Элемент Водоворота

Наруто сидел в больничном коридоре, привалившись спиной к прохладной стене, чуть поодаль от палаты, в которой осматривали Хинату. От нечего делать он обвёл взглядом приёмный покой, видимую часть коридоров госпиталя, не задерживаясь конкретно ни на ком из присутствовавших. Люди сновали туда-сюда: облачённые в белые костюмы ирьёнины, шиноби, одетые в форменные жилеты, пестрящие разными цветами и фасонами нарядов гражданские. На лицах медиков была поразительная смесь растерянности и подозрительности: все их пациенты, те, что были эвакуированы ранее, и те, что пострадали во время нападения Пейна, были совершенно здоровы. Никому не требовалась перевязка, никто не кашлял, не жаловался на боль в спине. Даже старенький Цумиёши-сан девяноста восьми лет от роду, который вот уже больше пяти лет передвигался исключительно в инвалидном кресле и по этой причине передал бразды правления своим продуктовым магазином старшему сыну, бодро направился домой под руку с одним из многочисленных внуков. От медиков требовалось лишь выписать пациентов и убедиться, что родственники их встретят, или хотя бы снабдить их зонтиками, ведь на улице лило, как из ведра. Наруто усмехнулся: Нагато выполнил своё обещание. Он сделал даже больше. И этот ливень казался удивительно правильным, как будто пришёл из деревни Скрытого Дождя, чтобы оплакать своего... шиноби. Назвать Нагато нукенином просто не поворачивался язык. Вздохнув, парень снова посмотрел на закрытую дверь палаты Хинаты. Нет, он не волновался за её жизнь и здоровье, ведь Цунадэ, покинувшая палату несколько минут назад, ясно дала понять, что наследница клана Хьюга жива и невредима и что она пока оставит её в госпитале лишь для того, чтобы убедиться, что девушку и в самом деле можно отпускать домой. Оставшейся в палате Шизунэ было приказано взять анализы и понаблюдать Хинату в течение остатка дня. Наруто очень хотелось поговорить с Хинатой, хотя он и не понимал, что именно хочет сказать ей. После всего, что произошло, он испытывал насущную потребность просто на неё посмотреть, немного побыть рядом, сжать тоненькие пальчики в своей ладони, взглянуть в огромные серебристо-сиреневые глаза и чуть-чуть помолчать. Наруто вздрогнул от неожиданности, когда дверь палаты резко открылась, и показалась Шизунэ, выходившая в коридор спиной вперед. Блондин подскочил и придержал ей дверь, заметив небольшой поднос с пробирками и шприцами в её руках. - Спасибо, Наруто, – улыбнулась медик и, развернувшись к стоявшим прямо у дверей членам клана Хьюга, произнесла: – Вы можете зайти, Хиаши-сан. В палату сразу направился глава клана, за ним Ханаби и ещё несколько приближённых главной семье Хьюга. Наруто тоже было рванулся, узрев сквозь приоткрытую дверь знакомые иссиня-чёрные волосы, но Шизунэ покачала головой: - Тебе придётся подождать, Наруто, – мягко сказала она. – Цунадэ-сама разрешила посещение только близким родственникам, а ты... - Ну да, – отозвался блондин и потупил взгляд, зарывшись рукой в светлые вихры на затылке. - Хинату скоро выпишут, не переживай. Она прекрасно себя чувствует. – Шизунэ поставила поднос на стойку и участливо положила руку ему на плечо. – А ты не хочешь пока навестить Джирайю-сама? - Бабулька туда меня тоже не пускает, – надул губы Наруто. – Я ведь ему тоже не близкий родственник. Сама заперлась у него в палате и не выходит. К тому же мне уже скоро надо уходить. Миссия. Мы должны непременно вызволить Гаару. – Он тоскливо посмотрел на дверь палаты Хинаты. - Пойдем со мной, – смилостивилась Шизунэ и чуть подмигнула воззрившемуся на неё с надеждой блондину. – Цунадэ-сама как раз просила меня зайти. *** Джирайя, одетый в больничную сорочку и пижамные штаны, с воинственным видом стоял почти у самой двери второй смотровой палаты. Двое крупных медбратьев удерживали его под