В скитаньях по миру Наткнешься ты вдруг На тайные тропы, что выложат круг По тропам сомнений ты к цели придёшь Запомни — чтоб выжить, кого-то прибьешь.
Златопуст Локонс (Из неопубликованного)
Златопуст Локонс в этот самый момент находился в трюме пассажирского корабля «Сэнт Луис» направляющегося в Северную Америку. Нельзя сказать, что это путешествие доставляло ему особенное удовольствие, ведь в конце концов он мог бы оказаться там куда быстрее через портал, однако… Находящаяся в его небольшом вещевом мешке библиотека тёмномагических книг на индийском, временно мешала ему воспользоваться столь удобным способом. С момента, когда были побеждены два не слишком осмотрительных тёмных мага, прошло уже почти два месяца, полтора из которых он провёл в своей комнате в Дели, куда перебрался после того, как заполучил увесистый сундучок с золотом. К тому же, ему претила мысль остаться в деревенской глуши или в насиженной Сороне. Где-где, а уж в этой обители ему удалось разойтись на славу. Он умудрился за столь короткий срок изучить древние наречия индийского и вполне успешно изучал заполученные рукописи. Ему оставалось всего ничего — пара книг, когда он сделал одну крупную ошибку. Уничтожил один из тёмномагических фолиантов, который уже достаточно хорошо запомнил. Он даже предположить не мог, что в гримуаре скрывалась магия, защищающая тот от уничтожения, ведь ни одно из аналитических заклятий, а их он изучил в достаточном количестве перед отправлением в путешествие, не предзнаменовало ничего критичного. Стандартный джентльменский набор, казалось бы. Вот с того то момента всё и пошло наперекосяк. Зарегистрировавшие подозрительный всплеск странной магии местные блюстители порядка прибыли на место происшествия, но благо Локонс наблюдал за этим уже сидя в одной из лавочек напротив. Его пятая точка почувствовала неладное после произошедшего и он решил подстраховаться, зная, что ещё с 1936 года, пятая точка не подводила его ни разу, безошибочно определяя источник потенциальной опасности. В очередной раз везение благоволило ему и с места преступления удалось скрыться. Почему бы просто не рассказать, что занимаешься добрым делом, уничтожаешь магические гримуары? — мог подняться вопрос у любого не сведущего в подобного рода делишках человека. Благо новый Локонс несмотря на всю эксцентричность к таким себя не относил, отлично отдавая себе отчёт, что прошло больше полутора месяцев с тех пор как он заполучил эти гримуары и грохнул двух магов не заявив в органы магического правопорядка ни о том ни о другом. А это попахивает если не пожизненным, то говнецой всё равно несёт и индусы знающие благодаря реке Ганг этот запах не понаслышке могут прекрасно сориентироваться. Поэтому предпочитая не предоставлять им такой возможности Локонс в темпе вальса мотнул до Мумбаи, где сел на первый отбывающий рейс до Северной Америки и вот уже почти две недели качается на проклятых волнах. Кем-кем, а любителем морских прогулок его назвать было сложно. Зато были у этого путешествия и несколько плюсов, о которых он догадался несколько позже, чем сел на корабль. Вспомнив что в США проводится тщательный досмотр, он осознал, что с таким грузом ему тоже не особенно светит радужное будущее а потому принял оптимальное решение. Изучив за две недели оставшиеся книги и вписав в свой украшенный розовыми блёстками магический расширяющийся ежедневник шифр особенно важных моментов, на всякий случай проведенный как и рецепт зелья через его первую опубликованную книгу, он решил, что наконец настал момент сказать книжкам пока. Под покровом ночи он собрал большинство своих, запрещённых законом, носителей информации и внаглую выйдя со здоровенным холщовым мешком на палубу просто выбросил их за борт. Никакого отклика не последовало и расслабившись он расположился в деревянном кресле наблюдая за бьющимися о корабль волнами, раскачивающими его из стороны в сторону. Находящимся наверху, эта качка не кажется столь раздражающей и неестественной. При должном отношении она может показаться даже приятной и прикрыв глаза Златопуст Локонс уснул в деревянном кресле на палубе корабля. Проснулся он от громкого, истошного гудка, издаваемого трубой лайнера. Вот уж настоящий будильник — подумал он разминая затекшие от неестественного положения мышцы и поднимаясь на ноги. Что удивительно, он совершенно перестал обращать внимание на качку корабля. Стоило всего одну ночь вздремнуть на поверхности. Вдруг его взгляд скользнул по тёплому шерстяному плащу, который весь покрылся белёсыми пятнами соли и мужчина скорчил недовольную мордаху. Возможно он и не был повёрнут на моде, однако предпочитал выглядеть опрятно. К тому же его изрядно забавляло менять фасоны одежды из раза в раз и он даже стал своего рода коллекционером. Его сумка умещала в себе несколько шерстяных английских костюмов, мантии того же кроя, жупан особенно ему приглянувшийся у одного торговца и пару индийских балахонов кричащих расцветок а также остроконечные сапожки под них. Из комплекта одеяния он не приобрел лишь тюрбан, вызывающий у него после произошедшего страшное отвращение. Но когда он оторвался от созерцания испачканной мантии его взгляд приковал к себе совершенно иной вид. Берег! Это был берег! За это путешествие они конечно причаливали у берегов Индонезии и Австралии, но по неясным для него самого причинам он предпочитал остаться на корабле. Но в этот раз он несомненно был намерен покинуть этот корабль хотя бы на несколько часов. — Что за берег? — спросил он у проносящегося мимо индийского матроса. — Южная Америка сэр. Чили. — Локонс кивнул и зашагал в сторону своей каюты чтобы собрать свои пожитки. Оставлять беззащитные побрякушки в полном одиночестве на корабле ему не хотелось совершенно. Спустя