Элемент Водоворота

После завершившегося ночного совещания в кабинете Кадзекагэ Нара Шикамару вызвался эскортировать дремавшего Наруто в его комнату, которая после отбытия Сая была полностью в распоряжении блондина. Акаши Сай отчаянно не хотел покидать Суну. Его до того вдохновили характерно округлые здания селения и так заинтриговали отдельные его жители, что АНБУ втайне от всех составил прошение Дандзо о немедленном и бессрочном командировании его в Деревню Скрытого Песка с какой-нибудь секретной миссией. Под угрозой преследования и домогательств он заставил Наруто использовать дружескую связь с Кадзекагэ, чтобы получить доступ к соколиной почте, которой и направил составленный по всем правилам деловой переписки документ в Коноху лично в руки главе Корня. Получив неожиданный для себя и очевидный для окружающих отказ, содержавший недвусмысленные намеки на наказание за дезертирство, Акаши не отступился. Заперевшись сразу после окончания турнира в отведенной им с Наруто комнате, он за каких-то два часа под аккомпанемент возмущенных воплей выставленного за дверь блондина подготовил письмо лично Кадзекагэ, в котором крайне мотивированно объяснял причины своего жгучего интереса, но от этого не менее слезно умолял предоставить ему политическое убежище в Деревне Скрытого Песка, клятвенно заверив, что будет служить Суне (и особенно ее властителю) верой и правдой со всем усердием, на которое только способен. К счастью, злополучную бумажку удалось перехватить. Шикамару абсолютно случайно бросил взгляд на стопку писем вечерней почты в руках дежурного чуунина, когда поджидал Темари в коридоре резиденции Кадзекагэ, узнал вычурный почерк Сая с обилием бессмысленных вензельков и заподозрил неладное. Далее в ход были пущены все имеющиеся связи и даже особый дар убеждения Нары. Долгие дипломатические переговоры увенчались успехом, Темари удалось-таки вырвать петицию из рук Гаары в тот самый момент, когда он уже вскрыл конверт и намеревался ознакомиться с содержимым. Во избежание дальнейших инцидентов и увеличения пожизненного долга Шикамару перед отдельными проблематичными женщинами, Акаши был отправлен домой тем же вечером вместе с командой Неджи и Хинатой, направившимися восвояси после завершения турнира и объявления результатов. Сгрузив на футон Наруто, невнятно бормотавшего что-то о том, что он через сорок минут должен идти провожать Мако-чан, Шикамару вздохнул и направился к себе, сделав вид, что не обратил внимания на тонкую полоску света из-под двери покоев Хокагэ. Отшельник Джирайя стоял у окна, сложив на груди мощные руки и нахмурив седые брови. Сосредоточенный взгляд темно-серых глаз мужчины был направлен поверх погруженных в тишину теплой ночи домов, туда, где из-за песчаной стены скоро должно было показаться солнце. Он бесконечно прокручивал в голове только что услышанный рассказ Харуки, сопоставлял факты, пытаясь понять, где же рвется нить. Он был задумчив и взволнован, о чем свидетельствовали то и дело впивавшиеся в ткань кимоно пальцы. Цунадэ беззвучно присела в небольшое кресло рядом с окном и бросила на товарища встревоженный взгляд: за годы дружбы с ним она научилась понимать его без слов, одного жеста или взгляда ей было достаточно, чтобы определить его настроение. И теперь она совершенно точно знала, что мыслями он уже далеко, в разведке, на вражеской территории, собирает информацию про Нагато и Конан. Там, куда он отправится уже совсем скоро. Цунадэ прекрасно знала, что отговорить его от столь рискованного мероприятия не удастся. Не сработают никакие аргументы, его не остановит ни угроза, которая нависла над Наруто, ни заверения, что его присутствие, его поддержка, его плечо нужны ей сейчас, как были нужны всегда. Да она и не стала бы его переубеждать, ведь прекрасно понимала, что он не успокоится, пока не докопается до истины, пока не разберется во всем. И на его месте она, вероятно, поступила бы также. Она вздохнула, отведя взгляд и рассеяно разглядывая каменный пол. - Будешь отговаривать? – сурово спросил Джирайя, не оборачиваясь. - Нет, - она устало