Дар Солнца

      Я ворвался в приемную с таким грохотом, что Ира и Вероника, работающая на печати, вздрогнули и дружно выпустили то, что держали в руках. В иной раз я бы смутился такому своему поведению, но сейчас последнее, что приходило мне в голову – это эффект, производимый на окружающих. Дверь со всего размаха врезалась в стену, зловеще стукнувшись и рискуя расколоться, но и это меня не трогало. Единственное, что было важно для меня – это моя несносная мать, как ни в чем не бывало сидящая на диване, её бордовый плащ красиво оттеняла темно-синяя кожа обивки. Рядом стояла переносная корзинка, купленная вчера для Ариадны, и мама периодически туда заглядывала, улыбаясь.       - Какого черта ты её сюда притащила?! – готовый вот-вот взорваться завопил я, в три шага сокращая расстояние до них.       - Потому что оставлять ребёнка одного дома грозит опасностью, - вновь совершенно невозмутимо ответила она, подняв на меня глаза.       - Ты хоть представляешь, что теперь будет? – Я уже чувствовал на себе взгляды девушек, находящихся в приемной.       Мама поднялась, оказавшись лишь немного ниже меня.       - Я уверена, что предупреждала, что на весь день с девочкой остаться не могу. Ты об этом знал, поэтому мог подумать заранее и не вынуждать меня приезжать сюда самой и не вводить в курс дел твоих сотрудников. Раз ничего из этого ты не сделал – вот результат.       На пару секунд повисла тишина, которую нарушила Лера, моя секретарша.       - Матвей Иванович, Василина Александровна, а что…       - Ничего! – рявкнул я, но уже понимал, что исправить произошедшее не могу.       - У Матвея Ивановича поменялись планы, - ответила за меня мама, повернувшись к ней. Одной рукой она застёгивала плащ, второй повесила сумку на плечо. – Не знаю, останется он с дочерью в офисе, заканчивая дела, или уедет прямо сейчас – его выбор. А мне уже очень давно пора быть не здесь.       Она склонилась над корзинкой, поцеловала малышку в лобик и бросила на меня успокаивающий взгляд.       - Не теряй голову, сынок. Пожалуйста. Я позвоню тебе, как только разберусь с первоочередными делами на полигоне.       Меня она целовать не стала – я её убедил не делать этого на людях, – попрощалась с девушками и вышла за дверь отдела.       А я остался наедине с ребёнком и кучкой дамочек, жаждущих горячих подробностей того, откуда у меня появилась дочь.       - Все звонки переадресовывай мне на мобильный, - велел я Лере, подхватив корзинку. – И – никаких вопросов, пожалуйста!       Девочка не спала, но лежала молча, смотря на меня, как я верчусь по кабинету вокруг стола, на который поставил её. Сокрушаться и проклинать всех, кто причастен к ситуации, не было ни времени, ни смысла, поэтому я сосредоточился на том, что мне нужно забрать с собой, какие распоряжения оставить работникам и как менее заметно выскользнуть на парковку фирмы. В последний момент я ухватил мобильный, сунул его в карман пиджака, накинул на плечи легкое пальто и потянулся за корзиной с ребенком, когда, робко постучав, вошла Лера.       - Матвей… Иванович, позвонил Никита Маратович, просит очень быстро подойти к нему в кабинет.       - Ты сказала ему, что я ухожу на сегодня?       - Да, он пообещал, что это на пару минут, но очень срочно.       Как сироте жениться, так ночь коротка, как говорила няня в дни моего детства… Ну и как лучше, взять ребёнка с собой к президенту компании и оттуда уже прямиком к машине или оставить его здесь и потом вернуться?       Почти слыша, как рушится к чертям моя жизнь, я кинул пальто обратно в кресло, взял в руки корзинку и вышел в приемную.       - Её зовут Ариадна, я… мне поручили за ней присмотреть какое-то время, - пустился я в объяснения трем девушкам, находящимся там. – Пусть она побудет здесь, пока я схожу наверх, постарайтесь не растормошить её, ладно? Я быстро.       Вероника забрала у меня дочку, уже расцветая, глядя на неё, к ней спешили присоединиться Лера и Ира.       - Никому не говорите о ней! – велел я от дверей, но не услышал ответа.       Если по возвращению в свой отдел я не застану тут большую часть сотрудниц фирмы, то я просто не знаю этих красавиц.       Дело и в самом деле оказалось плёвым – Никита ночью улетал в командировку в Нидерланды, хотел заодно провернуть пару сделок, и для этого ему нужна была моя подпись на документах. Другое дело, что заместителем оставался его лучший друг, а значило, что фактически я – этот болван, не побоюсь этого слова, ни хрена не шарил в делах, только в том, как сорить деньгами, и по любому поводу предпочитал обращаться ко мне. А у меня в приоритете подарочек Солнечной.       Это даже не абзац – это завал по всем фронтам…       Как и ожидалось, в моей приемной уже толпились Наташа, вторая бухгалтер Алина, две секретарши других отделов и некоторые девушки и женщины, которых я до этого видел лишь мельком и даже не представляю, кем они являются. Раздавались сюсюкающие звуки, восхищения глазами моего ребёнка и предположения, почему я не рассказывал им, что у меня он, ребенок, то есть, вообще есть.       - Хм-хм, - привлек я внимание, зайдя к себе.       Все дружно обернулись, уперев в меня пронзительные взгляды. Бабский шабаш, у меня на такое скопление женщин уже начинает развиваться аллергия…       - Матвей Иванович, у вас просто невероятно красивая дочь, - сделала мне комплимент то ли Валя, то ли Варя, ассистентка нашего главного архитектора. – И очень похожа на вас.       Вот не пойму, это я такой слепой, или люди видят совершенно не то, что вижу я? Я рассматривал этого ребёнка и не увидел ничего своего.       - Спасибо, - коротко кивнул я, прощаясь с идеей сохранить существование дочери в секрете. Как буду объяснять, куда она делась после того, как отец найдет ей семью, не представляю.       - А её мама, она ваша невеста? – Я явно услышал в голосе Натальи ревность.       - Нет, не невеста. – Одеваться здесь я передумал и просто схватил портфель и пальто в одну руку, а ручку от переносной корзинки с Ариадной в другую и, пока не прозвучало ещё каких-либо щекотливых вопросов, поспешил вон из кабинета.       - Имя ей вы выбрали? Оно очень подходит вашей девочке! – крикнула мне вслед Вероника. Ответа она, разумеется, не получила.       Ариадне экстрим явно нравился – я шел довольно быстро, почти размахивая её корзинкой, а она мало того, что не возражала – готов поспорить, она подбадривающе угукала. Здание компании я знал великолепно и постарался выбрать такой маршрут, чтобы по пути мне повстречалось как можно меньше людей, но вечер был против – на каждой лестничной площадке были компании по два-четыре человека, вышедшие на перекур – и что всем приспичило одновременно и именно сейчас?! Никотиновая ломка объявила эпидемию?! А так как переноска была открытая, ребёнка видели все и, естественно, каждый считал себя вправе спросить, кто эта красавица и что она у меня делает. Чаще всего я отделывался ответом, что тороплюсь и расскажу всё в другой раз.       Когда сам решу, что же ответить.       Новая проблема появилась, когда я открыл дверь машины и понял, что пристегнуть мне корзинку не к чему, а если повезу на переднем, оштрафуют, учитывая мою сегодняшнюю удачу. Хоть ты её в багажник ставь, ей-Богу! Чертыхаясь и изобретая новые ругательства, я достал все мягкие предметы, что нашлись в автомобиле – два пледа, моток веревки, чехол с пассажирского сидения, своё пальто – и как мог комфортнее обложил корзину, чтобы её поменьше мотало в дороге. Как бы я не хотел избавиться от ответственности за девчонку, убивать её не входило в мои планы.       Удовлетворенно оглядев получившееся сооружение, я неожиданно для себя подмигнул Ариадне, захлопнул заднюю дверцу и влез на своё место. Настроившись на умеренную и даже скорее медленную скорость, я выехал с парковки и направился домой, прокручивая в мыслях, кого сегодня позвать, чтобы помогли с ребёнком. Ничего толкового в голову не приходило, знакомых, способных откликнуться на мой зов как вчера не было, так сегодня и не появилось.       