Пари

– Ребята, угощайтесь! Домашнего приготовления, пальчики оближешь! «С чего вдруг такое дружелюбие?» – подозрительно подумал про себя Лайт, наблюдая за тем, как Миса достаёт большую коробку в форме сердца с печеньем и добродушно протягивает её всем сидящим за столом. Мацуда радостно запустил в неё руку и достал сразу не меньше пяти штук – безукоризненно правильная Такада со священным ужасом в глазах смотрела за тем, как печенье поглощалось с практически неприличным аппетитом. Сама она взяла всего лишь одно и, сдержанно поблагодарив, надкусила, не просыпав ни единой крошки. Моги с благодарностью взял себе парочку, и когда дошла очередь до Лайта, Миса протянула коробку и ему. Она знала, что он терпеть не мог сладкое – а печенье, судя по внешнему виду, было не просто сладкое, а зубодробительно, по меркам Лайта, сладкое. С крупной шоколадной крошкой. И что ещё более подозрительно, даже после угощения всей компании его оставалось очень много. Сама Миса была стандартно на диете. А значит, это печенье было предназначено не только для того, чтобы угостить друзей. – Миса, ты же знаешь, что я не ем сладости, – сдержанно сказал Лайт. – Правда? А я и забыла, – легко солгала она, глядя ему прямо в глаза. Забыла, как же. Да Миса благодарила всех богов за то, что её лучший друг был прохладен к десертам, а потому никогда не соблазнял её на то, что могло бы повредить точёной фигурке. Пожав плечами, она закрыла коробку, но не убрала – прежде оглядела столовую. И в этот момент вся гениальность её плана стала как на ладони. Искомый объект был обнаружен практически мгновенно: уткнувшись в телефон, он задумчиво размешивал чайной ложкой содержимое своей кружки. Миса уверенно встала из-за стола и с фразой «Я сейчас» направилась к Рюдзаки-сэнсэю, на ходу поправляя волосы. Лайт с каменным лицом наблюдал за тем, как она щебетала, протягивая коробку Рюдзаки-сэнсэю, и тот, выглядя при этом совершенно не удивлённым, принял подарок. Лайт вдруг почувствовал в руке боль – он с такой силой сжал в руке вилку, что на руке отпечатался след от металла. – И как он остаётся в спортивной форме, если за один присест съедает половину здешнего меню? – с удивлением произнёс Моги, который также наблюдал за этой маленькой сценой. – Ещё и мучного столько... – Что ты имеешь в виду – в «спортивной форме»? – спросил задетый за живое Мацуда, почти на автомате схватившись за сумку с гантелями. Лайт не обратил внимания на это действие, так же привлечённый словами Моги. – А, да я его видел разок на теннисном корте, – простодушно отозвался тот, жуя грудку. – Вы б видели, как он носился, я к нему на пушечный выстрел боялся подойти, даже не поздоровался, – сконфуженно закончил он. Лайт вспомнил разговор с Мисой на днях – так вот, о чём она не хотела ему говорить. Боже, храни Моги. – Мне больше интересно, почему это Миса угощает его печеньем, – задумчиво произнесла Такада, не отрывая взгляда от Мисы, которая уже медленно шла обратно в их сторону. – Уж не влюбилась ли она? – Что?! – вскрикнул Мацуда и всё-таки уронил свои гантели прямиком Лайту на ногу. Чёрт бы тебя побрал, Мацуда. Лайт сдавленно застонал, отпихивая от себя сумку и растирая придавленную стопу. Что за день сегодня такой, и кого из этой сладкой парочки убить первым: Мису или всё-таки Мацуду? Когда тот начал семенить вокруг него, сыпля извинениями, и дополнительно, контрольно отдавил ему пальцы, вызвав очередной стон боли, Лайт решил, что всё-таки последнего. – Слушай... – выдохнул он, поднимая руку вверх. – Давай ты просто сядешь – и провалишься сквозь землю – и сделаешь вид, что меня нет. – Хорошо-хорошо! – совсем расстроился Мацуда, встречая глазами Мису и не зная, куда себя девать. Возможно, он и сам был бы не прочь провалиться сквозь землю. Однако Миса села по другую сторону от Лайта и даже бровью не повела. Поймав его взгляд, она сквозь зубы прошипела так, что слышать её мог только он: – Может, мне тоже стоило сделать вид, что я вывихнула ногу, а не стряпать полночи? Лайт, ещё не вполне осознавший смысл её слов и полностью поглощённый мыслями о Мацуде, обернулся и встретился глазами с Рюдзаки-сэнсэем, который не сводил с него взгляда – и продолжал смотреть, даже когда был замечен. Через пять долгих секунд – чересчур глазеть он не мог себе позволить – Лайт повернулся обратно к своему столу, силясь включиться в разговор. Мацуда был помилован. Посему – и Мацуду, боже, храни.

