— Ну что, договорились?
Едва Леви снова оказалась в кабинете, где еще лежали оглушенная Амбридж и раскиданные тут и там слизеринцы, стало понятно, что договоренность между Поттером и его друзьями была достигнута отнюдь не после дипломатических переговоров. Уизли все еще был красный, его сестра тоже не выглядела довольной, Грейнджер часто дышала, словно после бега, Невилл выглядел растерянным и лишь Полумна смотрела с выражением удивления.
— Надеюсь, теперь мы можем идти? — осведомилась сестра Уизли. — Гарри решил, что летит один.
— Летит? — удивленно переспросила Леви. — В смысле «летит»?
— Надо же как-то добраться до Министерства, — недовольно буркнул Поттер.
— И ты решил лететь на метле до Лондона? Кажется, ты обмолвился, что у тебя нет времени.
— Полумна сказала, что еще можно на фестрале…
Леви не удержалась, чтобы не расхохотаться.
—
Фестрале, Поттер? — она спрятала лицо в ладони, не прекращая смеяться. — Я не буду никак комментировать такой выбор, только лишь скажу, что в полутора метрах от тебя находится действующий камин, который к тому же не отслеживается, и он доставит в Министерство намного быстрее фестрала.
Грейнджер хлопнула себя по лбу.
— Хорошо, — раздраженно процедил Поттер. — Гермиона, Рон, вы тоже можете попасть в штаб через камин. Полумна, Невилл, Джинни… спасибо за помощь.
После этого Поттер двинулся через кабинет к камину и набрал в руку горстку летучего пороха.
— Ты-то куда? — громко и недовольно спросила сестра Уизли, стоило Леви тоже потянуться к горшочку.
— С ним, — невозмутимо ответила когтевранка.
— Чего-о? — непонимающе протянул Уизли. — Сейчас я вообще не понял. Тебе что там делать?
— В отличие от вас, Поттер мне не друг, и он не будет переживать, если меня там убьют, поэтому ничего не мешает мне тоже пойти и немного помочь ему не умереть из-за своего безрассудства.
— А если я тебе не доверяю? — воскликнула сестра Уизли. — И не хочу, чтобы Гарри снова оставался с тобой один на один.
— Хватит уже, — громко сказал Поттер, которому к этому времени уже надоели все споры.
Он назвал место, куда хочет попасть, бросил летучий порох в огонь камина, который тут же окрасился в изумрудный цвет, затем вошел в пламя и тут же исчез.
— Если с Гарри что-то случится, тебе несдобровать, — сказал Уизли, когда пришла очередь Леви отправляться в Министерство.
— Так что же ты не отговорил его, друг? — с вкрадчивой улыбкой произнесла она и тоже скрылась в зеленых языках пламени.
Они оказались в главном зале Министерства возле ряда позолоченных каминов, из одного из которых полуминутой ранее шагнул на великолепный министерский пол Поттер. Он уже стянул с себя школьную мантию и прижимал ее к груди, закрывая эмблему факультета. По главному залу ходили какие-то министерские работники, дежурный колдун в дальней части зала был на своем привычном месте. Никаких следов, указывающих на присутствие Волан-де-Морта в Отделе тайн.
Однако Поттера это не убедило, и он стремительно двинулся к лифтам, опуская голову вниз, чтобы не привлекать внимания. Леви шла следом.
— Тебе не кажется, что ты ошибся? — прошептала она, когда они проходили мимо фонтана Волшебного братства. — Не хочешь пойти назад?
— Нет, — ответил Поттер. — Я должен своими глазами убедиться. Не уйду, пока не увижу.
Она не стала спорить и не проронила ни слова, пока они не дошли до лифтов. К везению Поттера, дело близилось к вечеру, поэтому лифт приехал пустым, и спускались они лишь вдвоем.
— Что будет, если тебя узнают? — спросила Леви, когда они подъезжали к пятому уровню.
— Не знаю, — раздраженно бросил Поттер. — Меня сейчас это мало волнует.
— А зря, — произнесла когтевранка. — На твоем месте я бы обязательно об этом задумалась. Или ты ожидал, что к твоему приходу Министерство магии опустеет?
Он не удосужился ответить.
— Зачем ты вообще пошла со мной? — наконец спросил он. — Казалось, ты не особо тепло ко мне относишься.
