История эгоиста

Ночь. Дождь. На небе тускло сияет полная луна, она с любопытством заглядывает в ближайшее окно, надеясь узреть что-нибудь интересное. И если бы луна умела удивляться, она непременно бы это сделала. В когда-то шикарной комнате коменданта Ночного общежития царил хаос: половина стены, выходящая в какую-то пустую комнату и коридор, разрушена, кровать перевёрнута, тёмно-красный балдахин изодранной тряпкой валяется подле неё, окна разбиты, книжные полки разрушены, а книги разбросаны по всей комнате в весьма плачевном состоянии, бархатные, тяжелые шторы сорваны и изодраны в клочья, а от гардины остались одни щепки, шкаф так же перевёрнут, а одежду постигла участь книг. Виновник такого кошмара, сам комендант Ночного общежития, в брюках и расстёгнутой, чёрной рубашке сидел на полу возле разбитого окна, мокрый от капель дождя. Он крепко сжимал что-то в руке и допивал уже третью бутылку коньяка, но облегчение это вампиру отнюдь не приносило. И, если бы луна могла спросить, она обязательно спросила, почему король вампиров находится в таком плачевном состоянии. И если бы, Канаме Куран услышал её вопрос, он бы ответил, что его возлюбленный покинул Академию Кросс, а через несколько часов стало известно, что он мёртв: машина на которой ехал парень, попала в аварию и, упав с обрыва, взорвалась, смерть была мгновенной, остался только пепел. И сейчас чистокровный после разрушительного выброса силы сидел и топил своё горе, уже в третьей бутылке коньяка. А ведь с утра ничего не предвещало беды. Флешбек. После ухода Зеро, Канаме Куран не стал терять время и собравшись направился к себе в кабинет, разбирать документы, надеясь так хоть немного отвлечься. По пути ему никто не встретился, весь Ночной класс ещё даже не проснулся, конечно, на часах было всего девять утра. Вампиры не просыпаются в такую рань. В кабинете было, как всегда прохладно, но это только способствовало работе. Сев за стол чистокровный принялся за работу: там прочитал, подписал, тут рассортировал, здесь написал, запечатал, тут поставил печать, отложил в сторону. Так за работой, за горой отчётов и прочитанный и отвеченных писем пролетело время, а когда Куран решил сделать перерыв, на часах уже было два часа дня. Откинувшись на кресло, комендант Ночного общежития открыл верхний ящик и, достал из него потрёпанный, старый конверт. С каким-то трепетом король открыл сей предмет и извлёк из него обычную фотографию. Положив конверт на стол, Канаме Куран посмотрел на фото и взгляд его кроваво-красных глаз сразу потеплел: на фотографии в пол оборота, по пояс был запечатлён юноша с серебристыми волосами и грустными аметистовыми глазами, он с какой-то тоской глядел куда-то вдаль, словно там было что-то, что тревожило душу юного вампира. Ласково улыбнувшись, Канаме нежно провёл по фотографии ладонью и усмехнулся. Он помнил, как приказал одному из лучших фотографов вампирского мира сделать фотографию Кириу Зеро. Фотограф, Рю Этер, был озадачен и напуган, он не знал, как сделать фотографию охотника, тем более охотника, который чувствует присутствие вампиров невдалеке от себя. Но Канаме Куран умеет «убеждать» и уже через три дня фотография лежала у него на столе, а несчастный фотограф прибывал в счастливом неведении, совершенно забыв о том, что он недавно сделал фотографию возлюбленного короля, думая, что эти три дня он провёл в отеле, развлекаясь с проститутками-мальчиками (Автор: В жанре же ЯОЙ!). Снова усмехнувшись, на этот раз усмешка вышла пропитанная горечью, чистокровный прошептал: - Зеро… Тук…тук…тук…Раздался стук в дверь. Канаме, тяжело вздохнув, спрятал фотографию в конверт и, положив на место, произнёс: - Войдите. Дверь приоткрылась и в кабинет вбежала заплаканная Юки, а следом за ней мрачный вице-президент Такума Ичидзе. Канаме нахмурился: Такума знал, что сегодня его лучше не беспокоить, значит случилось действительно что-то серьёзное. Встав из-за стола чистокровный подошёл к Юки и, как можно ласковее спросил: - Что случилось, Юки? Тебя кто-то обидел? Девочка подняла на него свои большие, красные от слёз глаза и отрицательно замотала головой. А потом снова разрыдалась, прижав ладони к лицу, что-то шепча. Канаме вопросительно посмотрел на Такуму, тот прикрыв глаза, уже открыл рот, чтобы что-то сказать, как его прервала Юки: она подалась вперёд, вцепилась в Канаме и разрыдалась с новой силой. Чистокровный, поборов желание оттолкнуть девочку, всё же приобнял её и стал успокаивающе поглаживать по голове. Когда рыдания перешли во всхлипы, Канаме провёл Юки к диванчику и, усадив на него снова спросил: - Юки, что случилось? Кросс, переведя взгляд со своих коленей на Канаме, прошептала: - Канаме-семпай…. Зеро…. Он…он…он мёртв. В душе короля что-то оборвалось и заныло со страшной силой, он, не смотря на предупреждающий взгляд друга, не помня себя, подскочил к Юки и, схватив её за плечи, зло прокричал в лицо ошарашенной девчонке: - КАК МЁРТВ, ЮКИ?! Ты врёшь, он ЖИВ! Сегодня Я видел ЕГО живым и невредимым! СЕГОДНЯ! Слышишь?! - Канаме!… - предупреждающий возглас Такумы. - К-канаме-семпай…. – испуганный, тоненький голосок Юки, девочка не знала, как реагировать на такую реакцию возлюбленного, она ожидала, что Канаме её утешит, скажет, что всё хорошо, что время лечит, она думала, что рядом с ним ей станет легче, что боль, которую она испытывает немного поутихнет, но Юки совершенно не ожидала, что любимый станет кричать на неё, и от этого слёзы вновь хлынули из глаз. Пока ситуация не стала ещё хуже, Такума быстро выпроводил Юки Кросс, сказав стоящему за дверью Шики отвести девчонку в дневное общежитие, и повернувшись к Канаме, проговорил: - Канаме, сегодня утром Кириу Зеро покинул Академию на машине Ягари-сенсея. На полпути к Гильдии охотников, его занесло и…Канаме, он мёртв, машина, упав с обрыв, взорвалась, от него остался только пепел и…вот – это я нашёл там, на месте аварии, - вице-президент протянул что-то мелкое, лежащее на ладони. Канаме повернулся к другу и, взяв мелкие предметы, поднёс к глазам. В горле встал ком: это были две маленькие серёжки, которые Зеро носил в правом ухе. Сжав, единственный предмет, что остался от любимого, Канаме, пока мог сдерживаться, переместился к себе в комнату, дальше красная пелена полностью застелила глаза. Конец флешбека. Если бы луна могла плакать, она бы обязательно окропила землю своими слезами, но пока она этого не умеет, потерю короля будет оплакивать дождь.