руки, пытаясь отвести обратно в постель. Хрупкая девушка-ирьёнин упиралась маленькими ладошками в широкую грудь Отшельника и беспрестанно что-то говорила, сжимая в руках шприц с успокоительным и не решаясь во время противостояния сделать укол. Саннин не слушал, сопротивлялся отчаянно, и, несмотря на превосходящие силы противника, медленно, но верно продвигался к выходу. Все они замерли, когда дверь палаты резко распахнулась и на пороге застыла Цунадэ. Джирайя опустил руки и нахмурился, медбратья перевели дыхание, девушка-ирьёнин поклонилась начальнице и, едва разогнувшись и встретив бескомпромиссный взгляд Хокагэ, тут же подала знак молодцам, и все трое выскользнули в коридор, прикрыв за собой дверь. - Какого дьявола, Цунадэ? – взревел Джирайя. – Я что, в заключении? Почему эти олухи?.. Договорить он не успел, Пятая сделала два стремительных шага навстречу и обхватила его руками вокруг корпуса. Отшельник озадаченно посмотрел на прижавшуюся к его груди женщину сверху вниз. - Старушка, да что случилось? – непонимающе пробормотал он, осторожно пристроив ладони на плечах подруги и с удивлением отметив, что они слегка подрагивают. – Ты что, плачешь? Ну, не глупи... – Джирайя окончательно растерялся и совершенно не понимал что происходит, огляделся в попытке понять причину столь странного поведения. – Это всего лишь я... Цунадэ не отвечала, только жадно прислушивалась к уверенному биению его сердца и гулко отдающемуся в грудной клетке родному голосу. - Дорогая, ты же не хочешь, чтобы я начал распускать руки? – предпринял он ещё одну попытку, между тем осторожно проводя ладонями по напряжённой спине, заключая Цунадэ в объятия и пристраивая подбородок на светловолосой макушке. – Я тоже рад тебя видеть. И ужасно польщен. Но что так убиваться-то? Не умер же я, в самом деле! Она оттолкнула его так же стремительно, как и обняла. От неожиданности Джирайя потерял равновесие и рухнул на кровать. - А сколько, по-твоему, прошло времени с момента твоего ухода? Скажи! Сколько?! – завопила она, уперев руки в бока. - Дорогая, не заводись! – Отшельник выставил перед собой руки. – Дыши глубже! - Отвечай, кому сказала! – прикрикнула Хокагэ. - Откуда я знаю? – возопил в ответ Джирайя. – Пара дней. – Он опасливо посмотрел на неё. - Пара дней? – Она запрокинула голову и с усилием втянула воздух. – Пара дней?! - Ну, может быть, неделя, – сделал ещё одну попытку он, принимая сидячее положение и отодвигаясь подальше от багровеющей на глазах подруги. - Два месяца и четыре дня! – Цунадэ вытянула перед собой руку с двумя растопыренными пальцами. – Ты провалялся в коме два месяца и четыре дня! Ты хотя бы представляешь, что случилось за это время?! – снова подбоченилась она. - Нет, я ведь был в коме, – справедливо оправдался Отшельник. - Орочимару умер! Учиха Итачи умер! Создан альянс шиноби! Акацки напали на все три деревни! Суна не устояла, захвачен Однохвостый! Мы одолели Пейна! – выкрикивала она, не в силах успокоиться. - Пейна? - Наруто смог его победить, а потом говорил с Нагато, – устало договорила она, с размаху усевшись на кровать рядом с ним. - Значит, Наруто? – Джирайя ухмыльнулся. - Наруто, – без эмоций подтвердила Цунадэ. - А ты в него совсем не верила, старушка, – он легонько толкнул её локтем в бок, – как и в меня когда-то. - Да, – тихо отозвалась она. – Да ты и сам в него не верил. Выпустив пар, она почувствовала слабость во всём теле и невероятную усталость, прислонилась головой к плечу товарища и прикрыла глаза. Джирайя аккуратно склонил голову и прижался щекой к шелковистым волосам. - Что с Нагато и Конан? – спросил он после минутного молчания. - Нагато использовал остатки чакры, чтобы воскресить и вылечить жителей Конохи, тебя в том числе, – медленно рассказывала Цунадэ. – Конан сейчас под арестом. - Я хочу с ней поговорить, – безапелляционно