***
Как и положено, каждый год в школе устраивают вечеринку для школьников, которые перешли в одиннадцатый класс. Антон не очень любил эти все вечеринки, шум музыки, галдёж среди девочек, которые соберутся петь под Крида или под Милохина. Для Антона нет ничего лучше, чем музыка Лазарева, Чайковского и Пахельбеля. — Ты чего напрягся? — Дима сел рядом с Антоном, придвинув тому коробочку яблочного сока. — Я получил уже около семисот сообщений о том, что я обязан прийти на вечеринку. Пишут, если я пропущу вечеринку, то я уже не буду одиннадцатиклассником. — Антон говорил быстро и эмоционально, попивая из трубочки сок. — Не вижу общего смысла идти на эту вечеринку, они приносят лишь проблемы. — Ты не собираешься идти? — глаза Димы расширились. Одинадцатиклассники бились на смерть, чтобы в конце четверти за хорошие оценки попасть туда. Обычно для вечеринки снимался целый дом. — Антон, ты обязан пойти! Это событие года. Как же ты станешь настоящим старшеклассником?! — Тихо и мирно. Вспомни прошлый год, мы уже тогда были страшеклассниками. — Шастун окинул его взглядом. — Тем более, что мне там делать. Ты пойдёшь ко своим бывшим одноклассникам и будешь с ними петь. — Тох, это скорее аргумент, чтобы не идти. Антон задумался, что бы он надел на вечеринку. Слова Позова заставили его всерьёз задуматься. Будет пятница, в школу не надо будет идти. Он мог провести время на вечеринке, может найти новых друзей, но что он скажет Арсению, да и пустит ли он вообще его одного, скорее всего — нет. — Прекрати. Будет весело. Или ты планировал весь вечер пятницы сидеть на подоконнике и пить яблочный сок? — Неплохой аргумент. Однако, ещё немного поупрямиться было делом чести. — Ладно, уговорил. Но мне ещё надо Арса уговорить. — на этом они разошлись. Антон в кабинет физики, чтобы поговорить с Арсом о вечеринке, а Дима на дополнительные занятия по русскому языку. Уговаривать пришлось не долго. Антон просто задал вопрос: «Можно я пойду на школьную вечеринку?», и тут же получил ответ: «конечно! Это же событие года и тра-ля-ля-тополя», ничего нового он ему не сказал, кроме слов, что очень сильно любит его.***
Теперь Дима пел где-то со своими бывшими одноклассниками. Антон планировал послушать его, но дом был настолько большим, что ему стало лень искать его. Он не мог не признать: вечеринка была закрытая, только строго для одиннадцатиклассников с хорошими оценками. Алкоголя было море, еда на расстоянии вытянутой руки, но был минус. Отвратительная музыка. Уже почти час Антон сидел и потягивал стакан с виски. Наконец он допил и поднялся с кресла, чтобы сходить за новой порцией. Чёрт знает зачем, он не очень любил виски, но пива не было. Пока он пробивался через толпу и возвращался к своему укромному месту, прошло минут двадцать. Антон в последнее время проявлял симпатию к неодушевлённым предметам. То к воздушным шарам, которыми он стрелял в Арсения, то теперь к креслу. — О, Диман. Ты чего не со своими? — парень пожал плечами, в руке Позова появилась бутылка с зелёной жидкостью. — Что это? Абсент, да? — Ага, бармен мой друг. Улëтная вещь. Допивай вискарь и давай налью. — Дима выпил залпом и не поморщился. Шастун открыл рот. Он посмотрел на свой стакан и не нашёл сил выпить это. — Не хочу. — жалобно простонал Антон. — Вылей его туда. В тот цветок. — Он наблюдал, как глаза Антона метались между стаканом и растением. Дима закатил глаза. — Боже, Шаст, это искусственный. После этой вечеринки ничего, кроме отстойного алкоголя в горшке не будет. Не теряя времени Антон опрокинул свой стакан в горшок, конечно Дима соврал, что цветок искусственный. — Ну что, за отличную компанию! — Дима предложил тост, и они с Антоном стукнули стакан о стакан и мгновенно их осушили. Шастун постарался расслабиться и кивнул, отпивая абсента. Они ещё немного посидели, а когда провибрировал будильник, что показывал 23:45, пора домой. Антон с облегчением выдохнул. Наконец-то он будет дома. Дима с Антоном пробирались сквозь толпу. Кого-то Шастун узнавал, кого-то видел впервые. Он старался