Две Главные Ошибки Тёмного Лорда

      Спустившись в винный погреб, Гарри сразу же направился к недавно созданной камере. Ему не хотелось бы откладывать то, что можно сделать прямо сейчас. В конце концов, в этом коттедже, кроме как заниматься своей идеей, было абсолютно нечего делать. Быстрым шагом миновав стройные ряды огромных бочек, он направился туда, где ранее Билл разобрал большой кусок стены. А подойдя, упёрся в дверь.       Большую такую, тяжёлую, металлическую. Скорее даже не просто дверь, а прямо-таки настоящую бронедверь. Нда-а… И ведь в прошлый раз он её даже не заметил… Пребывая в растерянности, Поттер не сразу понял, что, во-первых, железная перегородка очень уж напоминала ему те, что стояли в Гринготтском сейфе его родителей, правда, на вид эта была значительно крепче. Впрочем, Билл ведь работал на гоблинов, так что можно и не гадать, почему его работа так похожа на банковскую.       Ну а во-вторых, Гарри понял, что не имеет ни малейшего представления о том, как ему следует открывать сие чудо. Всё-таки ранее он похожую открывал именно-что ключом. Растерянно поводив глазами в поисках чего-то хотя бы отдалённо напоминающего ручку, ну, или, на худой конец, замочную скважину, Поттер остался ни с чем. Впрочем, и остальные его усилия оказались безуспешными, так что Гарри лишь без особой надежды на успех попробовал стандартное «Алохомора», которое, как и ожидалось, не дало никакого эффекта. Растерянно пожав плечами, Поттер развернулся и пошёл назад. Нужно всё-таки узнать, как открывать эту громадину, перед тем, как строить Наполеоновские планы.       По-быстрому вернувшись на кухню, где всё ещё завтракал Билл, он вскоре узнал и записав зубодробительную формулу и принялся наспех её запоминать. Поблагодарив Уизли за помощь и словив на себе его странный взгляд, Гарри в темпе вальса вернулся вниз.       Лестрейндж всё так же висела скованная цепями на противоположной стене в точно такой же позе, как он её и оставил, и всё ещё без сознания. Или же ведьма спала, кто её знает, возможно она уже давно сбросила его оглушающее и просто отдыхает. В любом случае, он пришёл сюда не за тем, чтобы размышлять об этом. Ему нужно попытаться достать хоть что-нибудь ценное из разума Пожирательницы. Гарри достал из кармана палочку, направив её на пленницу, мысленно собрался, настроился и провозгласил: — Легилименс! — Первую пару мгновений ничего не происходило, а затем всё померкло.       Поттер успел уже было подумать, что где-то ошибся, как внезапно его взор прояснился, и он увидел ничто иное как… Дверь. Обычную деревянную резную дверь с красивой гравировкой. Мгновение, и та распахивается взмахом волшебной палочки, неясно как незамеченной им до этого. За дверью была странная картина, куча людей, стоящих в просторном зале. — Что здесь происходит? В чем дело, Цисси? — Прозвучал как будто бы и знакомый и незнакомый голос. Гарри начал понемногу понимать, что происходит. — Это ведь та самая грязнокровка! — Снова прозвучал всё тот-же отдалённо знакомый голос. — Это Грейнджер? — «Да!» — Мысленно воскликнул Поттер, ведь ему всё удалось! Прямо сейчас он мог видеть свои похождения в Малфой-мэноре, причём глазами Беллатрисы!       Пока Гарри мысленно ликовал и думал о том, как бы сменить видение на другое, ведь о том что тут произошло он и так знает, ведьма, чьими глазами он смотрел, уже успела разобраться с егерями, да отправить его-прошлого в подвал. При этом оставив Гермиону себе.       Понимая, что у него нет ни малейшего желания смотреть на то, как его подругу снова будут пытать, но на этот раз от первого лица, Поттер всем своим естеством захотел прекратить это видение… И, моргнув веками, понял ,что снова находиться в подвале, в камере, а рядом с ним всё ещё висит Лестрейндж точно так же, как и до этого, надёжно скованная. Единственным различием между тогда и сейчас было то, что ведьма теперь стала куда громче и глубже дышать. Впрочем, он тоже не сильно отличался, у него также оказалось сбитое в хлам дыхание.       