***

– Итак, предлагаю вам поразмышлять, – начал Рюдзаки-сэнсэй. Это был очередной семинар после теста, и речь шла о разборе дела об ограблении – все студенты с готовностью уставились на экран. На нём отображалась фотография кабинета: он был убран, хорошо обставлен, с бежевым чистеньким ковром. На дубовом столе покоились документы и письменные принадлежности, кресло было обтянуто кожей. За ним находился распахнутый несгораемый сейф – совершенно пустой. – Владельцем фирмы, чей кабинет вы видите на фото, было подано заявление об ограблении. Сотрудники фирмы утверждают, что двое бандитов вынесли три миллиона долларов, – продолжил Рюдзаки-сэнсэй. Он встал рядом с доской, на которой отображался экран, и внимательно оглядел студентов. – Нападение было совершено днём, в то время шёл проливной дождь. Предприятие, подвергшееся ограблению, находилось рядом с главной площадью – к счастью злоумышленников, она была перекопана из-за ремонтных работ, поэтому движение на ней было остановлено. – И полиция бы не приехала тотчас же? – спросил Моги. – Именно, – кивнул Рюдзаки-сэнсэй. – Хотя и в стандартной ситуации доставка из булочной приезжает быстрее, – пожал он плечами, и Лайт усмехнулся. Рюдзаки-сэнсэй, должно быть, сделал это наблюдение на личном опыте. – За день до происшествия были перебои с электричеством, поэтому несколько камер, включая в данном кабинете, вышли из строя. На момент ограбления в помещении находились кассир и бухгалтер. На допросе они оба сказали примерно одно и то же, суть следующая: кассир открыл сейф и уже начал было отсчитывать оклады сотрудников, когда ворвались двое бандитов в светлых дождевых плащах. Рюдзаки-сэнсэй начал медленно ходить между партами, рассказывая дело, и его большой палец в привычном жесте скользил по сухим губам. Слушая его монотонную, но странным образом приковывающую внимание речь, которая то приближалась, то отдалялась по мере того, как он двигался по аудитории, Лайт подумал, что имеет вполне безобидный повод не сводить с него глаз. – По их словам, бандиты были вооружены и заставили их лечь на пол, после чего вычистили открытый сейф и вышли. Затем уехали на машине – она стояла у въезда на площадь. – Сделав небольшую паузу, он спросил: – Что вы можете сказать? Послышались перешёптывания. Миса напряжённо вглядывалась в фотографию - её лицо было настолько сосредоточенным, словно она решала уравнение с интегралами - и что-то беззвучно шептала себе под нос. Лайт также внимательно всматривался в фотографию, мысленно перебирая в голове то, что сказал Рюдзаки-сэнсэй. В этой истории что-то явно было нечисто, с подвохом. – В какому году произошёл случай? – спросил Лайт. – Если это дело произошло не так давно, то даже при отсутствии камер внутри помещения, камеры на улицах должны были зафиксировать грабителей. – В 1960 году, – отозвался Рюдзаки-сэнсэй. Теперь он подошёл к их с Мисой парте, однако его взгляд был устремлён на изображение на экране. – А в какой стране? – в свою очередь спросила Такада. – Америка. – В таком случае, камер там не было, – догадался Лайт. – Они начали появляться в общественных местах только через несколько лет. Рюдзаки-сэнсэй ничего не ответил и только кивнул. Он отошёл к своему столу и развернулся к студентам лицом. Его лицо ничего не выражало – он явно хотел, чтобы ни одна эмоция не помогла им заподозрить что-то неладное. Лайт ещё раз внимательно посмотрел на фотографию, потерев подбородок. – Нужны показания других свидетелей, – подал голос Мацуда. – Возможно, они видели что-то подозрительное. – Если только... – медленно произнёс Лайт. – Сами допрашиваемые не являются преступниками. – Такое бывает, – согласился Рюдзаки-сэнсэй. – Но их репутация чиста. Они никогда не были замечены ни в чём криминальном. Лайт снова замолчал, формулируя свою мысль. – Дождь проливной был, значит? – наконец, сказал он, и Рюдзаки-сэнсэй ещё раз кивнул. – Но ковёр чистый. Если преступники были в плащах, сразу после дождя, то с них должно было капать, а ботинки должны были оставить следы. – Ложная дача показаний! – воскликнула рядом с ним Миса. Рюдзаки-сэнсэй довольно улыбнулся и, подойдя к Лайту, фамильярно похлопал его по плечу. Тот не замедлил поднять на него взгляд – и также не сдержал самодовольной улыбки. На удивление, улыбка на лице Рюдзаки-сэнсэя была что ни на есть отражением его собственной. – Здорово я вас натаскал, – с ноткой гордости произнёс он, поднимая глаза и словно бы не обращаясь ни к кому конкретному. – Гроза преступного мира.