— Чтобы уберечь тебя от глупой смерти, — невозмутимо ответила она. — Ты же слышал. Твоим друзьям тоже было бы жалко, если ты пострадаешь.
Лифт остановился на уровне Отдела тайн, и разговор завершился сам собой.
Поттер стремительно бросился к единственной двери напротив, колыхая за собой пламя факелов, словно ждал этого многие месяцы. Леви поспешила за ним в открытую дверь, из-за которой несколько месяцев назад вышел Люциус Малфой.
Они попали в круглую черную комнату с одинаковыми дверьми без ручек и подписей, освещаемыми синим пламенем факелов. Пока Поттер открывал наугад первую дверь, Леви решила, что закрываться за собой не стоит.
— Не то, — пробормотал Поттер, засунув голову в первую дверь и тут же захлопнул, возвращаясь к следующей.
Он просовывался так в четыре двери, и Леви в очередной раз поразилась его безрассудству. Пятая дверь не поддалась, а заглянув в шестую, Поттер воскликнул:
— Вот она!
И даже не оглянувшись, бросился вперед.
Леви прошла следом, оставив дверь в коридор открытой.
Дверь вела в какую-то плохо освещенную комнату, наполненную тиканьем часов и множеством разнообразных циферблатов. Поборов искушение остаться и посмотреть, Леви побежала за Поттером между столов и неизвестных ей приборов, стараясь не терять его из виду.
Поттер уверенно вошел в следующую дверь, за которой находился другой зал, разительно отличавшийся от предыдущего помещения.
Он был таким огромным, что не было видно ни стен, ни потолка. Повсюду довольно плотно друг к другу стояли высоченные стеллажи, сплошь замощенные маленькими шариками. Некоторые из них слабо светились, а некоторые были тусклые, словно пустые. Здесь было темно, холодно и абсолютно тихо, и Поттер надел мантию обратно и зажег палочку.
Он быстро осмотрел номера на стеллажах и снова принялся бежать в поисках какого-то определенного номера. Его шаги отдавались эхом и растворялись в пространстве зала.
У нужного ряда он остановился и протер взмокший лоб. Затем сразу же двинулся вдоль ряда, не сказав ни слова. Наконец он остановился, часто дыша.
— Этого не может быть, — прошептал Поттер. — Я же сам видел…
Он заглянул за соседний стеллаж справа и слева, затем вернулся к тому месту, где стояла Леви, и взглянул на нее крайне растерянно. Казалось, ему стало одновременно плохо и жутко в этом месте.
— Убедился? — спросила когтевранка. — Кажется, еще у входа стало понятно, что здесь никого нет. Может, теперь пойдем назад?
Вместо ответа Поттер принялся осматривать шарики, словно искал у них ответы на свои вопросы.
— Поттер, пойдем, — настойчиво сказала Леви. — Ты же сам видишь, что здесь пусто.
— Почему здесь мое имя? — совсем не к месту спросил Поттер.
Леви встала на носочки и взглянула на полку, куда уставился гриффиндорец. На одном из ярлычков под шариком была странная надпись, и там действительно имелось имя Поттера наряду с Темным Лордом.
— Что это вообще за штуки? — он, видимо, только сейчас начал проявлять интерес к месту, где оказался.
— Может, не надо его трогать? — оборвала его Леви, когда Поттер уже потянулся к светящемуся шарику рукой.
— Почему? — спросил он. — Здесь же мое имя.
— И что? — возразила когтевранка. — Если ты не знаешь, что это такое, зачем трогать? Что за идиотское любопытство?
Однако Поттер решил по-своему, сжал вокруг шарика руку и снял его с полки.
— Нужно было послушаться, Поттер.
Откуда-то раздался холодный мужской голос, и Поттер тотчас решительно сжал палочку. Из темноты на них медленно надвигались десять Пожирателей смерти во главе с Люциусом Малфоем. Даже в маске Леви узнала его.
— Отдай пророчество мне, Поттер.
Малфой-старший встал перед ним и протянул руку ладонью вверх. Поттер отдавать пророчество не спешил.
— Где Сириус? — требовательно спросил он.
Некоторые Пожиратели засмеялись.
Пока Поттер пытался выяснить, что сделали Пожиратели с его крестным, Леви прикидывала, как им выбраться, раз уж так получилось.
