Сердце сингулярности

       — Хани, твой телефон скоро взорвётся. Сколько ещё ты собираешься его игнорировать? — Минхо наклонился к нему, целуя в кончик носа. Джисон вздохнул, закрывая лицо ладонями, желая спрятаться в толстом непробиваемом коконе, где не будет никаких проблем. Он повернул голову в сторону юноши, сидящего на кровати рядом с ним и держащего в руках мобильный телефон, экран которого ярко светился красным. С самого утра его донимали звонками, и неудивительно, ведь он пропустил два рабочих дня. Ему совершенно не хотелось ничего слышать. Единственным желанием было лежать вот так рядом с Минхо и представлять, что жизни за пределами спальни не существует. Но Ли не соглашался с этим и уже целый час уговаривал его взять трубку, тем более что входящие были обозначены как звонки первой важности. — Я же сказал, что не хочу этого делать, — он положил голову ему на колени, обтянутые серыми штанами, притягивая к себе. — Выбрось его в окно. — Кроме директора тебе звонит профессор Ким. Вдруг случилось что-то срочное? — Минхо запустил пальцы в его синие волосы, массируя кожу. — Хани, жизнь не остановилась, пойми это. Мы не должны убегать от всего мира. — Я просто не знаю, что делать. Эта беспомощность убивает меня. Мне хочется спрятать тебя ото всех и сделать так, чтобы никто нас не беспокоил. — Джисон сел, опустив голову, сдерживая тугой комок в горле. — Это не лучшая схема, — он придвинулся к нему, обхватив его руками и поглаживая голую спину. — Сидеть и уничтожать себя, когда процесс уже запущен – не выход. Мне очень жаль, что так вышло. Я думал, что стану лишь страницей в твоей истории, но не целой книгой. — Здесь нет твоей вины. Никто не знал, что всё так обернётся. — Да, вот почему ты обязан поддерживать связь с реальностью, — Ли снова протянул ему телефон. Джисон стиснул зубы, взял ненавистный мобильник и провёл пальцем по дисплею. В воздухе сразу же повисла голограмма Ким Сынмина в полный рост, словно он стоял посреди комнаты, и раздался его торжественный голос: — Профессор Хан, я обеспокоен, потому что никак не могу до вас дозвониться и вынужден оставить сообщение. Надеюсь, у вас всё хорошо, ведь нам необходимо встретиться в срочном порядке. Перейду к делу: можете меня поздравить, мне удалось досрочно починить инопланетный космический корабль, — послышался тихий смешок, и учёный спешно прикрыл рот ладонью. — Хочу запустить его вместе с вами, так как без вашего труда ничего бы не получилось. Жду вас сегодня в корпусе. Подробности расскажу при встрече. На этом сообщение закончилось, и пошло следующее – от директора, в котором тот вызывал его к себе в кабинет немедленно. Но Джисон не слушал, ошеломлённый словами Сынмина, он не мог пошевелить даже пальцем. Как можно было отремонтировать его, если ещё недавно ему приходили отчёты, где были точно прописаны дальнейшие шаги и трудности их выполнения. Хан, должно быть, что-то упустил, если профессор смог справиться без него. Он чётко помнил про угрозу, которая может нависнуть над Феликсом и планетой. Теперь необходимо придумать, как действовать дальше, ведь после запуска мир будет находиться в постоянном риске. — Ого, — Минхо был не в лучшем состоянии. — Как у него это получилось? — Понятия не имею, но это катастрофа, и её нужно предотвратить, — Джисон резко вскочил на ноги и достал из деревянного шкафа вещи, натягивая на голый торс чёрную рубашку Ли, ибо своей в этом доме у него не было. — Мне пойти с тобой? — Нет, я попытаюсь самостоятельно всё уладить. Не хочу, чтобы ты думал об этом. — Ты так красиво выглядишь в моей одежде, — Ли не удержался от комментария, обводя взглядом привлекательную фигуру. — Жаль, что тело андроида несовершенно. Я бы давно тебя соблазнил. Джисон цокнул языком, закатывая глаза и застёгивая ремень на штанах. — Для меня это не имеет значения. — Для меня имеет, — Минхо сел, глядя на него снизу вверх. — В любом случае, я заберу твой первый раз. Хан смутился, но виду не подал, часто моргая. Хотелось упасть лицом на подушку и разрыдаться. Их отношения только начались, но уже вынуждены были закончиться. Скоро им придётся навсегда попрощаться друг с другом. И мысль об этом дне безжалостно убивает его каждую секунду, погружая разум в агонию. Воздух становится ядовитым вместе с его дыханием, словно он заперт в тесной газовой камере. Боль в центре груди накапливалась и разрывала сердце кривыми когтями. Вся его жизнь прошла, принося пользу другим. Никто не влюблялся в него, никто не видел иные его стороны. Почему судьба отнимает у него всё, начиная от свободы и заканчивая любимым человеком? Почему у них не может быть счастливого конца? Джисон поцеловал юношу в макушку, взъерошил его волосы и торопливо вышел из дома. Ли переоделся и надел тёплый кремовый свитер, хотя и не мёрз, намереваясь поехать к себе в квартиру, а потом написать заявление об увольнении и поговорить с профессором Хваном. Он спустился на первый этаж, где его увидел Феликс в синем домашнем халате и сразу же подошёл к нему. — Минхо, ты куда-то собрался? — принц взял его за локоть. — Да, мне нужно съездить домой, а потом встретить Хани после работы, — он поднял голову, посмотрев ему в глаза, полный решимости сказать правду. — Феликс, случилось то, чего мы боялись. Твой космолёт отремонтирован. Принц широко распахнул глаза, изумлённо глядя на него. Его самый большой страх и кошмар воплотился в жизнь, поскольку вероятность того, что корабль подаст сигнал его врагам, была чрезвычайно высока. Не просто высока, а неизбежна! Видимо, проблемы и неприятности стали их неотъемлемой частью, словно летающие паразиты нависли над головами и готовы были высосать душу. Всё так навалилось в последнее время. Уже каждый день приносит тоску и страдания. — Нам остаётся только надеяться, что Хани найдёт выход, — юноша положил