***

К середине декабря дождь успокоился – видимо, мать природа всё-таки решила устроить небольшой подарок к приближающимся праздникам. Образовательная система, впрочем, не была столь щедра на подарки, и традиционно последние дни перед Новым Годом для студентов были не просто учебные, но и зачётные. Когда Лайт получил свою зачётку с пятёркой и размашистыми росчерком от Миками-сэнсэя, он размышлял о своём впечатляющем КПД: даже такое занимательное приключение, как попытка влюбить в себя Рюдзаки-сэнсэя, сопровождалось успехами на учебном фронте. Что же касается любовного фронта, то Лайт не без тревоги, где-то краешком сознания понимал, что влип чуть больше, чем планировал. Он не успел развить эту мысль: Такада и Моги, которые как раз вышли из аудитории, уже направлялись в его сторону. Когда они приблизились к нему, Лайт понял, что не он один успешно открыл сессию проставленным зачётом. Моги тотчас же достал из кармана зачётку и жестом, словно показывал удостоверение, продемонстрировал Лайту. – Четвёрка! – похвастался он. – Честное слово, я думал, Миками-сэнсэй с меня три шкуры сдерёт, так он меня приходовал. – Не преувеличивай, он тебе всего лишь задал парочку дополнительных вопросов, – возмущённо отозвалась Такада. – А я думаю, это в его стиле, – не согласился Лайт. – Он меня в прошлый раз настолько затиранил вопросами конспировки, что я на зачёте хотел не своим именем представиться. Зачётное время Мацуды и Мисы было позже, поэтому Такада, Лайт и Моги вышли из университета втроём. Охранник, увидев их довольные лица, расплылся в улыбке, и Моги не преминул похвастаться своей честно полученной четвёркой и ему. – Давайте за кофе зайдём? – предложила Такада. – Хочу немного согреться. Предпраздничные, практически бесснежные улицы Токио пестрили иллюминацией, разномастными игрушками на искусственных елях и яркими плакатами, напоминавшими о том, что скоро Рождество и Новый год. Нежно-голубые фонарики вплетались в деревья плющом и, подсвеченные, создавали впечатление, словно эльфийский лес расположился прямо посреди мегаполиса. Или мегаполис возник в гуще этого леса. – А ведь совсем скоро новогодняя вечеринка в университете, – вспомнила Такада, и её взгляд быстро метнулся на Лайта, который в это время потирал озябшие ладони друг о друга. – Точно! – воскликнул Моги. – В прошлом году был такой сумасшедший дом, я обязательно пойду. В прошлом году Моги пил на брудершафт со всеми, кто был согласен составить ему компанию, вёл задушевные разговоры с Мацудой в стиле «ты меня уважаешь?», а в конце так умилился присутствующим, что норовил поцеловать всех, до кого мог дотянуться. Лайта он, как ни странно, целовать не стал. Он подошёл к нему, взял его ладонь в свои ручищи и тряс так, что у Лайта потом ещё с неделю ныло запястье. Сам Лайт по большей части тогда стоял в сторонке и попивал свой коктейль, наблюдая за происходящим. Его телефон разрывался от сообщений от уже бывшего парня, который страшно обиделся на него за то, что тот не пригласил его на вечеринку. Лайт упорно игнорировал его – утомлённый, но тайным образом довольный собой. Миса, порозовевшая и мудрая, в это время зачитывала ему курс «отношения для чайников». «Лайт, тебе в первую очередь должно быть интересно с этим человеком! Ты должен к нему тянуться!» – слегка заплетающимся языком поучала она. – «А это что? Тьфу. Ты на свою теннисную ракетку с большим энтузиазмом смотришь». Мацуда танцевал пьяный брейк. Оставив в гордом уединении Лайта, Миса нашла Такаду и также решила, что и она ни за что не сможет обойтись без её богатого жизненного опыта. «Киёми, я вот восхищаюсь такими людьми, как ты и Лайт. Правда. Вы такие собранные, идеальные. Если бы не обстоятельства, так и вижу, как вы бы создали семью, настолько правильную и образцовую, что руки чешутся». Тогда-то Такада и посмотрела на Лайта под другим углом. Посасывая