Попал я…       Где-то ближе к дому телефон завибрировал, и я нащупал его в пиджаке. О, мой лучший друг, так некрасиво слинявший вчера!       - Ну? – буркнул я в трубку, прижав её одной рукой и осматриваясь на наличие гаишников.       - Повышение у меня в кармане! - довольно выкрикнул он мне в ухо. – Данька, мой конкурент, где-то облажался, и я сбрасываю его со счетов.       - Не рано? – скептически приподнял я брови. – Будешь выделываться – и тоже там окажешься.       - Друг, блядь! Нет бы порадоваться…       - Я радуюсь, Влад, но будь взрослым человеком. Работай вдвое усердней, не оглядываясь на промахи других, тогда добьешься желаемого на сто процентов.       - Ага... Слушай, давай сегодня…       Я вздохнул, понимая, что придется обрубить его планы.       - Нет, дружище. Я повязан…       - Мелкая? Как ты, кстати, с ней обошелся вчера?       - Вчера Марго припахала мою маман, ночь и сегодняшний день она с ней провозилась, но полчаса назад уехала к своим психам, а её бросила на меня.       - Эх, сочувствую…       - Влад, - резко подобрался я, когда в голову пришла одна идея. – А что сегодня делает твоя Ирина? Может, она бы смогла…       Мой друг в трубке огорченно выдохнул.       - Моя Ирина сегодня уехала к родителям, пятница, как-никак. Я думал, мы выходные проведем вместе, но часа в четыре она прислала мне смс, что за ней приехала сестра на машине и она сваливает. Так что мы оба в обломе.       - Тогда приезжай ко мне, поможешь. – Я аккуратно завернул в калитку своего двора.       Влад недовольно засопел.       - Нет, брат, ты же знаешь, это не моё.       - Знаю, твоё только тусить вместе и подбирать девчонок, отвалившихся от меня, - раздраженно произнес я. – Впервые мне понадобилась твоя помощь…       - Я готов помочь, но не в этом.       - Я всё понял.       - Сафа, честно… Вернется Ирка, я…       - Мне нужно сейчас, Влад. Когда вернется Ирка, будет другой разговор. Всё, мне нужно идти, разбираться со своими проблемами самому.       Я невежливо отключился, хотя Влад пытался что-то ещё сказать, припарковался на своем месте и вылез из машины. Женя приветливо помахал мне, я ответил тем же – а потом достал с заднего сидения ребёнка. Вот это был шок у человека! Похоже, если бы я достал игуану с воздушными шарами, он и то бы не так выпучено смотрел то на меня, то на корзинку, где посапывала моя дочь.       - Матвей Иванович…       - Жень, не спрашивай, пожалуйста.       Сверкнула сигнализацией моя крошка-«Мазерати», я отметился в журнале сторожа и поехал на лифте домой, судорожно пытаясь придумать, как быть с отпрыском фамилии, блин.       В квартире ясно ощущался запах свежести и чего-то вкусного из кухни. Домработница приходит во вторник и субботу, поэтому это не её заслуга, и единственный, кто мог привести в порядок… ну, хотя бы открыть окна и проветрить комнаты, а заодно и приготовить что-то, помимо привычных мне пиццы и быстроразогреваемых блинчиков, это мама.       - Ох, что же мне делать с тобой?.. – вздохнул я, потянув корзину с малышкой на кухню.       То ли от безысходности, то ли мысль, что она всё равно не виновата, что бы её чокнутая мамаша ни выдумала, укрепилась в моей голове, но злости по отношению к этой забавной девочке с редким именем я не испытывал. Мы с ней в одной лодке, надо выбираться. Один я точно не справлюсь, хочу или не хочу.       - Та-а-ак… ну, погреть молоко я могу… наверное, - проговорил я, увидев памятку, оставленную моей матерью на доске на холодильнике.       Дочка не ответила, и я молча начал процедуру подготовки для кормления. Молоко в маленьких пачках есть – отлично. На плите меня ждала небольшая кастрюлька, которую использовала днем мама, в неё я аккуратно перелил содержимое картонной пачки и включил на – сколько она написала? - 36-37°С. Ладно…       Со стороны это, наверное, довольно весело – брутальный мужчина-самец в дорогом костюме тщательно отмеряет температуру под алюминиевой кастрюлей, иногда поглядывая на спящего ребенка со священным ужасом. Ну разумеется – вдруг проснется и устроит концерт Витаса!       