заявил он, повернув голову и скользнув по её волосам тёплым дыханием. - Поговоришь, когда я тебя осмотрю и выпишу, – ответила она, тяжело поднимаясь. – Раздевайся! - Думал, ты никогда не попросишь, – усмехнулся Отшельник, лукаво прищурившись. - Ещё одно слово – и ты снова окажешься в коме. Только на этот раз уже не будет Нагато, который сможет тебя вернуть. – Она выразительно посмотрела на задравшего больничную сорочку товарища. – Если будет больно, сразу говори. Он кивнул, мысленно подсчитывая, сколько раз она лечила его за прошедшие годы. Её чакра входила в тело легко, привычно, быстро смешивалась с его собственной и бежала по каналам, собирая информацию, а потом снова возвращалась к лежащим у него на груди ладоням. - Всё в порядке, – произнесла она наконец, выпрямившись и задержав взгляд на огромном шраме на его груди. – Можешь одеваться. Но мне нужно ещё раз посмотреть твои руки. Они были перебиты в нескольких местах. Джирайя одернул рубашку, послушно сел и вытянул перед собой руки. Она села напротив, опустила ресницы и сосредоточенно нахмурила брови, едва коснувшись пальцами его широких ладоней. Отшельник завороженно смотрел на её красивое лицо, чуть подрагивавшие ресницы, старательно сдерживая желание сжать её пальцы в своих ладонях. - Мне снилось, что ты разговариваешь со мной, – проговорил он и чуть улыбнулся, заметив, что Цунадэ нахмурилась ещё больше и поджала губы. – Ты ведь навещала меня, старушка. - Я навещаю всех пациентов, – спокойно проговорила она, не открывая глаз. – Будешь меня отвлекать – получишь в лоб. - И со всеми беседуешь? – не унимался тот. - Не обольщайся на свой счет. Это всего-навсего часть терапии. - Если ты не возражаешь, я предпочту думать, что это часть твоего нежного отношения ко мне, – Отшельник расплылся в сладчайшей улыбке. - Можешь думать что хочешь, правды это всё равно не изменит, – ответила она и тут же сменила тему. – Руки придётся восстанавливать. Некоторое время ты не сможешь складывать печати, держать палочки или писать. - Придётся нанять секретаршу, да пофигуристее. – Саннин пожал плечами в ответ на её вопросительный взгляд. – Не могу же я остановить писательство. Я буду диктовать, она будет записывать. - А фигура тут причём? – Цунадэ опустила руки, однако он удержал её пальцы. - Чтобы радовала глаз, – нахально улыбнулся Джирайя. - Болван! – поставила диагноз Пятая, поднимаясь и пытаясь отнять у него руки. – Велю Шизунэ, чтобы принесла тебе одежду. Та, что была на тебе во время схватки с Пейном, уже не годится. Одни лохмотья. Мне нужно отправить команду на помощь Суне, потом вместе побеседуем с Конан. - Я соскучился по тебе, – просто сказал он, в тот момент, когда её пальцы выскользнули из его рук. Она замерла в нерешительности на долю секунды, но затем всё-таки направилась к выходу, на пороге обернулась. Саннин сидел, оперевшись руками о поверхность кровати, вытянув длинные ноги и привалившись ссутуленной спиной к стене, и тоскливо смотрел в окно. Внутри всё болезненно сжалось, она закусила губу. - Джирайя, – позвала тихонько и дождавшись, когда он обернулся, добавила: – Я тоже. Тёмные глаза хищно сузились, в них вспыхнул огонёк, пальцы сжали в кулак одеяло, она улыбнулась в ответ и прикрыла за собой дверь. *** След Сасори привёл их к почти обмелевшему озеру, которое некогда, вероятно, было полноводным, подпитываемое срывавшимся с высокого утёса водопадом. Теперь же отвесная скала была абсолютно сухой и чуть потрескавшейся, а выдолбленный в ней вход в пещеру был завален огромным камнем, на котором красовалась алая печать. - Что и требовалось доказать, – вздохнул Канкуро, задрав голову и прищурившись. - Барьер? – догадалась Темари. - Судя по всему, того типа, что невозможно снять в одиночку, – ответил брат, скептически изучая валун. - Что будем делать? – взволнованно