свою трубочку в коктейле, она слегка мутным взглядом наблюдала за ним – в это время он держал в руках телефон и почему-то с высокомерным видом смотрел в экран. Миса в чём-то была права. Красивый, умный, воспитанный, перспективный. С таким и в светское общество выйти не стыдно. Лайт, видимо, почувствовал на себе взгляд и встретился с Такадой глазами. В её груди вспыхнул огонёк, и в ту же секунду она решила, что, возможно, позволит Лайту за собой поухаживать. Её ждало разочарование. Лайт вынырнул из воспоминаний, когда они уже подходили к антикафе, и, потянув за ручку дверцы, произнёс: – Наверное, я тоже присоединюсь. Как никак, последние месяцы учёбы, скоро выпуск. Они подошли к стойке. Пока Моги выбирал сироп для своего кофе, Лайт разглядывал помещение, которое было так же уютно, по-новогоднему украшено. Над искусственным камином висели рождественские носки, из которых торчали лакричные палочки. На одной стене висела гирлянда из вереницы бумажных оленей, везших на санях толстопузого Санту. Красно-зелёная мишура складывалась в поздравления с Новым Годом и пожеланиями Счастливого Рождества. А под огромной искусственной звездой сидел с ноутбуком Рюдзаки-сэнсэй, который их, судя по всему, не заметил. Лайт замер. Он, конечно, знал, что Рюдзаки-сэнсэй покупает здесь кофе, но почему-то и не подумал о том, что он может проводить тут время, как и любой другой нормальный человек. Стоило ли подойти к нему и поздороваться? Всё-таки Рюдзаки-сэнсэй предпочёл заняться своими делами не в университете, где его будут отвлекать студенты, и их появление могло ему показаться слишком навязчивым. С другой стороны, не поздороваться было бы невежливо – с Рюдзаки-сэнсэя станется сделать вид, что он их не увидел, устроив маленькую проверку на вшивость – и посмотреть реакцию. Лайт решил, что для начала сделает себе заказ. Бежать здороваться сломя голову, а потом нестись обратно, когда подойдёт его очередь, было бы нелепо. Кроме того, за то время, пока он будет здесь находиться, возможно, Рюдзаки-сэнсэй сам их заметит, и тогда можно будет решить, что делать, исходя из его реакции. Но он так и не поднял на них глаза. Его внимание было приковано к экрану ноутбука, и, казалось, Рюдзаки-сэнсэй о чём-то крепко задумался. Что ж, придётся брать ситуацию в свои руки. – И можно ещё три шоколадки. Да, всех трёх сортов, – сказал он симпатичному баристе, который, задержавшись на Лайте взглядом, с улыбкой вручил ему несколько небольших упаковок. – У вас кофе с собой или вы желаете остаться у нас? – спросил он, прежде чем протянуть терминал. – С собой. Позвольте, я бы только хотел сказать пару слов одному посетителю, – вежливо попросил Лайт, прикладывая карточку. – Кому? – удивилась Такада и тоже оглядела помещение. – А, Рюдзаки-сэнсэй! Тот, услышав звук своего имени, оторвал глаза от ноутбука и откинулся на спинку своего диванчика, посмотрев на них даже будто бы выжидательно. Отлично, можно идти без опаски потревожить. Лайт протиснулся между столами и стульями, возглавляя их маленькую компанию, и остановился перед Рюдзаки-сэнсэем, протягивая ему шоколадки. – Здравствуйте. Хотел сделать вам сюрприз, но вы нас засекли, – легко рассмеялся он, тем не менее внимательно изучая его лицо – злым или раздражённым оно точно не было, что хорошо. Такада и Моги также поздоровались с Рюдзаки-сэнсэем, который уже протягивал руки к угощениям. – Здравствуйте. Ягами, вы меня закармливаете. Я так и привыкнуть могу, – укорил Рюдзаки-сэнсэй, однако в его тоне не было и тени того упрёка, что он произносил вслух. Откусив кусочек от молочной шоколадки (Лайт поставил в голове очередную галочку), он добавил: – Ещё парочка таких случаев, и вы на занятия будете допускаться только со сладостями. – Ничего страшного, учиться осталось всего ничего. Я перетерплю, – улыбнулся Лайт. – А мы получили зачёты у Миками-сэнсэя, – снова