* * *
Дурсли, у которых теперь жила бывшая Учиха, были обычными гражданскими. В меру тупыми, в меру раздражающими, в меру истеричными. Конечно, обнаруженный на крыльце ребёнок совсем не обрадовал ни Вернона, ни Петунию. Особенно Петунию, которая, не переставая рыдать, носилась по дому, проклиная свою сестру, её полудурка мужа и гребаную дочь, которую теперь должна была воспитывать. По большей части Сакура её прекрасно понимала. Миссис Дурсль сестру, мягко говоря, не любила, как и её дочь, но, прочитав оставленное с ребёнком письмо, очевидно, не могла отказаться от навязанного воспитания племянницы. Даже если и очень хотела. Это раз. Во-вторых, Харуно отлично помнила, как тяжело было воспитывать Сараду в возрасте от года до четырёх. Хуже было только Хинате с её сыном. Но у неё были Наруто, Ханаби и целый воз клановых нянек. У куноичи была только она сама и редко приходящие и работающие бабушка с дедушкой. У Петунии в наличии не было даже их. Так что её чувства после получения на руки второго годовалого ребёнка были вполне понятны. Сакура, понимая сложившуюся ситуацию, честно пыталась облегчить женщине жизнь. Она не плакала, не шумела, сама ела, исправно посещала горшок и вообще ничем не напоминала ребёнка, особенно на фоне полуторагодовалой «сестры». По скромному мнению Харуно, Дарла Дурсль была самым капризным в мире ребёнком. Раздражала она даже больше Наруто в худшие его годы.* * *
К одиннадцати годам куноичи прочитала все доступные ей книги, худо-бедно натренировала недокормленное тело, спала в кладовке под лестницей и всей душой презирала Дурслей. Лучшим из них определённо был дядя Вернон. Он только презрительно поджимал губы при виде навязанной племянницы и ограничивался простым: «Скройся». Сакуру это вполне устраивало. С Петуньей дело обстояло немного хуже. Племянницу она в равной степени не любила и боялась, но не била. Однажды, правда, попыталась. Харуно, от незадачливой попытки отвесить ей подзатыльник легко уклонилась, а затем, сузив глаза, процедила: — Ты знаешь, сколько есть способов, чтобы избавиться от трупа, тётя? — тихим голосом поинтересовалась девочка. — Так же много, как и превратить чью-то жизнь в ад. Миссис Дурсль тут же побледнела и неверяще прошептала: — Т-ты что, угрожаешь мне? Сакура пожала плечами. То, что Дурсли её почему-то побаиваются, она заметила ещё с первых дней в этом доме. — Ты же знаешь, кто я, — куноичи наслаждалась теперь уже абсолютно белым лицом Петуньи. — Я скоро вырасту и, поверь мне, ничего не забуду, тётя. Конечно, подобная выходка не добавила теплоты в отношения, зато на корню пресекла попытки физической агрессии. Да и о какой теплоте можно было говорить, когда эти люди, имея в распоряжении свободную комнату для гостей, отправили жить ребёнка в кладовке под лестницей? За десять лет эти жадные ублюдки не купили племяннице ни одной вещи, игрушки или книги. Все, что у неё было, доставалось от капризной сестрицы. Та, к слову, была на три размера больше, выше на полголовы и скорее напоминала свинку, нежели «юную леди», которой её так любил называть дядя Вернон. С Дарлой отношения сложились достаточно спокойные, ибо боялась она сестру даже больше, чем её мать. Тут, правда, в качестве предыстории стоит рассказать, что Харуно хоть и не чувствовала в этом мире чакры, была абсолютно уверена, что что-то от неё ускользает. Слишком уж много странностей с ней происходило. Начиная от того, что сколько бы раз «добрая» тётушка ни пыталась обкорнать её прекрасные чёрные волосы, утром они неизменно были прежней длины. Они вообще всегда были одной длины, хотя ничего подобного ни с тётей, ни с Дарлой не происходило. Затем вдруг оказалось, что