ладонь ему на плечо, ощутимо сжимая. — Корабль активирует сигнал, как только его запустят. Нельзя допустить, чтобы это произошло. — Вот чёрт! Тот профессор как раз это и собирается сделать, — Ли достал из кармана телефон, набрал номер Джисона и протянул ему. Феликс дождался окончания гудков и начал торопливо говорить. Хан, как оказалось, ещё не доехал до корпуса. Он сказал, что постарается сделать всё возможное, но гарантировать ничего нельзя, ведь там наверняка находятся сотни людей. — Всё будет в порядке. В любом случае, мы не отдадим тебя пришельцам. И если я доживу до этого дня, то буду лично тебя защищать, — Минхо похлопал его по спине. — А сейчас мне пора идти. — Подожди, — шепотом произнёс он, встав напротив него. — Остальные знают о твоём состоянии? — Только Джисон. Но я не буду возражать, если ты всем расскажешь, что я болен револьво. В конце концов, у меня совершенно нет сил. Не могу больше видеть чужие слёзы. Феликс кивнул и крепко обнял его, отчего тот немного растерялся, но потом ответил с таким же рвением. Принц остался стоять в гостиной, переваривая новость и стараясь не сойти с ума. На часах было только семь утра, и, чтобы немного успокоиться, он принялся за приготовление завтрака для всех. На кухне было принято решение сделать всем яичницу и бутерброды с ветчиной нежно-голубого цвета. Процесс немного отвлекал его от роя хаотичных мыслей, но те всё равно не могли покинуть его голову. Увлёкшись нарезкой овощей, он случайно порезал палец. Чёрная кровь мгновенно осталась полосой на лезвии ножа, а затем капнула на белую варочную поверхность. Перед глазами сразу всплыл образ Минхо и его разбитые мечты. Феликс понимал, что это не его вина, и он не должен оправдывать чужие надежды. Но юноша стал для него другом и спасителем. И ему тоже хочется помочь в ответ, даже если такие мотивы несут огромный риск для его статуса. — У тебя кровь! Ты порезался, — Хёнджин с взъерошенными волосами вошёл в кухню, замечая тёмные потёки на его коже, и быстро подошёл к нему. — Нужно промыть, — он взял его ладонь и подставил под кран. — Ничего страшного, уже всё зажило, — Феликс вытер руку о красный фартук, который Цуки подарила ему в честь удачно приготовленного жаркого. — Мне позвонил Джисон, — Хван набрал в лёгкие побольше воздуха. — Это провал. Твой космолёт отремонтирован. Мы должны придумать способ вывести его из строя, а ещё лучше – украсть и уничтожить. — Я в курсе. Минхо мне всё рассказал. Но сейчас есть более важные вещи. — Например? Запуск состоится уже сегодня. — Это касается Минхо, — принц положил руки на плечи юноши, усаживая на стул. — То, что я тебе сейчас скажу, повергнет тебя в шок, но ты обязан это принять, — его тон стал серьёзным. — О чём ты? — Хёнджин взял его за руку и усадил рядом с собой. Он смотрел на поникшее лицо Ли, не в силах понять, что такого могло произойти. В голову сразу же полезли дурные мысли, а от гнетущего чувства в груди защемило сердце. Волнение не заставило себя долго ждать, злорадно распространяясь по телу. — Минхо, он… андроид, — Феликс поднял взгляд, смотря на ошарашенного юношу, словно его ударило током. — Он умирает в двух телах. Человеческое находится в криосне, и оно заражено револьво. Джисон обо всём знает. Хёнджин весь задрожал. У него перед глазами сразу возникли те картинки с истории и множество ужасающих рассказов о синтетических людях. К такому его жизнь не готовила. Если бы он не знал Минхо такой длительный период времени, то, наверное, упал бы в обморок от страха. Теперь понятно, почему Ли может ловить пули голыми руками и останавливать их. Всё благодаря его силе и магнитным потокам внутри, поддерживающим систему. Видимо, запрещённые программы пришли с ним из прошлых столетий, которые он оберегал для будущего. Со стороны Хван выглядел как отключенный робот, находящийся в процессе перезагрузки. Пазл чётко складывался в его голове, но он не был готов принять готовую картину. Получается, что Минхо скоро умрёт, ибо его уже не спасти ни в одном из тел. — Сколько ему осталось? — Он не мог отойти от потрясения, уставившись на точку в окне. — Не знаю, надеюсь, у нас ещё есть время. — Всё безнадежно. Нам его не спасти, — Хёнджин положил руку на стол, а голову на неё. — От револьво нет лекарства. Мама Чонина умерла весной от него. Она лежала в больнице и… ты бы видел её состояние. Хуже этого ничего быть не может. При болезни нельзя испытывать резких всплесков эмоций, иначе смерть может наступить мгновенно. С диагнозом живут не больше недели. Феликс поднялся на ноги, обнимая его со спины, чувствуя, как противная водная плёнка застилает глаза. — Минхо думал, что моя кровь может стать антидотом, но ничего не вышло. Я вспомнил, как сказал тебе, что мой организм не будет вашим спасением. — Ты не должен быть ничьим спасением. Достаточно того, что ты рядом с нами, — Хёнджин поднял голову, обнимая его поперёк живота. Феликс погладил парня по макушке, чувствуя, как его футболка намокает в районе груди. — Я хочу забрать вас всех на Фомальгаут, и думаю, там мы найдём выход для Минхо. Но в первую очередь я хочу услышать твой ответ. Хёнджин не был готов к такому вопросу, но и размышлять здесь было не над чем. Он прекрасно понимал, что принц обязан вернуться домой, туда, где его ждут и где он нужен больше, чем здесь. Хван не раз представлял себе перспективу покинуть Землю. В конце концов, его здесь ничто не держало, а Джисон мог спокойно полететь с ними. У него явно не будет такого ужасного опыта, как у принца. И, напротив, с ним ему нечего бояться, к тому же жизнь без него уже невозможна. — Я согласен. С тобой я готов отправиться куда угодно, — он поднял голову, встречаясь взглядом с серыми радужками, в которых плескалось звёздное тепло. Феликс ничего не ответил, наклонившись к нему для поцелуя.              

