Глава 2
13 сентября 2022 г. в 00:13
В школе «Надежда» не так уж много правил. К слову сказать, название все без исключения ученики считали очень ироничным, а некоторые и вовсе воспринимали как издевку. Так вот, правил там было немного. Первое и основное – во всем слушаться преподавателей и наставников. За непослушание, пусть даже незначительное, стабильно выносилось наказание, и в зависимости от размера проблемы, которую доставил ученик, ширились и санкции, к нему применяемые.
Второе правило – обязательное посещение «общественных мероприятий». К ним относилась служба в церкви по воскресеньям, сеансы с психотерапевтом (групповые и индивидуальные), а также, как ни странно, посещение дискотеки. Здесь их высокопарно величали «танцами», но дискотека, надо сказать, звучала для школьников как-то привычнее, а главное, точнее.
Последнее же правило было негласным, но усвоенным каждым из учащихся с первой минуты нахождения здесь. Ни в коем случае нельзя говорить то, что на самом деле думаешь. Ври напропалую. Выкручивайся, хитри, приукрашивай или недоговаривай. Но никогда не говори правду. Иначе это может стоить тебе… всего.
– Виктор Киреев!
Голос женщины, которая только что проверила и забрала у молодого человека документы, кажется, вывел его из прострации. Он моргнул и сфокусировал внимание на строгом лице и внимательных глазах, смотревших на него сквозь очки.
– Есть какие-нибудь вопросы?
Нет. Вопросов у него не было. Один только: когда он сможет в ближайшее время отсюда выйти. Но спрашивать такое нельзя, он был слишком умным парнем, чтобы этого не понимать. Поэтому в ответ лишь отрицательно мотнул головой и посмотрел женщине за спину, в окно. Там шелестели деревья и дул свежий сентябрьский ветер. Родители, наверное, сейчас катили по дороге домой, слушая в машине негромкую музыку. Они расстались у ворот; папа посчитал, что так будет легче, с чем Виктор глубоко не согласился: ему пришлось тащить за собой чемодан до самой школы не меньше километра. Почему-то дорогу, ведущую к зданию, гениальным строителям не захотелось сделать прямой, и только пройдя огромную петлю из брусчатки, по бокам окруженную густыми деревьями, он вывернул, наконец, к самому зданию «Надежды».
Здание, надо сказать, впечатляло. Огромный белокаменный особняк в четыре этажа с колоннами – Виктору показалось, что это скорее какой-то замок с засевшим внутри драконом, но никак не школа, где живут и учатся дети. Впрочем, войдя внутрь, он слегка поменял свое мнение: теперь ему казалось, что этот дом похож на смесь школы и госпиталя, и он не знал, какое впечатление хуже.
– Ты сегодня самый последний, – сообщила женщина. – После того, как заселишься, сразу спускайся на второй этаж, через полчаса начнется общее собрание. Твоя комната…
Женщина сверилась с бумагами, а потом кивнула:
– Да, номер 26. Третий этаж по правой стороне. Найдешь сам или тебя проводить?
– Сам. Спасибо, – откликнулся Виктор, и не сказав больше ни слова, повернулся и вышел из кабинета, не удостоив женщину и мимолетным взглядом.
Выйдя в коридор, он сразу отыскал лестницу, ведущую наверх. С деревянными перилами и белыми порогами, винтовая, она выглядела даже, пожалуй, красиво. Вот только замечать красоты Виктор сегодня был явно не в состоянии, а потому просто зашагал по ней вверх, таща по ступенькам громыхающий чемодан.
Удивительно, но по пути он не встретил ни души. Наверное, все сейчас сидели по своим комнатам и, прямо как Виктор, не желали никого видеть. Он шел по коридору, внимательно сверяясь с табличками – строгими треугольничками и черными цифрами на них. Все двери выглядели однообразно, как близнецы, но однообразие это скорее отталкивало, чем притягивало и успокаивало. За некоторыми дверями парень уловил еле слышное шевеление, наверное, студенты разбирали свои чемоданы.
Комната под номером 26 оказалась почти в самом конце коридора. Открыв дверь, Виктор с настороженностью осмотрел место, где ему предстояло прожить ближайший год. Он вдохнул полной грудью незнакомый запах: тут пахло свежестью, кажется, чистым постельным бельем и совсем немного – древесиной. Наверное, здесь стояла либо новая, либо только что отремонтированная мебель.