проговорила она. – Может, попробуем взорвать его? Мы не можем просто так сидеть и ждать, Кан! - Ты их за дураков, что ли, держишь, Темари? – огрызнулся тот. – Наверняка они позаботились о том, чтобы не пустить туда посторонних, а если и пустить, то существенно уменьшить их количество. Я не удивлюсь, если для нейтрализации этого барьера нужно человек пять. - Но нельзя же ничего не делать до тех пор, пока нас не догонит поисковая группа из Суны?! – Темари схватила брата за плечо, развернув к себе и впившись суровым взглядом в разрисованное ритуальной краской лицо. – Гаара там, может быть… - Мне тоже страшно, Тем, – неожиданно тихо произнёс Канкуро. – Но мы и правда сейчас ничего не можем. Нужно оповестить поисковую группу. Пока брат призывал из свитка небольшую марионетку-птичку, обычно служившую ему почтальоном, и записывал в свиток координаты их местонахождения и короткий доклад, Темари подошла вплотную к камню, несколько раз пнула его ногой для верности и попыталась прислушаться к тому, что происходило внутри. Однако услышала она только абсолютную тишину, которая жутко пугала, заставляя внутренности сжиматься в неприятный комок. - Готово, – отрапортовал Канкуро, подходя ближе. – Что там? - Глухо, – поджала губы сестра, сев на корточки и прижавшись спиной к стене. – Они нас не заметили? Может быть, устроить здесь что-нибудь, чтобы выманить их? - У тебя переизбыток общения с Нарой, – поставил диагноз брат. – Идея хороша, вот только, боюсь, они уже успели понять, что нас здесь только двое… - Нара! – воскликнула она. - Чёрт возьми, Темари! У тебя брат в плену у Акацки, а ты про хахаля! – нахмурился Канкуро. - Да я не об этом, Кан, – возмущённо выпалила Темари. – Я отошлю Накаму к Наре. Он знает дорогу, в конце концов, не первый раз… - Ага! Значит, не первый? – прищурился брат. - У тебя брат в плену у Акацки, а ты про моего хахаля! – буркнула Темари, складывая печати для Техники Призыва. - Я сомневаюсь, что Коноха, которая тоже подверглась нападению, сможет выделить команду. Хотя, насколько я понимаю, наше расположение сейчас ближе к Огню, чем к Ветру, – задумчиво проговорил Канкуро, почесав затылок. - Вот именно. – Темари поспешно черкнула пару строк на листке и отдала его хорьку. – Адресата знаешь, – шепнула она, проведя пальчиками по короткой шёрстке. – Солнце садится, а это значит, что битва в Конохе уже закончилась. Заодно узнаем, как там дела. Они переглянулись, синхронно посмотрели на заграждавший проход камень и уселись спина к спине, ожидая подмогу. *** После разговора с Нагато события закружились вкруг Наруто бешеным калейдоскопом. В считанные минуты он стал самым популярным человеком в Деревне Скрытого Листа. Его имя выкрикивали скакавшие за ним следом мальчишки, проходившие мимо шиноби хлопали по плечу или спине, встречавшиеся гражданские благодарили и желали успеха в предстоящем походе. Это, безусловно, было приятно, ведь с ним наконец-то произошло то, о чём он мечтал с детства. Его признали жители Конохи, он стал для них героем, он спас родную деревню. Родители могли бы им гордиться. Однако ему едва ли удавалось оставаться одному, даже долгожданный разговор с Джирайей получился скомканным. Жабий Отшельник спутал все его планы, сообщив едва появившемуся на пороге парню, что тот сильно повзрослел и что он им безмерно гордится. Из головы Наруто сразу вылетели все коварные планы мщения, хотя он не раз в красках представлял, как врежет по ухмыляющейся физиономии Извращенца и сообщит, что это его награда за то, что так тщательно хранил тайну его происхождения, а точнее, нагло врал в глаза, и так правдоподобно изображал живой труп. При встрече же блондином руководило исключительно желание заключить непутёвого учителя в объятия, сжать покрепче и отчаянно пыхтеть куда-то в подмышку, что он, собственно, и сделал, благополучно