прикрыла глаза. – Не вижу смысла. Ты все равно уйдешь. И не важно, что я скажу. - Но я бы с удовольствием послушал, - ухмыльнулся тот, все же встречаясь с ней взглядом. - Ты и сам все знаешь, - ответила Цунадэ, посмотрев на него и чуть прищурив глаза. - Знаю, - согласился Отшельник. – Но я не могу по-другому. Я должен во всем разобраться. И если это в самом деле Нагато, я должен его остановить. Ты же понимаешь? Она отвела взгляд. - Обещай мне, что прежде, чем лезть на рожон, ты вернешься в Коноху. Хотя бы на пару дней, но ты появишься. И расскажешь, что ты узнал, - Цунадэ сложила руки на груди, глубоко вздохнув. - Хорошо, - он с сомнением нахмурился, - но для чего?.. - Должна же я знать, где искать, если придется вызволять тебя из очередной передряги! - Волнуешься за меня? – хмыкнул саннин, украдкой наблюдая за ней. - Я Хокагэ, я волнуюсь за всех шиноби Листа, - Хокагэ вздохнула и с усилием поднялась, - а также за гражданских, за стариков и детей, за Дайме, и еще по массе всяких вопросов. Потому что это моя ответственность, твоими стараниями, кстати, - она вонзила в него гневный взгляд. - Прости, старушка, но мне это совсем не подходит, - Джирайя пожал плечами. – Из меня бы вышел никудышный Хокагэ. - Из тебя бы вышел отличный Хокагэ, - ответила Цунадэ. – Так думал Сарутоби-сенсей, и так думаю я. Но тебе куда интереснее рыскать по континенту, ходить в разведку, «собирать информацию». Как был безответственным идиотом, так и остался, - закончила она возмущенно. - Ладно-ладно, ты остаешься не одна, в конце концов, - парировал тот. – У тебя есть Шикаку, Какаши и еще куча отличных бойцов. К тому же, я вернусь. Обещаю. И буду писать. О том, как каждое зелененькое деревце напоминает мне о родной Конохе, как я скучаю, - иронично перечислял он, с удовольствием отмечая наползавшее на лицо Хокагэ с каждым его словом раздражение, - как по ночам, сидя у костра, замерзший и голодный, я думаю только о тебе... - Вот только не надо паясничать, - отрезала Цунадэ. – Почему ты любой серьезный разговор превращаешь в шутку? - Потому что, даже если я буду серьезным, ты все равно не поверишь, - он снова отвернулся к окну. - Ты должен сделать еще кое-что до своего ухода, - быстро проговорила она, заполняя неловкую паузу. – Поговори с Какаши. В последнее время он ведет себя… странно. Я волнуюсь за него. Вся эта история с туманниками, похоже, выбила у него почву из-под ног. - Поговорю, - задумчиво ответил Джирайя. – Утром. Когда отбудет делегация из Кири. - Может быть, дать ему небольшой отпуск? Сделает передышку, отдохнет от миссий… - неуверенно продолжила она. - Вряд ли это хорошая идея, - хмыкнул саннин. – Его бы сейчас наоборот загрузить по горло, - многозначительно добавил он, прищурив глаза и ненадолго замолчав. – Скоро рассвет. - Да, мне пора, - она перекинула через локоть парадную накидку Хокагэ и сжала тонкими пальцами треугольную шляпу. – Шизунэ организует мое возвращение в течение получаса. Обратный призыв – удобная штука все-таки, - натянуто улыбнулась она. – До встречи через неделю в Конохе?.. – в ее голосе вновь прозвучала неуверенность. Джирайя кивнул и вышел, направляясь к восточным воротам, где уже ждали заспанный Наруто, Сакура и Какаши, готовые попрощаться с товарищами по команде из Кири. Огромные кобальтово-синие глаза Макото Кайен были наполнены прозрачными слезами, когда она протянула Наруто дрожащую ладошку, а уже через секунду обнаружила себя прижатой к теплой оранжевой груди. Девушка изо всех сил старалась сдерживать слезы, бросая опасливые взгляды на сенсея, но ее щеки все равно стали мокрыми, когда она перекочевала в объятия Сакуры, а затем ощутила на макушке теплую ладонь Какаши-сенсея и увидела добрую улыбку Джирайи. Прощание с Харукой было неловким. Наруто хотелось обнять учителя, но вновь открывшиеся обстоятельства поубавили уверенности, что его порыв будет воспринят позитивно. Он умышленно пропустил других своих учителей вперед в надежде получить рекомендации, но определенности это не добавило. Копирующий задумчиво и рассеяно пожал узкую руку джонина