс были единственными, кого Малфой считать не мог. И Драко понимал настороженность Леви. Кайлан поздравил их с прекрасным выступлением, но его лицо выражало скорее искусственно состроенные эмоции, нежели настоящие. Драко снова заметил, что Хаосит, так же, как и Адамс, скорее имитирует нужные эмоции, не испытывая таковых на самом деле. А истинные наверняка либо подавляет, либо и вовсе не испытывает. Ситуацию обостряло еще и то, что Кайлан смотрел твердым, пронизывающим взглядом, как на первых этапах освоения Легилименции смотрела Леви. — Рад вас здесь видеть, — произнес Хаосит, не ощущая радости на самом деле. — Передо мной три выдающихся Чемпиона Турнира Трех Волшебников. Почему вы? Сейчас объясню. Мистер Малфой. Умение использовать имеющиеся условия как оружие и обращать окружающее пространство против врага. Затем мисс Фаррелл, — Кейли перевел пронизывающий взгляд на Леви. — Блестящее владение невербальными заклинаниями. Тактический ход, заставляющий противника думать, что у него есть шанс на победу. Постепенное нагнетание атмосферы и давление на подсознание противника. Доведение до отчаяния — и контрольный удар, не оставляющий шансов на контратаку. И наконец, мистер Нотт. Отменная реакция и сильные заклинания. Просто и со вкусом. Хаосит принялся размеренно прохаживаться перед столом, разговаривая словно с самим собой. — Признаюсь, я был удивлен. Если опустить тот факт, что ход и результаты отбора сами по себе удивительны, я все равно удивлен. Целых шесть несовершеннолетних Чемпионов оказались в битве наравне с опытными умелыми соперниками. Разумеется, даже внутри этой группы волшебников способности и умения несопоставимы и неодинаковы, что и показал первый этап Турнира. Кто-то оказался недостаточно подготовлен, кто-то честно проиграл. Но Кубок Огня избрал вас, потому что посчитал, что именно все вы имеете одинаковые шансы на победу. Кубок Огня выбирает не по потенциалу, а по способностям. Волшебник может не знать о своих способностях, не уметь их правильно или выгодно использовать. Но Кубок Огня знает, что они есть. Он видит их. Именно поэтому одни были избраны, а другие — нет. Это мы и увидели на первом этапе Турнира. Тот, кто умеет использовать свои способности, одержал победу. И вот вы здесь. Три несомненно умелых Чемпиона, которые знают свои сильные стороны и умеют ими пользоваться. Как же я был рад! На поле я увидел то, чего никогда не наблюдал во время своих уроков. Никакие искусственно созданные условия не смогут показать, каков ученик на самом деле. Но мне повезло: я был на трибунах и видел, что на самом деле могут мои ученики. За этим я вас и позвал. Чтобы выразить мое восхищение. Конечно, отчасти было приятно услышать подобную характеристику из уст действующего мракоборца, но на деле все было гораздо проще, чем описывал Хаосит. — Вы можете больше не ходить на мои уроки, — внезапно сказал Кейли. — Мне нечему вас научить. Драко и Теодор обменялись озадаченными взглядами. — Вы серьезно? — удивился Тео. — Трое четверокурсников, которые владеют невербальными заклинаниями и способны одолеть взрослого состоявшегося волшебника, — произнес Кайлан. — В рамках школьной программы по предмету Защита от Темных искусств вы достигли максимума. — Вот МакГонагалл обрадуется… — обронил Драко. Даже мысль о том, чтобы трое учеников перестали посещать один из предметов до конца школы, казалась абсурдной. — Тем не менее есть альтернатива, — Кейли пропустил слова Драко мимо ушей. — Как бы я ни хотел, в стенах школы никогда не создать условия, приближенные к реальным. И мои уроки являются лишь тенью того, что должны представлять. Представьте, что бы было, начни я тренировать контрзаклятие к заклинанию Экспульсо, например. Это же элементарно опасно: пропусти хоть кто заклинание мимо щита — и голову несчастного ученика разорвет на куски. Такому невозможно обучать здесь, в Хогвартсе. Поэтому так мало людей умеют бороться с боевыми заклинаниями чем-то, помимо Протего. Но за стенами школы реальный мир, о котором нужно знать несколько больше, чем дает школьное обучение. Знать, чтобы остаться