Сборник рассказов с поркой

      Ещё около часа Рукия просто лежала в обнимку с подушкой, что-то мурлыкая себе под нос. Волны удовольствия до сих пор отражались эхом и добирались до её сознания. Ничего подобного она доселе не испытывала ни с Рэндзи ни вообще. Ей было просто приятно лежать, она даже абстрагировалась от сестёр и не слышала плачут ли они до сих пор. Рукия плохо соображала. До этого она думала, что все эти слова про “моё сознание заполняется белым светом, я не помню где я” это плохо написанная проза, но сейчас синигами находилась именно в таком балдеже, что ей никуда не хотелось вставать. Мотивации ни на что не было вообще, всё и так было прекрасно. Рукия испытала здоровый глубокий женский оргазм. Даже два подряд.       Вся её одежда промокла в её поту и смазке. Девушка разделась, закинула вещи подальше и отлёживалась голышом. Всё равно ей никуда не хотелось. Даже если Ичиго сейчас откроет шкаф и разглядит её, ей было плевать. Рукия уснула под вечер, пару раз она просыпалась, затем засыпала вновь. Пелена блаженства с её сознания спала только под утро следующего дня.              Утром Ичиго прогнал сестёр в гипермаркет за редкими товарами. Видеть своего брата они сейчас не хотели и уехали надолго.       Завернувшись в простыню, Рукия пробралась в ванную и набрала там тёплую пенную ванну. В которой и отлёживалась полчаса. После хорошей долгой ванны, синигами вновь завернулась в простынь и проскользнула обратно в шкаф. Ичиго сидел за столом и занимался учёбой, синигами он видел, но не обращал внимания.       Этот план Рукия обдумывала со вчерашнего дня. Ещё до начала самой порки, и готовиться она начала тогда же, ещё до ультиматума от Ичиго к его сёстрам. Сейчас синигами просто тихонько лежала и медленно крутила по ореолу своего соска, а пальцем второй руки нежно трогала горошину между ног. Она вновь и вновь прокручивала фразы, которые вскоре скажет. Её зрение расфокусировалось, сама она была красная, как рак, представляя как наконец получит то, на что нарывалась и что заслужила. Именно такими фразами жонглировала она в своём сознании “я наконец получу то, на что нарывалась своим хамским поведением”, “я заслужила это наказание целиком”. Киска девушки вновь стала влажной. Рукия посмотрела на струну смазки между пальцами. Она обнюхала пальцы и поразилась насколько вкусно пахло её тело. Как будто оно специально было сделано, чтобы обнюхивать и вылизывать его. “Ещё полчаса. Ещё буквально полчаса, и я начну”. Сквозь её губы прорывались тихие нежные стоны, которые она пока контролировала. А вот сознание уже затуманивалось, потому что ей даже в голову не пришло, что это тело буквально было сделано таким самим Урахарой.       Её соски, клитор, шея, подмышки, подошвы ног, всё её тело было эрогенной зоной. Урахара изучил настоящее духовное тело Рукии и подкрутил действительные эрогенные зоны до уровней гораздо больших. Кискэ очень удивился, обнаружив, что у Рукии ягодицы были такой зоной, их он поднял в уровне удовольствия заодно со всем остальным телом. Также он подкручивал либидо гостя в гигае и отключал останавливающие механизмы в мозгу, как это делает алкоголь. Урахара не боялся переборщить, зная, что может поправить настройки обратно. Заодно у этого тела раз в три дня очень чесалась киска, при условии, что оно не испытывало оргазмы в течение этих трёх дней. А сами оргазмы из-за повышенной эрогенности, были слабо сравнимы с обычным духовным телом Рукии. Урахара буквально заставлял Рукию мастурбировать и поощрял это чувственными глубокими оргазмами. Со временем он планировал ослабить эти механизмы, а чесотку убрать вовсе. Но к этому времени Рукия уже не сможет выбраться из гигая. Ему было стыдно перед ней, но свою вину он планировать окупить радостями невинного тела. В этом теле Рукия проживёт насыщенную жизнь. Не зная всего этого, синигами лежала в шкафу, сопела, мурлыкала и осторожно ласкала себя. Она обняла подушку и тёрлась своей киской об неё, похотливая, как кошка.              