Скрытого Тумана, старательно избегая смотреть ей в глаза. Харука также не поднимала взгляда. Повисшее между ними напряжение, казалось, можно было потрогать руками. Джирайя же, как и всегда в нужный момент, оказался абсолютно бесполезен, с хитрой улыбкой прошептав что-то Харуке на ухо и как ни в чем не бывало хлопнув ее по плечу. Сердце блондина разрывалось на части. Он нерешительно подошел к Харуке и, заглянув в серые глаза, наполненные странной тоской, порывисто обхватил учителя поверх безжизненно свисавших вдоль тела рук, зажмурившись в ожидании подзатыльника. Но его не последовало: наоборот, он ощутил, как через секунду напряженные мышцы ее плеч и рук расслабились, и Харука робко и невесомо обняла его, облегченно выдохнув. Через несколько мгновений у восточных ворот появился сам Пятый Кадзекагэ, спустившийся, чтобы еще раз поблагодарить Харуку за оказанную альянсу услугу. Гаара протянул девушке бледную ладонь, внимательно глядя в ее серо-стальные глаза, и коротко кивнул на прощание. - Я буду ждать от Вас новостей, - проговорил он негромко. - Надеюсь, что новости будут хорошими, Кадзекагэ-сама, - ответила Харука, пожимая протянутую руку. – И я вышлю то, что Вы просили, как только вернусь в Кири. - Еще раз спасибо за помощь. Взгляд Кадзекагэ скользнул по мгновенно порозовевшему лицу Макото Кайен, задержавшись на кобальтово-синих глазах, которые по какой-то необъяснимой причине притягивали его внимание, будто бы напоминая давно забытый, почти эфемерный образ из далекого детства. - До свидания, Кадзекагэ-сама, - почти прошептала девушка. - Всего доброго, - отозвался Гаара, неосознанно продолжая смотреть в словно приковавшие его взгляд глаза. - Спасибо Вам за все, - все больше краснея под его испытующим взглядом, прошелестела Мако. - Меня не за что благодарить, - произнес Кадзекагэ, обращаясь будто бы не к ней. Девушка покраснела, натянуто улыбнулась и поспешила за учителем. Еще через несколько минут фигуры туманников растаяли в предрассветной дымке. - Ну вот, я уже скучаю по едким комментариям Харуки-сенсея и добрым глазам Мако-чан, - прогундел Наруто, когда они, попрощавшись с вернувшимся к делам Кадзекагэ, медленно плелись в сторону Академии, чтобы наконец-то вволю поспать. - Еще увидимся, не раскисай! – оптимистично заявил Джирайя. – Какаши, есть разговор, - вполголоса добавил он, стараясь не привлекать внимание идущих впереди Сакуры и Наруто. - Почему бы нам с тобой не позавтракать где-нибудь? Я страшно голоден! – покивал он для убедительности, заметив растерянность джонина. Джирайя выбрал небольшую чайную в районе, где жили только гражданские, на самой окраине Суны. Они молча уселись за столиком в самом дальнем углу у окна и заказали чай и вяленые финики, которые так полюбились саннину за время пребывания в Деревне Скрытого Песка. Какаши положил локти на стол и приготовился слушать. - Мне придется покинуть Коноху на некоторое время, - начал Отшельник. – Надо раздобыть информацию про этого Акацки с Риннеганом. - Вашего ученика? – спросил Какаши. - Предположительно, моего ученика, - уточнил саннин. – Начну, пожалуй, с деревни Скрытого Дождя, откуда мне пришло последнее известие о них. По дороге проверю наших общих знакомых, - чуть понизив голос и многозначительно посмотрев в единственный видимый глаз Копирующего, добавил он. – Так вот, я хочу быть уверен, что Наруто в безопасности, - он глянул на собеседника исподлобья. – И мне очень хотелось бы рассчитывать в этом вопросе именно на тебя, Какаши, но… - Джирайя замялся. – Но Цунадэ считает, что тебе необходимо отдохнуть от миссий и взять отпуск. Какаши опустил взгляд на сцепленные в замок руки. - Наруто прошел не самую легкую тренировку, - начал он издалека, произнося слова медленно, глухим голосом, от которого саннина передернуло. – Да и экзамен был достаточно сложным, хотя ему и не удалось проявить себя в поединке. К тому же, гости из Скрытого Тумана отбыли домой. Сай, вероятно, больше не будет членом команды. Остались только мы с Наруто и, возможно, Сакура. Стало быть, команда не укомплектована. Копирующий