***********

              Джисон, как и положено, переоделся в чёрную форму и поспешил в мастерскую на нулевой этаж к Сынмину. Но уже по пути он встретил толпу других инженеров, даже тех, кого он раньше не встречал в Центре. От этого на душе становилось неспокойно, потому пришлось ускорить шаг. Ким, одетый в свою жёлто-чёрную спецовку, нашёлся среди толпы репортёров и верхушки департамента. Хан побелел и крепче сжал свой рабочий планшет. Судя по всему, новость распространилась по всей стране или даже по всему миру. Две женщины заметили его, отошли в сторону, привлекая к нему внимание. — Профессор Хан, вы наконец-то прибыли, а мы все только вас и ждали. Профессор Ким никак не хочет представлять нам внеземное чудо без вас, — рыжеволосая журналистка подняла камеру, и тут же в воздухе повисли его снимки, которые затем были перенесены на флешку. Джисон прищурился, потому что фотографирование не входило в его планы. — Извините за задержку, — он выдавил из себя подобие улыбки, желая провалиться под землю от чужих взглядов. — Главное, что вы здесь! — Сынмин не мог сдержать свою радость, которая так и рвалась выплеснуться из него. — Пойдёмте, поговорим наедине. Хан кивнул и направился с ним в комнату для персонала, где стоял рабочий стол с компьютером, шкаф и мягкий белый диван. Там даже росли два розовых цветка, которым не нужен солнечный свет, явно неземного сорта. Ким взял со стола планшет, и они сели на диван. — О чём пойдёт речь? — Джисон прикусил щёку, постукивая пальцами по колену. — Вы единственный, кто в курсе подробностей моего личного проекта, а именно космического корабля для телепортации. Я проводил аналогии с инопланетным и находил некоторые сходства. Но у всех есть единственный недостаток, который не позволяет продвинуться дальше. Телепортация возможна только в один конец. Если я захочу вырваться за пределы галактики, я не вернусь назад, потому что произойдёт временной парадокс. Я вернусь не в свою эпоху, а в будущее. Хронометр в этом случае не поможет, даже если встроить его в сам космический корабль, потому что за пределами галактики время исчисляется совершенно по-другому. Нам, землянам, такое пока не под силу. — И? — Джисон понял, к чему он клонит, но решил дослушать до конца, массируя переносицу. — Мне придётся рассказать об этом начальству. Скорее всего, мой проект будет остановлен, но я не могу этого допустить. Я вложил в него годы, и ещё годы уйдут на создание аппарата. Я хочу попросить вас о помощи. Если вы подтвердите, что у проекта есть шанс, то вам поверят. Да, это преступление, но я прошу вас помочь мне и возьму всю вину на себя, если что-то пойдёт не так. В дальнейшем я постараюсь найти выход и совершить прорыв. Хан открыл было рот, чтобы произнести чёткое и правильное «нет», но слова застряли у него в горле, когда он посмотрел в его горящие надеждой и мечтой глаза. На то, как на дне плескалось золотом настоящее безумие и преданность любимому делу. Сынмин дышал своей идеей и своей работой, пропуская её через фильтры души, впитывая каждой клеточкой и действительно готовый совершить невозможное. Джисон не мог затушить его пламя, да и не получилось бы. Он сам знает, насколько это больно, когда желания не сбываются и иссушают тебя, превращая в старый сосуд, который вот-вот развалится на куски. Хан опустошён. Теперь ничто не способно принести ему радость, но он не хотел втягивать остальных в эту бездну. — Хорошо, я помогу вам. Но на большее не рассчитывайте. — Конечно, я бесконечно вам благодарен. За ремонт чужеземного корабля мне выплатят крупную сумму денег, и я решил, что будет правильно отдать её вам, — Ким достал телефон, показывая счёт с приличными нулями. — Не нужно. Оставьте себе. Я помогу вам, потому что мне так хочется. Вы в курсе, что активировать корабль опасно? Вдруг он подаст сигнал инопланетянам, вы об этом подумали? — Джисон поднялся на ноги, взяв в руки свой планшет. — Думал, но таков приказ департамента, и, кроме того, я не нашел в нём никаких подобных устройств. Была пара механизмов, предназначение которых я не смог разгадать, но уверен, что это точно не сигнал. В таких устройствах сигнал может подать только пилот или штучный интеллект, но для этого в нём должны быть заложены координаты планеты, — Сынмин тоже встал, глядя ему в глаза и замечая тёмные круги и пересохшие губы. — Профессор, у вас всё хорошо? Вас не было на работе, а я даже не поинтересовался вашим самочувствием. — Не волнуйтесь за меня, это просто простуда, — он слабо улыбнулся. — Нам лучше пойти к остальным. Нас уже заждались. К тому времени, когда они вернулись в главный зал, там успели установить небольшую сцену, позади которой на платформе стоял инопланетный корабль, скрытый за голубым световым полотном. В помещении находилось порядка двухсот человек, в основном журналисты со своими летающими камерами и микрофонами, которые фиксировали каждое движение и звук. Директор подозвал к себе Сынмина, и они вместе поднялись на сцену, рассказывая о том, с чего всё началось и как им удалось совершить прорыв. Джисон стоял в стороне, возле какого-то синего космического корабля позади людей и пытался подключиться к программе запуска, доступ к которой имели только Ким и директор. Трудности возникли сразу же, потому что пароли состояли из инопланетных символов! Проклятье! Сынмин, должно быть, откуда-то достал их, работая с техникой длительное время. Хан быстро открыл материалы проекта, пытаясь