Лучше блюдо зелени

Ночью Рика вновь мучали кошмары. Причем были они настольно пугающе четкими, что он несколько раз был вынужден проснуться, вспомнить, что все осталось позади, но… Потом заснуть вновь и вернуться обратно в этот мрак. Он видел отца с таким перекошенным от злобы лицом, что одного этого только было достаточно, чтобы прийти в ужас. Видел маму и ее лицо, залитое слезами – еще никогда в жизни она так не плакала из-за него. И видел Пашу. Сны с ним – единственные, не основанные на реальности. В них Паша то кричал на него, как отец, то презрительно молчал, брезгливо кривя губы, то говорил что-то вроде «Я сделал все правильно!», хотя, на самом деле, любая из этих реакций была лишь плодом воображения Рика. После всего между ними произошедшего… они даже не виделись. Не было такой возможности, да и желания, в общем, тоже. В итоге проснувшись в 6 утра в очередной раз, Рик так и не смог больше заснуть. Пялился на скучный белый потолок, наблюдая, как на него постепенно наползает рассвет. Старался не думать. Но не получалось. Концовка вчерашнего вечера осталась в памяти Рика кусками, будто у него в самом деле случился какой-то приступ или помешательство. Рик помнил только, как Фил помог ему поднять раскиданные парты – каким-то чудом внимания к себе они не привлекли, и на грохот никто не сбежался. Помнил, как они молча дошли до второго этажа, и как Фил проводил Рика прямо до комнаты – зачем, правда, непонятно. Он не задал ему ни единого вопроса, это Рик запомнил очень хорошо, и это то, за что он проникся к парню искренней благодарностью. Он не знал, что бы стал отвечать, поинтересуйся Фил «а что это было». Нет, Феликс просто кивнул Рику на прощание и ушел, в то время как последний, так и не придя толком в себя, рухнул на кровать, будто подкошенный. Если честно, вчерашний приступ агрессии, стоило ему сойти на нет, напугал самого Рика как никого другого. Он всегда был максимально уравновешен, в школе у него не случалось ни одной драки. Все всегда решалось словами, а не кулаками, и физическую силу он применял, разве что когда ему требовалось сумки маме дотащить или на турниках поподтягиваться. То неуемное, неуправляемое чувство, всколыхнувшееся вчера в душе, было пугающим. Пугающим именно своей бесконтрольностью: Рику казалось, что зайди вчера психотерапевт в класс – парень бы набросился на него не задумываясь, совершенно наплевав на то, что тот взрослый мужик, а значит, явно сильнее. И главное, с чего бы такая реакция? Разве он сказал хоть слово неправды? Не сказал. Но все-равно… Было что-то в тех словах неправильное. Не должен был доктор так делать – смешивать с грязью пусть не самое невинное, но все же что-то светлое, первое… Трепетное, как ты на это не посмотри. Чувствуя, что снова начинает заводиться, Рик встал. Будильник показывал только половину седьмого; такими темпами он превратится в закостенелого жаворонка. Не придумав, что еще можно сделать, Рик направился в душевые и вымылся максимально прохладной водой, настолько, что когда вытирался полотенцем, его кожа все еще была в мелких пупырышках. Тщательно одевшись и пригладив свой ежик из волос, – словно в этом была необходимость – Рик взял в руки Библию. Он полистал книгу, натыкаясь то на одну фразу, то на другую, но ничто не могло в должной мере зацепить его внимания. И листание Библии сегодня не стало тем спасительным успокаивающим ритуалом, каким было обычно. Ему ничего не помогало. Все уроки Рик не столько учился, сколько маялся: регулярно смотрел на настенные часы, считая количество минут до конца, выглядывал в окно, сегодня дразняще демонстрировавшее яркое солнышко