— Не отдавай пророчество, Поттер, — решительно сказала она. — Если оно тебе настолько понравилось, оставь пока у себя.
Пожиратели снова принялись смеяться, но в следующим миг Леви взмахнула палочкой, появилась такая же ослепительная вспышка, как в кабинете Амбридж, и Поттер уже предполагал, что будет дальше.
Два Пожирателя остались лежать, остальные увернулись, исчезнув в темных рядах стеллажей. Один из них в полете столкнулся с полками, отчего шарики начали падать, образуя жемчужную светящуюся дымку, в которой возникали какие-то призрачные фигуры.
— Беги, Поттер, и только попробуй умереть! — воскликнула Леви, посылая заклятия в противника.
Поттер ринулся к выходу.
— Забрать пророчество, но не трогать Поттера! — раздался откуда-то голос Люциуса.
Леви оглушила еще кого-то, бросившись вслед за Поттером, но перед ней возник еще один Пожиратель в маске. Он принялся насылать заклятия одно за другим, Леви отбивала их, некоторые попадали в стеллажи за ее спиной. От ее заклятия Пожиратель увернулся, растворившись в воздухе.
Где-то впереди виднелись вспышки от заклинаний, что означало, что Поттер все еще жив.
Леви была уже почти у двери, когда Люциус преградил ей путь, послав оглушающее заклятие, которое было тут же отбито.
— Мистер Малфой, — сказала Леви, отражая его атаки, — возвращайтесь лучше домой. Ваш сын волнуется за вас.
Люциус сузил глаза.
— Да как ты смеешь… — он в ярости сжал зубы. —
Круцио!
Леви шмыгнула в проход слева, прежде чем вспышка достигла ее, разбив еще несколько шариков. Она слышала, как Люциус бросился за ней, и послала за спину еще одно заклятие.
— Одумались бы, мистер Малфой, — продолжала она. — Могли бы вернуться к нормальной жизни. Или вы находите служение полукровке аристократичным?
—
Круцио! КРУЦИО! — ревел сзади Малфой-старший, а Леви тем временем уже добиралась до двери.
— Как некрасиво, мистер Малфой! Где ваши манеры? — бросила она и скрылась за дверью.
Запечатать за собой она не успела. На нее налетел огромный Пожиратель, где-то потерявший свою маску. Леви узнала его с фотографии в Пророке из статьи о массовом побеге. Перед ней стоял Антонин Долохов.
Он начал замахиваться палочкой, но Леви среагировала быстрее, запустив в него левитированным стеклянным шкафчиком, стоящим неподалеку. Осколки посыпались на пол, и сзади в это же время открылась дверь, впустив в комнату Люциуса.
Осознав, что не может одолеть их обоих за один раз, Леви взмахнула палочкой, и все приборы и шкафы обрушились на двоих Пожирателей, давая возможность добежать до круглой комнаты. Леви запечатала дверь за собой, но теперь понятия не имела, где находился выход.
Круглая черная комната начала вращаться, а когда вращение прекратилось, когтевранка стремительно толкнула первую попавшуюся дверь. И она не поддалась. Она взмахнула палочкой еще раз, и четыре ближайшие двери радом отворились. Ни одна из них не вела к выходу, но Леви ринулась туда, откуда виднелись вспышки. Нужно было помочь Поттеру.
Однако попав в комнату, Леви поняла, что помощь Поттеру уже не нужна.
Она оказалась в просторном зале, где в каменной низине находилась арка с вяло трепыхающимся черным занавесом. К низине вели каменные ступени, выщербленные прямо в стенах зала, сужающихся книзу. Вокруг арки и разворачивалась битва между Пожирателями смерти, многие из которых тоже были без масок, и членами Ордена Феникса, уже прибывшими на помощь.
Стоя сверху, Леви узнала профессора Люпина и профессора Грюма, еще там были какая-то незнакомая Леви волшебница, которая сражалась с Беллатрисой Лестрейндж, темнокожий колдун, взявший на себя Яксли, и Сириус Блэк, сражающийся весьма умело. Поттер тоже сражался, держа пророчество в руке. Леви помедлила, выбирая, как ей поступить, но тут Люциус Малфой не заставил себя ждать и ворвался в зал.
К этому времени Леви уже спускалась к арке, на ходу пригибаясь от лучей заклинаний. Она повернула голову как раз в тот момент, чтобы заметить, как Пожиратель в маске повалил Поттера на пол, отшвырнул его палочку и был готов отнять пророчество из его руки.