Ичиго закончил писать домашнюю работу и улегся на кровать, с комиксами в руках. Он успел прочитал буквально с десяток страниц до того как синигами, живущая у него в шкафу, начала действовать.       Рукия вышла из шкафа в футболке, не той, в которой была вчера, и юбке, достаточно широкой, чтобы в ней сесть, разведя ноги. Она увидела, что он одет во вчерашнюю одежду, включая шорты. “Это очень хорошо”, — подумала синигами. Она подошла к его кровати, забралась на неё, покрутила попой, как кошка и, закатав ему штанину, уселась на его голое бедро, разведя свои ноги, так чтобы смотреть прямо его в глаза. Потом она медленно несколько раз потёрлась о его ногу. Закрыла глаза от наслаждения и еле сдерживала стоны. Ичиго опустил руки, в которых держал мангу, и шокировано спросил:       — На тебе, что, трусов нет?       Рукия потёрлась о ногу парня ещё раз.       — Они скоро мне помешают.       Рукия говорила совсем не так как обычно, она говорила медленно и очень мягким голосом. Ичиго спросил что она творит и не сошла ли она с ума. Рукия ответила, что сейчас в первый раз за долгое время попросит кое-что для себя. Ичиго поднял колено так, что девушка съела по бедру вниз и не смогла больше по нему елозить. Рукия ожидала этого, она развернулась к нему спиной и начала тереться в обратную сторону. Затем она похотливо посмотрела назад, прямо в лицо Ичиго, задрала юбку, под которой действительно не было трусов и спросила:       — Ичиго, у меня красивая попа? Тебе нравится? У меня узкая попа, не всем парням такое заходит.       Всё это она произнесла тем же мягким тёплым голосом, что очень контрастировало с её обычным холодным и надменным. Ичиго даже не знал что ответить, он покраснел и хотел скинуть с себя сошедшую с ума синигами пинком, но вид голых ягодиц остановил и заворожил его. Тут Рукия и сказала что же именно хочет от Ичиго. Она рассказала как подглядела за поркой его сестёр и поняла, что хочет получить от Ичиго того же самого. Рукия вытащила из кармана юбки свой фотоаппарат.       — Ты не представляешь как сложно слышать их слёзы, крики и мольбы, но ни разу не получить всё это самой. Почему только они получают всё твоё внимание? Сначала я хотела сказать: “представь что я твоя младшая сестра, и ты застал меня за курением травки”, но я придумала кое-что получше, — Рукия повертела фотоаппаратом перед его лицом, — я всё сняла на видео. Всё. От и до. Всю их порку. И если ты сейчас не накажешь меня как следует, то вся школа увидит голеньких сестёр, и как ты их наказываешь. Представь, каково им будет ходить в школу, когда все мальчики знают как выглядят их попы, и как звучит их плач. Ммм, это было бы так постыдно.       Рукия сказала, что удалит всё, если Ичиго выпорет её. Ичиго обозвал её дурой, но выбора не видел. Девушка сказала, чтобы он взял треногу для второго фотоаппарата и несколько табуреток.              Проклиная поехавшую синигами, Ичиго принёс в свою комнату всё, что она просила. Три табуретки, треногу, верёвки и конечно же ремень. Им он показательно щёлкнул перед её лицом, от чего она сжала ножки и потёрла бёдрами друг о друга.       