ВдохВыдох

      Леви открыла глаза, и взгляд тут же уперся в нечто непонятное. Через две секунды пространственная ориентация встала на место, и когтевранка поняла, что смотрит на койку на втором ярусе, которую раньше занимал Уизли. Значит, она лежит на месте Поттера, только почему-то на заправленной постели ногами к подушке, в одежде и накрытая одеялом с постели, на которой она спала с Драко. Сам слизеринец сидел у ее ног, подложив подушку Поттера себе под спину, и читал одну из многочисленных Грейнджеровых книг.       — Водички? — деловито осведомился он, оторвав серые глаза от книги.       Леви заметила стоящую на столе чашку, в которой еще вчера благодаря усилиям Малфоя не убавлялся ром, и подумала, что он учтиво заготовил воду для нее заранее.       — Да нет, спасибо, — сонно отозвалась она, оглядываясь. — А где…       Драко кивнул куда-то вниз, Леви заглянула за края койки и, к своему удивлению, обнаружила, Поттера именно там, спящего сидя у своей собственной кровати.       — Он так всю ночь проспал?       — Судя по времени, и все утро, — улыбнулся Драко, откладывая книгу на стол.       — А почему я…       — Поттер настоял на том, чтобы ты заняла его спальное место, — Малфой улыбнулся пуще прежнего. — Он даже сам тебя уложил сюда, принеся на собственных руках, а потом, сказав, что мы сделали этот день одним из самых счастливых в его жизни, отрубился там, где ты его и видишь сейчас.       — Очень мило, — протянула Леви, разминая шею. — Скажи, все же обязательно было накачивать нас до такого состояния? — поинтересовалась она.       — Я хотел, чтобы Поттер перестал тебя ненавидеть, — с той же улыбкой произнес Драко, — я этого добился.       — Только ты не учел, что он мог напиться настолько, что и не вспомнит, что, оказывается, больше не ненавидит меня, — заметила девушка.       — Да нет, — сказал Малфой, — поверь мне на слово, такое не забывается.       И, оставив ее обдумывать эту неоднозначную фразу, Драко встал с Поттеровской койки и прошел на кухню, чтобы заняться завтраком, а точнее сказать, уже обедом.       — Позволь спросить, где ты научился так готовить? — спросила Леви, подходя к нему сзади и запуская руки ему под свитер. — Мне казалось, аристократы не делают этого руками.       — Я жил у одной девушки, которая всю жизнь готовит без домовиков и волшебной палочки, — сказал Драко, нарезая дольками картофель, — а еще она научила этому даже Уизли — человека, который не способен и дня прожить без того, чтобы ему не принесли поесть, так что я просто не мог не вдохновиться.       Он отложил нож и повернулся к ней.       Драко снова улыбался. Уже некоторое время назад ему надоело бриться, и теперь красивое лицо слизеринца было подернуто трехдневной щетиной.       Леви замерла, почувствовав, что если не опустит глаза, то щеки начнут предательски гореть, но Драко вдруг взял ее за подбородок, заставляя смотреть на себя, а вторую руку положил себе на живот, туда, где застыли холодные руки когтевранки под его свитером.       Он ухмыльнулся, как-то непонятно упиваясь ее участившимся дыханием. Ему сейчас было необходимо, чтобы она на него смотрела, нельзя было давать ей снова спрятать глаза, как она обычно это делает, когда не хочет показывать что-то, периодически возникающее внутри нее.       Драко ощутил, как пальцы Леви подрагивают под его рукой, но он, почти не мигая, смотрел ей прямо в глаза, которые смотрели на него в ответ сейчас совершенно по-особенному. Леви разомкнула губы то ли удивленно, то ли чтобы дышать было проще, но теперь она была практически загнана им так, что он пронизывал ее своим взглядом, ухмыляясь половинкой рта, а ей лишь хватало сил на то, чтобы не упасть и не забывать вдыхать воздух.       Давай же. Покажи мне, что ты чувствуешь сейчас.       И тогда он утонул в пугающем и одновременно кружащем голову желании уложить ее прямо на пол или на стол, или на пустующую койку Поттера, запустить обе руки в ее волосы, гладить вечность ее губы, шею, тело, а потом избавить когтевранку от одежды и…       Драко шумно выдохнул, прерывая поток мыслей, которые принадлежали не ему, заставил себя отвести взгляд от широко распахнутых глаз Леви и отпустил ее, все еще переживая ее чувства, так разительно отличающиеся от его собственных, ведь Драко был уверен, что холодящий страх явно передался от нее.       — Почему ты боишься меня?       Она все еще часто дышала и непонимающе нахмурилась, заслышав его.       — Боюсь? — она словно испугалась на мгновение от того, что Малфой об этом узнал.       — Я чувствую это, — сказал Драко. — Уже не в первый раз ты словно прячешься, закапывая свои чувства поглубже. Зачем ты это делаешь? Почему мне нужно практически силой узнавать их у тебя? Ты же знаешь, я никогда не оттолкну тебя. Не бойся.       Драко видел, как пульсирует артерия на ее шее. Леви смотрела в его лицо, нахмурившись.       Давай. Ты же видишь, я все тебе позволю.       Леви сделала несмелый шаг к нему навстречу и протянула подрагивающую руку. Драко вспомнил, как трудно было ему вначале сделать то же самое по отношению к ней, вспомнил, как заставлял себя обнять ее и как Леви делала это сама, так легко. А теперь у нее возник тот же самый барьер, который Драко так хотел, чтобы она сломала, иначе он сделает это сам.       Она подошла еще на шаг, почти уткнувшись ему в грудь, и снова запустила руки ему под свитер. Драко скорее осознавал, чем чувствовал, как она коротко и часто дышит, как воздуха снова не хватает, а те вдохи не дают легким насытиться сполна.       Леви дрогнула, когда он, обняв одной рукой за шею, второй перекинул через плечо ее длинные темные волосы, скользнул ладонью под одежду и поглаживал спину.       Ее руки уже откровенно тряслись, но Драко снова упорно не отпускал, прижимая к себе. Он осознал, что она замерла в его руках, а когда посмотрел на нее, то опешил от того, что зрачки когтевранки расширились почти на всю радужку, отчего глаза потемнели.       — Нет, не смей уходить! — воскликнул он, понимая, что Леви уже готова снова закрыться.       — Драко… — с мольбой тихо произнесла она. Ее разомкнутые губы подрагивали. — Не… хватает воздуха.       Но она даже не думала вырываться.       — Дыши, — говорил он ей на ухо, переместив руку со спины на ее живот. — Дыши, Леви.       Она смотрела на него снизу вверх, заставляя себя поглотить каждый дюйм его лица, не отрываясь, словно от этого зависела ее жизнь.       Барьер трещал по швам с каждой секундой, в которую она не могла вздохнуть, и она почти задыхалась, понимая, почему Драко держит ее, не дает отстраниться.       — Дыши, — настойчиво повторил он сквозь зубы, когда уже обе его руки ощущали ее прохладную кожу, игнорируя одежду. — Давай, Левенте. Вдох-выдох.       Так надо было.       Леви глубоко вздохнула.       Драко отпустил ее, убрав руки.       — И это все? — с насмешкой спросила она.       Драко увидел, как ее губы тронула ухмылка, которая, наверное, так часто была у него самого.       И тогда внутри что-то щелкнуло.       Драко поднял ее на руки, охваченный вновь возникшим стремительным желанием, только теперь оно принадлежало ему самому и уже не было страха, и легко усадил Леви на шаткую столешницу, не обращая внимания, как что-то с глухим звуком упало на пол. Ухмылка на ее губах крепла, и от этого уже Драко ощущал, как его мелко потряхивает. Он запустил руки уже ей под юбку и опешил, когда пальцы коснулись холодного металла.       — Ты до сих пор его носишь? — спросил он, проводя рукой по ее бедру.       Она кивнула, а потом заставила его опешить еще больше, когда в одно мгновение избавила от свитера, с неожиданной заботой откладывая его в сторону. Драко ведь подумал, что она скорее отбросит его.       — А я могу сделать так же? — с еще не ушедшим удивлением в голосе спросил он, в то время как Леви уже положила руки на его плечи. — Я посчитал, что будет неправильно снимать с тебя хоть что-то без твоего разрешения.       — Это так… благородно, — проникновенно сказала Леви, закусив губу. — Ты не перестаешь покорять меня.       Она выжидающе посмотрела на него.       Драко сглотнул, осознавая, как трудно иногда бывает Леви рядом с ним. Если он сам теряет голову от одних только поцелуев, то неудивительно, что она предпочитает уйти, а не позволить ему дотронуться до себя или самой сделать это с ним.       