найти похожие коды, чтобы знать, от чего отталкиваться. Он просматривал тысячи страниц, прокручивая их туда-сюда, но всё было тщетно. Паника начала окутывать его. Голова гудела, кровь болезненно ударила в виски, выбивая его из равновесия. — Профессор Хан, я понимаю, что у вас много дел, но вы не можете пропустить такое событие. Я лично даю вам перерыв. Хан поднял голову и встретился взглядом со светловолосым мужчиной в деловом чёрном костюме и красной рубашке, что приветливо улыбался. — Простите, господин Бан, я действительно заработался. Давно мы с вами не виделись. Юноша мысленно взвыл, ему не хотелось вступать в беседу с начальством. — Да, — он встал рядом с ним, вполуха слушая речи помощников инженера. — Но нам есть о чём поговорить. Например, о вашей работе. До меня стали доходить слухи, что вы игнорируете некоторые из своих обязательств. Где вы были два дня? — Дома, заболел, — ответил равнодушно, вновь уткнувшись в планшет. — Мы оба знаем, что это ложь. Мои люди приходили к вам вчера, но никто не открыл дверь. Хотя всё указывало на то, что вы дома. Они просканировали помещение и не обнаружили вас ни в одной из комнат. Профессор Хан, я знаю, что вы сделали, — Чан поднял руку, а затем резко одёрнул ему воротник, обнажая заднюю часть шеи, где виднелась белая полоска шрама. Джисон от неожиданности выронил планшет, отскакивая в сторону. К счастью, никто этого не заметил, поскольку все были погружены в презентацию и наблюдали за голограммами инопланетных механизмов. Сердце совершило кульбит. Он сделал пару вдохов, приходя в норму, потому что эта новость, хоть и шокирующая, была не такой уж пугающей. Ну, узнали они, и что с того? Убьют его? Ну, так это даже лучше, что ему не придётся страдать всю оставшуюся жизнь из-за смерти любимого человека. — Да, я вытащил его, и мне надоело быть вашей марионеткой. Мне плевать, что вы обо мне думаете, но я уважаю себя и больше не буду перед вами унижаться. Я хочу уволиться. Либо же отдайте меня, непослушного мутанта, под трибунал. Бан не ожидал такой резкой реакции, от чего растерялся, расширив глаза и стараясь подобрать подходящие фразы. — Я вас прекрасно понимаю. Но вы нужны Центру и стране, потому я не могу рассматривать ни один из предложенных вариантов, — Чан поднял с белого пола планшет, выключив его и отдав владельцу. — Я не буду давить на вас по поводу вашей своевольности, ведь вы и так отдаёте всю свою жизнь работе. Но и вы поймите, что не я один принимаю решения. Чтобы уволить вас, потребуется создать конференцию, и не факт, что она будет выигрышной. Я даю вам отпуск на месяц. Пока мы не будем вас беспокоить, я поговорю с директором Центра. От беседы их отвлёк крик толпы. С космического корабля сняли занавес, явив миру внеземное творение. Технику покрыли свежей чёрной краской, и она ярко блестела в свете белых ламп на высоком потолке. Джисон не знал, что ему делать, в ступоре наблюдая, как Сынмин и ещё один пилот садятся за штурвал. Ким надевает свои чёрные кожаные перчатки и надавливает на рычаг. Низ космолёта загорается фиолетовым светом, а шум двигателя закладывает уши. Они не взлетают в небо, а просто демонстрируют, что все системы работают и пригодны к использованию. Хан срывается с места, проталкиваясь через людей, уже с близкого расстояния рассматривая кабину. Даже здесь он не справился! Сколько ещё можно быть таким бесполезным? Сынмин довольно улыбается зрителям и через пару минут отключает космический корабль под громкие аплодисменты. Джисон чувствует, как у него сдавливает в груди, а перед глазами всё плывёт. Те слова, сказанные Чану – чистейшая ложь. Он не уважает себя, ведь от него нет никакого толку. Хан, видя перед собой размытые силуэты и слыша белый шум в ушах, хватается за голову, которая неимоверно болит. Но вдруг кто-то обнимает его за плечи, а затем одним движением отрывает от пола. Джисон хотел было возмутиться от такой наглости, но когда он поднял голову, его губы, наоборот, тронула улыбка. Минхо обогнул толпу и легко нёс его через всю мастерскую и коридоры прямо к выходу. Как только они оказались в главном холле, Ли усадил его на скамейку. К ним подошёл робот-помощник, заметив болезненный вид молодого человека, но был отправлен обратно с заверениями, что всё в порядке. Минхо достал из серого рюкзака бутылку воды и протянул ему, накрывая его лоб ладонью. — Спасибо, — он сделал глоток, тяжело дыша. — Для меня купил? — Да, я волновался за тебя. Космолёт всё-таки запустили. Теперь нам остаётся надеяться только на удачу. — Это моя вина. Я не смог помешать, — Джисон дрожащей рукой закрутил крышку. — Я вообще ни на что не способен, — он закрыл лицо ладонями, растирая щёки. — Трудно сосредоточиться на чём-то, когда твои мысли заняты совершенно другим. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, — Минхо положил его голову себе на плечо и погладил по волосам. — Ты чуть не упал в обморок, хорошо, что я заметил. Пока ничего не произошло. Может, Феликс ошибся, и корабль не отправит тот сигнал. — Я не знаю, — Хан обвил руками его талию. — Это я должен поддерживать тебя, а не наоборот. Хо, я хочу увидеть твоё настоящее тело. — Ты уверен в этом? Я просто хотел поговорить с тобой на эту тему, — Минхо отстранился, положив ладонь на его мягкую щёку. — Мы можем сделать это сегодня? — Да, бери свои вещи и переодевайся. А я буду ждать. Джисон поцеловал кончик его носа и поспешил в свой кабинет.              