Комнатушка, конечно, была крошечной. Там умещались всего лишь одна кровать, тумбочка и узкий шкаф вдоль стены, где Виктору предстояло разместить все свои немалочисленные вещи. Впрочем, все это было добротным и качественным, как и вся остальная обстановка в этой школе. Парень вздохнул – он, конечно, предполагал нечто подобное, но никак не думал, что контраст с домом будет настолько разительным. Сердце тут же скрутила непрошенная тоска, но он отодвинул ее на задворки сознания, сейчас некогда было об этом думать. Он еще успеет. Сейчас самое главное разобраться в новой жизни и приноровиться к новым правилам.
Он нехотя расстегнул чемодан, а затем извлек из него первое, что попалось под руку: мыльные принадлежности и пакет с футболками. Он положил их на кровать да так и сел рядом, глядя в окно. Мысли его были далеко-далеко, не в этой комнате и не в этой школе. Они блуждали за многие километры отсюда, там, куда он уже не вернется.
Неожиданно Виктор вспомнил, что ему велели спускаться сразу, как только он оставит вещи в комнате, но прошло уже, должно быть, не меньше двадцати минут. Отчаянно ругая себя за совершенно не свойственную ему рассеянность, он подскочил с кровати и ринулся вниз, где наверняка уже началось обещанное собрание.
Он почти угадал. Спустившись на второй этаж, он по негромкому гулу вычислил, где находились сейчас все студенты. Комната с широкими дверями носила лаконичное название «Кабинет», и Виктор, испытывая максимальную неловкость, распахнул их и шагнул внутрь. Некоторые голоса умолкли при его появлении, а некоторые не обратили на его появление внимания. Несколько голов повернулись, пока он, стараясь сделаться поменьше, змеей проскользнул между узкими рядами стульев, найдя единственное свободное место.
По счастью, никого из учителей или руководителей здесь пока не было, и, усевшись, он выдохнул спокойно. Не хотелось бы в первый же день получить выговор, а здесь с этим строго – перед приездом ему намекнули об этом очень прозрачно. Не глядя ни на кого из окружающих, он достал телефон и уткнулся в него; всегда так делал, когда чувствовал себя некомфортно. Увы, сеть в этой комнате почти не ловила, так что он не мог даже открыть какой-нибудь сайт или полистать ленту соцсетей. Ну что ж, беда не ходит одна, так ведь говорят.
Продолжая нелепо тыкать в экран, не преследуя какой-то конкретной цели, он все же решился чуть осмотреться и бросил взгляд на окружавших его людей. Самые обычные подростки, ничего особенного. Кто-то несмело переговаривается, кто-то сидит молча и отстраненно, как он. Но атмосфера всеобщего напряжения все же была ощутима почти физически.
Наконец, дверь открылась, и в комнату вошли двое: мужчина и женщина. Некоторые подростки при виде них поднялись со своих мест, а некоторые, растерявшись, как Виктор, не знали, стоит ли им последовать этому примеру. Так или иначе, но все же пример оказался заразительным, и вскоре все присутствующие встали, чем заслужили, как им показалось, одобрительную улыбку мужчины.
– Здравствуйте, дорогие студенты! – улыбаясь неестественно широко, проговорил мужчина и плавно взмахнул руками, будто дирижер. – Прошу садиться.
Стулья зашуршали, ребята уселись, и тут же наступила абсолютная тишина. Возможно, Виктору только казалось или это были только его ощущения, но тишина была не уважительной – она была испуганной. Слово на этот раз взяла женщина:
– С удовольствием представляю вам нашего директора и основателя школы «Надежда»: Остапов Василий Иванович!
Женщина, стоявшая рядом с мужчиной – Виктор внезапно признал в ней ту самую даму, что помогала ему с документами, – тоже улыбнулась и негромко захлопала. Студенты вяло повторили за ней, а мужчина лишь склонил голову в знак благодарности, и его гладко зачесанные черные волосы блеснули в отсвете ламп.
– А я, в свою очередь, представляю вам заместителя директора, а также мою супругу, Остапову Нину Михайловну!