в живых. Поэтому я предлагаю вам пройти обучение у Хаоситов. Настало молчание. Кейли терпеливо ждал, пока слизеринцы переварят информацию. Из боковой комнаты послышался звон стаканов: Хаоситы разливали чай. — Кай, тебе с ребятами налить? — раздался голос Монтгомери. Кейли вопросительно посмотрел на четверокурсников. Тео один за всех отрицательно помотал головой. — Одну чашку, — попросил Кайлан. — И булочки. Драко еле удалось сохранить непринужденный вид. Мысли о строгом, собранном молодом Хаосите и булочках произвели взрывную реакцию в воображении. — Поттеру и Грейнджер вы тоже это предлагали? — решил поинтересоваться Тео, когда понял, что ни Леви, ни Драко пока не собираются ничего спрашивать. — Ты про этих? — в проеме появился Салливан Коул с чашкой чая и маковой булочкой. — Худощавый мальчонка из конца таблицы и эта… — Хаосит жестом изобразил пышную копну волос Грейнджер. — Сейчас бы не знать, как выглядит Гарри Поттер, — недовольно протиснулся мимо Монтгомери и поставил на стол поднос с чаем и еще булочками. Драко снова силился, чтобы выглядеть непринужденно. Хаоситы были хоть и толковыми, но такими забавными, когда не нужно было держать лицо. — Заткнись, Монти, — посоветовал Коул. — С высоты моего места они все выглядели как муравьи. — Не предлагали, — испив чаю, ответил Кейли, единственный сохранивший манеры. — Победа Гарри Поттера является удачным стечением обстоятельств. Тем более он получил, по нашим меркам, непозволительно много урона. Что до мисс Грейнджер, — Хаосит откусил от булочки, — она — не то, что нам подходит. — А остальным предлагали? — спросил Теодор. — Только вам, — ответил вместо Кейли Коул. — Вы самые классные. Остальные уже взрослые. Слишком больших у нас не учат. А вот вы в самый раз. — Подождите, — подумав, сказал Тео. — То есть вы предлагаете нам бросить школу и уйти в Хаоситы? — Ну, вообще мы обучаем с меньшего возраста, — объяснил Монтгомери. — Лет с десяти-одиннадцати. Но иногда берем и старше. Если понимаем, что это наш человек. — Ваш человек? — в непонимании перепросил Драко. — Что это значит? — Это как с волшебной палочкой, — прикончив булочку, сказал Коул. — Не волшебник выбирает Хаоситов, а Хаоситы волшебника. — Адамс лично набрал всех нас, — добавил Монтгомери. — Не каждый, кто хочет обучаться, может это сделать. Адамс профи. Он сразу понимает, кто может стать Хаоситом, а кто нет. — И он выбрал нас? — озадаченно произнес Тео. — Вообще-то меня попросил поговорить с вами профессор Снейп, — сказал Кейли. — Он посчитал, что мне удастся выстроить более продуктивную и откровенную беседу. Но и мне было интересно самому побеседовать с вами. — Хаосит допил чай, отставил пустую чашку и снова принялся прохаживаться, пристально осматривая слизеринцев. — Мне было интересно вот что: я не мог не испытать особого любопытства к мисс Фаррелл. Я был свидетелем некоторых весьма… м-м… интригующих сцен и позволил себе высказать любопытство. Как получилось, что мистер Фаррелл не проявляет интереса к собственной весьма одаренной дочери? Более того, он высказался исчерпывающе о ее участии в Турнире. Такая реакция показалась мне нелогичной. Кейли остановился, оперся руками о стол и навис над Леви. Слизеринка сидела, смотря в пространство. Драко вдруг захотелось взять ее за руку, чтобы убедиться, что она не дрожит. — Профессор Снейп не преувеличивал, когда говорил, что вы трое — лучшие ученики факультета. Я ознакомился с вашей успеваемостью. Но все равно что-то не сходилось. На моих уроках мисс Фаррелл не показывала себя с впечатляющей стороны. А Кубок Огня решил иначе. Я долго ждал, когда увижу свою, прямо сказать, посредственную ученицу на поле, в действии, и испытал истинное изумление. Тогда-то все понял. Мисс Фаррелл попросту не показывала всех своих способностей. Тоже своего рода тактика, и весьма достойная. И вот, я хочу спросить: что же такого вы сделали, мисс Фаррелл, что собственный отец возненавидел вас? Леви не отвечала. Она сидела, не шевелясь, пока все в кабинете ждали ее ответа. Леви не смотрела вниз — это был показатель слабости. Не смотрела в сторону — это индикатор желания уйти от ответа. Не смотрела вверх, придумывая, что бы соврать. Леви смотрела прямо на Хаосита, снизу вверх, и молчала. — Она отказалась раскрывать свои секреты, — процитировал Кайлан строчки из «Пророка». Хаосит выглядел слегка разочарованным, отходя от стола. — Наверное, секреты достаточно стоящие, чтобы скрывать их так сильно, что я даже с помощью Легилименции не смог бы их узнать, — как бы между прочим сказал Кайлан. — Разумеется, если бы хотел этого, — добавил он. Драко подозревал, что Кейли может применить Легилименцию: выдавал его пронзительный взгляд. А может, Кайлан и не умел смотреть по-другому, просто на уроках Драко не придавал личности молодого мракоборца столько пристального внимания. Во время тренировок по Защите Хаосит держался в стороне, не приближаясь достаточно, чтобы дать рассмотреть свой взгляд. Глаза у Кайлана были непонятного серо-голубого цвета. Зрачок казался черной дырой на контрасте светлой радужки. В принципе таким же был и сам Хаосит. Внешне — непонятный, но таящий в себе гораздо больше, чем показывал. Очередная многогранная комплексная личность. Драко не удивило, что Леви молчит. Ошибкой Кайлана было выстраивать разговор так. Он нависал над ними, медленно, будто угрожающе, прохаживался и говорил странным, вкрадчивым тоном. Не говоря уже о том, что он только что признал, что пытался взломать Леви мозги. — Ладно, — Кейли сел за стол, отломал от булочки кусок и отправил в рот. — Я понимаю ваше нежелание делиться тайнами. Все-таки я вам не подружка, — при этих словах Коул у двери прыснул, но Кейли остался невозмутимым. — Мне стоило начать с себя. Думаю, вас посещала мысль, почему я похож на Кристиана Адамса, но не ношу его фамилию. Одна из причин, почему вы сидите здесь, мисс Фаррелл, — мы с вами похожи. Больше, чем вы думаете. У меня тоже проблемы с родителями. Мой отец тоже плохо со мной обращался и желал мне смерти. Не напрямую, конечно, но этим бы все и закончилось. Я рос одаренным ребенком, и магия била из меня ключом. Отец сразу смекнул, как это можно использовать, и планировал обогатиться за мой счет. Мама пыталась помешать, но была слишком мягкой и в силу характера не смогла противостоять ему. Единственный, кто мог мне помочь, — Кристиан Адамс, брат-близнец моего отца. Он выкрал меня из семьи, прежде чем отец начал продавать ритуалы на моей крови. У родителей не было шансов. Отец сошел с ума и убил сперва мать, потом и себя. Он пытался искать и меня, и Адамса, но за всю жизнь так и не смог правильно использовать свои способности. Кристиан оказался сильнее. Он воспитал меня как сына, хотя никогда прежде не хотел ни детей, ни семью. Агентство Хаоситов основали в тот год, когда это случилось. Кристиан создал академию специально для меня, чтобы показать, что даже в хаосе можно выстроить порядок. Я был первым из его учеников. Для меня он стал полной противоположностью отца, чтобы не напоминать мне о нем. Он взял другую фамилию, а мне позволил выбрать прозвище. Впервые на лице Хаосита проявилась искренняя эмоция — тоска. Она промелькнула на несколько секунд, затем Кейли снова принялся за булочку. — Я отказываюсь, — наконец заговорила Леви. — От вашего предложения. — Ожидаемо, — Кайлан понимающе закачал головой. — И все же могу ли я узнать почему? Это связано с вашим отцом-мракоборцем? Драко поразился переменам в молодом бойце. Та грусть, на секунды промелькнувшая на его лице, сделала Хаосита совсем другим. Вроде бы таким же, но вместе с этим более мягким, человечным. А может, это был лишь умелый прием, рассчитанный именно на такую реакцию, и Леви должна была сейчас разрыдаться, бросившись утешать Кайлана. — Поймите, мисс Фаррелл, — произнес он, понимая, что ее крайне трудно разговорить. — Даже если вы отказываетесь, все равно мне интересны. Я наблюдал за вами… — Вуайерист? — оживилась Леви, внезапно повеселев. — Тогда мне точно следует держаться подальше. Простите, мне всего четырнадцать лет. Коул и Монтгомери одновременно сдавленно рассмеялись. — Вуайерист? — шепотом переспросил Драко за спиной Леви. — Любит подглядывать, — так