Меланиновый синдром

      «Warmbook» — кофейня, стилизованная под библиотеку, одно из многих студенческих заведений в Университетской роще. На окнах, коричневых стенах и вдоль книжных полок кафетерия висят гирлянды с белыми лампочками, рассеивая статичным теплым светом приятный полумрак помещения; с потолка гирлянды тоже свисают — только не электрические, а бумажные, в виде белых и красных звездочек; до самого закрытия здесь играет старый американский рок, а по средам и пятницам, часам к шести, собираются ребята из читательского клуба «Томский лирик».       А этот запах кофе всех оттенков! Входя в «Warmbook», ты тут же пропитываешься его горьковато-сладким ароматом вперемешку с ванилью, корицей, шоколадом, карамелью и разными фруктовыми сиропами.       В сорокапятиминутный перерыв между второй и третьей парами количество людей на квадратный метр становится каким-то немыслимым. И если бы Руслан не отговорил ее перед «Warmbook» зайти в библиотеку, чтобы наконец сделать читательский, то свободных мест уже точно не осталось бы — в этом Ангелина даже не сомневалась.       — …так что ты о-о-очень много теряешь, не живя в общаге. Да и к тому же по учебе прощ… — Руслан осекся, когда понял, что его не слушают. — Проще. Эй, Геля? Геля-а-а? — он пощелкал пальцами перед невидящим взором сокурсницы. — Геля!       — А?       Ангелина слегка потерянно уставилась на одногруппника. Он говорил в нос, простуженно, а потому тихо и не всегда понятно.       — Я сказал, ты много теряешь, не живя в общаге.       Та лишь равнодушно пожала плечами.       На неопределенный промежуток времени она, сама того не заметив, вновь полностью абстрагировалась от происходящего вокруг. Руслан же, по телосложению больше походивший на огромный пень, продолжал без умолку болтать, периодически приглаживая ежик темных жестких волос на голове и поправляя съезжающие на переносицу очки, в то время как его «собеседница» без смысла уставилась в тарелку, иногда кивая и поддакивая невпопад.       — …правда же?       — Угу, — не поднимая головы, Ангелина размешала приправленный майонезом овощной салат, располовинила пластиковой вилкой кусок торта.       Какое-то странное тянущее ощущение внизу живота… как при менструальных болях, которые, к слову, уже подозрительно давно не давали о себе знать. Поморщившись, Ангелина даже выпустила вилку из пальцев, однако вскоре это состояние полностью сошло на нет — так же неожиданно, как и началось.       — …а ты будешь ходить на кампусные курсы? Я вот думаю пойти на технический английский... Геля-а-а?       Последняя не сразу поняла, что вопрос был адресован ей, поэтому в качестве ответа лишь рассеянно, несколько заторможенно кивнула, с опозданием осознав, что на самом деле не собирается ходить ни на какие кампусные курсы.       Ангелине всей душой нравилась ламповая атмосфера этого места. Но именно сейчас ей хотелось поскорее запихать в себя обед и как можно быстрее уйти отсюда. Невзирая на то, что посетители нескончаемым потоком ходят туда-сюда и постоянно хлопают входной дверью, стало невыносимо душно.       Совсем недавно она мерзла даже рядом с батареей и куталась в несколько кофт, а сейчас… нечем дышать.       — Эй, дарова! — крикнули откуда-то издалека. Когда Ангелина выискала глазами источник знакомого голоса, то увидела, как Никита помахал им (или ей?), а Ева с Настей просто кивнули.       Настя, однако, ненадолго задержалась возле доски-штендера, на которой цветными мелками были написаны разные пожелания от посетителей, а также прикреплены всякие объявления. Она тоже что-то написала.       От внимания не укрылось, что Никита и Настя держались за руки, когда только входили в заведение.       Отстояв в очереди, все трое купили еду и сразу же подсели к Ангелине с Русланом.       Никита обменялся рукопожатиями с сокурсником, после чего завязался самый обыкновенный досужий разговор. Все болтали с набитыми ртами, смеялись, обсуждали учебу, и это было в некотором смысле странно. Пусть и Руслан обычно не держится особняком и даже стремится к компании, с ним мало кто тесно общается вне университета. В основном, он дружит с общажными ребятами.       