Драко на секунду прикрыл глаза, моля о том, чтобы сознание осталось при нем, и стянул с нее кофту, положив к своему свитеру.       Он снова сомкнул веки, ощущая приятную прохладу ее кожи под своими пальцами. Леви запустила свои в его волосы, притянув к себе. Драко, затаив дыхание, проводил руками по ее худым плечам с выступающими косточками, спустился к ключицам, а потом и ниже, изучая кончиками пальцев каждый изгиб открывшегося ему тела.       Он позволил ей закрыть глаза, прочувствовать новое для нее ощущение его касаний. Драко поднял взгляд и увидел, что она еле уловимо улыбается, а брови ее подрагивают. Он ухмыльнулся и, приблизившись к ней, дотронулся губами до ее шеи. Леви вздохнула, ощутив его горячие губы, и снова воздуха стало мало, но уже совсем по другой причине. Драко был горячий, и ей казалось, что вот-вот — и она сама сгорит, осыпавшись пеплом в его руках.       Она вдохнула с еле слышным стоном, когда Драко добрался до особо чувствительного места на ее шее, снова положив горячие руки ей на бедра, на этот раз уже выше того места, где крепился подаренный слизеринцем нож.       Леви потянула Драко к себе еще ближе, придвигаясь к нему, при этом задев на столешнице рукой еще что-то, что тут же рухнуло и со звоном разбилось. Она хохотнула, прижимаясь своим обнаженным телом к нему совсем вплотную. И теперь уже была очередь Драко отчаянно хватать губами воздух, но Леви, словно почуяв его состояние, обхватила его ногами и поцеловала, окончательно лишая шанса сохранить самообладание.       Ты же этого хотела?       Драко сжал руки в кулаки под ее юбкой, задыхаясь, уже почти готовый сорваться, до конца не пребывая в уверенности, что выдержит это, как сзади послышался какой-то звук.       И все исчезло.       Воздух снова стал доступен.       Драко резко обернулся, Леви мгновенно обхватила себя руками, отпустив его, и в поле зрения слизеринца возник Поттер, застывший в нелепой позе с сочащейся с лица неловкостью, а у его ног лежала книга, которую он, вероятно, только что уронил.       — Извините…– торопливо произнес он, делая вид, что не заметил, где до сих пор находились руки Драко.       Он отвернулся к когтевранке, которая так и осталась сидеть на столешнице, обнимая себя с обеспокоенным видом.       — Все в порядке? — осведомился он.       И словно в ответ на его вопрос он заметил, как из ее носа к губам заструилась кровь. Леви испуганно глянула на него, зажав ноздрю рукой.       — Мерлин… — виновато выдохнул Драко, оглядываясь в поисках салфетки или полотенца. — Извини, пожалуйста. Запрокинь голову…       Он помог ей одеться и бережно вытер кровь с лица, но Леви почему-то засмеялась.       — Ты так прекрасен, что мой организм не выдержал этого, — сказала она с улыбкой, прижимая салфетку к носу.       — Да и я не железный, знаешь, — вздохнул Драко. — У меня так уже несколько лет, только кровь не течет.       Леви не нашла ответа, но Драко это и не было нужно.       Пару минут ушло на то, чтобы поднять все, что они уронили, и еще несколько понадобилось, чтобы завершить готовку. Леви воспользовалась магией, потому что Поттер наверняка безумно проголодался.       И Драко оказался прав: Поттер помнил, что случилось вчера.       Леви поняла это сразу, как только гриффиндорец опустился на скамью, чтобы пообедать с ними. И лишь еще не сошедшая тень неловкости омрачала его лицо.       — Очень вкусно, — как бы между прочим похвалил он печеный картофель с грибным соусом.       Леви улыбнулась в тарелку скорее от того, что Драко поглаживал под столом ее ногу, словно они снова оказались в классе Зельеварения.       — Я тут подумал, — начал Поттер, — может быть, ты мне поможешь?       — М-м? — когтевранка подняла на него глаза.       — Я не надеюсь, но вдруг ты случайно знаешь, что может означать один символ…       Поттер оглянулся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы изобразить интересующую его вещь, и Леви торопливо подсунула ему первый попавшийся кусок пергаментного свитка и перо, найденное в сумочке Грейнджер.       — Спасибо, — поблагодарил Поттер и, начертив что-то на клочке, протянул его Леви. — Знаешь, что он означает?       