************

              Феликс не находил себе места после репортажа по телевизору из Научного центра. Он ходил по дому, словно обезумевший, прижимая ладонь к своему второму сердцу. Случилось то, чего он так боялся: люди смогли разобраться в технологиях планеты Майн. Ведь именно там предатели делали свою технику. Принц не знал, как поступить. Теперь его планы на светлое будущее обрывались, как деревянный мост, сожжённый слоем лавы. Существует вероятность, что Землю не смогут вычислить из-за её огромной удалённости от нити Алькор, и потребуются тысячи лет, чтобы сигнал дошёл туда. Если это так, то надежды вернуться домой тоже нет. Но это ещё полбеды. Даже если он умрёт на чужой планете, скрываясь за маскировкой, это всё равно будет не так опасно, как когда дядя заберёт его второе сердце. Если такое произойдёт, то от его прежних сорока галактик не останется и следа. Весь порядок будет нарушен, ведь дядя, очевидно, будет вводить новую систему руководства. Неизвестно, в каком состоянии находится отец и жив ли он вообще. Он изо всех сил старался не думать о последнем. Но исключать подобный исход нельзя. А вдруг непоправимое уже случилось? Не зря же ему так тревожно несколько дней. Невозможно представить, какой хаос творится сейчас во всей Алькор. Принц пропал, а если не станет и короля, то победа врагов будет обеспечена. Даже с учётом Вантеса и его сестры, они всё равно смогут получить желаемое. Если дядя станет истинным правителем с помощью его сердца, то власть этого мужчины не будет иметь границ. Феликс сел на кровать в своей комнате, сильнее сжимая чёрный свитер в районе рёбер. В дверь постучали, и в неё вошёл Хёнджин с чашкой кофе. Он тоже узнал последние новости, подавляя в себе опасения и переживания. Если за Феликсом прилетят враги, он не сможет его спасти. Никто не сможет. Это будет конец всему. Хван поставил чашку на тумбочку и сел рядом, обняв здоровой рукой за плечи. — Я не боюсь умереть. Мне страшно представить, что может случиться с Землёй и галактиками, если мои враги уже победили, — принц повернулся, рассматривая чужой профиль, а затем встречаясь с ним взглядом. — В любом случае, ты не будешь один, — Хван прижался к его лбу своим. — Я останусь с тобой до самого конца. Феликс взял его за руку, просовывая её под свой свитер и прижимая ко второму сердцу. Хёнджин ощущал быстрые удары под гладкой кожей, понимая, что именно это и хотят заполучить в свои руки предатели. — Оно бьётся у меня уже почти год, это если считать по вашему времени. Я был так счастлив, когда услышал первый звук. Было немного больно, но потом моя кровь потекла по-другому, я почувствовал нереальный прилив сил, как физических, так и духовных. Это было восхитительно. — Как бы я ни старался, мне этого не понять, но я прекрасно знаю, насколько это важно для тебя, — он начал водить ладонью по тому месту, слыша, как принц тихонько вздыхает. — Ты говорил, что из него можно создать наследника. Может, так будет больше шансов на спасение? — Я не хочу этого. Я не готов стать родителем. Мне нечему будет учить ребёнка. Что мне делать с младенцем? Ведь он будет нуждаться во мне, а я не смогу уделять ему внимание в такое неспокойное время. Тогда он вырастет несчастным. Обиженный жизнью, он может превратиться в моего дядю. Даже перспектива отдать сердце кому-то надёжному выглядит более разумной, — Феликс прикрыл глаза от приятных ощущений ладони под кофтой и пальцев. — Может, мне перестать прикасаться к тебе? Просто ты так тяжело дышишь, — он приостановился. — Нет, можешь продолжать, мне нравится. Твой отец тебе не звонил? — Прислал сообщение, спрашивал о самочувствии. Но я его проигнорировал. Не хочу общаться с ним даже в письменном виде, — Хёнджин нахмурился, разговоры об отце всегда портили ему настроение — Точно, следует перевязать твою рану, — Феликс взял его руку, обмотанную чёрным эластичным бинтом. — Не нужно. Пока ты был в ванной, Цуки помогла мне, и я рассказал ей о Минхо. Она была очень шокирована, а потом начала плакать. Мне и самому невыносимо даже сидеть, думая о нём. Слишком много воспоминаний связано с ним. Особенно наш план по спасению тебя, — он улыбнулся, поднимая голову к потолку. — У меня на руках уже умирали друзья, и я не хочу пройти через это снова. И я собираюсь придумать, как спасти его. — Я даже не знаю, что сказать, ведь Минхо сам знает, что он обречён, — Хёнджин обнимает его, укладывая на кровать и перекидывая руку на талию. — Я не так прост, как кажусь. Не забывай о моих знаниях и о том, насколько я крут, — Феликс сделал акцент на последнем слове, вскидывая брови. — Я в этом не сомневаюсь, Ваше Высочество. Видимо, жизнь на Земле внесла в ваш характер свои коррективы, — улыбнулся краешком губ. — Да, я быстро учусь всему новому, — Феликс резко поднялся на локтях, а затем перевернул юношу на спину, оседлав его бёдра. — И что ты собрался делать? — Хёнджин провёл ладонями по его бёдрам, отгоняя кровь от нижней части тела. — Ничего, — он усмехнулся, проводя пальцем по его губам и приближаясь к ним своими. — Просто дразню. Я помню, что тебе ещё нужно идти на работу в Центр. Принц слез с него, видя разочарование в чужих глазах, и встал с кровати. — Мы будем целоваться, когда ты придёшь. А пока я обещал Цуки помочь с готовкой, — он усмехнулся, выходя из комнаты. Хёнджин тоже поднялся и подошёл к шкафу, желая, чтобы вечер наступил поскорее.              