Догадавшись, что нужно сделать, студенты вновь вежливо похлопали. Нина Михайловна носила очки – это все, что успел отметить Виктор в ее внешности. Далее вновь заговорил директор.
– Позвольте немного рассказать вам о правилах поведения в нашей школе, – продолжил он, и все внимание переключилось на него. – Вы все здесь для того, чтобы учиться и развиваться. Не только умственно, но и духовно. Уверен, многие из вас в этом преуспеют так же, как это случалось со множеством студентов до вас. Наша школа неоднократно доказала свою эффективность, и наши методы, одобренные специалистами, оказались рабочими. Но помните, что все сработает гораздо быстрее и эффективнее, если вы сами будете прикладывать для этого усилия. И тогда в будущем вы сможете стать важными полноценными членами нашего общества.
Виктору показалось, что откуда-то слева он услышал, как кто-то еле уловимо фыркнул, но стоило ему повернуть голову, понял, что ошибся: лица всех студентов были непроницаемы. Скорее всего, кто-то просто кашлянул.
Далее заместитель директора начала рассказывать о самых базовых правилах, о распорядке дня в общих чертах, а также о некоторых бытовых вопросах. Когда с этим было покончено, она вновь дала слово своему мужу, и он выступил вперед, держа в руках большую коробку без надписей.
– Сейчас каждый из вас, когда будет покидать эту комнату, должен положить сюда свой мобильный телефон, – сказал он, и Виктор почувствовал, как у него медленно опускается сердце. Отдать телефон? Он не знал об этом условии. И прежде, чем он успел справиться с шоком, услышал, как директор говорит:
– Обратно вы их сможете получить в воскресенье, на несколько часов. Помните, что использование телефона – привилегия, которую нужно заслужить. Если за вами будут замечены проступки, часы использования телефона будут сокращены или же вовсе отменены. Так что все в ваших силах и в ваших руках. Если у кого-то мы обнаружим дополнительный телефон, не тот, что вы сейчас сдадите, – то он будет изъят до выпуска, а вы будете лишены возможности использования любого телефона навсегда.
Студенты тревожно переглянулись. Судя по растерянным лицам, не для одного Виктора такое правило стало новостью. Впрочем, все послушно встали и по цепочке начали подходить к пугающей коробке и складывать в нее свои гаджеты. Виктор, поразмышляв секунду, нажал на кнопку своего и наблюдал, как медленно гаснет экран: раз уж у него не будет доступа к мобильнику, пусть не будет ни у кого, даже теоретически. Может, мера предосторожности излишняя, но лучше быть готовым ко всему.
– Все, кто сдал свой телефон, могут следовать за мной, – возвестила Нина Михайловна, выходя из кабинета, – я выдам вам расписание и список правил в распечатанном виде.
Опустив телефон в коробку, Виктор, по-прежнему ни на кого не глядя, в сопровождении еще нескольких человек двинулся следом за женщиной. Они оказались в том же кабинете, где у него принимали документы, и, образовав небольшую очередь, ребята ждали, когда зам разберется с бумагами. Поправив очки, она разложила перед собой папки с какими-то документами, и, сверяясь с данными, начала раздавать расписание.
– Виктор, Виктор… – говорила она, скользя пальцем по списку, пока парень стоял рядом, хмуро рассматривая стену. – Да, вот ты, нашла. Расписание одиннадцатого А класса, держи.
– Одиннадцатого А? – не удержался от вопроса он, а женщина взглянула на него удивленно, кажется, не менее, чем он сам, шокированная тем, что парень заговорил.
– Да, одиннадцатого А, – улыбнулась она, и Виктору показалось, что он не улавливает в улыбке иронии или негатива. – У вас будет два класса, как и у всех других, впрочем. Не забывайте, вы в частной школе, господин Киреев, здесь внимание уделяется каждому ученику! Поэтому состав классов довольно маленький.
Виктор только кивнул, забирая расписание, а замдиректора уже отвлеклась на следующего студента. Что ж, внимание на каждого, да. А чего он, собственно, ожидал? И, развернувшись на пятках, парень зашагал прочь, совершенно не заметив, как его из-под ресниц с интересом рассматривали сразу несколько человек, включая саму Нину Михайловну.