8 цикл: Книга 1: Горький привкус обиды исчезает после глотка мести

Снеголап падал куда-то вниз. Он жалобно мяукал от страха и пытался перевернуться на четыре лапы. Грохнувшись на мягкую землю, он выдохнул. «Как я не разбился?» Поднявшись, котёнок огляделся. Это место точно не территория племени Вечного Заката. Совсем другие холмы, совсем других котов. Осторожно подойдя к пещерке, оруженосец заглянул внутрь. Там спали кошечки. Одна серенькая, другая — пёстренькая, третья — чёрная, а четвёртая — рыжая в полоску. Серый котёнок приоткрыл глаз, смотря прямо на него. Снеголап испугался, что кошечка его заметила, но, видимо, нет. Малышка стала вылизывать лапу, не обращая внимания на оруженосца. — Прости, что побеспокоил. Можно вопрос? Не подумай обо мне, как о дураке, но где я? Кошечка не услышала, либо же специально игнорила. — Ты слышишь? — раздражённо спросил Снеголап. — Где я? Ах! Рядом появилась Лунноусая. — Куда ты меня бросила? Я в Звёздном племени?! — сразу набросился на неё он. — Мы в воспоминаниях Голубогривки, — спокойным тоном сказала кошка. Тут резко картинка сменилась. Теперь Снеголап смотрел от лица серой кошечки. Оруженосец чувствовал её тело, как своё, но не мог двигать лапы куда хотел. — Небоспинка, ты только проснулась? — подошла к малышке серо-белая кошка. — Я вчера очень устала, мам. — Ты сегодня сияешь, как небо, — подбодрила кошка. — Думаю, у тебя будет много сил на тренировки. Ты же не так уж и мало поспала, верно? — Спасибо, мам, — кивнула Небоспинка. Картинка резко поменялась. Две кошки стояли, а вокруг лежали трупы котов. Пёстрая кошечка сказала: — Мы отомстим за них, Небоспинка. Обязательно! — Белолобая, как мы это сделаем? — спросила серая кошка. — Мы оруженосцы, слабые и глупые, а эти коты — ловкие и хитрые. — А на что тебе твой дар? — намекнула пёстрая малышка по имени Белолобая. — Дар?.. Мама велела не использовать его в корыстных целях, — сглотнула Небоспинка. — Звёздное племя мне доверяет! — Не разочаровывай меня, сестричка, — прошипела Белолобая. — Неужели ты не хочешь запить эту горькую гадость? — Только посмей мной манипулировать! — Ты правда не хочешь сделать глоток мести? — продолжала кошка. — Тогда отдай мне дар, я сама разберусь. — Нет, лучше уж я, — отрезала серая малышка. Небоспинка понимала, что дар нельзя отдать, но Белолобая… она умела заставлять других делать то, что она хочет. Следующая сцена была уже в их холмах. Снеголап узнал Реку Мрака. В глазах обида, в сердце боль, в лапах дрожь, а во рту слова проклятия. Кошка стояла и что-то нашёптывала на другом языке. Холмы дрожали, небо затянулось тучами. — Jede Katze, die in die Dunkle Höhle gebracht wird, wird verrückt! Der Gefangene wird jeden wahllos töten! Möge es so sein! — всё яростней вылетали слова из уст кошки. — Остановись! — умолял рыжий котёнок, стоявший рядом. — Die das… — тут кошка обернулась и посмотрела на него горящими глазами. — Получите по заслугам, твари! Снеголап узнал в рыжем котёнке Когтистую Звезду. Она совсем маленькая, стоит и просит пощады у Небоспинки. Рядом стоит Белолобая и с противной ухмылкой толкает рыжего котёнка. Тот летит вниз с холма и с грохотом ударяется о землю. Две сестры хохочут. Небоспинка делает глоток мести и на душе становится легче. Картина становится другой. Тут уже ясное небо и яркое солнце. Сёстры стоят на камне, том самом на котором сидела предводительница во время посвящений и новостей. Когтистая Звезда произносит торжественные слова: — Тогда властью, дарованной мне Звёздным племенем, я даю вам воинские имена. Белолобая, с этого дня ты будешь известна под именем Пестрохвостая. Небоспинка, с этого дня ты будешь известна под именем Голубогривка. Звёздное племя гордится вашей отвагой, умом, быстротой и приветствует вас, как новых воителей племени Вечного Заката! Все коты наперебой начинают кричать. — Пестрохвостая! Голубогривка! — Пестрохвостая! Голубогривка! — Пестрохвостая! Голубогривка! Две воительницы лижут предводительницу в плечо. Когтистая Звезда смотрит на них радостно, будто не помня того дня, когда Голубогривка наслала проклятие на их племя. Теперь сцена была в пещере целительницы. Голубогривка постарела, стала целительницей и теперь сидела у себя в пещерке. Она плакала, теми горькими слезами, что и когда нашёл её Снеголап. — Я дура... Просто мышеголовая дура! — шептала она. — Белолобая, чтоб ты сгнила! — Не называй меня Белолобой, — сказал резкий голос. — К твоему сведенью я Пестрохвостая. Что, сестричка? Сидишь у себя, травы перемешиваешь? Как ты вообще до этого докатилась?! Целительница, тоже мне… — Отстань, — хрипло зарычала старуха. Пестрохвостая по сравнению с ней выглядела молодой. — Твой дар быстро состаривает, да? — рассмеялась сестра. — Сейчас тебе двадцать пять лун, а выглядишь на все сто. Голубогривка вскочила и дала Пестрохвостой оплеуху. — Лучше скажи, как там пленники. — Убивать начали, жестоко, кстати. Не бойся, меня они не тронут. А тебя, возможно да. Ты же такая безпомощная, Небоспинка… — издевательски сказала кошка. Лапы целительницы задрожали. Было видно, что она на пределе. — Уйди, мелкая крыса! Я тебя видеть не хочу! — В крысу превратишь? — закатила глаза сестра. — Я уже слышала такую угрозу. Пестрохвостая вышла из пещеры, а Голубогривка наблюдала, как она разговаривает со Снеголапом. Теперь они были в глуши леса. Старуха стояла, прижатая Лунноусой к дубу. — Чего ты хочешь? — Чтобы ты убрала проклятие! — Я не могу! В моих возможностях снять его с бывших пленников, а если придут новые, на них это проклятие вновь подействует. — Не ври! — крикнула Лунноусая. Тут перед глазами всё закружилось, завертелось и Снеголап полетел вниз. На этот раз он не кричал, а спокойно ждал приземления. Больно ударившись об землю, оруженосец айкнул. Теперь они были в настоящем времени, больше не было видения. Снова были слышны всхлипы Голубогривки и перед глазами был полумрак. — Теперь веришь? — спросила Лунноусая.