************

              Джисон и Минхо приехали в мастерскую впервые за долгое время после возвращения с Тигардена. По лесополосе теперь ходили роботы, поскольку место охранялось после происшествия с космическим кораблём. Но это не было такой уж большой проблемой, ведь их было не так много, и Ли мог просто отключить их на время с помощью своих программ. Джисон вдыхал холодный воздух, поднимая голову к затянутому облаками небу, глядя на него сквозь голые ветви деревьев. Минхо достал из рюкзака пульт, открывая им проход. Внутри было всего на пару градусов теплее, чем снаружи, потому что отопление не работало. Хан наблюдал, как молодой человек включает белые лампы, а затем подходит к одной из стен, где стоял станок с высоким держателем. Когда он просунул руку за механизм и приложил карточку к датчику, раздался характерный металлический скрежет. Установка отъехала в сторону, а стена зарябила кусочками, открывая вид на лестницу. Джисон сглотнул, глядя вниз, на неглубокий коридор. Он посмотрел на Минхо, тот взял его за руку, переплетая пальцы. — Хани, это будет немного жуткое зрелище. Ты уверен, что готов к этому? — Да, я справлюсь. Тебе не нужно волноваться за меня, — он поднёс их переплетённые пальцы к губам, оставляя короткий поцелуй на чужих. Ли кивнул, и они шагнули вниз по белым ступеням, сразу включая везде свет. В паре метров от них находилась дверь, в которую они уткнулись, заканчивая свой путь. Юноша снова приложил карточку к сканеру. Тот засветился зелёным, как и весь коридор. Зазвучал механический голос искусственного интеллекта: — Здравствуйте, господин Ли. Желаете проверить отчёт о вашем состоянии за последние двести шестьдесят восемь лет, два месяца и четыре дня? — Нет, удали все записи и очисти систему. — Значит, ты не приходил сюда уже столько лет? — Джисон сильнее сжал его ладонь, когда тяжёлая железная дверь отворилась, пропуская их в тёмную комнату. — Да, а зачем? Никаких ведь изменений не происходило. Раньше я бывал здесь каждый день, но потом решил вовсе не появляться. Минхо включил свет, отчего оба зажмурили глаза. Помещение было абсолютно белым. Возле стены стояла высокая железная прямоугольная установка с серединой, заполненной проводами, которые стелились по полу и подсоединялись прямо к большой капсуле с защитным металлическим покрытием. — Это похоже на гроб, не так ли? — Ли приподнял уголки губ, проводя ладонью по поверхности. — Позволь мне показать тебе настоящего меня. Минхо наклонился и потянул рычаг на полу вверх, в результате чего покрытие в секунде снялось, обнажив стеклянную крышку. Джисон застыл в нескольких шагах от него, не в силах сдвинуться с места. Всё происходило будто в каком-то фантастическом фильме. Он в оцепенении уставился на Минхо в двух телах, приковывая взгляд к спящему. Юноша лежал в белой одежде на простыне и подушке того же цвета. По бокам от его головы находились два небольших диска, к которым крепились чёрные проводки, уходящие в серый каркас капсулы. Хан приказал ногам придвинуться ближе, а затем и вовсе положил ладони на прозрачную крышку, вглядываясь в юное лицо, обрамлённое светлыми прядями. Казалось, ему снится что-то хорошее, настолько умиротворенным был его лик. Приходилось держаться, чтобы не расплакаться, втягивая воздух. — Я милый, правда? Мне почти восемнадцать, — Минхо стоял сбоку, положив голову ему на плечо и тоже смотря на своё тело. — Так необычно видеть самого себя со стороны. — Конечно, милый, — он улыбнулся. — Выходит, я старше тебя? Будешь называть меня хёном, когда проснёшься. — Обязательно! Это будет первое, что я скажу за триста лет. Тогда ты первым делом поцелуешь меня, — Ли обнял его за талию, проводя ладонью по стеклу в области своего лица. Джисона всего разрывало на мелкие клочья, словно у него из сердца выросли ножи и теперь разрушали его изнутри. Если ему сейчас так плохо, и он готов вонзить себе в грудь кинжал, то даже представить невозможно, что чувствует Минхо. Насколько толстыми шипами покрылась тогда его душа и как же сильно она кровоточит. — Хани, — Ли взял его за руку, крепко сжимая ее, по-прежнему глядя вниз, на себя. — Я принял одно решение, но ты должен пообещать принять его безоговорочно и поддержать меня. — Да, я согласен, — он напрягся, такие слова явно не сулили ничего хорошего. — Ты же