Три табуретки они поставили вдоль кровати, один фотоаппарат положили на столик, стоявший со стороны подушек, а второй фотоаппарат водрузили на треногу и поставили с другой стороны табуреток. Рукия твёрдо решила, что процесс её экзекуции должен быть заснят на видео.       — На них должно быть моё плачущее лицо, которое полно сожаления о том, что натворила его хозяйка. Так что всыпь покрепче, заставь меня сожалеть о своём поступке.       Они включили запись на фотоаппаратах, SD-карт должно было хватить на час. Подойдя к табуретам, она увела взгляд в сторону и спросила:       — Ты заставишь меня снять футболку?       Ичиго подошёл, схватил футболку за них и сорвал её с девушки. Футболку он кинул на кровать, затем завёл руки Рукии за её голову и рассмотрел верх её тела. Рукия смотрела снизу вверх и краснела, увидев как Ичиго поедает её тело глазами? “Он всегда ТАК смотрел на меня?” Затем Ичиго указал ей пальцем на самую близкую к столику табуретку. Сначала Рукия перегнулась на ней в сторону его кровати, остальные табуретки оказались слева от неё. Она приподняла попу покрутила ей, раздвинула ноги, медленно подняла юбку и затем раздвинула ягодицы.       — Ичиго, я знаю что тебе нравится. Я дам тебе рассмотреть и потрогать всё после хорошей порки.       Ичиго, лишившись дара речи, около 15 секунд рассматривал подрагивающий анус девушки, её полупопия и киску, из которой по бёдрам стекали капли смазки. Член Ичиго стоял колом, а вся оставшаяся кровь ушла в голову, щёки Ичиго полыхали, как никогда прежде. Даже Орихимэ не показывала ему такое. Затем Рукия встала, повернула к нему голову, и улыбнулась, поняв, что добилась чего хотела, потом расстегнула юбку, вышла из неё, кинула юбку на кровать и уселась на коленки, между столиком и табуретками. Ичиго положил одну из своих подушек на табуретку, Рукия плюхнулась туда тазом, и парень привязал лодыжки к ножкам табурета. Сами табуретки уже были привязаны друг к другу и к ножкам кровати.       Улегшись животиком на табуретку, Рукия ещё раз посмотрела на Ичиго и, поглаживая ягодицы, произнесла:       — Я не фарфоровая. И ты должен быть предельно серьёзен с этой штукой в твоей руке. Как со своими сёстрами. Иначе я могу очень обидеться.       Ичиго взял её за запястья, натянул ей руки и привязал за ножки табуреток. Рукия стояла, перевёрнутая через подушку. Она была зафиксирована насколько это возможно и готова к дисциплинарному воздействию по мягкому месту. От предвкушения её сердце стучало бешено, словно колёса паровоза. Ушки были красными и горели. Твёрдые сосочки скоблили поверхность табурета. Случайно сосредоточившись на своём рейрёку, Рукия увидела, что за окном, под стеклом, сидит кое-кто вне зоны видимости из комнаты.       “Кон подсматривает”, — подумала она, — “Так даже лучше. У этой стыдной порки будет свидетель. И я буду об этом знать, горя от стыда.”       Киска Рукии просто не могла быть ещё более мокрой. Капли смазки стекали по её бёдрам. Ичиго вытащил ремень из-за своего ремня и пару раз щёлкнул перед лицом привязанной девушки. Она сжалась. У неё вновь перехватило дыхание от предвкушения. Её ягодицы тряслись мелкой дрожью, будучи готовые в первый раз вкусить ремня из рук Ичиго.              