Поттер выпустил пророчество, катнув его по каменному полу прямо к Леви, когтевранка немедленно схватила стеклянный шарик, пока никто из других не успел этого заметить, затем метнула в Пожирателя заклинание, его отшвырнуло от гриффиндорца, и он тотчас вскочил на ноги, чтобы поднять свою палочку.
— Выбирайся, Поттер, нужно возвращаться! — крикнула ему Леви, вернув пророчество Поттеру как раз вовремя. В следующую секунду ее сбило с ног бессознательным телом молодой волшебницы.
Когтевранка ударилась виском о каменные ступени зала, но успела блокировать летящий прямо на нее красный луч. По лицу заструилась кровь, но она не обратила внимания.
Теперь Блэк сражался с Беллатрисой, а Леви пришлось практически силой тащить Поттера за собой вверх по ступеням. Она оглянулась, за ними бежал Долохов, которого Поттер тут же обезвредил, а Люциус, расправившись с Грюмом, ринулся за ними наверх.
Пока он поднимался, Леви достигла конца ступеней и толкнула дверь, надеясь, что Поттер не потеряется и пойдет к лифтам. Выйти из зала она не успела.
Чей-то зеленый луч Убивающего заклятия летел прямо в Поттера, и она среагировала мгновенно, послав заклинание прямо в гриффиндорца. Поттера резко потянуло за лодыжку вверх, и он мгновенно взмыл в воздух так же, как и в Выручай-комнате. Но он не был готов к такому виражу, выронил пророчество, и оно упало, разбившись о каменные ступени. Зеленый луч пролетел под ним, пройдя сквозь жемчужную фигуру, возникшую из разбитого шарика, и пробил выбоину в каменной стене зала.
Вернуть Поттера на землю стоило бесценных секунд, за которые Люциус оказался в достаточной близости, чтобы атаковать, но осколки пророчества ввели его в замешательство, смешанное с ужасом, и он замер.
Одна из дверей раскрылась, оттуда вышел Альбус Дамблдор, лишивший Люциуса возможности двинуться еще больше одним своим видом.
— Гарри, уходи, что ты стоишь? — рявкнул снизу Блэк, обернувшись через плечо.
Поттер повернулся к нему в тот момент, когда красный луч, посланный Беллатрисой, ударил его прямо в грудь. Блэка оторвало от пола, и он исчез за колыхающимся занавесом арки.
Прошло несколько секунд, затем Поттер стрелой кинулся вниз, туда же поспешил и Дамблдор. Беллатриса, наоборот, стремительно шла наверх к одной из дверей, истошно хохоча.
Леви встретилась взглядом с серыми глазами Люциуса. Он скользнул взглядом по ее мантии, сперва по эмблеме Когтеврана, затем по серебристой букве «И» под ней. Да, он точно ее вспомнил.
— Самое время уйти, мистер Малфой.
С приходом Дамблдора Леви больше нечего здесь было делать.
С ухмылкой на губах Леви бросилась к раскрытой двери, оставляя Люциуса за спиной. После того, как она запечатала выход, круглая комната не начала вращаться, а одна из дверей была открыта. Леви поспешила туда, узнав коридор, ведущий к лифту.
Сзади пока никого не было, и она поспешно ткнула в кнопку лифта, держа палочку наготове.
Когда она выбежала из лифта, в Атриуме было абсолютно пусто. Леви даже остановилась на мгновение, не веря своим глазам. Не могло же Министерство полностью опустеть за какой-то час…
Решетки другого лифта с лязгом раскрылись, выпуская Беллатрису. Леви побежала к каминам, но сзади мелькали вспышки, и она повернулась.
— А Волан-де-Морт придет? — громко и с вызовом спросила она, что привело Беллатрису в ярость.
— Не смей произносить его имя своим…
Договорить она не успела, Леви как раз пустила в нее заклятие и скрылась за фонтаном.
— Так что, придет? — настойчиво повторила она. — Волан-де-Морт обязательно должен знать, что вы упустили пророчество…
Луч Беллатрисы попал в статую, которая тут же разлетелась, осыпав Леви с ног до головы осколками и крошками. Когтевранка развернулась, Беллатриса снова принялась истерично хохотать, но тут ее выражение лица переменилось, она замолкла, побледнела и прильнула к полу в глубоком поклоне.