немного помолчал, внимательно посмотрев в глаза Джирайе, заставив саннина инстинктивно напрячься. - Более того, под моим началом Джинчуурики, на которого, как мы знаем, охотятся Акацки и которому, вероятно, лучше не покидать безопасной Конохи. Однако, - в голосе прозвучали стальные нотки, услышав которые, Отшельник напрягся еще больше, - все это никогда не было причиной вынужденного отлучения меня от миссий, так что рискну предположить, что причина этого неожиданного отпуска скорее в том, что я чем-то заслужил Ваше... - Парень-парень! – Джирайя перегнулся через стол и примирительно хлопнул Какаши по напряженному плечу. – Не надо делать поспешных выводов! - А какие выводы я должен сделать? – Какаши перевел на него холодный взгляд. - Послушай, мы видим, что тебя что-то беспокоит, и... у меня есть некоторые соображения, что именно... - начал Отшельник, неловко поерзав на скамейке и вновь бросив на собеседника внимательный взгляд. – Ну, подумаешь, перепутал, с кем не бывает, - произнес он после театральной паузы. – Брось, было ведь забавно! Я бы сказал, феерично! Я даже подумываю увековечить эту историю в одной из своих книг, - добавил саннин, натянуто улыбаясь. - Очень смешно, - хмыкнул Копирующий. - Нет, кроме шуток, выйдет бестселлер, я тебе гарантирую! – Джирайя мечтательно откинулся на спину, прислоняясь затылком к стене, и прищурил глаза. – Я даже название уже придумал. Раскупят в два счета! Обещаю тебе пять процентов от прибыли, - Отшельник осекся, заметив, что с каждым словом голова Хатаке все ниже опускается на предусмотрительно подставленные руки. – Послушай, - помолчав, продолжил он, - свет клином не сошелся на... всяких там... - саннин с усилием потер глаза: это не так просто, как казалось. – Пусть привлекательных и чертовски интересных... Нельзя позволять, чтобы они влияли на наши решения, понимаешь? – оживился он, нащупав верный ход мысли. – Ты же мужик! Хатаке наклонил чашечку так, что чуть зеленоватая прозрачная жидкость почти полилась через край. - Странно слышать это от Вас, Джирайя-сама, - задумчиво проговорил он. Джирайя с щелчком закрыл рот и вновь откинулся на спинку скамьи. - Верно, черт возьми! – хохотнул он, почесывая седую гриву на затылке. – Может быть, я просто не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки, - он уставился в окно. Какаши исподтишка наблюдал за ним. На мгновение озорной блеск в темно-серых глазах угас, обветренное загорелое лицо в считанные секунды покрылось сеточкой незаметных до этого момента морщинок, взгляд стал печальным. Саннин бездумно потирал ладони одна о другую, разглядывая что-то за окном прищуренным взглядом. - Ладно, - сказал он наконец, слегка хлопнув ладонями по столу и в одно мгновение возвращая себе моложавый и лихой вид. – Думаю, ты понял меня, Какаши, - темно-серые глаза прищурились. – Ты один из самых сильных джонинов Конохи, если не самый сильный. Не делай такие глаза, - хмыкнул он, заметив комично расширившийся глаз Копирующего, - я не сказал ничего, что бы не знал каждый мальчишка мира шиноби. А ведешь себя, как малолеток! – он выразительно поднял брови. – Соберись! Сам знаешь, все куда серьезнее, чем выглядит на первый взгляд, - голос стал ровнее, Отшельник сделал глоток чая. – И ты сам себе не простишь, если из-за твоей рефлексии что-то случится с Наруто или Сакурой. - Я понял, Джирайя-сама, - повесив голову, пробормотал Какаши. - Надеюсь, мне не придется повторять этот разговор еще раз, - оценивающий взгляд скользнул по всклокоченной пепельноволосой макушке. – Душеспасительные беседы – это не мой профиль, знаешь ли, - голос саннина стал мягче, в нем проскользнули знакомые искорки озорства. – Я тебя понимаю даже больше, чем ты думаешь. И потом, не так уж все и плохо, - загадочно протянул Джирайя, ухмыльнулся, встретив настороженный взгляд собеседника, залпом допил чай, словно это было сакэ, и поморщился. – Ты определенно ей нравишься, - заговорщически понизив голос и ниже склонившись к столу, добавил Отшельник. Затем быстро поднялся, взглянул в удивленно и растеряно распахнутый глаз