час корабль пришвартовался в порту и начался пропущенный в прошлые разы процесс выгрузки и загрузки трюмов. Темнокожие ребята в спешке носились по палубе таская ящики и руководя большими погружными кранами опускающими нечто в трюм. Добравшись до трапа ведущего на сушу Златопуст широко улыбнулся и сделав несколько шагов наконец встал на земную твердь. Голова мгновенно закружилась, а ноги так и норовили разъехаться в разные стороны. Да уж, возможно стоит задуматься над тем, чтобы отправиться в Северную Америку наземным путём. Почему не магическим? Дело в том, что за всё это время он побывав во многих магических кварталах и хорошенько изучив карты ни разу не слышал о министерстве магии Чили или любого другого государства Южной Америки. Поэтому было решено просто прогуляться по улочкам относительно приятного города. Почему относительно приятного? После месячного путешествия в качке на волнах любой город покажется приятным, даже если в первые же секунды на тебя в подворотне нападёт стайка головорезов. К счастью, ничего подобного с нашим героем не произошло и он вполне себе успешно миновал портовые районы и оказался на центральной торговой улочке Кокимбо с колоритным названием Коло-Коло. Откуда-то издалека доносилась музыка, два темнокожих седых латиноса сидели на лавочке и играли в какую-то игру. Мимо британца прошла стайка девушек, бросающих на него заинтересованные взгляды, а одна из них даже подмигнула ему, вильнув бёдрами. Подмигнув ей в ответ Локонс пошел дальше по улице, ловя на себе подозрительные взгляды. Он был не против внимания… обычно был не против. Но эти края были какими-то странными, необычными и безлюдными. Люди подозрительными и недоверчивыми и это оставляло отпечаток на общей весёлости утомлённого долгим путешествием писателя. Наконец эти давящие взгляды ему окончательно осточертели и в надежде найти какое-то постоялое место на придатках центральной улицы, он свернул налево и пошёл по узенькому безлюдному проулку. Если ещё утром он сомневался в том, стоит ли возвращаться на судно или преодолеть путь до цивилизации пешком, то теперь он уверился в своей неправоте. Корабль ему конечно не нравился, но местные края не нравились ему ещё больше. В этих раздумьях он наконец расслышал раздающееся в проулке шуршание и выглянув из-за угла обомлел от увиденного. Буквально в двух шагах от центральной улицы двое рослых мужчин скрутили девушку и закрывая ей рот стягивали с неё одежду. — Господа… Я поражён. — Вырвалось из уст Локонса и он спокойно приблизился ещё на пару метров. — Я конечно прекрасно отдаю отчёт, что вы ничерта меня не понимаете, но ведь ещё и одиннадцати нет, вы меньше чем в двухстах метрах от центральной городской улицы пытаетесь изнасиловать девушку. А я-то думал, что это Америка — свободная страна. Только Златопуст намеревался продолжить свой остроумный спич с самим собой, как в его голове, разрезая мысли раздался визжащий крик — «Беги дурак, они тебя прикончат» — Он не мог сказать ни на каком языке были произнесены эти слова, ни точно расставить интонации, однако до него дошла сама суть. Пригнувшись он пропустил у себя над головой пару сиреневых лучей разрезающих пространство и до него наконец дошло. Тут не банальное изнасилование, тут происходит нечто куда более занимательное, похожее на сюжет его новой книги. «И тогда, бурлящая во мне злость на несправедливость этого мира и на преступников взяла верх. Изящным перекатом в сторону и заклятьем незримого удара я умудрился отправить одного из напавших в далёкий полёт, закончившийся гулким эхом удара тела о металлический забор, разнёсшимся по пустынной улочке небольшого портового городка. Глаза оставшегося на ногах, зажимавшего девушке рот ублюдка расширились в недоумении и страхе. Впрочем выражение лица милой бедняжки попавшей в беду, не слишком сильно отличалось от общего настроения. Решив закончить как можно быстрее я оглушающим заклятьем обездвижил второго нападавшего. Подойдя к девушке я одним движением сорвал свой плащ британского кроя на серебряных застёжках, к несчастью заляпанный следами борьбы с морской стихией и набросил на её плечи. Лишь теперь мне удалось рассмотреть черты лица несчастной девушки, едва не ставшей жертвой жестокого изнасилования. Она была стройна и невероятно красива. Смуглая кожа была гладкой словно атлас и казалась столь нежной, что одно неаккуратное движение огрубевших в странствиях рук может поранить её, а потому мне не хватило духу прикоснуться к ней. Она неподвижно осматривала меня и наши глаза встретились снова. Её взгляд более не выражал ни страха ни смятения, в них плескался лишь живой интерес. «Кто ты такой» — вдруг неожиданно чётко снова пронеслось в моей голове. Вдруг девушка быстро затараторила на непонятном мне языке, но остановилась когда я помотал головой. Мне не было известно ни единого слова сорвавшегося с её уст чарующим потоком. И она это поняла. Ещё раз осмотрев меня с ног до головы и закутавшись в плащ она взяла меня за руку и повела в неизвестном направлении. В ночной мгле мы преодолевали улицу за улицей, милю за милей пока наконец она не остановилась у странного здания на самой окраине города. Замешкавшись на пару секунд она приложила к стене свою ладошку и проём начал раскрываться открывая вид на сказочную долину на которую опустилась ночь. Мешкать девушка не позволяла, а потому в мгновение ока потянула меня за собой и едва мы оказались внутри, дверь захлопнулась и на её месте осталась лишь высокая стена ни за которой ни перед ней ничего не было, лишь ведущая куда-то тропинка. Казалось, словно мы спускались по ней несколько часов пока я наконец не завидел вдалеке в свете звёзд поднимающийся над деревьями дым. Проследив за моим взглядом она довольно