Сознание боится пустоты

Гарри сидит в своей новой комнате, куда его теперь переселили Дурсли и учит уроки. Тело болит от синяков и ушибов, правый глаз опух и почти закрыт, но мальчик доволен дракой, но не результатом, который еще больше укрепил желание стать сильнее. Вернон и Петунья смотрят в гостиной телевизор, после того как приделали на дверь племянника замок и закрыли. Дадли играет на компьютере. Тут он вспоминает про стекла. А ведь такое было, тогда эта противная тетя Мардж оскорбляла его родителей, потом мальчика за разбитое стекло до обморока держали на хлебе и воде. А когда дядя слишком сильно толкнул к стене, что ребра треснули и разбил лоб, Гарри подумал, чтоб тот горел в аду, и когда посмотрел, мужчина и вправду загорелся. Жаль успел скинуть одежду и серьезных ожогов не получил. Обдумывая все, он достает из своих вещей свечу и ставит на пол. Завалы сломанных вещей выкинуты родственниками, и в комнате лишь кровать, стол с простеньким стулом, на нем старая лампа, и шкаф с облупившейся краской, только ковер на полу придает комнате уют, но сейчас он закатан. Сев в позу лотоса и поежившись от холодного пола, Гарри стал смотреть на фитиль, желая, чтоб тот загорелся. Воспоминания про оскорбления родителей придали злости и решимости. Время шло, а ничего не происходило, мальчик все хмурился и, сжав губы в тонкую полоску, ложиться спать, но решает продолжать попытки. На следующее утро снова приходит будить тетка, но Гарри вытягивает из-под кровати палку, что тайком пронес и бросает в сторону голоса. Раздается вскрик и стук, Петунья большими глазами смотрит на мальчика, и в ужасе потирает ушибленный живот. Гарри тянет за привязанную к палке веревку и кладет ее назад под стук шагов блондинки. Какой же у нее противный голос. Он сам идет готовить завтрак и уже заканчивает, когда в кухню заходит семейство и настороженно замирает. У Вернона повязка на руке, Петунья рефлекторно прикрывает рукой синяк, а Дадли светит фингалом. У Гарри тоже много синяков и опухла скула, но реакция родственников веселит. - Будешь есть в своей комнате, - говорит, даже как-то тихо, блондинка, а когда мальчик, взяв тарелки, направляется к себе, Дурсли отшатываются. - Ненормальный, как и его родители, уроды, - шепчет себе под нос Вернон и не будь тех улучшений у мальчика он, скорее всего и не услышал бы, но... Мужчина еле успевает увернуться от летящей в голову тарелки. – Псих! Ненормальный! – орет, багровея, и хочет броситься на ребенка но, заглянув тому в глаза, покрывается холодным потом. Они светятся, а может игра воображения, но бешеная ярость не чудится. Никто не смеет говорить и Гарри уходит в комнату. Ему еще нужно понять, как тренироваться. Лучшим выходом он считает пойти в библиотеку. Проходя мимо родственников, он слышит, как те резко обрывают беседу и, усмехнувшись, с приподнятым настроением, ребенок идет дальше. Холодная погода бодрит, как и сама прогулка. Хорошо, что благодаря школе у него есть карточка в библиотеке. От монотонного пейзажа за окном автобуса начало тошнить, но на горизонте появился город. Люди спешат по своим делам, не обращая внимания на с чужого плеча одетого парнишку, мало ли беспризорников? А тот рассматривает витрины и людей, кутаясь на особо холодных порывах ветра. К его радости, обоняние и слух, если не напрягать становятся не намного лучше, чем у обычных людей и не мешают. Здание библиотеки гармонично смотрится с широкими ступенями у входа и ионическими ордерами в полоску: мягкими и утонченными. Зайдя внутрь Гарри, сдал одежду, получил талончик и пошел в зал. Он был здесь, но величие этого места и знаний здесь хранящихся поражали. Расписной потолок сделан арками, у которых вместо колон, массивные стеллажи с книгами и как раз под арками стоят столы, стулья и большой глобус. На полу ковры и везде светильники. Вокруг загадочная тишина, которую разрывает шуршание страниц и шаги тех, кто еще не решил, что выбрать. Первое время он просто ходит, легко касаясь кончиками пальцев корешков, и вдыхает полной грудью, ему нравится читать и учиться, так как раньше ему кроме этого ничего и нельзя было. Стоило торопиться поэтому, все-таки собравшись, мальчик идет в секции, что могли ему помочь. Выбрав пару книг, он заворачивает, когда сталкивается с кем-то и чуть не падает, но его придерживают за локоть. - Осторожней, - голос тихий и бодрый. Перед брюнетом стоит парень, шатен, года на три старше, на голову выше, глаза темно карие и лукавые, нос прямой, рот растянут в приветливой улыбке. Одежда потрепана, но опрятна. Хорошо, что он лишь окинул взглядом синяк на скуле, не пялясь. – Что это у тебя? – Гарри показывает верхнюю книгу. – О так ты хочешь тренироваться? - Да. - Я Лукас. – протягивает руку, которую с легким недоверием пожимают. - Гарри. - Слушай, а хочешь заниматься с нами? Я хожу в секцию с братом могу и тебе показать? - Зачем тебе это? - наклонив голову, слегка вправо, спрашивает Гарри. - Ну, ты не кажешься плохим парнем, а спорт это здоровый образ жизни, а еще там учат самообороне и всякому такому, в общем, это смешанная... - Лукас. Пошли, – резкие вибрирующие слова. К ним подошел шатен очень похожий на брата, но старше года на два, нос с горбинкой, что впрочем, не портит, он похож на закрытого человека, но не в плохом смысле. В руках держит книжки, тетрадки и папку окинув таким же заинтересованным взглядом Гарри, как и тот его он, разворачивается и ступает на выход. - Встретимся завтра в полдесятого здесь на ступеньках. Приходи. Лукас следует за братом, а Гарри взяв книги, отправляется домой. Было бы лучше заниматься в секции, но как-то это подозрительно. Хотя с другой стороны разве у него можно что-то взять? На счет платы тоже ничего не понятно но, кажется, парни не плохие, почему бы не рискнуть? Приехав домой, мальчик обедает, слыша, как Дадли играет за компьютером и снова пытается зажечь свечу. Когда через пару часов ничего не выходит, он открывает принесенные книги. Дверь хлопает, и раздаются шаги. Это тетя вернулась от очередной соседки, с которой обсуждала сплетни. Вечером подъезжает машина, и домой заходит дядя. Почувствовав себя уставшим, Гарри ложится спать, все же решая завтра сходить на встречу.