и почти полное отсутствие облаков. Пару раз ловил на себе взгляд Фила, но не отвечал на него, делая вид, что не замечает: ну нечего ему было сказать! Поэтому, когда последний (седьмой) урок подходил к концу, он уже весь извертелся, не чая дождаться его завершения. Историк, всегда с какой-то особой тщательностью отслеживающий настроение и внимание в классе, сегодня тоже заметил, какие все были уставшие: видимо, индивидуальные сеансы вытянули силы не из одного только Рика. Поэтому, когда до звонка оставалось еще целых пять минут, преподаватель вдруг сказал почти ласково: – Ребята, я вижу, вы сегодня устали. Новую тему мы прошли, домашнее задание проверили. Так что не вижу смысла вас больше задерживать! Пойдите лучше прогуляйтесь, сегодня такая замечательная погода, не упустите свой шанс! Учителя так редко проявляли здесь подобную лояльность, что поначалу студенты ему даже не поверили. А когда убедились, что учитель говорил всерьез, весело загудели, зашуршали рюкзаками, и загомонив радостно, побежали за верхней одеждой – воплощать совет педагога в жизнь. Рик, особенно сильно жаждавший очутиться на свежем воздухе, оказался на нем один из первых. Впрочем, к его некоторому разочарованию хорошая погода и впрямь вытащила наружу даже самых ленивых: сегодня гулять вышла, кажется, вся школа целиком. Впрочем, грех их за это судить – сейчас закончатся последние деньки бабьего лета, и солнце можно будет дождаться только весной. Так что шумящие, разбредшиеся по всей территории студенты были Риком великодушно прощены. Он отправился по своему традиционному маршруту, обычно пустому и тихому, но сегодня хочешь не хочешь, разбавляемому шумом тихих разговоров прогуливающихся учеников. Гуляли, в основном, парами и тройками, одиночек, вроде Рика, было не так уж много. В основном, конечно, пары составляли одноклассники – те, кто успел за это время как-то сдружиться. Но были и неожиданные сочетания людей. Например, примерно в трех метрах впереди вышагивала парочка, которая взгляд Рика привлекла не только потому, что один из собеседников басил громко на всю окрестность, а еще потому, что смотрелись они рядом уж очень комично. Громко разглагольствующим парнем был Боря – не ясно, Рик узнал его быстрее по голосу или по внушительному росту и размеру. А рядом с ним шагал тот самый мальчонка из десятого, Руслан, который, кажется, был полной Бориной противоположностью во всем: начиная от хрупкого телосложения, заканчивая белесыми волосами и молчаливостью. Невольно заинтересовавшись ситуацией, Рик чуть прибавил шагу и почти поравнялся с ними, слыша теперь диалог во всех подробностях: – Ну как ты, можешь теперь сказать, что привык к школе? Надо же, какой Боря вопрос задал. Довольно личный, между прочим. Складывалось впечатление, что ребята и раньше об этом беседовали, причем не один раз. Надо же, вот уж где маловероятная дружба! А Руслан, удивляя Рика еще сильней, ответил: – Нет. До сих пор пытаюсь привыкнуть, и никак. Каждый день мечтаю, чтобы меня забрали домой. – А что тебе здесь так не нравится? – кажется, в вопросе Бори звучало искреннее беспокойство. – Да… всё. Мне иногда кажется, что я тут с ума сойду. – Почему? – Все эти правила, распорядок, люди… Меня это… – Пугает? – подсказал Гризли, и Рик еще ни разу не слышал в его голосе такой невероятной теплоты. Парнишка в ответ недоверчиво вскинул на Борю голову – Рик отметил, как блеснула на солнце радужка круглых очков – и тут же снова отвернулся. – Ага, – подтвердил Руслан после недолгого колебания, и очевидно было, что далось ему это нелегко. – Просто помни, что ты тут не один, – заверил его Боря, – и