улыбнулась и молчаливо кивнула. С того самого вопроса о моей личности она не передала мне более ни единой мысли. Ни единого образа. Мы шли в полнейшей тишине, а для меня ещё и в полнейшем неведении. Звёзды на тёмном небосводе начали сливаться в одну необъятную круговерть, но держа себя в руках я концентрировался на окружении. Засыпать было нельзя ни в коем случае. Наконец мы оказались у ворот какой-то деревни и девушка отпустив мою руку побежала вперёд что-то выкрикивая и маша ладонями над головой. Выглянув из-за дерева я увидел троих расположившихся на стене индейцев с луками и голым торсом. Как только один из них завидел за деревом глаз вашего покорного слуги — мгновенно спустил стрелу с тетивы под испуганный взвизг девушки. Но по всей видимости они не знали что перед ними Златопуст Локонс иначе оценили бы всю тщетность подобных попыток навредить мне. Стрела со свистом врезалась в заблаговременно выставленный барьер и сломавшись осыпалась на землю мелкими щепками. Пораженные индейцы расширенными глазами смотрели на меня, словно на новое пришествие Мерлина. — Ну так же нельзя — Сказал им я широко улыбнувшись и погрозив пальчиком. — Может поговорим?" «БАХ» — эта традиция определённо действовала Локонсу на нервы. Правда обстановка в этот раз была несколько другая. Вместо ёбнутого индуса вокруг столпилась кучка инфантильных аборигенов непонятно зачем подвесивших его ногами кверху и время от времени мутузя палкой. Всё это было приправлено пытавшейся прорваться к нему девушкой ругающейся с парой своих соплеменников и странным мужиком с перьями на голове неотрывно смотревшего ему в глаза и поднимавшего в черепушке один единственный вопрос «Кто ты такой и зачем сюда прибыл?» Любые попытки изречения на английском, французском, немецком, русском или индийском заканчивались одинаково — ударом по ногам. Когда вопрос в очередной раз пронёсся в его голове Златопуст посмотрел на мужика с такой злобой, что тот почти отшатнулся в сторону. «Да что нужно этой твари краснокожей. Вот и спасай людей после этого» «Да!» — пронеслось в его голове и мужчина дал сигнал двум индейцам отошедшим дальше. — «Будь добр повежливее бледнолицый, а теперь не теряя концентрации так же чётко и ясно ответь мне. Кто ты такой» Локонс вспомнил ощущения испытываемые им при подобного рода ментальном контакте — «Я путешественник из Англии. Далёкого края на западе по ту сторону океана. Я оказался в этих краях проездом, прогуливался по городу и увидел как двое мужчин пытаются изнасиловать девушку, с которой я пришел» — мужчина вздрогнул и покосился на соплеменницу с осуждающим взглядом. Спор шедший между ней и ещё двумя индейцами прекратился как только допрашивающий отогнал палачей. Тем временем Локонс продолжил — «Она взяла меня за руку и повела сюда. Не знаю сколько мы шли, но долго. А потом мы оказались перед воротами. Что случилось дальше — вы знаете» Мужчина кивнул каким-то своим мыслям, после чего дал сигнал двум индейцам и те перерубили удерживающую Локонса на весу верёвку. На сей раз падение было немного мягче чем в прошлый, но приятного было всё ещё мало. — Возможно когда-нибудь я привыкну — пронеслось в голове у мага, но он отогнал эту мысль. На самом деле, на сей раз его погубила не собственная глупость, не неосторожность и даже не плохая магическая подготовка. Его погубило банальное отсутствие представления о том, что может случиться то, что случилось. Пару часов назад. — Значит так говнюки. Рекомендую вам засунуть себе в жопу ваши луки, потому что тот, кто следующим пустит в меня стрелу отправится в полёт. В этот самый миг индеец с самым злым выражением лица ухмыльнулся, словно понимая о чем говорил маг и потуже натянув тетиву лука выпустил стрелу с огромной скоростью. Что в прочем ему не помогло. Как и предыдущие она со звоном ударилась о щит и разлетелась в щепки. — Я предупреждал — угрожающе заметил писатель и подняв палочку действительно отправил индейца в полёт. О таком искусстве обычно говорят, как летать умеют все, но не все умеют приземляться. Абориген приземляться действительно не умел, а потому пролетев несколько метров от стены пролетел примерно столько же и вниз. — Хорошо пошёл — присвистнув заметил Локонс. — Ну что. Есть ещё желающие побаловаться? — поинтересовался он натягивая свою самую обворожительную улыбку. Ворота отворились и из них высыпала толпа аборигенов с копьями и щитами на изготовку. По центру шествовал мужчина с длинным деревянным посохом и перекошенным лицом. — Вы тут начальник? — улыбаясь спросил Локонс — Тогда будьте добры, объясните мне что тут происходит и почему ваши люди… Но его прервали. По знаку перьеголового к нему направилось четверо воинов берущих приключенца в тиски. — Значит хотите ещё поиграть? — довольно заметил Локонс — Ну хорошо, как тогда насчёт… скажем… immobilus. — он махнул палочкой, но ничего не произошло. — Stupefy — выкрикнул он направляя деревяшку на одного из приближающихся индейцев. — Bombarda — с меньшим энтузиазмом продолжил он уже опуская палочку. — Блять. Настоящее время. Локонс сидел в окружении молчаливых индейцев и напряженно улыбался. Напротив него расположился допрашивающий его глава племени, а несколько женщин досматривали выкладываемые из его мешка вещи и предметы. Как только они натыкались на что-то непонятное — протягивали вождю который в свойственной ему манере вопрошал в сознании о назначении предмета. Процесс затянулся на несколько часов, пока наконец не завершился. — Ты не мог солгать мне, бледнолицый — пронеслось в голове у Локонса — Никто не может мне солгать. А потому так и быть, мы освободим тебя. Но при одном условии. — Я постараюсь его выполнить — посерьёзнел писатель мысленно отвечая собеседнику читающему его мысли. — Тогда внемли мне. Две