не задумываться, что Дима может увязаться и проводить его. Ну хотя бы будет не скучно болтать о музыке. Когда их окатило свежим воздухом, Антон закрыл глаза от удовольствия. Вечеринка — это, конечно, хорошо, но верните Антону, пожалуйста, его кровать и его Арсения. — Пойдём, я провожу тебя. — Да не, Дим, не надо. Хочу прогуляться, а потом позвоню Арсу, он меня заберёт. — друг понимающе кивнул, он сел на бордюр и прикурил. Антон посмотрел на дорогу ведущую к парку. Он боялся темноты, но путь действительно был его спасением от людей. Он заметил нескольких прохожих, вздохнул и начал спускаться по ступеням. Шастун понял, что протрезвел он ещё недостаточно. Ночь была прекрасна. Завтра выходные. Вот на чём Антон пытался сконцентрировать свои мысли. Он сможет провести время с любимым. Девушка с русыми волосами докурила сигарету, бросив окурок в траву. Тень от ближайшего здания её скрывала и парень не мог рассмотреть лица. Она достала телефон и что-то быстро начала печатать. Вышел.***
Где-то на полпути абсент окончательно выветрился, и Антон шел уже уверенно. Ему больше нравилось быть трезвым, так проще контролировать свои действия и не позволить им пойти в не том направлении, например, не удариться головой о дерево. Дома его ожидало множество сладостей, сок, отсутствие домашней работы, а главное — Арсений, с которым ему уже не терпелось понежиться в кровати. Ему до одури нравилось быть прижатым к телу своего учителя, нравилось выводить распрекрасные узоры на прессе, а про тонны поцелуев я уже молчу. Это поцелуями не назовёшь, это, скорее всего, что-то интимное. Антон сходил на вечеринку старшеклассников, а значит его долг теперь уже, как настоящего старшеклассника, был выполнен. Он поднял глаза в небо. Днём Москва — ошеломляющий город, но из-за всех огней от Москва-сити, люди забывают о главном ночном светиле — Луна. Как она прекрасна всё-таки. Улицы заполнены туристами и обычными рабочими, а в это ночное время пустовали, что не свойственно для столицы. Поëжившись от ночной прохлады, Антон всё глубже погружался в мысли. Иногда он останавливался. Такими темпами его прогулка могла занять не двадцать минут, как он планировал, а все сорок, а ему ещё Арсу звонить. У Шастуна были проблемы с людьми и друзьями. В прошлом жизнь дала ему понять: дружба не для него. Однако сейчас проблема не только в нём, но и в людях. За три года Антон пришёл к простому выводу: Все его бывшие друзья — пагубные сволочи. Проблемы его уже бывших друзей — это не его проблемы. Парень не сможет изменить их, да уже и незачем. А если с Димой и Оксаной он тоже поссорится? И они отвернутся от него. И что останется делать? Впасть в депрессию и говорить Арсению, что всё хорошо? Готов ли он сам загнать себя в ловушку? Его уже пропускали через измельчитель бумаги, но пока никому не удалось сломать Антона. И кто будет виноват, если опять всё повторится? Конечно, сам он. Найти друзей — пол дела, а не потерять их — это уже целое дело. Рядом проехал автомобиль, который вытянул парня из раздумий. Оказывается, Антон снова остановился посреди дороги. Где-то далеко завыла собака. От этого звука ему стало не по себе, тяжёлые мысли нахлынули с новой силой. Парень медленно открывал и закрывал глаза, и, вздохнув, решил обернуться. В груди что-то оборвалось. Он замер, не в силах отвести глаза в сторону. Буквально в десяти метрах от него шла та самая компания. Среди них он узнал Иру. Быстро оценив ситуацию, парень сорвался на бег. У одного из парней он видел биту. За спиной послышались крики и ругательства. Как же он мог быть таким дураком? Он выжимал из своих ног максимум, пытаясь найти хоть один открытый подъезд. Тщетно. Нигде не спрячешься. Иногда сам он не понимал свой мозг. В ушах набатом стучала одна единственная фраза. «Не оборачиваться!» Но, если страх и мог спасти Шастуна от навязанного спортивного рекорда и занятия по бейсболу, то против машины у него не было шансов. Тот самый автомобиль караулил впереди. Оттуда вышли ещё два человека. Не успел он свернуть в первые попавшиеся