Драко увидел на пергаменте треугольник, внутри которого Поттер нарисовал круг, который пересекала вертикальная черта, делящая треугольник надвое.       — Знаю, — ответила Леви, с пару секунд глядя на символ, и вернула пергамент обратившемуся в слух Поттеру. — Интересно, зачем он тебе понадобился, — произнесла она, но, заметив, как Поттер желает услышать пояснения, не стала выпытывать. — Это знак Даров Смерти.       — Чего? — одновременно спросили Драко и Поттер.       — Каких еще Даров? — нахмурившись, сказал Драко. — Это же символ Грин-де-Вальда, который он вырезал на стене Дурмстранга.       — Откуда ты знаешь? — опешила Леви.       — Отец хотел послать меня в эту школу, но мать настояла, чтобы я отправился в Хогвартс, потому что не хотела, чтобы я уезжал так далеко от дома, — рассказал Драко. — Но это — точно символ Грин-де-Вальда, он еще изображен на воротах в Нурменгард — тюрьму, которую он построил для своих врагов, а в итоге попал туда сам.       Поттер нахмурено смотрел на собственноручно выведенный символ.       — А что за Дары Смерти? — спросил он.       — Несомненно, этот знак в первую очередь ассоциируют с Грин-де-Вальдом по причинам, которые только что осветил Драко, — сказала Леви. — Но в узком кругу существует теория о существовании трех Даров Смерти, и человек, который соберет их воедино, сможет победить смерть.       Леви забрала перо и пергамент назад и начала рисовать в перевернутом виде, чтобы Поттеру было понятнее.       — Один из Даров — это Бузинная палочка, — она провела черту. — Самая могущественная, непобедимая волшебная палочка, чей хозяин победит в любой дуэли. Второй Дар — Воскрешающий камень, — она нарисовала поверх черты круг. — Этот Дар позволяет возвращать из мертвых. И последний, — она заключила черту и круг в треугольник, — мантия-невидимка.       На листке теперь виднелись два идентичных рисунка.       — И эти Дары есть на самом деле? — поинтересовался Драко. — Почему я никогда не слышал ни о чем подобном?       — Потому что люди прежде всего видят символ Грин-де-Вальда в знаке Даров Смерти, и лишь немногие интересуются, что за этим стоит, — объяснила Леви. — И только разузнав больше, можно прийти к «Сказке о трех братьях», откуда и пошла теория о существовании Даров Смерти. Мы с Энтони уже давно обсуждаем между собой эту теорию, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Проще всего, кажется, отследить Бузинную палочку, потому что, согласно легенде, получить ее можно только лишь убив предыдущего владельца. Поэтому периодически ее след в истории открывается, но теряется он еще чаще, поэтому однозначного ответа, видимо, так и не найти.       — Интересно, — задумчиво произнес Поттер. — Я и не надеялся, что ты можешь такое знать.       — Я, честно говоря, тоже, — сказал Драко.       — В таком случае, может быть, ты поможешь мне еще кое в чем? — поинтересовался гриффиндорец. — Я был бы очень признателен. Ты знаешь, кто этот человек, Левенте?       Поттер протянул ей фото в рамке, изображавшее светловолосого молодого человека.       — Ну да, — мгновенно отозвалась когтевранка после секундного взгляда на фото. — А зачем тебе фото Грин-де-Вальда?       — Так это Грин-де-Вальд? — удивился Поттер еще больше, чем когда узнал, что это за таинственный символ, так интересовавший его.       — Ага, — сказала Леви. — Только молодой. А почему ты спрашиваешь?       — Волан-де-Морт…       ХЛОП!       Его фразу оборвал оглушительный хлопок трансгрессии у самого входа в палатку. Леви вскочила на ноги, выхватывая палочку.       — Поттер, под мантию! — торопливо бросила она, направляясь к клапану. — Драко, останься пока тоже здесь, я посмотрю, что там произошло…       Еще до того, как она вышла, послышались громкие мужские голоса, и сомнения в том, что они каким-то образом минули их защитные заклинания, исчезли.       Ее встретили пять человек, лица которых тут же озадаченно вытянулись, стоило им завидеть вышедшую из палатки девушку. Некоторые тут же подняли палочки, но она не спешила делать то же самое, оглядывая прибывших, пытаясь понять, как они обошли защиту. В одном из них угадывался оборотень, смотревший на Леви с отвратительным плотоядным выражением, и девушка силой заставила себя не скривиться.       — Опустите палочки, идиоты! — скомандовал тот, кто стоял к Леви ближе всех.       — С каких пор ты у нас в командирах находишься, Струпьяр? — рыкнул на него оборотень. — Делай свою работу!       Леви терпеливо сложила руки на груди.       — С удовольствием, — отозвался Струпьяр, подходя к ней медленной походкой, оглядывая девушку с макушки до пят. — Как тебя зовут, красавица?       — Левенте Гордон Фаррелл, — спокойно ответила Леви безо всяких эмоций.       — Левенте Гордон Фаррелл, — медленно повторил за ней Струпьяр. — Интересное имя. Статус крови?       — Чистокровная.       Струпьяр расплылся в улыбке. Он был выше Леви на добрых две головы, но она совершенно его не боялась. Наоборот, девушка пристально вгляделась в его лицо, и, как обычно, нескольких секунд оказалось достаточно, чтобы узнать, что эти люди — егеря, занимающиеся отловом нечистокровных и зарабатывающие таким образом деньги. А защитные чары разрушились из-за нововведенного заклятия Табу, лежащего теперь на имени Волан-де-Морта.       Теперь все стало на свои места.       Леви не отводила глаз от Струпьяра, ожидая, что он отвернется. И правда, вскоре ему стало не по себе, и он повернулся к своим, не выдавая этого.       — Слыхали? — звучно бросил он егерям позади них. — Говорит, что чистокровная.       Струпьяр удовлетворенно повернулся к ней назад, как только сзади послышался смех.       — Почти все, кого мы спрашиваем, отвечают именно так, — тихо сказал он, чтобы только Леви могла его слышать. — И никогда это не оказывается правдой. Интересно, сколько мне дадут за твою прекрасную голову…       Он нагнулся к ней и с упоением втянул воздух, обнюхивая ее. Леви не стала его заколдовывать только лишь по той причине, что тогда к ней подослали бы оборотня, а Струпьяр был самый терпимый из пяти егерей.       — Ты еще школьница? — спросил он, нанюхавшись вдоволь, словно хотел таким образом учуять примесь грязной крови в девушке. — Вдруг ты скрываешься от Министерства?       — Я закончила школу, — ответила Леви, по-прежнему глядя Струпьяру прямо в глаза.       — Правда? — практически обрадованно переспросил егерь. — Хогвартс?       Она кивнула.       — Ну да, — выдохнул Струпьяр. — Факультет?       — Слизерин, — ответила Леви.       Струпьяр внезапно снова рассмеялся.       — Второй по популярности ответ, милочка, — сообщил он. — Да только опять же мало кто может назвать, где их общая гостиная, так что еще вопрос, сможешь ли ты это доказать…       Струпьяр облизал взглядом ее худые ноги и сделал какое-то движение рукой к ней, как ледяной голос у палатки заставил его повременить.       — Надеюсь, мою принадлежность к Слизерину не нужно будет доказывать?       Завидев Драко, выходящего из палатки, егеря опешили. Малфой, в отличие от Леви, не стал церемониться и держал волшебную палочку наготове.       — Малфой! — выпалил оборотень, поднимая свою.       — Рад, что мы друг друга узнали, Сивый.       — Треплешь имя Темного Лорда, Драко? — вкрадчиво поинтересовался оборотень, подходя к нему. — Соскучился?       Драко лишь презрительно фыркнул в ответ, не желая удостоить Фенрира словами.       — Что вы здесь делаете?       — Ловим тех, кто скрывается от Министерства, и тех, кто называет имя Темного Лорда направо и налево, — ответил за Сивого Струпьяр. — Обычно за вторую категорию дают больше.       Егеря одобрительно засмеялись.       — Недавно вот, — продолжил Струпьяр, — поймали дружков Поттера…       У Леви внутри все похолодело от осознания того, что Поттер, возможно, в следующую секунду вылетит из палатки, чем обречет их троих на еще большие разборки, которых она так старалась избежать.       — …и, хотя Темный Лорд и пытал их, почему-то они оба понятия не имеют, где он находится.       — От нас вам что нужно? — громко спросила Леви в надежде поскорее от них избавиться.       — От вас? — переспросил Струпьяр, смотря на Драко. — Хоть вы и не дружки Гарри Поттера, но Темный Лорд несколько месяцев надеется, что кто-то из егерей доставит ему тебя, а твою подружку, — он обратил жадный взор на Леви, — мы с Сивым разделим по-братски.       