Копирующего и, хохоча, отправился к выходу, оставив провинившегося платить по счету. Возможно, это было незаметно по как всегда бесстрастному лицу, но Гаара был крайне удивлен, когда, вернувшись в резиденцию от восточных ворот, он обнаружил дверь своего рабочего кабинета открытой нараспашку. В гостевом кресле у его стола восседал с серьезным видом старик Тсучикагэ, вокруг которого активно хлопотали дежурные чуунины и неизвестно почему обретавшийся здесь же главный ирьёнин Суны. Чуть поодаль у стены расположился Китсучи. - Явился, наконец? – язвительно проговорил Ооноки. – Долго тебя еще дожидаться? - Доброе утро, Тсучикагэ-доно, Китсучи-сан. Прошу прощения, но мне и в голову не могло прийти, что что-то могло побеспокоить Вас настолько, что Вы решили обратиться ко мне. Тем более в столь ранний час, - сохраняя спокойствие, юноша прошел к своему креслу и, по привычке сложив пальцы в замок, выжидающе посмотрел на старика. – Чем я могу Вам помочь? - Ты в курсе, что в твоей деревне из больницы пропадают пациенты? – сурово проворчал Тсучикагэ. – Или это преступный заговор? Не удалось выведать у меня информацию про Биджу, так ты решил взять ее в заложницы и меня шантажировать? - Не понимаю, о чем Вы, - ответил Гаара, переводя взгляд на Китсучи. Тот хотел, было, ответить, но тесть повелительно поднял с подлокотника морщинистую руку. - Где моя внучка, я тебя спрашиваю? – с вызовом бросил Ооноки. – Еще вчера вечером была в палате, а утром испарилась! У вас совсем за пациентами не следят в больнице? - Гаара-сама, мы обнаружили ее отсутствие во время утреннего обхода, - неуверенно проговорил Секка, виновато переминаясь с ноги на ногу под внимательным взглядом бирюзовых глаз. – Канкуро-доно уже организовал поисковую группу, и… - Эй, ну пусти, я же сама могу идти! – послышался из-за двери возмущенный возглас Куротсучи. - Нет уж, мне еще дорога собственная жизнь и благополучие деревни. Я сдам тебя твоему деду лично в руки, чтобы потом не поиметь проблем! – сдавленно прохрипел Канкуро, появившийся в дверном проеме с перекинутой через плечо, отчаянно дергавшей ногами и руками девчонкой. – Принимайте свою потерю, Тсучикагэ-сама! – кукольник аккуратно поставил ее на пол, с достоинством выдержав брошенный на него яростный взгляд карих глаз. – Нашел на крыше в двух кварталах от больницы. - Предатель! Ну, я же просила не говорить! – фыркнула беглянка, поправляя необъятную больничную пижаму. – Эээ… Доброе утро! – Куротсучи неуверенно обвела взглядом всех присутствующих. – Деда, только не начинай, - заметив разгневанное лицо Тсучикагэ, она упреждающе замахала руками, отступив на шаг и спрятавшись за могучую спину Канкуро. – Ничего же не случилось, правда? - Куротсучи! – прошипел Ооноки, планомерно краснея. – За каким чертом тебя понесло на крышу? Тебя кто-то похитил? - Нет, я сама вступила в преступный заговор с иностранными державами, - передразнивая интонации деда, огрызнулась девица, закатив глаза. – Готова понести наказание по всей строгости закона Ивагакурэ. - Ку, - назидательно покачал головой Китсучи, давая дочери понять, что она выбрала не самое лучшее время и место, чтобы подтрунивать над небольшими слабостями Тсучикагэ. - Да никто меня не похищал, – обреченно вздохнула в ответ девчонка, тряхнув черной челкой. – Просто я хотела… подышать свежим воздухом, - она залилась краской, почувствовав на себе мгновенно нашедший ее лицо сканирующий взгляд Гаары, и потупилась, не в силах поднять глаза выше стоявшего на столе Кадзекагэ кашпо с кактусом. – У Вас очень душно в палатах, Секка-сан, - пробормотала она, продолжая сверлить взглядом несчастное растение. - Я надеюсь, все улажено, Тсучикагэ-доно? – наконец отпустив уже алое личико Куротсучи, бирюзовые глаза Гаары обратились к насупленной физиономии Ооноки. - Улажено, - буркнул старик. – Только не думай, что это что-то меняет. Мы отправляемся в Иву прямо сейчас! - Что ж, буду рад снова видеть Вас в Суне, - юноша поднялся из кресла, протянув руку и ожидаемо не дождавшись ответного акта вежливости. – Счастливого пути! Старик фыркнул