завёл свою шарманку Моги, и, порывшись у себя в кармане, достал зачётку и гордо показал её Рюдзаки-сэнсэю. Лайт и Такада также не преминули вслед за ним достать свои и продемонстрировать. – Отличная работа. Надеюсь, на моём экзамене будут результаты не хуже... В противном случае, я вам выпуститься не дам, – серьёзно сказал он. Моги и Такада переглянулись, но Лайт ему не поверил – если приглядеться, то уголки его губ чуть заметно приподнялись, когда он произносил это. – И даже сладости вас не спасут, – он перевёл взгляд на Лайта, и его улыбка стала очевиднее – и хитрее. – Ну вот, – притворно расстроился Лайт. – Тогда можно шоколадки назад забрать? А то нам ещё у Наоми-сэнсэй сдавать экзамены. – Ну уж нет, – Рюдзаки-сэнсэй ревниво придвинул их к себе. – Помнится, вы такой обходительный от чистого сердца. Охотно вас поощряю. «И не только от сердца. Отнюдь» – подумал Лайт, проследив за тем, как Рюдзаки-сэнсэй отправил в рот добрую треть плитки. – А мы вот обсуждали Новогоднюю вечеринку, которая через пару недель будет в университете, – сказал Моги. – Ждём не дождёмся. – Аманэ что-то такое упоминала, – услышав это, Лайт напрягся. Чтоб её, эту Мису. – Думаете, стоит того? – задумчиво продолжил Рюдзаки-сэнсэй. – Конечно, – Такада кивнула. – Там всегда очень весело, к нам присоединяется даже преподавательский состав. – А, ваш университетский номикай. Знаю об этом обычае, – кивнул Рюдзаки-сэнсэй. – И бывал на таких. Хотя после некоторых из них показан месячный курс у психотерапевта. – У нас всё не до такой степени... – смущённо рассмеялась Такада. – Просто... Немного алкоголя и танцы. – Хм-м, что ж... – протянул Рюдзаки-сэнсэй. – Пожалуй, можно было бы заглянуть. Моги и Такада – официально лучшие люди на сегодняшний день. Сразу после Лайта. – Приходите, – убедительно сказал Лайт, стараясь произнести это как можно более естественно и непринуждённо. Рюдзаки-сэнсэй с нечитаемым лицом закусил кончик большого пальца и отвёл взгляд в сторону, ничего не сказав. Однако призрачная улыбка всё ещё бродила по его лицу.

***

– Ну-ка повтори! – прошипела Миса, поудобнее прикладывая телефон к уху. Она, конечно, была уверена, что не ослышалась, но ей нужна была ещё хотя бы пара секунд, чтобы оправиться от обиды и шока. – Не буду, – Лайт повертел в руках яблочную дольку, рассматривая красную кожицу, прежде чем положить дольку в рот. – Уж кому-кому, но не тебе жаловаться на слух. – Я ведь сама хотела его пригласить на вечеринку, почву подготавливала, – простонала Миса и тоже чем-то захрустела в трубку. Видимо, решила, что диета один день потерпит. – Как жаль, что Такада и Моги меня опередили. – С другой стороны, мы с тобой не будем выглядеть слишком уж подозрительно, – рассудил Лайт. – Как у тебя успехи? Она неопределённо помычала в трубку. – Честно говоря, сама не знаю, – вздохнула она. – Я вдруг поняла, что не привыкла добиваться кого-то, обычно добиваются меня. Лайт понимающе хмыкнул. – Да, я тоже, – согласился он после небольшой паузы. – Ты ещё не передумал насчёт своих выводов? – с толикой надежды спросила она. – Нет. – В таком случае, как твои успехи? Лайт сел на своей кровати поудобнее, окидывая взглядом комнату, прежде чем ответить. По правде говоря, он по привычке ожидал, что стоит ему только захотеть, как человек упадёт к его ногам. Раньше так всегда и бывало, но к Рюдзаки-сэнсэю, как оказалось, на хромой козе не подъедешь. Лайт списывал это на всего лишь маячащий пред глазами статус отношений преподаватель-студент, который накладывал определённые ограничения, но ведь ещё с первого занятия Рюдзаки-сэнсэй заявил, что он в университете не надолго. Хотя это, конечно, и не давало ему по такому случаю эксклюзивной возможности спать со студентами, если захочется. – Пока ничего особенного, – признал Лайт. Он с какой-то стати почувствовал стыд и постарался прогнать это