же шепотом пояснил Теодор. Леви и Кайлан играли теперь в какую-то странную, одним им понятную игру. — Не в этом смысле, — уточнил Хаосит. — Вы мне интересны как маг. Теперь Леви внимательно вглядывалась в молодое лицо Кейли. — Вы правы, — наконец произнесла она. — Я терпеть не могу мракоборцев. Эта неприязнь идет еще из детства, когда мой дражайший отец променял обязанности родителя на мракоборческие курсы. И одновременно с этим вы неправы: я давно поняла, что так даже лучше, и мы оба научились получать удовольствие от раздельного времяпрепровождения. Потому я не могу сказать, что дело в нем. — В чем же тогда? — Кейли снова навис над ней, опираясь на стол. — Зачем четырнадцатилетней юной волшебнице понадобилась Окклюменция? Что такого вы скрываете? Расскажите мне. — Зачем? — просто спросила Леви. — Для чего вам эта информация? — Чтобы помочь, — ответил Хаосит. — Так же, как в свое время помогли мне. На эти слова слизеринка холодно и звонко рассмеялась. — Мне не нужна помощь, — Левенте отвернулась, выражая отсутствие интереса. — Со мной все хорошо. — А я и не говорю, что с вами что-то не так, — Кейли теперь вел диалог в более простой манере. — Но ты не в порядке, Левенте. Драко показалось, что она дрогнула, услышав из уст Хаосита свое имя. А резкое сокращение дистанции явно было одним из психологических приемов. Возможно, это не укрылось и от глаз Кейли, потому что он снова пошел в наступление. — Все это молчание, эти барьеры, продуманная тактика, жестокость, завуалированная агрессия, даже манера держаться и говорить — все свидетельствует о том, что ты. Не. В порядке. Хаосит отчеканил последние слова. Драко снова захотелось взять Леви за руку, а еще лучше укрыть ее в объятиях от этого человека. Разговор был не неугодный. Он превратился в какой-то акт психологического насилия над Левенте. И это ощутил не один Драко. — Что вам от нее нужно? — вмешался Теодор. — Она же сказала, что все хорошо. — Почему тогда она прячется? — мгновенно отреагировал Кейли. — Почему отказывается? Знаете, сколько людей мечтают получить такое же предложение? — Да и я, пожалуй, откажусь, — отозвался Тео. — Вы не сможете помочь никому из нас. И не нужно трогать Леви. Она уже сделала большое одолжение, придя сюда. Как вы уже поняли, она не особо любит разговаривать. Ей больше нравится играться. — Кай, — обронил у двери Коул. — Отстань от девчушки. Я же говорил, что она не станет с тобой трепаться. Отпусти их. — Нет, — отрезал Кейли. — Что же мне сделать, чтобы ты заговорила? Может быть, это? Прежде чем Драко и Теодор успели среагировать, Кайлан выхватил волшебную палочку и послал красный луч в Леви. Времени выхватить свою у нее не было, но слизеринка не растерялась, а неуловимым жестом руки выстроила щит перед ними тремя. В следующую секунду, прежде чем Хаосит вновь наслал заклинание, Левенте сжала кулак и выбросила его в сторону, и вместе с этим жестом Кайлана сбила с ног невидимая сила, и его нехило приложило о каменную стену кабинета. С очередным жестом Леви убрала щит. Коул и Монтгомери безмолвно стояли в дверном проеме. — Говорил же беспалочковая магия! — недовольно сказал один Хаосит другому. — Кай, ты там в порядке? Леви обогнула профессорский стол и, подойдя к обезвреженному мракоборцу, подала ему руку. — Монти, ты мне десять сиклей должен, — отозвался Кайлан, поднимаясь на ноги. Когда он оказался в поле зрения ничего не понимающих слизеринцев, Драко поразился в очередной раз: на лице Хаосита сияла улыбка. — Прости меня за это, — обратился он к Леви, став таким же нормальным, как и Монтгомери с Коулом. — Все это твой дурацкий тест, — так же недовольно проворчал Коул. — А я так и знал, что она не расколется. Буду по пять кнатов продавать воспоминания о том, как Кейли получил по лицу от девчонки! Хаоситы дружно засмеялись. Кейли поправлял темно-синий жилет. Похоже, все трое были удовлетворены итогами этого страннейшего разговора. — Что это только что было? — спросил наконец Теодор. — Тест на устойчивость, — объяснил Монтгомери. — Хаоситы должны быть стойкими. Поэтому Кай решил проверить