Не главный герой

Утром все собрались за завтраком — Сидни с Уильямом, слегка помятые и не выспавшиеся из-за позднего долгого перелета, дядя Роудс бледный и замученный болезнью, Оливер с покрасневшими опухшими глазами, самым отдохнувшим и бодрым среди всех оказался Эван. Он поднялся до рассвета на утреннюю пробежку и успел принять освежающий прохладный душ. Завтрак, как и полагалось, был сытным и полезным. Оливер с неудовольствием жевал свежую рукколу из салата и пил простую воду без газа. Сидни такой едой наслаждался. Несколько лет назад он круто изменил свою жизнь: стал правильно питаться, освоил верховую езду и теннис, оставил позади тусовочных друзей и Майкла, альфу, который тянул его вниз. — Как я рад вас видеть, мальчики, — Роудс двойняшек обожал, пронянчившись с ними половину их детства, а они отвечали ему взаимностью, — а Ричард с Луисом когда собираются в гости? — У отца впереди еще несколько экзаменов, а папа не хочет ехать без него. Будут через неделю. — А твое дело, Уильям? — Вмешался Оливер. — Чиновника посадят? — Материалы передали в прокуратуру, — он отвел взгляд, и Оливер тихонько хмыкнул. Про помощника прокурора было запрещено говорить открыто, — сейчас в офисе достаточно и других адвокатов. — Будет достаточно времени, чтобы как следует подготовить все к вечеру, — улыбнулся Роудс, но усталый вид и бледность лица сделали улыбку вымученной, — я бы хотел собрать всех близких мне людей, чтобы сделать одно объявление. Оливер предложил провести праздничный ужин в доме на берегу. Сидни с Уильямом заинтересованно переглянулись. — Надеюсь, что-то хорошее. Щеки Роудса зарделись, он выпрямил спину, хотя куда уж прямее, и блеснул глазами: — Да, очень хорошее. Довольно с нас плохих новостей. Я почти составил список гостей. Будут Уолши, Вествуды, естественно. Керрингтоны… думал позвать Шепардов. Может, вы хотите тоже кого-нибудь пригласить? С каждой произнесенной фамилией лицо Сидни приобретало все более кислое выражение. С возрастом он перестал тесно общаться с большинством богатых и именитых приятелей, а в последнее время вовсе утратил к ним всякое уважение. По работе он и дальше пересекался с ними, но в свою жизнь больше не пускал. — Я уже весь в нетерпении, — произнес Оливер. — Макс тоже приехал на каникулы, представляете? Как удачно… — Макс был младшим братом Кристофера, сыном Чарльза Уолша от его последнего мужа, — только не знаю, стоит ли приглашать Дэниела. — Это кто? — Новый омега Кристофера, приехал на каникулы, — дядя небрежно дернул плечом. Оливер застыл. Вилка выскользнула из ослабевших пальцев, со звоном ударилась о край фарфоровой тарелки и упала на пол. Сидни с Уильямом обеспокоенно переглянулись, молча завтракавший Эван отложил столовые приборы и встревожено посмотрел на друга. Роудс был слишком увлечен составлением списка гостей и не обратил на заминку никакого внимания. — Не знал, что у Кристофера есть омега, — Эван неловко улыбнулся. — Да, Чарльз… в смысле, мистер Уолш не в восторге, конечно, но он не в силе запрещать им встречаться. После завтрака Оливер нагнал Уильяма у лестницы, схватил его за руку и развернул к себе. — Ты знал про этого Дэниела? — Нет, — Уильям мягко освободил руку и сочувственно посмотрел на Оливера, — не знал. Мы с Крисом давно не разговаривали. Оливер отвернулся и зажмурился, сдерживая подступающие слезы. Он был готов зареветь прямо здесь, на глазах у всех, но держался из последних сил. Он чувствовал себя последним дураком, все эти надежды, планы — зачем? У него изначально не было ни единого шанса вернуть себе расположение Кристофера! — Прости… — за что-то извинился Уильям, и от горечи и печали в его голосе Оливеру стало невыносимо, тесно, как в клетке — в этом огромном доме! Он стремительно пересек просторный холл, не слушая, что говорят ему вслед Уильям и Сидни, выскочил на улицу. Влажный утренний ветер охладил пылающие щеки и стер слезы в уголках глаз. Оливер сделал несколько глубоких, до головокружения, вдохов и выдохов и начал понемногу успокаиваться. Непонятная тревога из-за нового омеги Кристофера начала отступать под натиском вопросов, которые он стал задавать самому себе. Что удивительного в том, что Кристофер нашел себе кого-то? Он ведь