сотни лет назад, когда я был ещё совсем юн было предсказано, что коли явится в наши земли человек сравнимый по силе с наследником рода Тунве, этим землям будет грозить страшная опасность. Племена востока соберут несметную силу и уничтожат наш род и лишь он один будет способен защитить нас. — Вы хотите сказать… — начал было Локонс но вовремя опомнившись снова вгляделся в глаза вождя — Вы хотите сказать, что я этот человек…? Но что за род Тунве? — Я и есть род Тунве. Я и моя внучка которая привела тебя. Пророчества туманны, но теперь я понимаю его суть. Ты напал на сыновей рода Атору и помешал им взять то, что они добыли силой. Теперь, живыми никому из нас отсюда по отдельности не выбраться. Род Атору правит могучим племенем в густых лесах на востоке и будь уверен, они уже собирают силы. Любой, кто покинет это место будет уничтожен. Любой кто здесь останется — тоже. А значит у нас есть лишь один шанс. Я слишком стар, а Винона — качнул он головой в сторону внучки — Слишком молода и неопытна. — Но и чем же я могу помочь? — в недоумении вопрошал Локонс теребя манжет рубашки. — Мы обучим тебя нашим тайным техникам. Ты овладеешь искусством шаманов племени Тунве, а взамен возьмёшь на себя обязанность защитить нас в этой борьбе. — Отказаться я не могу? — скривился Локонс в неприязненной улыбке. — Ты не станешь. — уверенно заверил его вождь племени. «Проснулся я на следующий день от яркого света падающего на мою скромную лежанку подушкой на которой служила возвращённая мне поклажа. Покинув выделенное мне на время обиталище я был поражён красотой окружающей меня. Заместо солнечного диска высоко в небе блистала магическая сфера освещающая округу. Вдалеке слышалось журчание ручья а кругом росли разнообразные растения, от низкорослых кустиков до огромных деревьев. Этот день ознаменовался не только приятным пробуждением и яркими эмоциями но и достаточно неплохим завтраком. Как мне удалось выяснить, основным рационом этого племени были произрастающие вокруг растения, травы и весьма обширная популяция разводимых ими в лесах животных. Несмотря на относительную обособленность от внешнего мира, они ни в чем не нуждались и ни в чем не отказывали прибывшим к ним гостям. Но и статус гостя было сложно выменять на статус пленника, а потому, на мой скромный взгляд, одно другого не стоит. Люди были широкоплечи и осанисты, темноволосы и кареглазы. Бронзовая кожа отливала в бликах светила и поблескивала каплями пота. Должен признаться что взгляд мой падал в основном на прекрасных дам, в числе которых несомненно первое место занимала Винона из рода Тунве, внучка вождя племени. Но не пребывание в этих краях удручало меня более всего. А нескончаемый поток льющихся на меня рекой событий и бесконечных поучений и наставлений коим я был подвержен со стороны этого столь же мудрого, сколь нудного господина. Впрочем удалось выяснить и много нового. Так, мне стало известно о том, что в этих краях маги были крайне редки и не появлялись от связи между лишенными этого дара людьми. Лишь продолжение рода с человеком наделённым даром шаманов, как они его называли, давало шанс на появление ребенка обладающего колдовскими способностями. Это и стало причиной, почему детей шаманских родов постоянно пытались выкрасть более могучие племена. Так погибли сын вождя с его женой, оставив ему лишь внучку. Погибший наследник рода не унаследовал от своего отца могущества и был слаб, но даже он был лучше, чем ничего. Несмотря на кровные узы вождь относился к своему потомку с презрением и нескрываемой горечью. Винона же была одарена не меньше своего деда, но юна, своенравна и неопытна, что едва не стало причиной окончательного низвержения некогда великого шаманского рода. И в этот момент, как ни странно, появляюсь я. Последняя надежда этих краёв на выживание и счастливую жизнь, а потому мой кодекс чести не смел противиться благородному порыву сохранить жизни и свободу несчастных, помочь защитить их семейные ценности — единственное, что оставалось от их прежнего превосходства. В ту пору начались тренировки совершенно сумасбродные по своей сути и губительные для любого слабо подготовленного мага. Моим просвещением занимался лично вождь племени ибо более никто не был посвящен в тайны шаманства. С шести утра до поздней ночи он обучал меня искусству контроля сознания и единения с природой. Обучал чувствовать потоки живительной силы и силы губительной для жизни. С каждым днём мне открывалось всё больше и больше тайн, но возникало не меньше вопросов. Я узнавал поразительные вещи о том, что животные беспрекословно слушаются местных потому как далёкий предок наказал им это делать и сия магия навечно запечаталась в потомках с самого их появления на свет и до смерти. Эта суть передавалась даже не с молоком матери а с семенем самца. Мне открылась тайна магического светила и этого места, созданного прародителями. Некогда это была лишь достаточно обширная пещера, но пользуясь тайными учениями ныне утерянными и неподвластными даже вождю, удалось создать этот воистину колоссальный островок спокойствия и пробудить в нём естественную жизнь. Деревья тянулись к светилу, речушки текли с возвышений к низинам неся в себе ледяную воду нижних слоёв грунта, а в водоёмах множилась рыба. Мне открывались не только тайны магии, но и тайны жизни. Такие странные на первый взгляд и столь очевидные на второй. И вот наконец, спустя месяц постоянных тренировок мне открылась и ещё одна тайна. Тайна ушедшей из меня магической силы. По заверениям вождя, это волшебство было создано более тысячи лет назад шаманами семи племён чтобы прекратить массовые смертоубийства. Умелый шаман может даже подавить другого шамана, но такие случаи были крайне редки. Это умение необходимо использовать