ХЛЁСТЬ! Ремень обжёг попу. “Ого”, — подумала Рукия, широко открыв глаза. Это была не просто фигура речи. Ремень буквально обжёг задницу. Алая полоса поперёк обеих ягодиц налилась кровью за две секунды. ХЛЁСТЬ! “Мммм”, — оба раза раздалось болезненное мычание из-за сжатых губ Рукии, она дёрнулась, но верёвки удержали этот порыв. Ичиго остался доволен её действиями и не прекращал наносить удары: эта синигами получит то, что просит. “Зря я так”, — вдруг пронеслось у неё. Храбрость требовать всыпать покрепче куда-то испарилась, хотя счёт ударов не дошёл даже до пяти. ХЛЁСТЬ! ХЛЁСТЬ! ХЛЁСТЬ! Рукия жалобно взвыла. Ремень был намного болезненнее чем в её фантазиях. Каждый его удар оглушал их обоих, а крики синигами оттеняли звуки ударов. Было настолько больно, что девушка не знала с чем сравнить. Из её глаз хлынули слёзы, а сама она заёрзала на месте как могла, тщетно пытаясь убрать попу из-под ремня. Нет, она получит всё. Ичиго метко выдавал удары, уже приноровившись хлестать по вертящимся мишеням. Миниатюрная попа Рукии дважды успела поменять цвет. Девушка тряслась всем телом и кричала что есть мочи.       Наконец Ичиго прекратил и сделал пару шагов от неё. Девушка ревела, как могла, но мышцы её тела расслабились, понимая, что это конец. Ичиго же подождал полминуты, пока пациентка не расслабиться и наигранно обиженным тоном сказал:       — Кучики-сан, это было всего лишь 20 ремней. Уж не думаешь ли, что этого достаточно для такой взрослой девочки как ты?       Глаза Рукии широко раскрылись, в ужасе она с лицом запуганного кролика посмотрела на парня, она замотала головой, не в силах передать свой протест вербально. Ичиго пару раз щёлкнул ремнём на её глазах, вновь подошёл к ней и замахнулся для удара по уже напоротой бордовой попе. ХЛЁСТЬ! ХЛЁСТЬ! Затем Ичиго прицелился пониже, по бёдрышкам. В отличии от женственных бёдер Орихимэ, у Рукии — еле налились женской округлостью. Девушка неистово закричала от боли. Если бы её настоящее рейрёку оставалось при ней, стеклянные окна сейчас бы выбило. Рукии показалось, что её сердце потеряло свой обычный ритм.. И промелькнула мысль “хорошо, что это гигай, а не человеческое тело”.       Если в случае с Карин Ичиго давал ей прочувствовать наказание, то в случае с Рукией он очень устал и просто хотел закончить побыстрее, дав синигами то, что она так назойливо требовала. Поэтому выдавал ей удары от души, стараясь полностью лизнуть ремнём всю площадь полушарий маленькой попы, не забывая уделять внимания и бёдрам.       На столике, позади её бедной попы стоял фотоаппарат в режиме камеры и снимал её женские прелести, так нещадно хлестаемые парнем. А спереди её снимала другая камера.       На лице Рукии была гримаса боли и истерики, глаза чуть закрыты, рот полуоткрыт, зубы то защёлкиваются то разводятся, чтобы выкрикнуть. Брови выгнуты к центру лба, губы и подбородок дрожат. Под глазами реки слёз. Зрачки смотрят то в одну сторону, то в другую, в поисках точки спасения, но не могут её найти. На каждом ударе губы вздрагивают и пропускают жалобные завывания. Иногда Рукия пытается сжать губы и не вскрикивать, но её не хватает более чем на один раз подряд. По всему видно, что ей очень-очень больно. Сначала она кричала, теперь — сорвала свой голос.       И тут звуки ударов ремня наконец прекратились. Ичиго специально положил его справа от Рукии, на кровать, рядом с последней табуреткой, чтобы девушка могла его увидеть. Задница бедной синигами полыхала, её тело ходило мелкой дрожью, и она еле дышала. Подождав, когда девушка восстановит сбитое дыхание, Ичиго подошёл к её попе, надавил на поясницу и выдал с десяток ударов ладонью. Не ожидав продолжения порки и расслабившись, Рукия издала дикий девичий визг. Девушка почувствовала как по бедной избитой попе прилетел десяток ударов будто бы деревянным веслом. Как ей не хотелось, но же выбраться от пут она конечно же не могла. Её хватило только на протяжное “ИИИИИИИИ”, а в глазах засверкали звёзды.       