Прочь из моей головы

Недовольно втянув носом прогорклый болотный воздух, Регина пошла вперед, Киллиан молча последовал за ней. Они шли по узкой тропинке между взрывающимися маленькими гейзерами с зеленоватой жижей, между торфяных островков. Вдалеке извивались длинные синие щупальца и не обещали ничего хорошего. Регина не обращала на них внимания, все шла напролом, злая и совершенно потерянная, она не знала, ни куда идет, ни что ей дальше делать, и в голову приходили тревожные и несчастные мысли, что, может быть, было бы лучше, если бы она действительно умерла. Насовсем. Но она продолжала жить и бороться. Шла практически босиком по холодной и колючей земле, пока петляющая тропка не вывела к домикам, которые были похожи на тот самый домик свиньи, где Регина уже была. Но только жили там совсем не свиньи, а какие-то метровые бурые полурыбы-полужабы, точно вышедшие со страниц лавкрафтовских ужасов. — Мэрм… Мэрм… — бормотали они, шлепая раздутыми серо-зелеными губами. Регину едва не стошнило от мерзкого запаха подтухающей рыбы, когда одна из тварей вплотную подошла к ней. Киллиан ударил чудище крюком, и тусклые рыбьи глаза загорелись недобрым светом. Увидев, что на их товарища напали, другие «мэрмы» разозлились и толпой набросились на Киллиана. Он раскидывал их, протыкая мягкие вздутые животы крюком, вырывая синюшные внутренности, вываливающиеся на землю. Регина нащупала в кармане пиджака зажигалку, подошла к небольшому смоляному ручейку и подожгла его. Ее план сработал — огонь тонкой ниточкой побежал по смоле, становясь все больше и яростнее, и вот уже пожар заметался по всему болоту. Киллиану и Регине оставалось только одно — бежать как можно быстрее.