что у тебя здесь есть друзья! Для наглядности он даже стукнул себя кулаком в мощную грудь, а Руслан почему-то в ответ втянул голову в плечи. Начав испытывать неловкость за подслушанный разговор, Рик развернулся и направился обратно: пусть себе беседуют без любопытных свидетелей. Рик на краешке сознания отметил, что сейчас, за эти короткие несколько минут, градус уважения к Боре вырос в нем довольно значительно, ведь нужно быть очень смелым, чтобы сказать такое. Он продолжил прогулку, с наслаждением дыша свежим воздухом. Мысли назойливо атаковали его голову, но Рик, как профессиональный боксер, умело ставил им блоки. Никаких воспоминаний о вчерашнем дне: лучше сосредоточиться на белой стене здания, на которую так красиво падает сейчас солнечный луч. Никаких мыслей об отце: лучше послушать, как вдалеке еле слышно звенит чей-то случайный смешок. Никаких сомнений и тревог, ведь он сосредоточен на «сейчас», чтобы видеть, слышать, чувствовать. Ноги автоматически привели его к излюбленному месту, к прудику, который, конечно, в настоящий момент тоже был оккупирован. Все три лавочки, стоящие поблизости, оказались заняты, но прежде чем Рик решил, что надо бы вернуться и пойти в какую-нибудь другую сторону, одна из них внезапно освободилась. Он и не понял сразу, что девушкой, резко вставшей и направившейся прочь, оказалась Яна: только взметнувшиеся белокурые волосы, узнаваемые благодаря своей уникальности, дали ему понять, что это действительно была его одноклассница. Пожалуй, он удивился, переведя взгляд на освободившееся место и обнаружив там еще одну, а именно – Асю, которая вовсе не спешила уходить. Она нервно теребила края своей куртки, глядя вниз, и ничего вокруг не замечала. Поведение это девушке было максимально не свойственно, и прежде, чем Рик успел принять решение, он уже шагал туда, не имея и представления, что собирается сказать. Ася его не заметила. Так и сидела, грустно потупившись, рассматривая свои колени, и очнулась только тогда, когда Рик опустился рядом на свободное место, даже не спросив разрешения. Взглянув на девушку повнимательней, Рик убедился в уже мелькнувшей догадке. Ася была расстроена: вечно приподнятые уголочки рта сейчас грустно опустились, а глаза, в которых всегда горела искорка веселья, будто немного потухли. – Привет, – не зная, что еще сказать, поздоровался Рик. – Мы вроде виделись, – слабо улыбнувшись, отозвалась Ася, смущенно взглянув на него. – Ну да, – пробубнил в ответ парень и замолчал. Он не знал, как заводить разговоры, просто не умел. Да и вообще был не уверен, что хочет. Просто Ася выглядела слишком расстроенной, и кажется, у него не оставалось выбора. Ася, кстати, делу не помогала. Обычно она бы уже на два слова Рика сказала двадцать своих, но сейчас что-то было явно не так, потому что девушка молчала. – Я не знал, что вы с Яной подружились, – брякнул он первое, что пришло в голову. И мгновенно понял, что сказал что-то неуместное, потому что и без того расстроенное лицо Аси исказилось, и она внезапно отвернулась от него. Впрочем, выдержав небольшую паузу, девушка ответила, обращаясь будто к невидимому собеседнику: – Вовсе мы не подружились. Просто разговаривали. – Вы… поссорились, что ли? – продолжая тыкаться наугад, предположил Рик. Он не хотел скрывать, что наблюдал за ними некоторое время, поэтому добавил: – Я видел, как она отсюда уходила. – Да нет, мы не ссорились, – задумчиво ответила Ася, – мы просто поболтали немного, и все. Поболтали, значит. Наверное, невеселый вышел разговор, судя по реакции обеих. – Яна встречается с Васей, – вдруг проникновенно заглянув Рику в глаза, сообщила