Смекнув, что подражатель Снейпа из него никакой, Гарри решил сделать перерыв. Всё же он не предатель-зельевар, чтобы быть в состоянии десяток раз вгрызаться в воспоминания другого человека, не имея даже одышки. Впрочем, мастерство приходит со временем, может быть, когда-то он сможет сделать также… А пока ему нужно перевести дух и отдохнуть перед новой попыткой.       Отдыхая на только что наколдованном из ниоткуда стуле, Поттер сравнивал то, что испытал он, с тем что было описано в предоставленных Гермионой книгах. Во-первых, он не заметил ни сопротивления, ни сложности в применении Легилименции, а во-вторых - усталость была значительно меньше, чем ему обещали в печатных изданиях. И если первый факт наполовину объяснялся тем, что объект исследования его Легилименции вообще-то был сейчас без сознания и потому практически не сопротивлялся вторжению, то второй вызывал некоторые опасения.       Во всех трёх томах в один голос твердили, что первый опыт ментального воздействия на чужой разум должен быть тяжёлым и утомительным, а также нередко заканчивался нервным срывом, даже если начинать с простейших техник. Было подозрительно странно, что всё это попросту отсутствовало в его случае, но Гарри решил пока что не придавать этому значения. В конце концов, он всегда умудрялся во что-то неизвестное влипнуть, так что проще не думать об этом. Работает, да и Мерлин с ним.       Заметив, что дыхание пришло в норму, Поттер встал и стал готовится. Вспомнив маленький совет, прочитанный вчера, он для начала сосредоточился на мысли «достать самое важное». И вновь произнёс: — Легилименс!       В отличии от прошлого раза, этот качественно отличался. Теперь вместо целого видения он просматривал разрозненные куски, мелькавшие друг за другом, соединявшиеся в причудливый калейдоскоп странных видений. К примеру, в одном из них он, то бишь Лестрейндж, ел в Малфой-мэноре. Видение было очень коротким, не больше двух секунд, и вскоре померкло, сменившись следующим. В нём Пожирательница о чём-то разговаривала с Драко. Впрочем, и этот эпизод был мимолётным, сразу же сменившись другим.       Так продолжалось уже довольно долго, когда Гарри, наконец-то нашёл что-либо стоящее. В этом видении он так ничего и не увидел, помимо мелькнувшего на секунду змеиного лица Реддла. Он лишь успел услышать фразу Волан-де-Морта, доносившуюся до него, как через испорченный радиоприёмник, еле слышимо и с треском: — Это оч… ь важн… Бе… иса, п… о… и… — После чего он явственно почувствовал, как его вышвыривают из чужой памяти. Примерно такое же ощущение он испытал, когда его выгнали с последнего урока Окклюменции.       Сразу же он понял, что стоит на коленях, упираясь в холодный каменный пол, и тяжело дышит. За этим послышалось яростное бряцанье металла и многочисленные проклятия, сыпавшиеся на него со стороны очнувшейся Лестрейндж. Медленно поднявшись и всё ещё судорожно дыша, Поттер снова оказался на наколдованном стуле. — Мерзкий полукровка! Да как ты смеешь, отродье лезть ко мне, МНЕ, самой верной слу… — Гарри, вспомнив, что его всё ещё проклинают да матерят, прервал Пожирательницу своим Силенцио. Он нашёл зацепку! Ему обязательно нужно собраться с силами и ещё раз пробиться в разум сумасшедшей ведьмы, на этот раз уже точно зная цель.       Самую малость переведя дух, он снова поднял палочку, готовясь к новому раунду. Пожирательница лишь сильнее задёргалась, явно продолжая поливать его помоями, не обращая никакого внимания на Силенцио. Впрочем, ему не было до этого особого дело, парень собирался с силами, сосредоточившись на том, чтобы увидеть именно то, так интересующее его воспоминание, прежде чем произнести ещё раз: — Легилименс!       