А вот Ангелина, как раз таки держащаяся особняком, была до сих пор в недоумении из-за недавнего предложения одногруппников присоединиться к их посиделкам.       И с того самого вечера, с той ночи, Никита, Ева, Настя, Катя и даже Андрей с Димой стали общаться с ней, как с хорошей приятельницей. Но Ангелина совсем не возражала, хоть и чувствовала себя неуверенно. Она не могла сказать, что испытывает острую потребность в социальных контактах, однако ей действительно в последнее время сильно не хватало общения со сверстниками.       — …Готовиться к самостоятельной раньше, чем за день? Пф-ф, это для слабаков, — беззаботно ответствовала Ева на вопрос Насти. Начало разговора Ангелина упустила.       — Ну тут я бы пос… посп-п… а… а-а… АПЧХИ! — Руслан спешно высморкался в бумажную салфетку.       — Вот видите, значит, правду говорю!       Даже не сказав «будь здоров», Ангелина продолжала бездумно смотреть куда-то перед собой, механически поглощала еду, не придавая значения ничему вокруг.       — …Геля-а-а? ДА ГЕЛЯ!       — А? Че?       — Будешь, спрашиваю? — Никита протянул ей бутылку «Кока-Колы».       В последнее время она и вправду сильно пристрастилась к сладким газированным напиткам и, может быть, не отказалась бы, если б не…       — Нет, спасибо. У меня живот уже просто очень полный, — но, невзирая на это, Ангелина отодвинула в сторону пустые пластиковые тарелки из-под салата и торта и взялась за новое пирожное, щедро сдобренное сливочным кремом. Она даже не заботилась о том, чтобы пережевывать пищу как следует и запивать остывшим капучино, как будто кто-то мог отобрать всю еду в любой момент.       Коты у родителей ведут себя точно так же.       — Ни фига ты жрать, — Никита многозначительно кивнул на пустую одноразовую посуду.       На какое-то время Ангелина даже прекратила жевать, так и зависнув. Действительно. Позади столько месяцев непрекращающейся тошноты и отсутствия аппетита, лишь изредка чувство голода напоминало о себе. И вот именно сегодня ее, как прорвало, только наоборот.       — Блин, как ты столько жрешь и не толстеешь? Я тоже хочу себе такую суперспособность, — Настя сложила руки на груди. Никто, глядя на первую красавицу факультета со стороны, не мог сказать, что у нее есть хоть грамм лишнего веса. Однако все прекрасно знают, что Настя — настоящая спортсменка, которая, помимо обязательной физкультуры, посещает всякие дополнительные секции. — Эх, везет же некоторым!       «Видели бы вы меня в одиннадцатом классе», — но, промолчав, Ангелина лишь растерянно кивнула, когда ее как-то некстати спросили, собирается ли она сейчас пойти на лекцию.       — Просто у тебя вид такой… ну… болезненный. Поэтому и спрашиваю, — пояснила Ева, заправив за ухо бледные цветные пряди, несильно выделяющиеся в светлой гриве.       Надо же. Ангелина и не заметила, что Ева решила сменить образ. Машинально взяв в руку прядь своих секущихся тусклых волос, нахмурилась. Давно ведь собиралась с ними что-нибудь сделать…       — Ты, вообще, как, нормально?       — Гель, да что с тобой сегодня? Ты заболела?       Та отрицательно покачала головой и начала неосознанно теребить резинку, надетую на запястье. С некоторых пор у нее выработалась такая привычка: иметь при себе хотя бы одну резинку для волос. Чтобы, в случае чего, не обмакнуть их в унитаз.       — А все-таки я не вижу смысла сейчас тащиться на лекцию, тем более там даже не отмеч… Э, ты ТОЧНО нормально?       Не зря же говорят: после долгой голодовки, намеренной или нет, нельзя резко забивать желудок чем ни попадя. Плохо прожеванная пища целыми комками начала подкатывать к горлу, и Ангелина с усилием сглотнула, чтобы ее не вывернуло наизнанку прямо здесь, на глазах у одногруппников и всего кафе. Едва не опрокинув стул, на котором сидела, она резко вскочила из-за стола, начала второпях шарить в рюкзаке, а когда выудила оттуда бутылку с водой, кинулась в сторону уборной под изумленные взгляды сокурсников. Хоть бы было не занято… а то туалетная комната в маленькой кофейне только одна — универсальная.       — Гель, тебе плохо? — вдогонку крикнула Ева, не имея понятия, как реагировать. С одной стороны, это, наверное, странно — преследовать человека до туалета, а с другой… надо быть слепым, чтобы не понимать: с Ангелиной что-то не так. Причем недели две.       Тем временем сидящие за столом Настя и Никита слегка встревоженно переглянулись; Руслан, уже приготовившийся натаскивать на себя куртку, застыл на месте. Его довольно смуглое прыщавое лицо раскраснелось.       — Ты сумку забыла.       Ангелина застопорилась на входе в уборную, а подбежавшая Ева протянула ей рюкзак. Уже еле как сдерживая рвотные позывы, Ангелина благодарно кивнула однокурснице, перекинула лямку через плечо и закрыла за собой дверь.       — Ну и что это было? — озвучил закономерный вопрос подошедший Никита, но на него не обратили внимание.       — Может, тебя подождать? — Ева неуверенно постучалась.       — Н-нет, я… позже! — послышалось по ту сторону двери.       — Ну ладно. До начала лекции… — зыркнув на дисплей телефона, Ева как можно громче сказала: — Шесть минут, если что.       — Хорошо! Я немного опоздаю.       Когда все, кроме Ангелины, покидали «Warmbook», Ева задумчиво поделилась:       — По-моему, ее тошнит.

***

      Ангелина закатала рукава толстовки, собрала волосы в тугой пучок, наклонилась над унитазом. Все действия уже выполнялись на уровне автоматизма, по выработанной привычке.       Но, несмотря на то, что желудок был набит до отказа, вытошнить содержимое странным образом не получалось. И даже несколько минут мучительных потуг ничего не дали.       Тогда пришлось почти залпом, в пару огромных глотков влить в себя пол-литра воды из бутылки. Секунда, и все только что выпитое и съеденное тут же начало проситься наружу.       На глаза навернулись слезы. Плохо разжеванная еда выходила «с боем», комками застревая в пищеводе, травмируя горло.       Ангелина надсадно откашливалась, всерьез боясь подавиться. А когда все закончилось, еще долго сплевывала слюну вперемешку с желудочным соком.       Ее всю колотило, в глотке ужасно саднило. Даже такое простое действие, как спустить воду в унитазе, стоило нереальных усилий над собственным телом — настолько сильным был тремор. Опустившись на корточки, Ангелина дрожащими руками отмотала от рулона бумагу и принялась вытирать забрызганный обод унитаза — забыла поднять стульчак, как всегда.       Пошатываясь, она встала на трясущихся, слабых ногах, обеими руками облокотившись о раковину. Отдышалась. Подняла взгляд. Зеркало отразило исхудалое бледное лицо с впалыми щеками и залегшими под глазами темными кругами.       Ангелина открыла кран, тщательно прополоскала рот, умылась. Протерла покрасневшие глаза, ее зеркальная копия сделала то же самое. Затем сложила ладони лодочкой, подставила их под ледяную струю и начала жадно пить.       В дверь периодически стучали, но Ангелина не реагировала. Осев на холодный плиточный пол, она ослабленно привалилась спиной к кафельной стене. Как только немного полегчало, сразу закинула в рот две мятные жевательные пластинки и достала смартфон. От слабости пришлось аж три раза надавить на кнопку разблокировки, прежде чем дисплей загорелся.       «13:13» — нужно загадать желание. В последнее время Ангелина делала так всякий раз, когда видела на часах одинаковые цифры. Вообще-то, все цифры должны совпадать, например «11:11», но это не столь важно.       «Остановите кто-нибудь планету, я сойду», — мысленно пожелала Ангелина, не до конца понимая, что конкретно имеет в виду.       Уже на выходе из «Warmbook» она как-то неосознанно повернула голову на доску-штендер и на секунду остановилась возле нее. «Физфак one love» — это то, что написала Настя.       Лучше бы тоже пожелала остановить планету.