не монах и обета не давал. Все отношения, которые были у него до и после Оливера, относились к разряду ничего не значащих интрижек, так почему этот омега — исключение? Мало ли с кем он проводит свободное время, это ни о чем не говорит. Но все равно следует разузнать, что это за омега такой, как живет и чем дышит. Сзади хлопнула дверь, под медленными тяжелыми шагами тихо хрустела гравийная дорожка. Оливер не стал оборачиваться, продолжая смотреть на буйно цветущие кусты рододендронов и благоухающих бледно-розовых роз вдоль высокой ограды. — Я думал, ты отпустил Криса, — Уильям встал рядом с братом и, сунув руки в карманы брюк, тоже начал разглядывать цветы с осевшими на лепестках каплями утренней росы. Оливер краем глаза заметил, каким смущенным казался Уильям. Не часто им приходилось разговаривать на личные темы. Точнее, никогда до сегодняшнего дня. — Как ты отпустил Кирана? — И посмотрел долго, изучающе. От его слов Уильям стиснул челюсти, ярко очертив желваки. — Я из-за вас даже верил в настоящую любовь. Думал, вы пройдете через все испытания и в конце останетесь вместе… Почему вы расстались? Уже даже родители смирились. Уильям разжал зубы и еле заметно усмехнулся — сначала Оливеру приходилось объяснять про физиологию альф и омег, а теперь он требовал ответы на такие сложные вопросы. — Я его не отпускал, все как-то само… чувства проходят, любовь кончается. — Даже если она настоящая? — С какой-то болью спросил Оливер, ища ответ не в словах, а в ярко-голубых, как и у него, глазах брата. Но там ничего не было, только безграничная, бессердечная синева, так похожая на полуденное июльское небо. — Мне кажется, никакой настоящей любви нет. И нет смысла цепляться. Ни мне, ни тебе. — А почему вы расстались? Черт, я был уверен, что буду нянчить ваших детей. Разговорившись, Оливер не успел увернуться от ручищи, сгребшей его за шею в полу-захват полу-объятья. Уильям совсем не ласково потрепал его по голове и перевел разговор в безопасное русло: — Ты задаешь философские вопросы, Олли. Но я ни о чем не жалею, если тебе интересно, и иду дальше. Чего и тебе желаю. Ну что, пойдем домой? И, не дождавшись ответа, потащил его обратно. *** К трем часам курьер доставил из типографии готовые пригласительные. Оливер покрутил в руках кусок белого картона с золотой каймой и нежно-розовым букетиком в углу и усмехнулся — прямо как свадебные. Ни у кого не возникнет вопроса, в честь чего же объявлен праздничный ужин. Дядя Роудс сидел в большом кожаном кресле в своем кабинете — просторной комнате с темными обоями и тянущимися к потолку стеллажами с книгами. Он легкими размашистыми движениями подписывал приглашения, идя по составленному заранее списку. Оливер молча следил за его работой и уже заскучал, когда дядя обратился к нему: — Нужно будет их разослать. Думал, тоже курьером, но это как-то невежливо. — Намек понят, — он взял подписанную стопку и увидел фамилию Кристофера. Отличный повод съездить к нему в гости и попытаться вынюхать что-нибудь о Дэниеле. — Можешь попросить Уолтера, он тебя подбросит. — Нет, я сам сяду за руль. Хочу потом одежды купить. Он решил не брать с собой Эвана, этого вечно недовольного зануду. Если он решит остаться ненадолго в гостях у Уолшов, ему точно не нужен такой партнер. Одолжив у дяди синий Мерседес, Оливер сразу поехал к знакомому особняку. День выдался яркий и солнечный, самое то, чтобы валяться на пляже и загорать, играть в волейбол в коротких шортах, а не изводить себя переживаниями о бывшем. Оливер пообещал себе, что на этой неделе точно выберется к морю, напьется и переспит с каким-нибудь красивым альфой (ну, или не переспит, хотя бы поцелуется). Оливер был до ужаса брезгливым и не любил касания незнакомых людей. Дом Уолшов вырос за поворотом — высокое белое здание с раскинувшимся позади искусственным раем. В саду росло дерево самого сладкого инжира, который Оливеру приходилось пробовать, а также грецкие орехи, гранаты, белая черешня. За всем ухаживал сначала последний муж Чарльза, а теперь трое садовников. Оливера встретил дворецкий и проводил в просторный холл с белым мраморным полом и низко свисающей люстрой из сотен хрустальных шариков. Он здесь бывал только когда Кристофер