Сакура умеет разговаривать со змеями. Это было очень удобное умение. Вот как раз после того, как девочка попросила о небольшой услуге парочку ужей, Дарла, к которой они тут же поползли, визжала как поросёнок на бойне и всей душой начала бояться странную сестрицу. Нет, она, конечно, не упускала возможности на словах поддеть Гарри, но не то чтобы речи избалованного ребёнка сильно волновали взрослую женщину. Нужно было только дотянуть до колледжа. С её запасом знаний стипендия Сакуре обеспечена. Десять лет она уже отмучилась с этими придурками. Ещё четыре и, наконец, свобода.* * *
План изменился с получением письма из Хогвартса. Как ни странно, казалось, Дурсли только облегчённо выдохнули, когда пришло письмо с приглашением в школу чародейства и волшебства. Таким образом, Сакура, наконец, узнала, что за чертовщина с ней творится, что пансион может начаться уже с сентября и что погибшие родители Гарри тоже были волшебниками. Проблема была только в том, что если написать ответ и отправить его со ждущей птицей ещё было хотя бы интуитивно понятно, то ни она, ни Дурсли понятия не имели, где взять все необходимое для новой школы и как в эту самую школу отправить до жути пугающую племянницу.* * *
Рубеус Хагрид, хранитель ключей школы чародейства и волшебства, полувеликан и в целом весёлая личность, естественно не нашёл лучшего времени, чем полночь дня рождения Гарри, чтобы заявиться в гости к Дурслям. Сакура была рада его видеть. Все три лица по-прежнему были свежи в её памяти, и десять лет с Дурслями были достаточным поводом, чтобы желать хотя бы минимальной мести. Здоровяк, правда, притащил ей первый в этой жизни торт, трогательно поздравлял с днём рождения и долго ругался с её опекунами. Ещё дольше он рассказывал историю Поттеров и о том, как и главное, почему сама Гарри известна в магическом мире. Вот это обстоятельство огорчало. Известность Харуно была ни к чему. Но ещё больше огорчало, что убивший семью Поттеров Волдеморт просто исчез. Что-то ей настойчиво подсказывало, что мёртвые волшебники не исчезают. Хагрид, настроенный посреди ночи утащить Гарри в магический квартал за покупками, едва не преуспел в этом очень сомнительном деле. У Харуно начал медленно дёргаться глаз. Кто вообще в здравом уме отпускает одиннадцатилетнюю девочку с незнакомым мужиком? Тем более в ночь! Благо, тётушка всё-таки одумалась и выпроводила незваного гостя, который, впрочем, обещал вернуться следующим же утром.* * *
Полувеликан определённо был находкой для шпиона. Сакура с лёгкостью получила от него уйму интереснейшей информации. Теперь она знала, кто такие гоблины, что у неё, оказывается, есть магический опекун, который заведует её счетами, и ключ от её сейфа хранится у него. И что ей этот ключ до совершеннолетия не видать. Что у Хагрида есть какие-то тайные дела в суперсекретном хранилище, но не настолько тайные, чтобы скрывать от любопытного ребёнка. Особенно Сакуру позабавил рассказ о четырёх факультетах и что нет хуже участи, чем попасть на Слизерин. Ибо там нет светлых магов, и даже учился сам Тот-кого-нельзя-называть. А где же ей тогда ещё учиться, если вдруг Волдеморт решит материализоваться в неподходящий момент? Мадара Учиха вон тоже как-то вроде умер, а потом такую кашу заварил, что всему миру мало не было… В итоге Хагрид отсыпал ей горсть местных денег, а сам удалился за стаканчиком горячительного напитка. Харуно только закатила глаза. Похоже, волшебников и их помощников вообще не особо интересовала безопасность собственных детей, которым, на минуточку, и колдовать-то не разрешалось. С другой стороны, полувеликан уже порядком утомил, и Сакура решила насладиться внезапной