Мечта от анонима

Третьяковой пришлось приложить немало усилий для того, чтобы расслышать слова Лауры, сквозь пелену своего наслаждения. Женщина смотрела на обнаженную девицу, поглаживала по спине и не скрывала своего восхищения. Громкое дыхание обеих — единственное, что нарушало тишину в комнате. — Шесть лет… Удивлённый шепот Маши заставил Лукину сосредоточиться. — Шесть лет мы не виделись. Почему Вы не искали меня? — Не искала?! Старшая пустила смешок и широко улыбнулась. — Если бы не искала, то не оказалась бы здесь. — Но танцевать перед Вами должен был другой чело… Стоп! Белокурая развернулась и присела, смотря в синие глаза. — То есть Вы знали?! — Если бы не Света… Боюсь я бы больше не увидела тебя. Меня конечно повергло в шок то что хороший юрист занимается эскортом… — Насильственным эскортом занимались Вы в универе, а я лишь танцую. Младшая злилась на своего директора. Она встала и начала собирать разброшенное бельё, если эту разорванную ткань ещё можно было так назвать. — Но тебе же нравилось. Лаура Альбертовна также поднялась с пола направляясь к любимице. — Хах! Что за бред?! Огрызнулась младшая надевая халат, стоя спиной к шатенке. Лукина подошла вплотную к маленькой, злой особе и обвила её талию своими руками. Она перехватила трясущиеся кисти кареглазой и начала нежно поглаживать. Третьякова расслабилась. — Не заставляй меня злиться. Женщина грозно шепнула на ухо избраннице. Она вжимала хрупкое тело в себя, зарываясь носом в мягкие шелковистые волосы. Она наслаждалась присутствием этой девушки. Её аромат кружил голову. Маша растворялась в этих объятиях, они были настолько приятными и необходимыми, что не хотелось их разрывать. Третьякова резко обернулась и вцепилась в губы старшей страстным поцелуем. Она перемещала руки с каштановых волос на плечи, шею и так по кругу. Лукина с таким же настроем отвечала на поцелуй. Действия младшей были такими напористыми, что синеглазая начала сомневаться в своей способности — стоять. Девушка не давала старшей произнести и слова, она каждый раз останавливала и перебивала её поцелуем, когда та пыталась что-то сказать. В дверь постучали. Женщины немного отстранились, но никто не собирался отвечать или же открыть неизвестному. Стук повторился. Блондинка тяжело вздохнула и отпустив старшую, направилась к двери. — Маша, сеанс закончился 20 минут назад, а ты ещё здесь. Неизвестным оказалась разъярённая Светлана Александровна. — И почему ты в таком виде?! Директор указала взглядом на шею и на отсутствие нижнего белья. Торчащие соски были видны сквозь тонкую ткань халата. Девушка растерялась и не знала что ответить. В разговор вмешалась Лукина. — Света, я её задержала. Винить её не за что. Она по собственнически приобняла младшую. — Ты сказала, что просто с ней поговоришь, а сами бордель мне тут устроили. Начальница негодовала и размахивала руками. — Светлана Александровна, простите меня. Я не должна была… — Вот именно! Не должна! Женщина успокоилась. Смирила стриптизершу взглядом и тяжело выдохнула. — Черт с тобой. Но ты Лукина, у неё же вся жизнь впереди! — Хочешь сказать, что у меня всё сзади? Лаура вскинула бровь. Светлана молча развернулась и ушла. Третьякова заперла дверь и скинув руки старшей, направилась к креслу. — Она же меня теперь уволит… Маша заметно погасла. — Не уволит, я с ней поговорю. Такую хорошую работницу никто не уволит. Не в обиду остальным девушкам, но ты лучшая и превосходишь в своём деле каждую, кто здесь работает. Шатенка говорила равномерно, всё также стоя у двери и не сводя глаз с сидящей. — Лаура Альбертовна, зачем мы сейчас занимались всем этим? — Мой ответ ты слышала. Так что, почему я это сделала, ты знаешь. А ты зачем это сделала. Лукина напряглась. — Думаю, что по той же причине, что и Вы… Третьякова не сильно улыбнулась. — У меня то и не было никого, после Вас. Не подпускала. Меня к ним не тянуло. А тут Ваш визит и годы выдержки рухнули. — Я скучала, по тебе, Маша. — Я по тебе тоже, Лаура. Маша в который раз за этот вечер подходит вплотную к любимой. — Хочу закончить начатое и неизведанное. От этого дерзкого шепота внутри женщины всё напряглось вызывая приятную дрожь. Третьякова, впервые, открывается ей как стервозная и страстная девушка. Кареглазая неспешно избавляет старшую от одежды, попутно оставляя мокрые поцелуи на её теле. — М… Маша… Преподаватель опустила руки на макушку младшей и сжала волосы у основания, на что получила еле слышный стон. Мария спускалась поцелуями всё ниже, к поясу черных брюк. Она рассправилась с молнией и брюки «слетели», оставляя ноги хозяйки обнажёнными. Лукина взглянула на Третьякову, стоящую на коленях, и медленно начала избавляться от рубашки. Блондинке открылся вид на шикарную грудь, облачённую в бордовый бюстгальтер и упругие ягодицы в, такого же цвета, что и лиф, бразилиано. — Никогда не забуду этот комплект. Маша задыхалась от нарастающего возбуждения, смотря на подтянутое тело. — Ты толком то его не видела. Лукина еле сдерживалась от того, чтобы не присунуть блондинку к горящей точке. — Твоя белая блузка с шикарным вырезом никогда не скрывала от моего взгляда это бордо. — Теперь понятно в каких облаках ты витала, на парах. Женщина сильнее сжала волосы младшей, принося той лёгкую боль. — Третьякова вернись к делу! Стоящая изнемогала от желания. Маша решила больше не мучать Лауру и сняла с неё кружевные трусы, оставляя их на щиколотке. Кареглазая нарочита медленно провела пальцами между малых половых губ старшей, задевая клитор. Лукина глухо простонала и откинула голову, ударившись об стену. Не теряя ни минуты девушка впилась губами в плоть старшей. Она порхала языком вокруг клитора, как когда-то делала шатенка, в аудитории на кафедре. — Аааах… Хм… Сильнее! Третьякова царапала бёдра синеглазой, ловя её дрожь. Она ввела два пальца в женщину и задала быстрей темп. Лукина держалась одной рукой за рядом стоящий столик, второй сильнее прижимала к себе голову Маши. — Маш… Маша…! Я сейч. ас Младшая поняла, что женщина на грани и ввела третий палец обхватывая клитор губами и втягивая в себя грубо начала входить в женщину. — ААААаааах… Лаура кончила и медленно скатилась по стене, оседая на пол. Её грудь вздымалась от глубокого дыхания и подрагивала от учащённого сердцебиения. Маша, заметив что женщину больше не потряхивает, вывела свои пальцы. Шатенка пришла в себя спустя три минуты и посмотрела на облизывающую пальцы Третьякову. — Вставай, пол холодный. Маша заботливо протянула руку старшей и как только та схватилась за кисть, потянула на себя — в свои объятия. — Ты вкусная… Блондинка смущалась, поэтому шептала куда-то в шею, склонив голову. — Сумасшедшая. Лаура улыбнулась и начала собирать свои вещи, попутно надевая их. — Предлагаю поужинать сегодня и обсудить происходящее и будущее. Лукина поправляла воротник рубашки, смотря в зеркало. — Ты согласна? Третьякова не задумываясь, согласилась и улыбнулась как семиклассница, влюблённая в старшеклассника.