иначе. Тайны этой магии никогда не выходили за пределы круга, а потому я решусь поспособствовать этой традиции, унося этот секрет за собой в могилу. Скажу лишь, что воистину магия, удивительная субстанция. Можно изучать её сотню лет и не продвинуться ни на дюйм, а можно за неделю познать все премудрости существования и сути бытия. И ваш скромный слуга склонен полагать, что благодаря случайному, абсурдному обстоятельству — был удостоен этой чести.» — Что ты там опять пишешь? — разнёсся по комнате голос заглянувшей в хорошо освещенную лачугу девушки. Как не трудно догадаться, для поднаторения в языке местных у меня ушло чуть более двадцати дней. Он оказался сложен в произношении, но элементарен в освоении. Особенно стимулировало и то, что торопиться было особенно некуда. Корабль привезший меня сюда уже давным-давно покинул гавань и если не стоит на пристани Лос-Анджелеса, то возвращается в Индию. Портальные врата в скрытую долину достаточно надёжно защищены и чтобы их вскрыть потребуется намного больше времени. — Я же должен чем-то зарабатывать на жизнь, дорогуша. Тем более это неплохо помогает расслабиться перед очередным днём наставлений Вашего деда. Девушка фыркнула словно горная лисичка и проскользнув внутрь уселась на небольшую деревянную столешницу на которой самопишущее перо выводило очередной абзац текста. — Надеюсь, не пишешь о нас ничего плохого. — Со скепсисом осмотрела она непонятные чернильные закорючки и бросила на него странный взгляд в котором смешивались боязливость и обожание. — Вам снова влетит госпожа, за то что вы ещё не на занятиях. Насколько мне известно, вас ждут… — Если ты не расскажешь — не влетит. Не будут же старухи жаловаться каждый раз, когда я опаздываю. Они не могут каждый день ходить к дедушке. Локонс улыбнулся, — Когда-то я тоже был таким… ну я… Ну да. Я. Сперва мне страшно не хотелось учиться, я думал, что и без того превосхожу остальных. Но однажды я понял, что предела у совершенства нет и если буду стремиться к чему то большему, то достигну небывалых высот. И я тогда не ошибся. Но был и ещё один человек, с которым меня наистраннейшим образом свела судьба и можно сказать… сделала нас неразлучными. Я не позволил ему стать тем, кем он мог стать. Но я прекрасно знаю, чем могла бы закончиться его история, а потому... Усердие, моя девочка. Лишь усердие помогает тебе преодолевать трудности и достигать вершин. Будь ты усидчивее и вернее своему долгу, быть может на моём месте сейчас сидела бы ты. — Ну уж нет. — вскрикнула она и вскочила с жесткой поверхности потирая попу. — Вся эта бурда — удел стариков. Мне хватает и того, чем я обладаю сейчас. А что касается будущего — теперь же есть ты. Так что наше будущее теперь твоя забота, потому что если ничего не выйдет, то ты навсегда останешься в землице и никто, никогда не увидит твои писульки. — Значит я по-твоему старик? — расхохотался Локонс. Да я же в самом расцвете сил. — Девушка показала язык и выбежала на улицу. Златопуст тяжело вздохнул и бросил взгляд на парящее перо, — А ведь ей уже шестнадцать лет. Как медленно здесь взрослеют дети… Выйдя на улицу и направившись к реке, где каждый день проходило его обучение шаманству, он заприметил сидящего на огромном валуне вождя, смотрящего на плещущуюся воду. Подойдя ближе он уселся на другой булыжник и принялся ждать. — Дурные вести пришли. — Односложно промолвил вождь. Как только Локонс смог разбирать слова, общение на обычном языке возобновилось. Это было куда привычнее и не требовало зрительного контакта. Он уже понял, что то, чему его в том числе обучали, магия разума являющаяся элементом шаманского искусства была по природе аналогична легилименции и окклюменции в понимании магов Великобритании. Но воспринималось совершенно иначе, как единое целое. Разум неделим и его нельзя разделять на защиту и на нападение. Он есть прошлое, настоящее и будущее, единая субстанция покоряющая своей воле законы этого мира одновременно подчиняясь магии и подчиняя её, и вместе с тем повинуясь разуму более сильному. — К нашим врагам присоединятся Киту. Самое свирепое племя восточных земель. Их способности поражают воображение, а потому… Шансов у нас почти нет. Если бы я ставил на пророчество или на Киту, то расклад явно не в нашу пользу. — А чем же так сильно это племя? — Локонс поджал ногу и положил голову себе на коленку слушая вождя. — Сила многих в единстве. И они не стали исключением. Их род многочислен и велик. Вождь их племени стар и немощен, но у него сорок сыновей каждый из которых готов подхватить бразды правления. — Подхватить бразды говорите — с ехидной улыбочкой спросил Локонс глядя на вождя. — У вас просто не было больше одного сына.***
— Твой план безумен, бледнолицый — причитал вождь ходя кругами вокруг собирающегося на выход Локонса. Мужчина решил надеть свой серенький жупан и облачиться в того же цвета плащ. Для плана который он придумал на сей раз яркие цвета были слишком пагубны, а рисковать собственной жизнью не очень-то и хотелось. Кто знает, что раздражает аборигенов. — Может и безумен, но другого у меня нет. — Несмотря на напряженность ситуации мужчина был совершенно спокоен внешне — Благо, я умудрился сносно выучить ваш язык. Добавляет лишних шансов на успех. Хотя лишними они конечно не будут. Ну что ж — Локонс одёрнул полы плаща и воззрился на своего временного наставника. — Пожелайте мне удачи. — Да пребудут с тобой духи предков, бледнолицый. Локонс вышел из халупки и быстрым шагом направился по тропе в сторону прохода через который некогда сюда попал.***