пропустив мимо ушей тираду о пророчестве и ответственности за спасение мира шиноби. Зато ему все-таки удалось похвастаться своими новыми умениями, правда, недолго – на свист сделанного в режиме отшельника Расеншурикена сбежался медперсонал со всего этажа, а бабулька Цунадэ выволокла умельца в коридор за ухо. У ворот Конохи толпилось непривычно много народу. Наруто огляделся по сторонам. Команда была готова к выходу: Цунадэ выдавала последние инструкции назначенному руководителем спасательной группы Какаши, отведя его в тень раскидистого клёна у самых ворот. Ино и Шикамару сидели на скамейке возле караульной будки. У ног девушки стоял рюкзак с медикаментами, а через плечо Нары висела холщовая сумка, в которой мирно дремал уставший от долгого пути посланец Темари, юноша рассеянно поглаживал зверька по гладкой шёрстке и ревностно охранял его сон, ведь хорьку предстояло показывать обратную дорогу. Но именно сейчас Наруто хотелось, чтобы все они исчезли, потому что сквозь толпу снующих туда-сюда людей на него со смесью смущения и волнения смотрели сиренево-серые глаза Хинаты, и ему ужасно хотелось поговорить с ней хоть немного. Он не знал, что хотел сказать ей, не знал, сможет ли облечь в слова кишевшие внутри эмоции, только всеми силами старался не потерять с ней визуального контакта, словно, если он перестанет смотреть в её глаза, случится что-то непоправимое. Удзумаки настолько сконцентрировался на этом взгляде, что не заметил, как площадка возле ворот опустела, товарищи по команде ушли вперёд, Какаши-сенсей бросил ему в полголоса: «Догоняй, Наруто!» – и легко подтолкнул в спину с любопытством разглядывавшую оставшуюся у ворот парочку Ино. Блондин сделал шаг навстречу, сиренево-серые глаза расширились, тонкие пальчики сильнее сжали подол туники, Хината потупилась и тяжело вздохнула: - Прости, Наруто-кун, – пролепетала она. – Мне не надо было все это… говорить… я такая глупая… – Она порывисто отвернулась, ссутулившись, желая исчезнуть. Наруто сглотнул. Каким бы эмоциональным и открытым он ни был, как бы непринужденно себя ни вёл, сейчас он был уверен, что необдуманный поступок может испортить всё, а портить отчаянно не хотелось. Медленно и неслышно он подошел ближе, так, что от его сбивчивого дыхания начали колыхаться распущенные иссиня-чёрные волосы. Нежно и осторожно сжал пальцами хрупкие девичьи плечи, со странным удовольствием почувствовал, как она вся напряглась от его прикосновения. Аккуратно и бережно прижал её к груди и замер, ощутив, как по всему телу разливается тепло от того места, где в его грудь упёрлись острые лопатки, как пальцы сами по себе сжимаются сильнее, стискивают, отказываются выпускать. - Я вернусь, – сказал он первое, что пришло в голову. – И мы нормально поговорим. - Я буду ждать, – прошелестела в ответ Хината. Заставив себя разжать руки, Наруто побежал прочь. Он хотел скорее догнать команду, скорее выручить Гаару из передряги и скорее вернуться домой. Туда, где его будут ждать. *** Зависший над поляной огненный шар был и в самом деле огромным. Всполохи пламени окрасили окружавшие поляну кусты, а шум огня заставил замолчать ночных птиц. Прятавшийся в камышах Кабуто невольно вытянул шею, чтобы получше разглядеть его, в то время как Итачи согнулся, уперев руки в колени и тяжело дыша. Последние пару дней Учиха тренировался особенно ожесточённо, увеличил время тренировок и их частоту, изматывал себя до полубессознательного состояния. Интуитивно Кабуто понимал, чем вызвано такое поведение. Почти трое суток назад они получили от Саске информацию об одновременном нападении Акацки на Кумо, Коноху и Суну, и с тех самых пор младший Учиха не давал о себе знать. Его молчание легко можно было объяснить отсутствием возможности уединиться, чтобы вызвать Куро и передать сообщение, постоянным наблюдением