Он рванул руку к ее волшебной палочке, но Драко, перехватив это движение, сшиб Струпьяра с ног с красной вспышкой. Егеря тут же бросились к ним, Леви оглушила крайнего справа, Драко метал заклятия в Сивого, который в два шага добрался до него. Еще один егерь трансгрессировал, и Леви поняла, что совсем скоро он придет с подмогой из Пожирателей смерти.       — Надо уходить! — крикнула Леви, и прежде, чем три два оставшихся егеря добрались до палатки, резко взмахнула палочкой, и они, пошатнувшись, остановились, сдерживаемые невидимым щитом, сотворенным когтевранкой.       Драко попал в Сивого с третьего раза, оборотня отшвырнуло сквозь щит на добрых пять метров, и он с Леви нырнул вглубь палатки, где перед ними возник из-под мантии-невидимки обеспокоенный до предела Поттер.       — Хватай вещи — и проваливаем! — воскликнула Леви, подхватывая сумочку Грейнджер. — Нет времени складывать еще и палатку!       Это было и так понятно. Снаружи мелькали какие-то вспышки, три егеря осаждали магический щит, препятствующий входу, пока Поттер торопливо оглядывал палатку в поисках своих вещей. Леви скомкала пергаментный клочок с двумя символами Даров Смерти, сгребла горшок с белладонной, а Драко одним движением заставил все вещи в палатке исчезнуть, оставив лишь голый пустой брезент. После этого все трое взялись за руки и трансгрессировали.       Они оказались на заснеженной проселочной дороге, стоя лицом к простирающемуся белому полю впереди них. С другой стороны дорога была скрыта голыми ветвями высоких кустарников, тянувшихся далеко влево и вправо. Здесь, насколько хватало взгляда, было абсолютно пусто, и снежная белизна поначалу казалась непривычной. Вдали, где уже темнело небо, виднелись холмы и заснеженные крыши домиков.       — Где мы? — спросил Поттер.       — Уилтшир, — ответил Драко, поднимая палочку. — Я наведу заклинания на всякий случай.       С этими словами он отошел немного дальше, чтобы оградить их.       — Уилтшир? — непонимающе нахмурился Поттер.       — Здесь находится поместье Драко, — пояснила Леви. — Да не конкретно здесь! — слегка раздраженно бросила она, после того как Поттер начал озираться по сторонам.       — Что случилось? — спросил он. — Как эти егеря нас нашли?       — На имени Темного Лорда теперь Табу. Теперь, как только его назвать, появляются эти красавцы. Поэтому следи за языком…       — Извини, — торопливо бросил гриффиндорец, пряча пальцы в рукава свитера.       — Ничего.       — Мы здесь, потому что вы хотите отправиться за Роном и Гермионой?       — Верно, Поттер, — ответил Драко, обводивший волшебной палочкой большой круг на месте, где они стояли.       — И вы хотите отправиться туда вместе со мной? — спросил он, и Леви отчего-то показалось, что Поттер совсем этого не хочет.       — Ну, — протянул Драко, — а ты хочешь продолжить наши каникулы, наплевав на то, что Темный Лорд от души развлекается с твоими друзьями?       Поттер помрачнел.       — Нет, конечно, — сказал он. — Просто это может быть опасно.       «Интересно, почему его это волнует?» — вдруг подумалось Леви, но она не стала озвучивать эту мысль.       — Может быть, было бы разумнее пойти мне одному? — предположил Поттер.       — Вот Дамблдор нас с Леви по головке-то погладит, — саркастично протянул Драко. — Если кому и оставаться, так это ей.       — И думать не смей, — твердо ответила она, устремляя взор на Малфоя.       — Не удалось уговорить в очередной раз, — развел руками Драко. — Значит, идем все вместе.       — Может быть, все-таки вам…       — Нет, — оборвала Поттера Леви.       — Хорошо, — вздохнул он. — И что, мы просто заявимся к ним и… и что?       — А что здесь еще можно придумать? — спросил Драко. — Потратить пару месяцев на готовку Оборотного зелья, затем оглушить парочку егерей и заявиться под их видом? К этому времени от твоих друзей, боюсь, останутся одни косточки, если Темный Лорд намеревается через их пытки добраться до тебя.       Поттер пребывал в раздумьях несколько секунд, затем кивнул.       Убедившись, что за ними никто не придет, хотя это было лишнее, ведь они направляются к Волан-де-Морту сами, они сняли защитные заклинания и, вновь взявшись за руки, трансгрессировали.