Леви повернулась назад и замерла.
Перед ней на расстоянии двух метров стоял Волан-де-Морт.
Он был высокий, худой и отвратительный, костлявые длинные бледные пальцы сжимали палочку, направленную прямо на нее. Леви ответила тем же.
— Так это правда? — холодным тоном спросил Волан-де-Морт. — Пророчество упущено?
Беллатриса сзади захныкала и что-то залепетала. Леви не обратила на нее внимания. Разбитая голова неприятно побаливала. Где-то внизу раздавался грохот поднимающегося лифта…
Леви собралась с духом, взмахнула волшебной палочкой, направленной на Волан-де-Морта, и воскликнула:
—
Авада Кедавра!
Атриум озарила ослепительная зеленая вспышка. Беллатриса оглушительно вскрикнула. Леви видела, как заклятие поразило тело Волан-де-Морта, но он не упал замертво, а его отшвырнуло от фонтана прочь на добрых пять метров.
Пока он не поднялся, Леви развернулась, но не успела отразить заклятие Беллатрисы, которое глубоко ранило когтевранку по правой щеке, словно полоснуло ножом. Кровь хлынула до шеи и ниже, Леви послала заклинание, но к ее красному лучу прибавился еще один, который метнул Поттер, стремительно бегущий к фонтану. На ходу он пытался послать еще Круциатус в Беллатрису, но она лишь взвизгивала от его лучей.
— Поттер, выбирайся, здесь Волан-де-Морт!
—
Я видел! — рявкнул Поттер.
Он смерил Леви практически бешеным взглядом, в котором ясно читалось, что он все видел.
— Я никуда не пойду! — закричал он, подбираясь к Беллатрисе. — Я убью ее!
Круцио!
Леви бросилась к каминам. Кровь уже заливала воротник, и когтевранка, убедившись, что Волан-де-Морт еще не поднялся на ноги, но жив, загребла горсть летучего пороха и шагнула в министерский камин, произнеся место. Поттер все еще пытался доставить Беллатрисе как можно боли за смерть крестного.
***
Кровь все текла и текла.
Пока Леви добиралась до башни Когтеврана из кухни, пришлось зажимать рану на щеке пальцами, и, хотя замок был почти пуст, ей вслед оборачивались удивленные ученики, провожая взглядом.
Не обращая внимания на оклики в гостиной, Леви поднялась прямиком в спальню. Очищать мантию не было смысла, потому что даже заклинанием не удалось залечить порез, нанесенный Беллатрисой.
Леви бросилась на колени перед раскрытым чемоданом, ткнула туда палочкой и схватила пузырек, вынырнувший из глубины ей в руку.
И только когда она пыталась открыть пузырек с бадьяновой мазью собственного изобретения, заметила удивленные голубые глаза Лайзы Турпин, которая замерла, сидя на кровати, с книгой в руках.
— Леви? — осторожно позвала она, стоило когтевранке снова вернуться к пузырьку. — Что случилось?
— Пустяки, — бросила Леви. Окровавленные пальцы соскальзывали с пробки, и пузырек никак не хотел открываться.
— Пустяки? — обеспокоенно переспросила Лайза. — Пустяки обычно залечиваются палочкой. Дай я взгляну.
И прежде, чем Леви попыталась остановить ее, Лайза соскочила с кровати, практически отбросив книгу, опустилась рядом с ней и осторожно осмотрела рану.
— Бадьян? — осведомилась она, забирая пузырек, и, не дожидаясь ответа, откупорила его волшебной палочкой и принялась наносить мазь.
Леви закрыла глаза, чувствуя, как боль с ударенного виска распространяется по всей голове.
— Так что случилось? — послышался тихий голос Лайзы. — Потому что это — не просто порез, а судя по всему, какое-то темное заклинание. Я постараюсь наносить так, чтобы шрам был как можно более незаметный. Кажется, такое заклятие не проходит без следов. Мама говорит, у меня умелые руки… Это ведь кто-то из Слизерина, правда? Если это Уоррингтон тебя так из-за того раза после Прорицаний, когда ты не дала ему оштрафовать меня со Сью, то…
— Хочешь быть Целителем, Лайза? — с мягкой улыбкой перебила ее Леви, заставив себя открыть глаза. — Нет, это не Уоррингтон. Все хорошо.