знаешь, что при револьво больному нельзя испытывать много эмоций и лучше лежать остаток дней в постели, — он повернулся к нему и, увидев кивок, продолжил. — Мне осталось три дня до того, как вирус убьёт меня окончательно. Но я решил прожить только один. Я не буду сидеть дома. Я хочу вспомнить, каково это – быть человеком. Я хочу испытать как можно больше эмоций за раз. Я хочу умереть от радости. Впервые фраза «умереть от радости» приобрела буквальный смысл. Джисон чувствовал, как его начинает трясти, ведь у него не будет возможности это дать. Как можно веселиться, зная, что Минхо убивает смех? Хан будет угощать его тортом в его любимом кафе и рассказывать ему забавные истории, отнимая у него жизнь каждым словом и действием. Поведёт его на небоскрёб, чтобы полюбоваться закатом и воздушной магистралью, чтобы романтично поцеловать его там, зная, что это прямой шаг к смерти. — Я не смогу этого сделать, — он покачал головой, отстраняясь. — Прости, но у меня ничего не получится. — Это единственное, чего я хочу. Тем более, что ты пообещал. Пожалуйста, проведи этот день со мной. Разве я так много прошу? — Минхо посмотрел на себя, прикасаясь лбом к стеклу. — Хорошо, лишь бы ты был счастлив, — Джисон обнял его сзади за талию. — Спасибо, ты самый лучший человек на свете, — он повернулся к нему лицом, обнимая за шею. — Я буду любить тебя во всех мирах, — и притянул его к себе для поцелуя, потому что знал, как трудно ему было что-либо ответить.              

*************

              Феликс шёл по пустой улице с коричневым асфальтом и нёс в руке пакет с продуктами. На часах уже почти десять часов вечера, и впервые за долгое время тучи покинули небо. Даже «зимние дни» пока не тревожили горожан. Завтра уже первое ноября, так что мороз всё же присутствовал, но на минимальных отметках. Принц решил пройти через небольшой сквер и посмотреть на звёзды в тёмных участках. Он сел на мягкую скамью с подогревом, не укрытую кронами деревьев. Наверное, летом на ней будет жарко, но сейчас в самый раз. Луна сегодня почти полная и очень яркая, звёзды сверкали в своей привычной манере. Если раньше Ли привлекала эта космическая красота, то в последнее время она только пугала и отталкивала. Ему стали сниться кошмары о смерти отца и исчезновении планет, а также Земли. Как прямо днём голубое небо покрывается вражескими кораблями, и сородичи требуют вернуть его. Неизвестно, являются ли эти сны вещими, но на утро они только ухудшали его состояние. Принц стал задумываться и часами витать в своих мыслях, прокручивая переживания. Конечно, он делился ими с Хёнджином, и тот успокаивал его, но ему самому нужно было придумать решения, как спасти всех в случае той самой критической ситуации. В любом случае, он примет требования предателей и сдастся им. Его задача – спасти Землю и всех, кто на ней живёт. Даже если ему придётся навсегда исчезнуть из их жизни и разбить сердце Хёнджина. Пока в его груди таится единственная надежда на спасение – сигнальный механизм Хвана. Ребята согласились полететь с ним на Фомальгаут. И тогда Феликс узнал, что Минхо осталось несколько дней и помочь ему невозможно. Но принц понял, что выход скрыт в нём самом, и этот выбор изменит судьбу их всех. Ему придётся приложить все усилия, чтобы сохранить равновесие во всей нити Алькор и уберечь её от врагов. Правда, никто ещё не делал подобного, и это было слишком рискованно. Непонятно было, как потом отреагируют его отец и подданные. И, кроме того, он ещё не обсуждал это с самим Минхо. К такой теме трудно подступиться, потому он и сидит здесь, чтобы успокоиться и немного поразмыслить. Ему позвонил Хёнджин и сказал, что Ли ждёт их в своей мастерской. Феликс растерялся, так как время было уже достаточно позднее. Видимо, юноша решил сделать всё сегодня. Он встал со скамейки, не забыв про белый пакет, и пошёл на остановку. Поездка заняла полчаса, и вот он уже стоял возле лесополосы, чувствуя на своём плече чью-то руку. — Не бойся, это я, — Хёнджин поцеловал его в щёку. — Я сейчас тебе кое-что скажу, но ты должен пообещать, что никому об этом не расскажешь. — Да, говори. Феликс придвинулся ближе к его уху, опаляя его горячим шёпотом. Глаза юноши расширились от непонимания, будто тот говорил на инопланетном языке. Это было просто немыслимо и так опасно, ведь принц был готов поставить на кон всё, что у него есть. — Ты уверен?! Какой шанс, что это сработает? — Хван смотрел на него так, словно видел впервые. — Ты готов к этому? — Шансы равные, но мне стоит рискнуть, потому что это обезопасит всех нас, в том числе и мои галактики, в случае поражения. Я ещё не принял окончательного решения, но близок к этому. — Тебе стоит ещё раз всё обдумать, хорошо? — Хёнджин сжал его холодные пальцы. — Хорошо. Принц расслабился, ведь ему стало легче после избавления от своих внутренних терзаний. Они шли