возвращался на каникулы, и внутренняя обстановка особо не поменялась. Конечно, если у Чарльза Уолша завяжется что-то серьезное с дядей Роудсом, дом ждет неминуемый ремонт, потому что здесь все было не в его вкусе — ни штукатурка с позолотой на стенах, ни чрезмерно вычурные ножки у мебели. — Мистер Чарльз уехал по делам, как и мистер Кристофер. Значит, был только Макс. Оливер не очень хорошо его знал, потому что он учился в закрытой частной школе и проводил в доме только новогодние каникулы. Вскоре к нему вышел младший сын Чарльза Уолша, Макс, совсем не похожий на отца. В детстве в нем лишь угадывались черты папы, теперь же он казался его точной копией — широкие скулы, миндалевидные карие глаза, маленький вздернутый нос. И вечно надменное выражение лица, конечно. — Отца с Кристофером нет, — он засунул руки в карманы брюк и не очень гостеприимно держал Оливера у самых дверей. — Ты тоже сойдешь, — нашелся Вествуд и протянул ему три прямоугольных конверта, — на. — Что это? Макс с сомнением разглядывал нежно-розовую парфюмированную бумагу. — Приглашение. — Куда? Оливер закатил глаза. — Открой и посмотри. Макс распотрошил один из конвертов, небрежно бросил упаковку на столик у двери и покрутил в руках расшитый жемчужными бусинами, перышками и кружевом картонный пригласительный. Перевел на Оливера недоуменный взгляд. — Дядя Роудс приглашает вашу семью на праздничный ужин, который состоится через неделю, — как маленькому, пояснил Оливер, — и я бы не отказался от чая. — Чая нет, — резко ответил Макс. — Кофе тоже сойдет, — Оливер сладко улыбнулся, показывая, что и стаканом воды удовлетворится. Ему было очень нужно потянуть время, поговорить… — Карл! — Макс крикнул куда-то за спину. Через несколько секунд показался дворецкий. — Приготовь нашему гостю кофе, самый крепкий, какой можешь, без сахара. Карл с коротким «Будет сделано» скрылся на кухне. — Составишь мне компанию? Оливер не дождался приглашения и самостоятельно дошел до гостиной — просторной комнаты с черным роялем у восточной стены, тяжелыми темно-синими портьерами на окнах и не работающим камином из белого камня. Макс плелся следом. — Ведь у меня нет выбора, да? — Ты правильно понял, — Оливер удобнее сел в мягкий диван, закинул ногу на ногу и с самым заинтересованным выражением лица посмотрел на Макса, — ну так, как дела? Уолш отложил приглашения, сел на тот же диван. Оливер полностью развернулся к нему, закинул одну руку за спинку и улыбнулся. В голубых глазах плясали заманчивые и загадочные искорки. — Ты за этим приехал? — Почему нет? Мне действительно интересно, как дела у брата моего… хм, друга. Макс фыркнул. Он прекрасно знал об их с Кристофером отношениях, но не стал поправлять, и буднично начал: — Защитил магистерскую. — Вау, — искренне порадовался Оливер, — поздравляю. И кто ты у нас по образованию? — Юрист. — Ну да, — Уолши все были юристами, неудивительно, что и младший из них выбрал эту профессию. Кристофер в свое время выбрал уголовное право и стал строить карьеру в прокуратуре, — а кто именно? — Международное право. — Нравится? Но вместо дежурного ответа Макс вдруг неопределенно дернул плечом. — Меня особо не спрашивали. Оливер и оценил внезапную откровенность, и жутко ее смутился. Он бы никогда не стал делиться переживаниями с малознакомым человеком, а Макс вот не побоялся. — Ты всегда можешь заняться тем, что приносит тебе удовольствие… — Оливер было начал стандартную проповедь про «найти свой путь», но Макс громко засмеялся, прерывая его речь. Младшему брату Кристофера не было смешно, глаза его оставались серьезными. — Хватит этой чуши. Зачем ты приехал? Давай только честно, имей уважение и не трать мое время попусту. Оливер слегка растерялся, и неуместная вежливая улыбка все не сходила с его губ. Застигнутый врасплох, он не сразу понял, что именно от него хотят. Но Макс не настроен был шутить. Он, вроде, и упростил Оливеру задачу, да только тому не стало легче. — Расскажи про Дэниела. В каких он отношениях с Кристофером. — С какой стати мне говорить тебе это? — Макс усмехнулся. — Ты сказал, быть с тобой честным, — возмутился Оливер, — я задал вопрос, отвечай на него. — Допустим, я тебе скажу. Что мне за это будет? Не задумываясь, Оливер