Стать Мечником

– Я дома – довольно одиноко пронеслось по небольшой обветшалой комнатке. Сразу после этого тяжёлая дверь с гулким звуком захлопнулась, и внутри оказалась уже знакомая нам личность. Человек, наконец, с чувством облегчения снял капюшон со своей головы. Сразу после этого по бокам его макушки, будто из ниоткуда, поднимаются два тёмных пушистых кошачьих ушка. Он поправил свои штаны, из-под которых вылез тонкий кошачий хвост. После этого человек, или уже будет правильно сказать, получеловек снял с себя довольно тяжёлый плащ и положил его на небольшую табуретку, стоящую у входа. Обувь – маленькие, словно детские, невысокие сапоги он поставил рядом. Судя по тому, что оставленные получеловеком вещи – единственная одежда здесь, в комнате никого больше не было. Немного потянувшись, получеловек зашёл дальше в комнату. Назвать её жилой было довольно трудно. Доски на полу и потолке были наполовину прогнившие и создавали ощущение, что вот-вот треснут. Стены, которые должны были быть чем-то обмазаны для утепления и красоты, на данный момент были голыми. Кое-где оставшиеся куски затвердевшей глины лежали около стен. На всю комнату была только одна кровать, сделанная, будто на скорую руку из подручных материалов. Да и пережила она немало – дерево сгнило, две ножки были сломаны, вместо них стояло несколько камней. А то, что должно было быть мягким матрасом, теперь является чем-то похожим на большую каменную глыбу. На кровать набросаны несколько больших полотенец, видимо, от пыли. Рядом с ней стояла полуразвалившаяся тумба, на которой стояла обыкновенная лампа с почти полностью растаявшей свечой внутри. Кроме этого, у другой стены стояло подобие шкафа их каких-то тонких необработанных досок, в котором лежали разные вещи. В общем, условия весьма посредственные, хотя этого вполне стоило ожидать за плату 12 серебра в месяц. Только оказавшись около кровати, получеловек бросил на неё свою сумку, после чего сам сел на матрас. Отстегнув две небольшие пуговицы, он раскрыл сумку и стал копаться в её содержимом. Поначалу он вытаскивал изнутри всякий хлам – тряпки, куски одежды, полотенец и всё такое. Однако через некоторое время, в очередной раз опустив руку в сумку, он что-то нащупал. Его кошачьи ушки слегка дрогнули, и через секунду он достал небольшой звенящий мешочек, завязанный чем-то наподобие шнурков от обуви. Развязав несложный узел, получеловек заглянул своими изумрудно-зелёными глазами внутрь, после чего расплылся в улыбке. Сразу же высыпав содержимое, – звенящие медные вперемешку с блестящими серебряными монетками – он стал внимательно пересчитывать их количество, поднимая каждую монету над матрасом и называя её номер. Так насчиталось 23 медные и 11 серебряных монет. Радостно посмеиваясь, получеловек сложил все монетки в руку и положил в небольшой кожаный кошелёк из своего кармана. После этого он полностью забрался на кровать и, не заботясь больше ни о чём, мирно лёг спать, свернувшись в комочек. Чуткий слух – и дар, и проклятие. Знакомый нам получеловек проснулся от громкого стука входной дверью. Не открывая глаз, он издал недовольный звук, чем-то напоминающий агрессивное кошачье мяуканье, после чего поднялся. Сильно щурясь, он сквозь сон заметил заходящий в комнату силуэт. От каждого скрипа, создаваемого прогибающимися досками, уши получеловека дёргались и направлялись в сторону звука. Наконец, он разобрал силуэт – это была приятной, но довольно детской наружности девушка с такими же, как у него, кошачьими ушками и хвостом, виляющим за её спиной. – Мяу… можно было и не будить… – печально произнёс сидящий на кровати. Он был явно недоволен. – Вечер уже. Будешь и дальше так спать – потеряешь чувство времени, – довольно приятный, но, всё же, слишком детский голос раздался по всей комнате. От него у получеловека слегка приоткрылись глаза, он смог увидеть, где находится. В самой комнате ничего не изменилось. Лишь из двойного окна на одной из стен лился довольно приятный оранжево-красный свет заходящего солнца. Перед кроватью же стояла худенькая невысокая девушка-получеловек. По её виду было ясно, что она точно не доедает, кроме того её одежда была довольно потрёпанной и грязной. Увидевший её явно бы подумал, что живёт она очень бедно. А одета она была в одно лишь светлое платье чуть выше колен с довольно строгим разрезом и короткими рукавами. – Ну сестрёнка… – жалостливо простонал всё ещё сидящий на кровати получеловек. По всей видимости, сестра была старшая. – Никаких «сестрёнка». Я знаю, мне тоже тяжело. Мог бы и нормальную работу найти, а не кидать сестрёнку на всякие сомнительные подработки. Ты хоть знаешь, как неприятно вытирать все столы после рабочего дня в таверне? Нет, не знаешь. А это очень неприятно. И я была бы ещё согласна, если бы мне за это хоть платили нормально. Но нет! – девушка начала жаловаться на свои условия труда и на то, что её брат ничем не занимается. Как минимум, ничем нормальным. Однако брат её не слушал – он пытался поспать ещё хотя бы минуту. И это, видимо, не слишком радовало девушку, – Эй! Ты меня слушаешь? Эй, Кристоф! Ты опять уснул? – Но я же… – хотел было оправдаться наполовину во сне получеловек, однако его оправдание перебила сестра, проведя очередную лекцию по поводу важности спать и бодрствовать в нужное время. Однако брат её, скорее всего, даже не слышал, ибо уже был там, во сне… Проснулся Кристоф, получеловек семейства кошачьих с примечательными зелёными глазами уже под ночь, когда солнечные лучи, уже принявшие бардовый оттенок, едва доставали до окна. Рядом с ним беззащитным сном спала его сестра, изредка подрагивая ушками. Кристоф начал подниматься с кровати, как его руку схватила девушка-получеловек. Рефлекторно повернув голову в её сторону, он заметил, что она это делает неосознанно. Тихо и довольно нежно шепнув ей «Спи, спи», Кристоф, как мог, укутал сестру, поднялся с кровати и направился к выходу. Он дошёл до двери наружу, надел свой тяжёлый чёрный плащ, обулся и тихо открыл дверь. Перед тем, как аккуратно закрыть её, Кристоф вгляделся вдаль комнаты, убеждаясь, что его сестра крепко спит. К счастью, смешанная с кошачьей кровь даёт не только особо чуткий слух, но и почти идеальное ночное видение. В последнюю секунду перед закрытием двери, Кристоф незаметно улыбнулся.