Ичиго выпрямил средний и безымянный палец правой руки и ввёл его в киску Рукии. Даже если бы ей хотелось, сил сопротивляться проникновению не осталось. Внутри Рукия была очень мокрой. Ичиго покрутил внутри неё пальцами, но понял, что в таком состоянии она не чувствует ничего кроме боли “А жаль, я хотел напоследок довести её до оргазма”. Вынув из неё пальцы, Ичиго понюхал их и, не сдержавшись, облизал. Эти запах и вкус были обалденные. Ичиго лишь усилием воли не принялся вылизывать киску Рукии.. Девушка не видела этого, но сейчас ей в любом случае было всё равно. Она кричала, ревела, дрожала.       Ичиго развязал ей ноги и руки, нежно подхватил и уложил на бок на свою кровать, протянув ей ту подушку, на которой она лежала, и на которой было хорошо заметное пятно от смазки. Рукия потянулась за подушкой, крепко прижала её к себе и продолжила реветь. Голая девушка захлёбывалась слезами, обнимая длинную подушку руками и ногами и растирая по ней слёзы и сопли. На хрупком теле от напряжения проглядывал позвоночник. Синигами не знала куда и в какую позу деться от боли. И, хотя болели только задница и бёдра, боль от них, словно волны кислоты, проходили по её телу. Как бы она не ворочалась и не крутилась, боль была невообразимой. Она точно понимала, что нервная система и тело человека не смогли бы это выдержать, и она бы потеряла сознание. Ичиго явно перестарался. Он смотрел на неё и ему действительно было её жаль. Он не знал как помочь девушке, лишь отошёл от неё, сел на пол и упёрся спиной в дверцу шкафа, что служил Рукии постелью.       Ичиго ждал, пока она не придёт в себя и несколько раз уже порывался схватиться за свой член. Потому что вид её прекрасного тела, её слёзы, запах и вкус завели его до предела. Всё же, не выдержав, Ичиго схватил себя за головку члена прямо через шорты, пару раз поводил по нему и этого было достаточно — юношеская гиперсексуальность сделала своё и Ичиго кончил прямо в трусы.              Прошло не менее получаса пока Рукия не пришла в себя хотя бы немного. Поглаживая попу, она перелезла через табуретки на пол, выключила оба фотоаппарата и повесила их к себе на шею.       — Ичиго, в следующий раз, пожалуйста, не настолько болезненно, — стирая слёзы и сопли со своего прекрасного личика, протянула Рукия и собралась отправиться в свой чулан.       — Куда это ты? — Ичиго взял себя в руки.       Парень заставил её показать фотоаппарат, и как она стирает с него запись с Юдзу и Карин. Рукия дрожащими руками разблокировала устройство, нашла видео-запись и прямо при нём нажала на кнопку Del. Потом опустив голову прошла к дверце шкафа, но парень схватил её за плечо. Ичиго заставил показать второй фотоаппарат. Она покраснела и отказалась. Затем парень сказал, что не доверяет такой извращённой девчонке, как она. И она наверняка оставила там копию с сёстрами. Рукия покраснела, как могла и замотала головой, но Ичиго был непреклонен.       Покраснев ещё сильнее, Рукия разблокировала второй фотик. Ичиго полистал фото и видео на его карте памяти. И, покраснев, увидел там свои фотки. Там был снят сам Ичиго, спящий (причём она фотографировала его очень близко, явно подходила к кровати для лучшего кадра лица); повернувшийся к шкафу голым задом, когда переодевался; и даже мастурбирующий ночью, думая, что Рукия уже спит. Среди фоток были также голые селфи Рукии, которые она делала в шкафу и на кровати парня, что приютил её в своём шкафу. Ичиго листал фото и будто бы читал мысли бедной синигами. Девушке казалось, что Ичиго видит ее даже более голой чем она сейчас есть. От стыда ей хотелось провалиться под землю.       Не обнаружив там записи с Карин и Юдзу, красный, аки рак, Ичиго вернул фотоаппарат Рукии, которая быстро юркнула в шкаф, стараясь не встречаться с ним взглядом.