Ася, а у самой было такое лицо, будто она похоронила недавно любимого хомячка. – Да ладно! – Рик даже было не поверил. Как это – встречается? Они знакомы-то без году неделя, а чтобы начать отношения… ну, человека надо хотя бы узнать немного, разве нет? – Она мне сама сказала, – добавила Ася, перечеркивая тем самым все сомнения Рика: почему-то ему казалось, что Яна на этот счет врать бы не стала. Рик поднял взгляд на Асю. Всегда такая милая, улыбающаяся и дружелюбная. Сейчас у нее, кажется, даже уголки глаз опустились. Ее очень сильно и искренне хотелось пожалеть. Сам не отдавая себе отчета в действиях, Рик поднял руку и легонько погладил ее по плечу. Девушка легонько вздрогнула, но, тут же поняв намерение Рика, улыбнулась. – Не стоит завидовать, ты тоже кого-нибудь себе найдешь, если захочешь, – сказал Рик, легонько похлопав ее по мягкой ткани пальто и возвращая руку обратно к себе на колено. – Завидовать..? – растерянно переспросила Ася, но у Рика, кажется, закончился на сегодня лимит человеколюбия. И он встал, как-то неопределенно махнув рукой, и прежде, чем уйти, выпалил на одном дыхании: – Ты потанцуешь со мной на дискотеке снова? – А? Я… Да, я… конечно, потанцую, – спотыкаясь на каждом звуке, ответила явно пораженная вопросом Ася, а Рик наконец развернулся и шагнул в сторону школы. Практически тут же, буквально нос к носу, он налетел на Фила: тот смотрел на него внимательно, и ясно было, что он только что наблюдал за произошедшей сценой. По лицу его нельзя было прочитать ни единой эмоции: он просто смотрел Рику в лицо, как обычно очень прямо и открыто, и молчал. Рик, не имея ни малейшего понятия о том, что же ему сказать, просто прошел мимо, оставив позади себя сразу двух слегка недоумевающих людей. Решив, что уже достаточно нагулялся, Рик направился к себе в комнату, вышагивая быстро, торопливо, грозно. Нет, убежать от вчерашних мыслей у него все же получилось. Но вот беда: на место них пришли мысли новые, совсем не менее сложные и запутанные. Зависть, сказал он. Зачем? Зачем Рик ляпнул про «завидовать», когда даже ослу ясно, что это здесь совершенно ни при чем? Он не хотел показывать Асе, что понял ее. Не хотел тем самым признавать ее болезнь. Он вообще не хотел видеть и слышать то, что невольно видел и слышал – и от этого становилось невыносимо. Он не понимал, – сейчас как-то особенно сильно – почему родители отправили его сюда. Да, здесь лечат. Да, здесь помогают. Но как насчет того, что вместе с этим ему приходится смотреть на грех каждый божий день? Каждый! Видеть этих людей, знать, что они порочны, как и он сам… И кроме того, наблюдать, как кто-то не в силах этому сопротивляться! Как болезнь пожирает их, словно зараза, просачивается в умы и души, даже здесь, где созданы все условия, чтобы этот недуг излечить? Недуг, болезнь. Мерзость. Нет. Нет, это все же не так. Ася и мерзость – эти слова даже не сочетаются друг с другом, настолько одни далеки. Ну почему так сложно?! Почему в голове одно не сходится с другим? Почему его словно рвет на части, а мозг, пытаясь обработать информацию, не выдерживает настолько, что голова начинает раскалываться? Дойдя до комнаты, Рик плюхнулся пластом на кровать, чувствуя, как мелко подрагивают руки. Впервые за долгое время ему захотелось, чтобы его кто-то обнял, сильно захотелось, до дрожи. Чтобы прижал к себе, успокоил и убедил, что все будет хорошо. А еще заодно дал бы все-все ответы на вопросы, выкручивающие из Рика душу. Ничего. Он сильный парень (он часто слышал эту фразу в свой адрес). Он справится. Нужно просто немного времени. Немного сил и старания, и все получится.