к мастерской, где роботы по периметру уже были выключены. Холод осени пробирался словно в душу и проникал под кожу, ведь им предстояло попрощаться со своим другом, тем, кто, по сути, изменил и их жизнь. Минхо и Джисон ждали внутри, сидя на чёрном диване и мило обнимаясь. В комнате было тепло. На прозрачном столе стоял ореховый торт и куча баночек с энергетиками и газировками. Мясо с лапшой, коробка пиццы и суп в термокастрюле, который Хан сварил пару часов назад. — Я еле вас дождался. Поверить не могу, что уже через несколько минут смогу всё здесь попробовать, — Минхо улыбнулся, указывая рукой на стол, и поднялся на ноги. — Я лично прослежу, чтобы ты всё съел. — Поверь, я не буду возражать. Ладно, пойдем. — Подожди, — Хёнджин подошёл к нему, заключая в объятия. — Удачи, надеюсь, всё пройдёт гладко. — Конечно, не переживай, мы быстро справимся, — Минхо тоже обнял его, похлопав по спине. Хан взял юношу за руку, и они вместе вошли в скрытую комнату. Джисон поклялся самому себе, что исполнит последнее желание Ли самым лучшим образом. Он тоже сделает его единственный день лучшим в своей жизни. Последние часы они проведут вместе, и после этого уже ничего не будет существовать. Жизнь прекратится, но пока она горит яркими красками, следует ослепнуть от сильного горячего света. Минхо подошёл к прямоугольной установке, загружая систему. Через минуту она засветилась зелёным, и штучный интеллект поприветствовал его, начав подготовку к переносу сознания. Хан стоял рядом с телом парня, положив руку на стекло, невесомо поглаживая холодный материал. — А как это работает? — Джисон смотрел на его фигуру. Тот взял в руки два датчика. — Как на Тигардене, когда тот псих похитил тебя. Это точно такая же по принципу конструкция, — Ли прикрепил датчики к вискам и сел на колени. — Нет, стой там и следи за мной, — указал на капсулу. — Надеюсь, ты помнишь, что нужно делать, когда я проснусь. Джисон кивнул, наблюдая теперь за спящим лицом. Он смотрел на расслабленные черты, а затем на то, как диски рядом с его головой загораются жёлтым светом и начинают вращаться, создавая вокруг себя маленькие молнии. По комнате пронёсся тихий звук, похожий на включение компьютера. Щёлкнул переключатель, и стеклянная крышка, на которую опирался Хан, начала опускаться. Молодой человек сделал шаг назад, повернув голову влево, смотря, как глаза андроида засветились жёлтым светом, затем резко потускнели, и он опустил голову. Действительно, как выключенный прибор. Джисон устремил взгляд вниз, замечая движения чужой руки и ноги. Тёмные глаза с длинными ресницами медленно открылись, фокусируясь на его фигуре. Минхо не может описать свои эмоции, потому что это нереальное ощущение – чувствовать, как бьётся сердце и кровь, пусть и нездоровая, течёт по венам. После штучного тела такой естественный процесс ощущался очень чётко. Он сделал пару глубоких вдохов, медленно сел, наблюдая, как Хан молча глотает слезы, вытирая их рукавом своей зелёной толстовки. — Хён, — плавно тянет Ли своим мелодичным голосом. Джисон подходит к нему, сокращая расстояние, проводит ладонью по его тёплой щеке, затем наклоняется и плавно целует. Минхо хватается за ткань на его спине от невообразимо острых ощущений. Его тело сейчас улавливает даже колебания воздуха от чужих шагов, не говоря уже о поцелуе, который заставляет его погрузиться в состояние невесомости. Юноша отстраняется, прикасаясь к его коже, проверяя, не мерещится ли ему всё это. — Все кажется нереальным, — Минхо встает на ноги с чужой помощью, подходит к стулу, на который они заранее положили одежду. — Я так соскучился по жизни. — У тебя что-нибудь болит? — Джисон провёл ладонью по скрывающей его тонкой ткани, поднимаясь к шее, переходя к груди. — Нет, всё в порядке, но я очень чувствителен, а ты сейчас своими прикосновениями заставляешь моё тело гореть от желания, — он прикусил губу. — Извини, я не знал, — он тут же убрал руку и отвернулся, чтобы парень мог переодеться в штаны и оранжевую толстовку на молнии. Ли оделся, и они поднялись в главный зал, где их ждали ребята. Они тут же натянули улыбки на свои грустные лица, по очереди обнимая его. Принц прижал юношу к себе, чувствуя биение его сердца, положив ладонь на центр груди. Минхо шумно выдохнул. Такое простое прикосновение как-то странно отозвалось в нём, но он решил не зацикливаться на этом. — Ты совсем как раньше, только я впервые вижу, как ты ешь, — Хёнджин наблюдал, как тот плачет от радости, пробуя ореховый торт, сжимая пальцы Джисона. — Да, моя мать была гениальна, раз смогла сотворить такое. Наверное, поэтому, — он вытер салфеткой слезящиеся глаза и взял в руки нож, чтобы отрезать ещё один кусок, не принимая ничьей помощи. Феликс выпал из мира. Он не мог смотреть ни на что, кроме хорошо заточенного ножа в руках Минхо, который идеально подходил на роль его наследника.