чувство. – Ладно, мне легче, – выдохнула Миса. Немного помолчав, она спросила: – Лайт, скажи, а он тебе правда нравится? Лайт подумал о том, что в последнее время каждое его утро сопровождалось приветом от нижней части тела в трусах после всей той порнографии с участием Рюдзаки-сэнсэя, которая ему снилась. О чувстве юмора и иронии, с которой тот так любил разговаривать. О его интеллекте, который делал его притягательнее любого плэйбоя. Так нравился ли ему Рюдзаки-сэнсэй? Что вы! Ну, слегка. – Да нет, это я всё так, смеху ради. – Я серьёзно. – Ну а если серьёзно, то не знаю. Кажется, да. – Вот как. Они без слов продолжали похрустывать друг другу в трубки. Очевидно, Миса не ожидала такого ответа, поэтому просто пыталась переварить информацию. Неожиданно она сказала: – Ну, даже в этом случае я без борьбы не сдамся. А вдруг он всё-таки не гей? Как ты правильно выразился, это либо я, либо ты. И кто-то в любом случае останется в пролёте. Лайт фыркнул. – Тогда готовься проигрывать. – Не дождёшься, – хихикнула Миса и сбросила звонок. Лайт ещё некоторое время посидел на кровати, смотря в свой телефон. Упорство подруги было её отличительной чертой, но он и сам был не промах в настойчивости и упёртости. На секунду он задумался: а что если Мисе действительно удастся его обставить, и Рюдзаки-сэнсэй достанется ей? К поражениям он не привык, и доставлять ей удовольствие от победы очень бы не хотелось. Однако внутренняя интроспекция некстати нашёптывала: дело было не только в том, что он не хотел проигрывать. Лайт слегка потряс головой. Думать об этом странным образом было неприятно и даже – этого чувства Лайт опасался больше всего – страшно. Он встал с кровати, подошёл к своему компьютеру и включил. Учёба всегда спасала от излишнего самоанализа, а диплом так и вовсе отодвигал все сторонние мысли на задний план. Лайт открыл папку и уже хотел было кликнуть на файл, когда экран монитора опасно замерцал. Адреналин будто ударил прямо в голову: судя по всему, компьютер отрабатывал последний ресурс. Лайт в панике кинулся искать свой ноутбук и USB-кабель. – Чёрт подери, – выругался он, пытаясь найти кабель, который, как назло, как сквозь землю провалился. Нашёлся он за тумбочкой (если Лайт не успеет перенести данные с компьютера на ноутбук потому, что кто-то без спросу берёт его вещи, то Саю конец), и Лайт поспешно подключил два устройства друг к другу. Он быстро кликал мышкой, копируя диплом вместе с сопутствующими файлами и нервно дёргая ногой. В ту самую секунду, когда копирование было завершено, компьютер жалобно уркнул на прощание и отрубился. Лайт с облегчением вытер испарину со лба - ещё бы секунда, и вся его работа в течение нескольких месяцев была бы насмарку. Он открыл файл на ноутбуке, проверяя целостность: данные не битые, значит, если дело было в вирусе, то этот файл он точно не затронул. Ладно, с починкой компьютера можно разобраться и завтра – в чём бы ни была причина, самое главное, что диплом спасён. Работа действительно довольно неплохо отвлекала его, и он даже честно напечатал две страницы, но усталость брала своё: глаза неумолимо слипались, и Лайт решил, что в таком состоянии уже не сможет выдавить из себя что-то стоящее. Он поставил ноутбук на зарядку и начал готовиться ко сну. Мысли о Рюдзаки-сэнсэе щупальцами проникали в его расслабленное сознание, и он задался вопросом: а как часто Рюдзаки-сэнсэй посещает их любимое антикафе? Лайт не был уверен в своих умозаключениях, поскольку в последнее время он по большей части заходил туда только за кофе, а не сидел внутри. А ведь могло статься, что Рюдзаки-сэнсэй тамошний завсегдатай, и остаться с ним наедине в неформальной обстановке ещё раз было бы весьма реально. Эта теория нуждалась в проверке. Он взглянул на свой ноутбук с воодушевлением – ведь теперь у него есть такой замечательный повод поработать вне дома.