вашу подружку и включил нагнетающий режим. Пытался надавить на всякие больные точки и сломить. — Предполагалось, что Левенте расколется, — добавил Коул. — Разведется на эмоции. Но нет, она осталась невозмутимой, за что мисс Фаррелл большое уважение лично от меня, — он подмигнул. — Мило, — безэмоционально бросила Леви. — Остается надеяться, что теперь от меня отстанут. — Ну, вообще-то мы в самом деле думали, что вы согласитесь тусоваться с нами, — посерьезнев, сказал Монтгомери. — Учиться у Адамса — это лучшее, что может с вами произойти. — Спасибо, — почти искренне произнесла Леви, — но нет. С этими словами она развернулась и направилась из кабинета вниз по лестнице, в класс Защиты. — Ну хоть вы скажите, что не так, — попросил Коул. Драко и Теодор переглянулись. — Левенте объяснит сама, если захочет, — посчитав, что так будет правильно, сказал Драко. Слизеринцы вышли вслед за другом, оставив троих Хаоситов в легком недоумении. Драко и Теодор нагнали Леви в коридоре. Она была молчаливая и явно более напряженная. — Ничего, — завидев друзей, она сбавила шаг. — Это плата за тысячу галлеонов, которые я намереваюсь получить. Я привлекла их внимание. Они меня запомнили. Они пытаются залезть мне в голову и смотреть на меня изнутри. Я справлюсь. Казалось, она объясняет это скорее себе, чем им. — Леви, — Драко остановил ее, взяв за руку. — Иди сюда. Он обвил ее руками и спрятал в объятии. Тело слизеринки больше не дрожало. Раньше ее могло трясти от гнева. Теперь — нет. Драко не знал, хорошо это или плохо. — Как ты так спокойно на все это смотришь? — не понимая, спросил Тео. — Одному мне хреново, когда я вижу все это? — Все нормально, — заверила Леви. — Ну хотя бы мне ты этого не говори, — мрачно отозвался Тео. — Пускай Кайлан увидел многое, но мы-то с Драко видим еще больше. Хочешь сказать, что… — Тео, — мягко прервал друга Драко. — Не нужно. Тео развел руками. Это вечный спор. Тео хочет заботиться о Леви, а Леви не позволяет себе помочь, хотя при этом позаботится и о нем, и о Драко. А все, что может сделать Драко, — вот так вот мимолетно обнять ее в успокаивающем жесте и попросить Теодора не нагнетать атмосферу. — Почему ты отказалась? — помолчав, спросил Теодор. — Так ли нужно было все усложнять и упираться? Леви остановилась. — Давай я проясню тебе, — повернувшись к Тео, она заговорила довольно жестко. — Я бы хотела. Они правы: это прекрасная возможность учиться чему-то действительно стоящему. Особенно если учесть, как мне здесь скучно. Я даже скажу больше: Кайлан меня почти расколол. На долю секунды мне захотелось согласиться по одной причине: я бы хотела, чтобы у меня был такой отец, как Адамс. То, что потеряно, нельзя вернуть, но можно компенсировать. Мне даже снилось, будто я одна из них. Но потом я осознала, что мне это все попросту не нужно. Ни отцы, ни Хаоситы. Я уже давно смирилась, научилась с этим всем жить и нашла свой собственный путь. И он идет параллельно лишь с тобой и Драко. Поэтому я буду тратить свое время на более важные вещи. И ах, как же меня достали эти вопросы про родителей, Мерлин, прости… В следующую же секунду Тео отчаянно стиснул Леви в объятиях, прижимая так, что Драко смутился. — Прости, — шептал Теодор. — Прости меня, Левенте. — Ничего, — Леви выбралась из объятий друга слегка порозовевшая. Осознание, что только что сказала Леви, медленно пробиралось в мозг. Она же буквально положила свою жизнь на то, чтобы быть рядом с друзьями. Леви могла бы жить другой жизнью, но она добровольно отказалась от этого, убедив себя в правильности такого решения. Драко бы спросил, стоит ли этого подобная жертва, да только у Леви и правда все было в порядке. Именно поэтому она не раскололась под натиском Кейли. Потому что Хаосит не обнаружил ни одной болевой точки. Вопросами о семье Левенте больше не сломать. Она в очередной раз будет холодно смеяться, когда кто-то опрометчиво подумает, что этим можно ее задеть. Она счастлива в своей свободе, где никто не мешает творить все, что она пожелает. А желает Леви именно того, что сейчас делает: победить в Турнире. Любым способом.