«Солнце стояло в зените и выстроившиеся рядами члены враждующего племени расположились прямо перед вратами ведущими в сокрытое царство. Всё пространство было занято странно одетыми воинами не скрывающими своей воинственности от магглов. Вероятно связано это было с тем, что в этих краях не было столь четкого деления и маглы зачастую подчинялись правящим магическим родам именуемым шаманами. Пара индейцев без устали колотила по стене древнего храма пытаясь отколоть от него хотя бы кусочек. В их руках лежали древние молоты исписанные различными символами, знаками и рисунками. Наконец стоящий во главе отряда воин поднял взгляд на солнце и остановил процесс взлома. На сегодня время выходило и молоты начинали терять свои особенные свойства. Это значило, что ждать необходимо будет до завтрашнего утра когда солнце вновь взойдёт и напитает своей ранней силой древние орудия труда. Едва был подан знак, мужчины тут же отошли от стены, как вдруг та зашевелилась. Предводитель оккупантов поднял руку в жесте требующем ото всех немедленно занять боевой порядок, а сам схватил в руки жезл и нацелил его на вход. Стена медленно осыпаясь песком формировала очертания двери, которая начала открываться. Именно так нерадивые очевидцы впоследствии описывали моё появление в мире за пределами той магической пещеры. Выйдя на солнечный свет в образовавшийся проём я сразу же захлопнул обратно начавшие исчезать створки и улыбнувшись самой обворожительной улыбкой предложил несчастным, посмевшим пойти против меня единственный путь спасения их ничтожных жизней. — Переговоры? Увы, но предложение моё не достигло разумов несчастных. Тройка вышедших вперёд воинов наставила на меня своё оружие магического свойства, среди которого даже была одна волшебная палочка! Вы только подумайте, волшебная палочка у аборигенов. Наверняка они её отняли у нашего согражданина, а о судьбе оного история умалчивала. Но к всеобщему удивлению ничего не происходило. Индейцы начали в изумлении изучать свои магические инструменты не понимая что происходит. Однако в замешательстве были далеко не все. Возглавляющий «осаду» индеец спрыгнул с постамента и довольно подошел чуть ближе держа в руке своеобразный жезл с черепушкой. — Понимаешь ли ты мою речь, бледнолицый. — задал он вопрос. — Понимаю и прошу переговоров. Необходимо обсудить ситуацию, прежде чем лишать жизней достойных воинов. — на своё замечание получив лишь кивок он опасливо посмотрел на сжимаемую мной в руке волшебную палочку. Отнять оружия они не могли, в их краях это считается оскорблением, а оскорблять пришедшего на переговоры также было им не свойственно. Шли не долго. Через безлюдные проулки время от времени проглядывалась живущая городская черта. Однако в этих местах не было ни души. Вскоре мы оказались у огромного здания, скорее напоминавшего дворец, чем убежище. Когда я в сопровождении части отряда ушедшей в качестве сопровождения пересёк невидимую границу, мгновенно почувствовал могущественную магию витающую здесь. Идя по разукрашенным коридорам, я видел истории множества племён и их прародителей. Порой эпические и весёлые, а порой печальные. Но вот наконец меня привели в огромную комнату, где столпилось никак не меньше дюжины человек. — Я привел их шамана. Он желает говорить. — Это не Горсих, не их шаман — скривился стоящий по центру мужчина. — Он на моих глазах воззвал к Силе и лишил её мой отряд. Правила гласят, что кто владеет Силой тот и шаман. А значит он их представляет и явился сюда говорить. И привёл его сюда я. — Напирая заметил сопроводивший меня глава отряда. — Воззвал к силе говоришь? А не брешешь ли ты часом? Стража! Проверить. Я постарался сосредоточиться и воздействовать на окружающих меня воинов. Само собой пытаться подавить одного из вождей было бы верхом безумия, ибо они несомненно были куда опытнее меня в этом искусстве. Обычные же маги племён, в таинства шаманства не посвящались а потому и противиться моей воле не могли. — Он шаман. — заверил один из воинов склоняясь в поклоне перед говорящим предварительно потыкав в мою сторону посохом украшенным перьями и камнями. — Допустим — недовольно промолвил всё тот же мужчина прищурившись — и зачем же ты явился сюда, новый шаман племени Тунве? Неужто Горсих столь труслив, что направляет заместо себя чужеродного бледнолицего? — Я не знаю вашего имени — вышел вперёд я, но молчание не прервалось а потому я продолжил — Но до трусости или слабости Горсиха дела мне нет. Я явился дабы соблюсти древние обычаи и сразиться с вашим верховным Шаманом. Лучшим воином и главой ваших сил. Достойнейшим из присутствующих, самым родовитым и уважаемым наследником. Ни к чему проливать море крови, достаточно одной жизни отданной во славу и честь всех собравшихся здесь родов. Во имя наших предков и прародителей. По залу пошли столь ожидаемые вашим писателем шепотки и мужчина с которым я беседовал беззвучно сделал шаг вперёд. — Будешь биться со мной. — Простите? — вопросительно приподнял я бровь. — Но как я узнаю, что вы не оскорбляете меня и что вы воистину достойнейший? Ведь привёл меня другой шаман. — Вот именно, брат — выступил вперёд мужчина сопровождавший временного пленника до сего чудного места. — Это мой пленник. Я привел их шамана и представителя, а значит и честь биться с ним принадлежит мне. — Позвольте? — снова взял слово я — Но какого вы племени? Вы из знаменитого и могучего Киту? — Нет — рявкнули они оба — мы из рода Жол-Крах. — Но почему тогда спорите вы, где представитель сильнейшего племени, загнавший нас в тупик и вынудивший меня покинуть убежище? — Я тоже не понимаю к чему этот спор — вышел вперёд довольный юноша. — Отец послал нас с братьями помочь вам ничтожествам. По условиям восьмая часть добычи будет нашей, а мы не можем позволить себе обобрать вас до нитки просто так. С ним буду биться я! — Согласен с братом, но не понимаю почему он возомнил словно это он должен биться с бледнолицым. В нашем роду я