и, демонстративно вздернув подбородок, направился к двери. Бросив на Кадзекагэ извиняющийся взгляд и кивнув на прощание, за ним последовал Китсучи, слегка подтолкнув к двери продолжавшую стоять, задумчиво рассматривая свои босые ноги, дочь. Девчонка нехотя поплелась за отцом, рассерженно скинув его руку со своего плеча. Канкуро уже успел облегченно выдохнуть, проводив тяжелым взглядом семейство из Скрытого Камня, как вдруг из-за двери высунулась всклокоченная макушка Куротсучи. - Классный кактус! – успела брякнуть она, указав пальчиком на стоявшее на столе Кадзекагэ растение, прежде чем твердая рука Китсучи утянула ее за собой, захлопнув дверь. От дружной и масштабной делегации, пришедшей из Конохи в Деревню Скрытого Песка на Чуунин Шукен две с лишним недели назад, осталось всего несколько человек, ведь выбывшие из состязаний команды сразу же направлялись в Коноху. И хотя они покидали Песок с разным результатом, во всех прощальных взглядах, брошенных через плечо сразу после выхода из восточных ворот, Наруто видел тень сожаления. Несмотря на непривычную жару, отсутствие зелени, вездесущий песок и напряженку с водой, уходить из Суны не хотелось никому. И каждый уносил с собой светлые воспоминания о теплых звездных ночах, аромате пряностей, витающем в воздухе, и запахе раскаленного на солнце песка. Теперь их осталось всего пятеро, и сегодня на закате им также предстояло покинуть гостеприимную Суну. Вечерняя прохлада подкрадывалась к Деревне Скрытого Песка, выползая из-за дюн, даря долгожданное освобождение от палящих лучей беспощадного солнца и изматывающей жары. Шиноби уже накинули дорожные плащи: пройдет совсем немного времени, солнце окончательно утонет в золотистом песке, пустыня остынет, и можно будет отправляться в путь. Сакура, Джирайя, Баки и Канкуро тихо беседовали, потягивая пряный чай из бумажных стаканчиков и бросая взгляды на окрашенные розовым светом закатного светила барханы. Какаши-сенсей, казалось, спал с открытыми глазами, прислонившись к нагретой за день песчаной крепостной стене и уткнувшись взглядом в песок под ногами. Темари и Шикамару увлеченно разговаривали, расположившись на расстеленном на одном из барханов дорожном плаще Нары. Девушка что-то рассказывала, Шикамару внимательно слушал, прищуренным взглядом провожая красный диск солнца, иногда кивал, а временами даже что-то отвечал. Расслабленная поза ленивого гения и не покидавшая лица Темари легкая улыбка свидетельствовали о взаимном удовольствии от общения, что привлекло внимание даже Наруто, а уж для бросавшего на парочку сердитые взгляды Канкуро было абсолютно очевидным. Из пустыни повеяло прохладой, Наруто зябко повел плечами, поднял повыше воротник плаща, оглянулся на оставшиеся за спиной покрытые хрустящим под ногами песчаным ковром улицы Суны и тоскливо вздохнул. Конечно, зеленая листва Конохи манила его, но и в Песке ему понравилось. Да и путешествие получилось в высшей степени удачным и интересным. Ему не только удалось-таки стать чуунином, но и завести новые знакомства. Блондин улыбнулся, вспомнив, как несколько часов назад здоровяк Акатсучи чуть не оторвал ему руку, пожимая ее на прощание, а худышка Куротсучи яростно махала ему рукой, растворяясь в плавящей пустынной дымке. Вспомнил и команду облачников с их странноватым сенсеем, рядом с которым Наруто чувствовал странную смесь беспокойства и уверенности, что откуда-то он совершенно точно его знает. И даже марионеточников, сначала принявших его за сумасшедшего, а в итоге оказавшихся компанейскими ребятами, с которыми блондин успел поесть рамен. От грустных мыслей его отвлекло появление Гаары, который быстрым шагом вышел из ворот и сразу направился к Джирайе. Заверения во взаимной поддержке, благодарности за отличную организацию экзамена и договоренности держать связь быстро сменились рукопожатиями, теплыми словами прощания и удушающими объятиями, в которые Удзумаки не преминул заключить своего друга, отчаянно пообещав совсем скоро снова наведаться в гости. Алое солнце исчезло за горизонтом, дав зеленый свет для отправления.