Лайза немного смущенно кивнула и отдала закупоренный пузырек, но возвращаться на кровать пока не спешила.
— А правда, что ты можешь вызвать патронуса? — с глубочайшим интересом спросила она. — Я слышала, что на экзамене профессора были в восторге.
— Да, это правда, — подтвердила Леви, и миловидное лицо Лайзы озарилось восхищением.
— Здорово, — протянула она и замялась. — Ну, ладно, мне нужно идти, найду Сью, мы хотели пройтись у озера до ужина.
— Спасибо, Лайза, — искренне поблагодарила сокурсницу Леви, подождала, пока та выйдет, сбросила грязную в пыли и крошках мантию, палочкой убрала следы крови с лица и одежды, рухнула на кровать и мгновенно заснула без сил думать ни о Поттере, ни о Волан-де-Морте, ни о Драко.
Проспала она весь вечер и всю ночь, а проснулась от шепота, который стоял в спальне. Голова все еще сильно болела, а тело неприятно ломило. Ее мантия так и лежала там, где Леви ее бросила с вечера, а полог не был задернут.
— Доброе утро, — послышался голос Лайзы. — Рана уже почти затянулась. Мы не стали тебя вчера будить.
Леви осторожно дотронулась кончиками пальцев сначала до виска, затем до пореза на щеке. По ощущениям действительно было не так плохо.
Сью, Мэнди, и Лайза сидели на кровати у Падмы. Когда Леви поднялась, они бросили на когтевранку одинаковый заинтересованно-обеспокоенный взгляд. Первой не выдержала Сью.
— Леви, нам Падма сказала, что ей вчера сказала Парвати, что Гарри Поттер сражался с Сама-Знаешь-Кем в Министерстве магии, а потом пришел профессор Дамблдор и всех спас, поймал несколько Пожирателей смерти и передал их министру Фаджу, а Сама-Знаешь-Кто сбежал, но министр его видел, а еще профессор Дамблдор вернулся в школу, а профессор Амбридж теперь больше не директор. А еще Падма говорила, что слышала, как ты произносишь имя Сама-Знаешь-Кого. Это правда?
Последнюю фразу Сью сказала с настороженностью, и четыре девушки смотрели на Леви выжидающе, словно ждали от нее каких-то подробностей.
— Допустим, — протянула Леви. — И?
— Мы с девочками решили, — несмело продолжила Падма тихим голосом, — что ты тоже была там.
— Вот как? — отозвалась когтевранка, вставая с кровати и направляясь к выходу. — Раз
вы с девочками решили, пусть будет так. — Она улыбнулась в ответ на их недоумевающие лица. — Я же еще успею принять ванну до завтрака?
Вопрос был риторический. Оставив девочек за дверью спальни, Леви решила, что если пока еще официально находится в должности члена Инспекционной дружины, то может позволить себе воспользоваться ванной старост.
Однако дверь не поддалась, хотя пароль меняется раз в год. Леви почему-то это разозлило, и она пнула запертую изнутри дверь ванной комнаты ногой.
Через несколько мгновений она распахнулась, и на пороге возник Драко, судя по всему, только что из воды.
— Ты всегда в таком виде выходишь, если кто-то ломится в дверь? — поинтересовалась Леви, оглядывая его.
— Нет, — ответил слизеринец. — Я знал, что это ты. Заходи.
И на этот раз картина с русалкой была завешана. В ванной клубился пар, мрамор был влажный и пахло душистой пеной.
Малфой накинул на плечи махровое полотенце, а когда увидел затягивающиеся раны на ее лице и виске, то принялся с озабоченностью их осматривать, мягко взяв когтевранку за подбородок.
Его мокрые светлые волосы спадали на лоб, губы были расслабленно приоткрыты, но лицо выражало сосредоточенность. На шее еле уловимо пульсировала артерия. Леви поборола странное желание дотронуться до нее губами и перевела взгляд. Ледяные серые глаза смотрели прямо на нее, и когда Драко заметил, как Леви почти не мигая наблюдает за ним, усмехнулся.
Леви опустила глаза и уставилась на обнаженный торс слизеринца. Драко был в отличной форме, и она следила, как крупная капля, упавшая с волос, бежала вниз по рельефному животу, оставляя за собой влажный след.