выпалил: — Можешь хоть желание мне загадать, только в пределах разумного, конечно. — Идет, — Макс пожал плечами, — они в романтических отношениях. Удовлетворен? — Нет. Давай подробности. Я все-таки желание тебе должен буду. Макс закатил глаза. — Познакомились на день рождение общего знакомого, встречаются восемь месяцев. Сейчас переживают первый кризис в отношениях. Оливер подался вперед и сверкнул глазами, в нетерпении он выдохнул: — Ну-у? Макс помедлил, не зная, говорить или нет. Он долго всматривался в лицо Оливера, чем даже успел его смутить, и спорил сам с собой. Стоит ли лезть в дела, которые его не касаются? — Я знаю, о чем ты думаешь, — будто прочитав его мысли, произнес Вествуд, — но уговор есть уговор. — Дэниэл из не очень обеспеченной семьи, им нечем было платить образовательный кредит, ну Крис тайно перевел со своего трастового фонда деньги и полностью погасил долг. Отец в бешенстве, Дэниэл тоже не рад такому подарку. Оливер оцепенел от его слов. Медленно переваривая услышанное, он взглядом блуждал по предметам в гостиной, но так ни на чем не фокусировался. Он знал Кристофера, даже слишком хорошо — за время, что они провстречались, альфа успел открыться ему со всех сторон, даже самых неприятных, но он никогда не казался чересчур щедрым или безрассудным, всегда руководствовался логикой. Что же за чувства такие сильные, что ему отключило мозг? Для него, Оливер был уверен, Кристофер никогда не сделал бы такого. Болезненная ревность царапнула сердце. — Удовлетворен? — Голос Макса прозвучал у самого уха, и Оливер встрепенулся. Альфа действительно подсел к нему ближе и наклонился. Глаза их встретились — растерянные голубые и хитрые, заинтересованные карие. — Да… Какое там у тебя желание? — Ну, — Макс надул губы, — так быстро не могу придумать. Что, если скажу на праздничном ужине? — Идет, — Оливер отыскал взглядом часы и посмотрел время, — мне пора. — А как же кофе? — Саркастично поинтересовался Уолш. — Ведь так напрашивался. — Выпьешь сам. Оливер обогнул журнальный столик и вышел в холл. Мысли, как перепуганные птички, беспорядочно кружились в голове и не хотели успокаиваться. Только в груди у него бешено пульсировала рваная рана. Он был готов услышать что-то такое, но все равно не справился. — Погоди, — Макс догнал его у дверей, — давай провожу. Вместе они вышли в теплый, но ветреный вечер. Садовники успели зажечь огни по всему периметру приусадебного участка. Глупые мотыльки вились у горящих ламп, над головами висело догорающее небо нежно-розового цвета. Оливер медленно брел по обложенной мрамором тропинке, следом молча шел Макс. Когда они оказались у ворот, Макс вдруг схватил его за плечо и развернул к себе лицом. Всмотрелся в грустные глаза, недавно искрившиеся хитростью и весельем. Ему не понравился поникший и молчаливый Оливер. Уолш придвинул его к себе и дерзко обдал феромоном, оказавшимся для Оливера удивительно приятным. Омега запрокинул голову и посмотрел вопросительно на Макса. Такая странная смена настроения требовала пояснений. — Ну? Макс облизнул губы. — Хочешь заняться сексом? Оливер поперхнулся собственными возмущениями. Он с силой дернул рукой, но от хватки Макса не освободился. Альфа только сильнее стиснул пальцы и придвинулся еще ближе. — Ты с ума сошел? — Прошипел Оливер. — Это твое желание? Гребанный извращенец. Пусти! — Это предложение, — заметив страх в чужих глазах, Макс разжал пальцы, Оливер мигом высвободился и расправил рукав рубашки, — видишь ли, я предельно честен с собой и окружающими. Не вижу смысла ходить вокруг да около. Ты мне понравился. Я, уверен, тебе тоже. Ну, так что? — Я не сплю с незнакомыми людьми, — уже более миролюбиво ответил ему Оливер. Альфы с приятным для него феромоном редко так честно и прямо выражали свою заинтересованность. Честно говоря, до Макса был только Кристофер. Это и льстило, и пугало. Льстило, как и подавляющему большинству омег, пугало из-за того, что нарушало огромное количество общепринятых норм. Оливер жил по правилам и терялся, когда кто-то от них отходил. — Можем познакомиться ближе, в чем проблема? Макс протянул ему раскрытую ладонь. Он мягко улыбался и одуряюще приятно пах. Немного помедлив, Оливер взял его за руку.