старший брат, а значит и биться с нашим врагом и отстаивать честь рода должен я! — Вообще то — вышел вперёд третий. Лицом все они были крайне схожи. — Отец возложил на меня бремя командования, а значит и его представителем в этом походе нужно считать меня, а не вас безмозглых олухов. — Это немыслимо! Почему это клан Киту возомнил словно может навязывать совету свои условия, все племена равны! — Дааа — протянул я выбрав миг, когда зависло секундное молчание. — А что кстати насчёт… Дорин-Госи кажется? Ведь именно их сыновей и наследников мы оскорбили… Или их племя недостаточно… — Но договорить Локонс не успел так как вперёд выбежал мужичок средних лет толкающий одного из стоящих ранее рядом с ним мужчин. — Вот именно! Наш род оскорбили, а значит и биться должен мой сын! — Почему это он! Ты всегда ненавидел меня, отец?! И тут началось то, чего я столь долго ждал. Безумие. В огромном зале поднялся крик и ругань, оскорбления лились рекой, словно я оказался не в древнем индейском храме, а в портовой забегаловке, самом злачном заведении на всём северном побережье родной Великобритании. Разница была лишь в том, что если в оборотах родного языка я сведущ достаточно, чтобы оценить всю полноту их игры и значения, в то время как в данном случае сакральные смыслы большинства терминов от меня ускользали. И вот наконец кто-то припечатал слишком крепкое словцо и началась потасовка. В бой вступили стражники, охраняющие меня всё это время и рванули на выручку своих наследников. Заслышавшие на улице воины звуки возни прибежали на крики своих предводителей и вступили в битву на их стороне. Вокруг летали заклинания выщербляющие стены древнего храма и отскакивающие от пола и потолка. Камни покрывались странными трещинами и копотью, но ничего смертоубийственного, естественно не применялось» И тогда-то Локонс и понял, что необходимо действовать самостоятельно. Драка рано или поздно может закончиться, а вожди и шаманы помирятся. Помешать им можно лишь одним способом. Пользуясь тем, что никто не обращает на него внимания, Локонс спрятался за колонну и обнажив палочку направил её на младшего наследника Киту. Выбор было сделать просто. Убийство тремя другими племенами наследника самого могущественного может привести лишь к одному результату. И недолго думая одним прицельным ударом Локонс изящно вышиб своей цели мозги. Заклинание вычитанное в тёмном гримуаре и опробованное лишь на деревянных бочках да деревьях оказалось крайне эффективным, но к тому же эффектным. На мгновение драка прервалась и все посмотрели на валяющееся на полу тело с выбитым черепом истекающее кровью. Сердце Локонса улетело в пятки. Он уже было подумал, что его сейчас раскроют. Что на этом и закончится вся его история. Не смотря на то, что палочку он после содеянного спрятал мгновенно. Но к счастью и неописуемому везению, о нём видимо даже не вспомнили. — Проклятые Жол-Крах. — Завопил брат убитого и начал раскидывать во всех огненные заклинания и фиолетовые лучи. Впрочем остальные племена в долгу не остались и очень скоро относительно безобидная потасовка переросла в кровавое месиво. Обегая зал колоннами, Локонс застыл и поглядел на вбегающих в комнату воинов ринувшихся на подмогу своим командирам. Судя по всему скоро на улице не останется никого, все полягут здесь, а значит этим нужно пользоваться. Наслав на бегущего последним воина петрификус Локонс подтащил его к себе и быстро сняв серенький жупан с плащом набросил их на него. Нацелив палочку на лицо и отвернувшись в сторону, чтобы не так сильно испачкаться, применил ослабленное bombardo навсегда лишающее возможности опознать лицо подсадной утки. Не думаю, что если кто-то выживет будет в состоянии опознать собственного соплеменника. Да даже если да — быть мне уже далеко. Дальше всё прошло как по маслу, выбежав на улицу Локонс перепрыгнул через каменную ограду пропуская мимо себя судя по всему последнее подкрепление. Из храма всё ещё доносились крики боли и звуки ожесточённой борьбы. Пробравшись несколько кварталов в сбившейся испачканной кровью рубахе и штанах, держа в руке палочку Локонс наконец остановился чтобы отдышаться и оглянулся назад. За ним никто не следовал, что в прочем не было удивительно. Сейчас племена были слишком заняты. Оставалось разобраться только с… Вдруг в проулке послышался топот ног и Златопуст мгновенно нырнул в колючие кусты больно царапая всё своё тело. Из-за угла показался бегущий отряд оставшийся охранять вход в убежище клана Тунве. — Ты в этом уверен? — Абсолютно, медальон погас. Что-то случилось! Отряд сыпля ругательствами пробежал мимо и скрылся за следующим поворотом. Довольный но весь покрытый царапинами и шипами Локонс выбрался из кустов и поплёлся в сторону скрытой обители. — Да уж. — думал он — Напишу, что они сами друг друга перебили. Тем более это не так уж далеко от истины. Я ведь просто показал им что нужно делать. — Ухмылялся бывший сотрудник внешней советской разведки.***