со стороны других членов организации, стремлением сохранить их инкогнито. Но и состояние Итачи Кабуто хорошо понимал. И его попытки отвлечь себя от невеселых мыслей тоже. Ужесточить тренировки было самым простым и эффективным способом в данной ситуации. - Вы в порядке, Итачи-сан? – Якуши выбрался из засады и поспешил к Учихе. – Выпейте. – Он осторожно подхватил пациента под локоть и протянул ему флягу. - Что это? – прохрипел Итачи. - Отвар лекарственных трав, – ответил Кабуто, помогая ему сделать несколько глотков. – Повышает тонус, способствует восстановлению сил. - Я должен как можно быстрее прийти в норму, – проговорил Учиха, тяжело опустившись на траву, опустив руки на согнутые колени и устало повесив голову. - Вы сделаете только хуже, если будете переутомляться. – Кабуто сел рядом, закрыл флягу и прикрепил её к поясу. – Вам надо быть осторожнее, Вы тратите слишком много чакры. Хотя выбранный Учихой способ не был таким уж бессмысленным. В своё время Орочимару проводил масштабные исследования, пытаясь подтвердить, что полное исчерпание чакры стимулирует её синтез в ускоренном режиме и увеличенном объёме. Кабуто даже сам поучаствовал в нём пару недель и в самом деле заметил, что запас чакры медленно, но увеличивался и восстановительные силы организма тоже. Однако вывести закономерность саннину так и не удалось, и Якуши даже задумывался о том, чтобы... - Нет необходимости за мной ходить, – процедил Итачи, отвлекая Кабуто от очередной научной гипотезы. - Знаю, – кивнул тот и после короткого молчания добавил: – Вы ведь знали, что я иду следом. Отчего же не велели оставить Вас в покое? Учиха упрямо сжал губы и дёрнул подбородком, но на вопрос не ответил. Якуши беззвучно усмехнулся. Они посидели ещё немного, пока дыхание Итачи не выровнялось, а пульс не пришёл в норму. - Ночи стали холодными, – проговорил наконец Кабуто. – Нам лучше вернуться в дом. Тренировка на сегодня закончена. В голосе ирьёнина не было приказных ноток, однако безапелляционность сказанного была настолько очевидной, что Итачи едва заметно послушно кивнул и поднялся. Якуши подхватил с земли его плащ, накинул пациенту на плечи и направился к дому. Саюри ждала их на террасе. Кабуто издали заметил её тонкую фигурку в светлом сарафане и накинутой на плечи шали, беспокойно расхаживавшую из стороны в сторону со скрещенными на груди руками, и догадался, что она нервничает, непрерывно кусая губы. Якуши инстинктивно ускорил шаг и поравнялся с Итачи. Учиха тут же напрягся и нахмурился, почувствовав неладное. - Что-то случилось? – Кабуто взбежал по ступеням и остановился напротив хозяйки дома. - Сразу после вашего ухода я всё-таки связалась с Конохой. Я знаю, мы не планировали вызывать Паккуна раньше завтрашнего утра, но эта неопределенность… – Саюри сцепила руки в замок перед собой и жалобно посмотрела на Кабуто. - Что сообщил Какаши-сан? – вступил подошедший Итачи. - Новостей о Саске нет, – поспешно ответила девушка, скользнув взглядом по морщинке между бровями Учихи. – Какаши передал, что Конохе удалось отстоять своего Биджу, как и Кумо. А Однохвостый был захвачен Акацки. - Известно о потерях? – спросил Кабуто. - Да, есть несколько раненых в Суне и Кумо, но, как я поняла, ничего серьёзного. В Конохе никто не пострадал, даже наоборот. – Саюри нервно сглотнула. – Нападавший, Нагато, применил некую Технику Воскрешения, вернув к жизни и вылечив всех, кто находился в деревне. В том числе и Джирайю-сенсея. – В лунном свете блеснули наполнившие её глаза слёзы. - Вот как… – Итачи нахмурился. – А сам он… - Погиб, – подтвердила хозяйка дома. – Его напарница в данный момент в Конохе, тело Нагато тоже. Она даёт показания. - Что-то ещё? – переспросил Кабуто. - В столкновении со Скрытым Облаком погиб Хошигаки Кисамэ. – Она бросила взгляд исподлобья на Итачи. – В Суне подорвал