тишиной. Приобрести вещи по списку оказалось несложно. Немного напрягло, когда продавец волшебных палочек легко узнал её, как и те люди в «Дырявом котле», которые едва не бросались на ребёнка с криками: «Вот она — национальная героиня Гарри Поттер!» Поэтому когда Сакура в магазине мантий встретила ещё одного будущего первокурсника, который к тому же уверенно и немного высокомерно рассказывал, как он поступит на Слизерин, женщина невольно заулыбалась, глядя на ребёнка. Ну точно её маленькая химе в детстве. У той тоже был вагон самомнения в перемешку с фирменным высокомерием Учих. Мальчик же, видимо, оценив её выражение лица в немного другом контексте, едва заметно покраснел и начал убеждать, что ей необходимо держаться правильных людей, таких как он. И светлое будущее в Хогвартсе обязательно её настигнет. Изо всех сил стараясь не рассмеяться, Харуно только весело подмигнула маленькому наглецу и поспешила к провожатому.* * *
На платформу 9¾ Сакуру привёз дядя Вернон. Убеждаться, что племянница всё-таки села в поезд он не стал, поспешив скорее удалиться. «Ну что за отношение к детской безопасности?» — в очередной раз посетовала куноичи и двинулась в поисках платформы. И вот тут произошла загвоздка. Платформы с таким номером просто не было. Была десять, была девять, а 9¾ не было. Начиная уже откровенно злиться, Сакура вдруг заметила многочисленное рыжеволосое семейство, которое судя по клеткам с совами тоже являлись волшебниками. Харуно тут же в очередной раз распушила чёлку, очень надеясь что это поможет от излишней узнаваемости, и бодро двинулась вслед за голосистой семейкой, преодолевая барьер к нужной платформе. — Не переживай, — пухленькая женщина уверенно успокаивала одного из своих сыновей. — Ты, как и все в нашей семье, обязательно попадёшь на Гриффиндор. По-другому, просто быть не может. Сакура уверенно проскользнула мимо сумасшедшей семейки и покатила тележку в конец перрона. Найдя, наконец, в самом конце поезда незанятое купе, щупленькая на вид девочка с лёгкостью подняла к дверям вагона тяжёлый чемодан и клетку с совой. Спустя несколько минут, уже сидя в купе, Харуно открыла очередную книгу и с радостью предалась чтению в блаженной тишине.* * *
Старую ведьму, встречавшую первогодок, Сакура узнала сразу же. Вот и ещё одна «добродетельница» нарисовалась. Остался только старик, но прочитанные за последний месяц книги подсказывали, что и этот тут найдётся. Где же ещё быть многоуважаемому директору? Знать бы только, что дальше делать. Первокурсников согнали в маленькое помещение. Где-то неподалёку Харуно заметила белую макушку мальчика из магазина мантий и рыжую макушку другого её случайного почти знакомца. Сама церемония распределения оказалась гораздо проще, чем Харуно представляла. Никаких тебе испытаний, никаких вопросов. Надеваешь на себя говорящую шляпу и вперёд. Профессор МакГонагалл принялась зачитывать имена, и дети один за другим отправлялись на табурет к распределяющей шляпе. Пуффендуй, Когтевран, опять Пуффендуй, Гриффиндор, Пуффендуй, Слизерин и снова Когтевран. Факультеты взрывались аплодисментами, дети разбегались к своим новым местам. Рыжий Рон Уизли попал всё-таки в Гриффиндор, в то время как блондин Драко Малфой отправился в Слизерин. Все громко праздновали, пока не раздалось громкое и чёткое: — Гарри Поттер. Зал тут же стих, чтобы через секунду по всему залу вдруг раздались отчётливо слышные: — Она сказала Поттер? — Это та самая Гарри Поттер? — Почему у неё такое странное имя? Сакура уверенно двинулась навстречу своему будущему. Сомнений не было, значит, все будет в порядке. И едва шляпа коснулась девочки, на весь зал громко раздалось: — Слизерин!