— Есть две новости, одна хорошая, а другая плохая. — Заявил Златопуст вваливаясь в помещение где собралось большинство представителей немногочисленных семей племени Тунве. Все ошарашено рассматривали его непрезентабельный внешний вид, а Винона даже подскочила от неожиданности. — Для начала расскажи, как ты прошел через барьер без приглашения. — Озадаченно приподнялся с места вождь и уставился на писателя. — Только члены племени способны… — вдруг он замялся глядя на широко улыбающегося Локонса. — Я полагаю, это связано с правилом о котором я узнал на вражеском совете. Раз вы меня обучили — я стал шаманом Тунве, а значит и частью племени. Впрочем разбирайтесь с этим сами, я просто приложил руку. — Локонс продемонстрировал ладонь всем собравшимся. Вождь какое-то время в задумчивости переваривал услышанное, а потом кивнул Локонсу чтобы тот приступал к рассказу. — Так с какой начать? — допытывался Локонс хитро щурясь и демонстрируя белые зубы. — Начни с плохой. — грустно произнёс вождь. — В таком случае, вам всем необходимо срочно собирать все свои вещички и улепетывать отсюда. Хочу заметить, что это напрямую связано с хорошей новостью. — Локонс в ожидании замолчал. Вождь не выдержал напряжения и стукнул по столу. Видеть его в таком состоянии было не то что необычно, а скорее невозможно. Все собравшиеся смотрели на него с уважением и опаской, а это значило что томить не стоит, к чему мучать старика. — Ну а хорошая новость заключается в том, что все кто был здесь поблизости вероятнее всего перебили друг друга. У всех собравшихся отвалились челюсти. Вождь взял лежащую рядом тряпицу и аккуратно промокнул ей морщинистый лоб. — Как? Ты ведь собирался просто сразиться с их представителем…? — Ну вообще то — самодовольно заметил Локонс. — Сразиться это был запасной план. Я надеялся вообще, что там будут все сорок сыновей, в таком случае возможно вам и сбегать бы отсюда не пришлось. Но к моему сожалению там были не все и мы не знаем наверняка выжил ли кто-то. — Ты их убил? — в непонимании вопросила внучка вождя. — Нет-нет, девочка моя, что ты. Я просто стравил их и они сами друг друга перебили за право прикончить меня, а потом и из-за личных обид. А когда стало слишком жарко, я ушел через парадный вход. Времени собрать вещи у вас теперь предостаточно, однако сделать это я вам всё же посоветую. Не ясно когда закончится вражда между племенами, через год или через десять лет, но к тому моменту лучше быть отсюда как можно дальше и как можно лучше защищёнными. Вождь на замечания Локонса печально кивнул и встав с места сказал всего одну фразу. — Мы уходим. Но мы вернемся.***
Закатное солнце покрывало лучами тянущуюся вереницу индейского племени Тунве уходящего вдаль по песчаным насыпям. Вдалеке виднелась граница густого леса шумящего листвой и качающегося под порывами горячего сухого ветра. Во главе процессии шли три фигуры, две из которых были одеты в традиционные наряды своего народа, чело вождя как обычно украшала корона из птичьих перьев. Шедшая подле него девушка, его внучка шла плавно покачивая бёдрами и бросая недвусмысленные взгляды на третьего человека идущего во главе процессии. Конечно же, этим человеком был наш главный герой — писатель, парламентёр и приключенец Златопуст Локонс. С его плеча свисал привычный вещевой мешок, а вместо помпезного наряда жара заставила его оставить лишь лёгкие широкие штаны заправленные в сапоги да рубашку развевающуюся на ветру. Компания сперва старалась идти бесшумно, но уже через три или четыре часа пути начали раздаваться радостные взвизги играющих детей. Это стало своеобразным сигналом к началу беседы и близлежащая округа мгновенно наполнилась разговорами, построением планов на будущее и мыслей, как оптимистичных так и не очень. — Но ведь главное, что все мы живы и здоровы. — Смущённо припечатал Златопуст поглядывая на хмурившегося вождя. — Возможно. — Задумчиво протянул мужчина. — Если бы ты тогда не спас Винону и не спровоцировал их, у племени все равно не было бы будущего. Как правило на нас просто не обращали внимания и никто не трогал, но если бы такая мысль появилась в их головах — уничтожить нас дело нескольких месяцев. Возможно давно стоило уйти в другие, более приветливые места, но память и гордость не позволяли мне сделать этого, так как шансы на выживание моего народа после прерывания рода шаманов всё же оставались. Не думаю, что они сохранялись бы после произошедшего. — Это точно — присвистнул Локонс. — Страшно представить что будет, если они узнают, что это я спровоцировал бойню. — Ты спровоцировал бойню? — В один голос вскрикнули дед с внучкой ошарашенно оглядывая своего спутника. — Ну да. — протянул писатель — Ну понимаете, они никак не хотели играть по-взрослому и я им просто подсказал что нужно делать, только и всего… Не рассказывайте никому пожалуйста, а то у меня могут быть проблемы в издательстве. Равнина залилась громким смехом авангарда переселенцев. — Так или иначе мы обязаны тебе. — Промолвил Горсих стараясь успокоить свой смех. — Поэтому я хочу подарить тебе его. Ти-Тиф — прокричал он громко и с неба спикировала парящая там всё это время птица, которую Локонс ранее просто не замечал. Сев на плечо вождя он почесался клювом об обод его короны. — Это агуйа, мой старый друг. Его имя Ачэк, что означает дух. Он быстр, силён и ещё ни разу не подводил меня с доставкой посланий. Хотя это было то всего пару раз, верно? — спросил вождь у птицы, которая на последнее замечание недовольно крикнула. — Ну не сердись. Я знаю, что твоя дорога проложена в небесах и на земле тебе делать нечего. Поэтому я думаю, вы с бледнолицым станете отличным дуэтом. А он наконец сможет отправить свою писанину в… в… — В издательство — подсказала ему внучка. — Да, точно. В ивдарчество. Агуйа задумчиво крикнул осматривая поочередно глазами Златопуста, после чего перелетел на плечо своего нового друга. Острые когти больно впились в плечо и на него опустился приятный тёплый комок перьев. — Полагаю это согласие? — Радостно вопросил Златопуст осматривая птицу и стараясь игнорировать впившиеся в него когти. — В таком случае, скоро у тебя будет куча работы дорогуша, до Британии путь не близкий, справишься? Птица обиженно кукукнув взмыла в небо и начала накручивать над ними круги развивая всё большую скорость. — Да-да, не сомневаюсь. — Протянул Златопуст потирая плечо. Нужно будет заказать перчатку или наплечник. Можно было бы воспользоваться и просто какой-то тряпкой… но ведь это так безвкусно и не эстетично. Компания продолжала путь на север.