себя Дейдара. О Саске новостей нет, – повторила девушка, сочувственно посмотрев на Учиху. - Я понял, – кивнул тот и, поднявшись по ступеням, направился в дом. - Есть ещё кое-что, – едва слышно проговорила Саюри, Учиха развернулся в дверях, а Кабуто напряжённо переступил с ноги на ногу. – Команда Альянса смогла найти убежище Акацки и планирует нападение. - Но это неразумно! – с горячностью отозвался Кабуто. – Силы будут не равны. - Даже с учётом того, что выбыли Нагато, Конан, Кисамэ и Дейдара? – растерянно спросила девушка, обращаясь больше к Итачи, чем к Кабуто. - Сасори – очень сильный противник, – медленно проговорил Учиха. – Тоби и Зецу тоже нельзя сбрасывать со счетов. Команда Така… - Но ведь Саске не станет… – перебила Саюри и тут же замолчала, поперхнувшись словами. – Не станет, ведь правда?.. - Саске-кун окажется между двух огней, – опустив голову, проговорил Кабуто. – Вот уж кому не позавидуешь. Итачи не ответил, развернулся и скрылся в темноте коридора. Саюри устало опустилась прямо на доски террасы. Она так надеялась, что информация из Конохи принесёт ясность, но поводов для беспокойства стало только больше. Кольцо сжималось вокруг Саске, с каждым часом усложняя его и без того непростую задачу. Команда под руководством Какаши должна была вступить в открытое противостояние с Акацки на территории врага. Девушка всеми силами старалась не накручивать себя, но тревога не ослабевала. Кабуто уселся рядом. - Что с нашей миссией? – спросил он. – Если Джирайя-сама теперь в норме, то… - Пока всё остаётся как прежде, – ответила Саюри. – Конохе сейчас некогда заниматься этим вопросом. Они хотят прижать Акацки до того, как те запечатают Однохвостого. Потом, наверное, что-то прояснится. - Мы всё равно не сможем выйти из игры, – проговорил ирьёнин, скрестив руки на коленях. – Уже не сможем. Сеть информаторов – только вершина айсберга. Основную информацию мы теперь получаем от Саске-куна, она гораздо точнее и ценнее того, что могут дать осведомители. И этот канал обмена информацией должен остаться. - Я знаю, – кивнула Саюри. – Я подумаю, как это организовать, никого не выдав. Какаши уже смирился, а вот Джирайя-сенсей будет задавать вопросы. Но я постараюсь. – Она помолчала, пытаясь унять тревогу. – Как состояние Итачи? - Лучше, – охотно подхватил тему Якуши. – Уровень чакры соответствует прежнему, владение Элементами Огня и Воды он восстановил полностью. Учитывая, что теперь он здоров, есть шанс, что он станет сильнее. Но с глазами, сама понимаешь… - Да, – тихо проговорила девушка. – Он сильно переживает за Саске. - Пожалуй, – согласился Кабуто. – По нему не скажешь, все эмоции внутри. - Как считаешь, мы можем что-то сделать сейчас? – Она с надеждой посмотрела на товарища. - Что случилось с концепцией невмешательства? – Кабуто вскинул бровь. - Она доказала свою несостоятельность, – ответила девушка, печально улыбнувшись. – Когда близким людям грозит опасность, невозможно оставаться в стороне. - Сейчас мы ничего не можем сделать, – уверенно произнёс Якуши и поднялся. – Ждать – это неприятно, ждать и волноваться – неприятно вдвойне. Но, к сожалению, другого варианта у нас пока нет. - Кабуто? – тихо позвала она, когда ирьёнин уже перешагнул порог дома. – Всё будет хорошо? Огромные зелёные глаза смотрели с мольбой, и Кабуто неожиданно понял, что готов ответить на её вопрос утвердительно, и никаких угрызений совести на этот счёт испытывать не будет, ведь эта ложь успокоит Саюри, хотя она, вероятно, и сама знает, что самым правдивым был бы ответ «не знаю». Но сказать правду не поворачивался язык. - Прости, – она отвела взгляд и снова грустно улыбнулась, – сегодня я говорю глупости. - Я понимаю, – выдавил он, нерешительно остановившись на пороге. - Спокойной ночи, Кабуто. – Она проскользнула мимо, и подол сарафана коснулся его ног.