Вот только на этот раз пришлось основательно побороться – ведьма не собиралась сдаваться так просто. Чёткость и резкость видения, звук — всё это мерцало и было слабо различимо, он практически нечего не мог ни рассмотреть, ни услышать, но старался изо всех сил. Гарри весь вспотел от напряжения, ощутив это даже сквозь Легилименцию, впрочем, как и услышал раздающий в подземелье металлический лязг издаваемый всё ещё дёргающейся ведьмой. Казалось, этот ментальный поединок мог бы длится вечно, но…       Поттер, увлёкшийся борьбой с Пожирательницей, не сразу понял, что сопротивление внезапно прекратилось. Пробыв в недоумении первую пару мгновений от того, что воспоминание, походившее на прерываемую сильными помехами телепередачу, так внезапно обрело глубину и ясность, он, собравшись, принялся его просматривать. — Я вижу, ты наконец-то поняла, зачем… — звучал холодный голос Волан-де-Морта. Гарри, смотрящий на него глазами Беллатрисы, не сразу сообразил, что она почему-то лишилась своего платья – по крайней мере в её поле зрения не попало ни единого лоскута чёрной материи. Какой-то частью своего мозга Поттер стал догадываться, что сейчас произойдёт, и мысленно скривится в отвращении, пока…       Поттер внезапно понял, на что обращено внимание Лестрейндж – она ошарашено (судя по застывшему и немигающему взгляду) смотрела на то место, где должна была находится правая ладонь. Но на её месте лишь торчал кусок кости, обильно заливаемый кровью из рассечённой плоти. К Гарри не сразу пришло понимание происходящего. А когда пришло…       Поттера, наблюдающего эту отвратительно-тошнотворную картину, чуть не вырвало, он сквозь видение ощутил, как снова падает на колени, а живот скручивает в рвотном спазме. Гарри как будто бы пропустил тяжёлый удар по голове – настолько его ошарашило увиденное. Невовремя вспомнились слова Дамблдора о том, что Волан-де-Морт относится к своим союзникам ещё хуже, чем к врагам… — М-м? Белла-Белла-Белла, ты совсем не наслаждаешься процессом, как же так? — с фальшивой полуулыбкой на змееподобном рте спросил Реддл. — До тебя, наконец, дошло? Но это неважно, — его улыбка стала ещё ужаснее. — Твоё положение никак не изменится… — С этими словами Волан-де-Морт поднял палочку и принялся размахивать ею, как хлыстом, оставляя на коже ведьмы везде, где только можно было увидеть, глубокие кровавые следы.       Реддл, наслаждающийся происходящим, не стал накладывать Силенцио – так что, когда ведьма, чьими глазами он всё ещё смотрел, истошно закричала. Закричала так, что Гарри, и до этого слышавший вопли Беллатрисы, явственно понял отличие – это был крик боли и страха, вопль полный отчаяния. Волан-де-Морт лишь расхохотался и принялся ещё сильнее истязать её.       Лестрейндж изо всех сил пыталась защитится от ударов, подставляя то, что осталось от её рук, но и это долго не продлилось, вскоре он увидел, как левая кисть волшебницы была отсечена также, как и правая, а за ней последовали ноги…       Поттер не сразу понял, что уже не слышит маниакальный смех Реддла и крики Беллатрисы. Он лишь осознал, что распластался на полу, частично в луже собственной рвоты, его бил озноб и выкручивали спазмы. Гарри лишь старался не думать о том, что сейчас увидел. Ему нужно было успокоится… Не думать об этом… Не думать…       Поняв, что ему стало лучше, Поттер медленно поднялся на ноги, облокотившись на всё тот же самый стул. Тяжело дыша и стараясь не смотреть на пленницу, он севшим голосом пробормотал слово-ключ и нетвёрдым шагом направился на выход.       А по щекам обмякшей в путах Беллатрисы Лестрейндж медленно, одна за другой, стекали горькие слёзы отчаяния.