Нужно было подождать, пока прогреется конфорка, и это время я решил потратить с пользой – позвонить отцу и выяснить, как и где оформлять отказ от ребенка и передачу его в другую семью.       Как всегда, с первого раза я ему не дозвонился. Когда в динамике снова зазвучало: «Здравствуйте, вы позвонили Ивану Сафировскому, я вам перезвоню, если оставите сообщение и свой номер…», я коротко буркнул: «Да ну нафиг» и отключил связь – и через пару секунд телефон сам запрыгал в моей руке.       - Привет, сынок, - мирно произнес папа, стоило мне ответить.       - Я думал, ты где-то в полной жо… недоступности, раз даже телефон для близких людей не поднимаешь, - сказал я, помешивая молоко.       - Я иду на совещание, но пять минут у меня есть. Ты о чем хотел поговорить?       - Думаю, мама тебе уже всё подробно и в красках рассказала.       - Если об этом, то я поздравляю тебя, Матвей. Мать говорит, она настоящая красавица. – В его голосе я расслышал усмешку.       - Очень весело, папа, я бы тоже посмеялся, но я тут совершенно один, с месячным ребёнком, и без понятия, что делать! – начал я закипать.       - Во-первых, успокойся. Я не слышу никаких воплей на заднем плане, значит, причин для паники нет.       - А когда они появятся, ты будешь на совещании, а мама - по уши в проблемах военных психов! К кому мне тогда обращаться?!       - Позвони Настеньке.       Я рывком развернулся от плиты, сжимая телефон до потрескивания пластика.       - Ты прекрасно знаешь, что я этого не сделаю.       Отец раздраженно фыркнул – если мама ещё более-менее спокойно относилась к нашему с сестрой противостоянию, считая, что когда надо будет, мы разберемся, то он злился, что мы не можем жить мирно и быть дружными.       - Я так же прекрасно знаю, что она умеет обращаться с детьми. Один ты угробишь девочку.       - Ты лучше скажи, когда ты сможешь приехать и уладить эту проблему.       - Как всегда, я должен разгребать за тобой… Не раньше среды, может, в четверг.       - Когда?! – вскинулся я. – Это слишком долго!       - Ну, извини, ты не предупредил, что мне нужно будет напрячь все органы опеки, чтобы пристроить твою дочь!       - Можно подумать, я сам знал, - буркнул я. Принюхавшись, я ощутил запах гари. – Блядь, молоко! Оно сбежало…       Не удосужившись попрощаться с отцом, я швырнул телефон на стол и рванул к плите, где кастрюля вовсю подскакивала, и уже расползалось и приставало к дорогой гладкой поверхности плиты огромное пятно подгоревшего молока, капая на пол.       Плакал ужин ребёнка…       Я злостно рывком стянул кастрюлю, голыми руками, отчего, конечно же, обжегся, и поставил её под мощную струю холодной воды. И чем её теперь кормить? Другой кастрюли, чтобы подогреть вторую порцию молока, у меня нет!       Разумеется, от моих криков проснулась Ариадна, не очень громко, но ощутимо начала ездить мне по ушам, по кухне всё дальше разносился аромат моей неудачи с её ужином, пальцы адски болели, никто не стремился мне помочь, и я чувствовал, что вот-вот разрыдаюсь, как какой-то сопляк. Вспомнились детские слезы, самые горькие и обидные, когда родители не хотели или не могли меня утешить, и это удавалось лишь одному человеку. Лишь он каким-то образом знал, как исправить ситуацию.       Черт с ней, с гордостью. Убьет так убьет.       Я нашел нужный контакт в телефоне и смело нажал на зеленую кнопку вызова.       - Алло? – раздалось на том конце связи, и во мне что-то шевельнулось.       - Я… я не знаю, что мне делать, - полупрошептал-полувсхлипнул я, почти молясь, чтобы она ответила как надо.       И она не подвела.       - Успокойся, младший братик, - сразу же взяла дело под контроль Настя. – Я сейчас приеду, и мы со всем разберемся. Двумя словами, какая у тебя проблема?       - Я могу и одним. Ребёнок.