Малфой коснулся пальцами ее виска, и это было так неожиданно, что когтевранка судорожно вздохнула.
— Больно? Извини.
— Нет, не больно.
Она подняла на него глаза и улыбнулась.
— Кто тебя так? — спросил Драко. — На щеке, похоже, рана от темного заклятия.
— Лайза сказала так же, — произнесла Леви. — Она хочет быть Целителем. Сказала, что может остаться шрам. А это от Беллатрисы. Не успела отразить.
— От Беллатрисы? — мрачно переспросил Драко. — Ну, она еще пожалеет об этом. Не хотел бы я, чтобы… Что ты улыбаешься?
Леви не сводила с него своих темно-зеленых глаз, приблизилась к нему почти вплотную и поцеловала Драко настолько нежно, что он почувствовал, что вот-вот потеряет равновесие.
— Ты очень красивый, Драко, вот что, — тихо сказала она, улыбаясь и поглаживая его по щеке. — Какой еще реакции ожидал, стоя передо мной в таком виде?
Малфой то ли удивился, то ли смутился, словно ему такое сказали в первый раз.
— Кажется, ты пришла принять ванну? — спросил он. — Я спущусь на завтрак и принесу что-нибудь и тебе, тогда и поговорим. А то, кажется, если я сейчас не выйду на воздух, то…
— Да, конечно, — понимающе произнесла Леви. — Иди. Только не слишком торопись.
— Обязательно попробуй крайний слева кран, — посоветовал Малфой, застегивая пуговицы на рубашке. — Он мне нравится больше всего.
Он улыбнулся, высушил с помощью волшебства волосы и ушел, закрыв за собой дверь.
Леви дотронулась кончиками пальцев до губ, постояв так пару секунд, затем пошла набирать в ванну воду.
Когда Драко вернулся с тостами с беконом в одной руке и мармеладом в другой, Леви была уже готова.
— Я же не прогадал с выбором? — осведомился Малфой, протягивая ей тосты и присаживаясь на скамейку.
— Ты каждый день видел, что я ем за завтраком, — сказала Леви, кусая тост.
Утром Дамблдор уже сидел на своем месте директора, а Амбридж куда-то исчезла. Поттер тоже был за столом, и хоть выглядел, по словам Драко, «слегка помятым», но все же вернулся из Министерства целым и живым.
Леви рассказала обо всем, что случилось. Драко слушал внимательно и реагировал вполне адекватно по сравнению с прошлым разом, даже когда она рассказывала о попытке убить Волан-де-Морта. Леви сказала, что заклятие не подействовало, что и подтвердило их теорию о создании крестражей. Это означало, что пока они не узнают их точное количество и не уничтожат, Волан-де-Морта действительно нельзя будет убить. Леви заверила, что сам Поттер понятия не имеет о крестражах, потому что пока не предпринимал ни одной попытки убить Темного Лорда и судя по его мыслям. Пересказала точный текст пророчества, выуженного из сознания Поттера. Драко был им крайне озадачен.
— Еще я пыталась спасти твоего отца, — сказала Леви. — Он, похоже, и руководил операцией. Правда, не могла же я сказать ему все, как есть, но я пыталась. Слышала, профессор Дамблдор захватил кого-то из Пожирателей…
— Да, — со вздохом ответил Драко. — Я и не надеялся, что отец послушается. Что ж, теперь за последствия только ему отвечать. Здесь уже ничего не сделаешь. Не переживай. Значит, в соответствии с пророчеством, либо Темный Лорд убьет Поттера, либо наоборот? Ну, ничто не мешает кому-то другому убить Волан-де-Морта после того, как он убьет Поттера.
Хоть он и сказал это, не было необходимости говорить, что Драко на самом деле так не считает, и они оба были уверены, что над этим вопросом еще придется поломать голову и здесь все не так уж просто.
— И что мы теперь будем делать?
— Пока не знаю. Будет все лето, чтобы обдумать это. Может быть, буду пытать тетю Беллу, когда та заглянет на чай…
Драко засмеялся, и Леви хотела сказать, что это вовсе не смешно, но потом поняла всю комичность и тоже захохотала.
Когда все тосты были съедены, а волнующие темы обсуждены, они собрались разойтись по своим гостиным.
— Спасибо, что доверился, Драко, — сказала Леви, прежде чем повернуть к своей башне.