кусты, как его схватили за шиворот рубашки и приложили виском о рукоятку биты. Его отпустили, и он рухнул на газон, пытаясь прийти в себя. — Так, Стас, если он не будет в состоянии отвечать на вопросы, то всё напрасно. Эй, Дылдочка, открой свои глаза, — услышав подобное обращение, сердце парня застыло. Мелкая дрожь пробежала по телу. Неизвестный схватил Шастуна за волосы и потрепал, привлекая внимания. — Не называй меня так. — О, у нас и голос есть. Я уже подумала, что у тебя с этим проблемы, — она усмехнулась. Парень посмотрел по сторонам. Прятаться было некуда, он окружён. Девушка легонько пнула его ногой, снова привлекая внимание. — Как ты хочешь, чтобы я тебя называла? По фамилии? Шастун? Но это очень грубо. Могу звать, как Попов. Скажи, как он зовёт тебя? — она мерзко улыбнулась. — Что думаешь, Дылдочка? — Отстань. Он никак меня не называет! — Оглядев испуганными глазами всех присутствующих, Антон нашёл парня с битой и сосредоточил своё внимание на нём. — Нет, так не пойдёт, — Ира покачала головой. — Сначала ты расскажешь, что тебя связывает с Арсением Поповым. — Ничего. Мы учитель и ученик. Что нас может связывать? — Парень выдохнул. Кузнецова не обратила внимания на его сарказм. — Это мне не интересно. Лучше расскажи, как ты смог убедить его перейти с девушек на парней? Как долго вы спите? — волосы встали дыбом. Случилось то, чего он боялся больше всего. — Я не сплю с Поповым! — Мне кажется, ты врёшь. Мало кто сможет устоять перед ним, — она усмехнулась. — Я повторю ещё раз, чем ты смог заинтересовать Попова? — Она закатила глаза и слегка толкнула свою подругу в плечо, та перевела взгляд с Антона на Иру. — Ты только послушай, это такой пиздёж?! — Я не сплю с ним! — Слёзы текли не прекращаясь. — О, кажется, я поняла, в чём дело. Я неправильно задаю вопрос. Сколько раз ты умолял Попова, Шастун? — Я не, я… — паника накрыла его последние три клетки мозга. — Ты же знаешь, что ты ничтожество. — она махнула своими рыжими волосами. — Выбирай тех, с кем ты не будешь выглядеть убого. Попов не для тебя, он не в твоей лиге. — Но и не в твоей, — зря он это сказал. Лицо девушки исказило злобой, но она упрямо продолжила говорить. А потом откуда-то прилетел удар. Ему попали прямо ногой по голове. Звуки вновь отключились. На заднем фоне появился противный писк. Он отложил переживания на неопределённый срок и попытался спасти хотя бы голову. Он повалился на бок и начал считать, сколько ударов пришлось на спину, ноги, руки и голову. Кровь металлическим привкусом наполнила рот, было тяжело дышать. Однако почему-то было не так больно, как он предполагал. Словно кто-то из нападавших халтурил. Вот только кровь, капающая из носа и губ, застилающая траву, говорила о добросовестной командной работе. Бита осталась в стороне, и то хорошо. — Время вышло. Уходим, — он слышал этот противный голос через призму шума в своей голове. Девушка выполнила свою миссию, которая никак не была связана с избиением. Её отравленный кинжал достиг мыслей Антона. — Добро пожаловать в старшую школу. Его разрывало на части от понимания, что этого не случится. Он снова мечтает, летает в облаках. Вот что бывает с теми, кто был несчастлив, а вдруг стал счастливым. Они падают на землю, и их избивают ревнивые одноклассницы. Парень надеялся, что если он начнёт открываться людям, подобное не повторится. Он уже успел позабыть, что такое обманы, угрозы и побои. Пускай кости и раны болят, пускай вся одежда в крови, ему лишь хочется нормального счастья. Вот и всё. А пока он сидит на газоне и опять весь грязный. Это день ёбанного сурка, чёрт бы его побрал! — Антон? Антош! — Парень услышал знакомый голос. Он закричал. — Арс! Арсюша! — парень был прижат к Арсению. — А ты как тут? — Я гулял тут в парке, а потом вижу, что кто-то лежит, потом по очертанию понял, что это ты. Кто тебя побил? — Глаза Арсения были немного влажными, но и злыми в тоже время. — Кузнецова со своей компашкой. — Понятно. Иди сюда, я тебя подниму, и мы пойдём домой. — Антон кивнул и Арсений поднял его на руки.