— Нет проблем, — улыбнувшись, откликнулся он. — Я же знаю, что ты действительно не промах.
***
Через некоторое время «Пророк» просто кишел всевозможными статьями с советами о защите себя и родных от темных волшебников, руководствами о наведении щитовых чар и защитных заклинаний, а также содержал официальное признание министра Фаджа о возрождении Вола-де-Морта.
Профессор МакГонагалл вернулась из больницы святого Мунго на всеобщую радость. Вернулся также и профессор Хагрид.
Леви ожидала, что ее вызовут на разговор к директору, но либо Поттер не стал рассказывать обо всем, что видел, либо Дамблдор сам не посчитал это необходимым. И лишь пятьдесят очков, прибавленные Когтеврану, которые формально никто не зарабатывал, показывали благодарность за содействие Поттеру.
За три дня до конца учебного года Леви в коридоре столкнулась с Грейнджер, как ей показалось, не случайно. Гриффиндорка сказала, что благодарна за то, что Леви не дала им пойти в Министерство вместе с Поттером, а еще сказала спасибо за то, что она не дала ему погибнуть в зале с каменной аркой.
С этими словами Грейнджер развернулась, и стало ясно, что Поттер, похоже, о том, что видел, не рассказал.
Самого гриффиндорца в последнее время Леви видела очень мало, а когда видела, не могла не почувствовать, как ему плохо. Поэтому вместо прощального ужина она пошла на его поиски, потому что чувствовала, что он сам не сможет сейчас заговорить первым.
Она застала его в одном из пустынных коридоров замка. Поттер сидел на полу почти так же, как когда-то сидел Драко. Только Поттер чувствовал себя сейчас хуже.
Леви опустилась рядом с ним. Он не отреагировал.
— Тот человек был дорог тебе? — мягко спросила когтевранка.
— Да, — тихо ответил Поттер. — Это был мой крестный.
Он немного помолчал и сказал:
— Ты еще раз спасла мне жизнь. Спасибо. Если бы ты не вздернула меня там, я бы… — его голос сорвался. — Рон и Гермиона говорили, что хорошо, что ты пошла со мной. Они решили, что так будет лучше, потому что видели, как ты сражаешься. Так и вышло. Я бы наверняка не вернулся оттуда один.
— Все нормально. Знаю, зачастую принятые решения кажутся правильными, но эта уверенность мешает увидеть, что совершаешь ошибку. Я не хотела, чтобы твои друзья пострадали, и извини, если пришлось добиваться этого чересчур жесткими методами.
— Ничего, — Поттер попытался улыбнуться. — Мне повезло, что нашелся человек, который не только смог увидеть мою ошибку, но и сумел ее предотвратить.
Он задумчиво повертел в руках волшебную палочку.
— Я не могу понять, почему ты пыталась убить Волан-де-Морта, — наконец спросил он. — Это было очень неожиданно.
— А чего ждать? — произнесла Леви. — Вот он стоит, вот палочка в руке, зачем медлить?
— Ну, — протянул Поттер, — еще ни один человек при мне не пытался этого сделать. Не боишься?
Леви покачала головой.
— Все равно не получилось. Видимо, недостаточно волшебного мастерства.
— Не в этом дело, — сказал гриффиндорец. — В том пророчестве сказано, что я должен убить его.
— Вот как? — удивилась Леви.
— Да. Он отметил меня как равного себе, когда попытался убить в первый раз. Уже не помню точную формулировку, но только я могу убить его. Я подумал, что стоит рассказать это человеку, который уже второй раз спасает меня от смерти.
«Третий», — подумала Леви.
— М-м, — задумчиво протянула она. — Что ж, будь осторожен. Жаль, что все так навалилось.
— Да, — рассеянно вымолвил он.
— И жаль твоего крестного. Очень. Но отец говорит, что не надо бояться смерти. Смерть — это лишь логичный завершающий этап жизни каждого человека. И пускай твоего крестного уже не вернуть, но он будет продолжать жить, пока живешь ты сам, — она дотронулась до его рубашки, там, где находится сердце, — вот здесь. Пока ты хранишь о нем память.
С этим прикосновением Поттер осознал, что ему стало легче, а боль от потери начала угасать.
— Спасибо, — сказал он, вложив в это слово всю благодарность, которую испытывал в данный момент.
