Меланиновый синдром

      Впервые за последние несколько дней Ангелина решилась поспать одна, без Розы. А мотив у этого решения донельзя нелепый: у нее все до жути зудит, а рядом с сестрой нормально почесаться точно не удастся.       Лежа в кровати, Ангелина успела разодрать некоторые участки своего тела до красноты и даже крови. Потом приходилось выковыривать кожу из-под ногтей. Но она просто не могла ничего с собой поделать.       Однако зуд — не единственное, что не давало Ангелине уснуть этой ночью. Еще ее не отпускало постоянное, непонятно чем вызванное чувство жажды. В горле сушило, как в пустыне. Уже отчаявшись и устав постоянно мотаться на кухню, она принесла графин с водой к себе в комнату. Около семи раз вставала попить, столько же бегала по малой нужде.       Отбросив одеяло и практически вжимаясь в кровать, словно бы желая стать с ней одним целым, Ангелина все-таки начала постепенно проваливаться в сон, но в какой-то момент резко распахнула глаза и почувствовала настолько нестерпимую, настолько мучительную жажду, что поначалу не смогла даже разлепить пересохшие потрескавшиеся губы. Создалось ощущение, будто за эти неполные двадцать минут тонкая кожица успела срастись, и поэтому отдирать верхнюю губу от нижней пришлось буквально с кровью и слезами, при этом помогая пальцами.       С натугом перегоняя через легкие сухой воздух, который сейчас, подобно миллиону острым микроскопическим лезвиям, резал нежную слизистую оболочку гортани, Ангелина с немым криком перекатилась на другой бок и свалилась с дивана — рот был раскрыт, но оттуда не вырывалось даже хрипов, как будто голосовые связки перестали работать.       Уже практически не контролируя свое тело, опираясь ладонями сначала о пол, а потом о диван, она встала на шатающихся ногах и, едва не спотыкаясь на каждом шагу, на цыпочках побрела на кухню, поскольку вода в графине уже закончилась.       Крадучись, подошла к крану, не с первого раза сумела открыть его. Жадно припала к ледяной струе. Потом, стараясь сильно не греметь посудой, налила воду в прозрачный высокий стакан. Опрокинула в себя. Снова налила. Снова выпила чуть ли не в один глоток. Снова — по кругу. Потом еще, еще и еще… Жажда оказалась такой неукротимой, что ее не представлялось возможным утолить никакими силами. Ангелина была почти уверена, что даже если за раз выпьет пятилитровую бутыль воды, то в горле все равно останется сухо. А слизистая сейчас словно превратилась в засохшую глину под июльским знойным солнцем: еще чуть-чуть, и внутри все пойдет трещинами. Как же плохо и больно…

***

      Розу разбудила возня на кухне, которая в один момент прекратилась, чтобы парой секунд позже раздаться из ванной комнаты. Она пошла на звуки, сразу же почуяв неладное.       В ванной Роза застала Ангелину, которая наливала в стакан воду из-под крана, выпивала залпом, наливала снова, снова выпивала… При этом тихо, почти беззвучно плакала. И продолжала пить. Ее руки дрожали, а зубы стучали о стекло.       — Что ты делаешь?       Вздрогнув и сощурившись от включенного света, Ангелина от неожиданности выпустила стакан из непослушных пальцев. Он тут же разбился вдребезги у ее ног. Ангелина уж было открыла рот, чтобы что-то ответить, но вместо этого вдруг обеими руками вцепилась в раковину, и ее начало безостановочно рвать водой.       Ангелину полоскало так долго, что Роза сначала просто поразилась, а потом пришла в ужас. Это ж сколько она выпила? А Ангелина все стравливала и стравливала воду в раковину; каждая мышца в ее истощенном теле была напряжена.       Роза ошарашенно пронаблюдала, как сестра, которую перестало рвать, опять приникла к струе. С криком «Гель, что с тобой?!» она попыталась оттащить ее от раковины и привести в чувства, но та вдруг поперхнулась и начала надсадно, очень громко откашливаться. В ее блестящих и очень красных глазах читался какой-то сверхъестественный ужас.       Сотрясаясь, Ангелина опустилась на колени, и Роза била ее по спине до тех пор, пока она не задышала — отрывисто, со свистом, но зато самостоятельно. Однако неутолимая жажда не сошла на нет, а даже, наоборот, только усугубилась.       — П-пить… — выдавила Ангелина хриплое. — Н-нужно воды… — это далось ей так тяжело, как если бы ее заставили проглотить измельченное стекло. Казалось, она вот-вот начнет отхаркиваться кровью.       — Гель…       — Я н-не могу! — ей овладела сильнейшая истерика. Ангелина осела на пол, привалилась к стене, ее руки дернулись к горлу, будто бы она хотела схватиться за него, но в последний момент передумала. Слезы без остановки катились по щекам.       — Я сейчас вызову скорую! — Роза уже привстала, но сестра решительно осадила ее.       — Не надо скорую! Я просто хочу пить.       Полностью растерянная и до смерти напуганная, Роза привлекла Ангелину к себе и, разметав ладонью осколки от стакана, с нажимом надавила на ее лопатки, вынуждая лечь. Ангелина положила голову сестре на колени и, отдышавшись, еле слышно попросила:       — Воды… — от этого единственного брошенного слова ей окончательно высушило горло, хотя и, пожалуй, сильнее просто некуда. Взгляд был пришибленным, затравленным, словно она оказалась загнанной в ловушку. — Б-быстрее.       Роза помогла сестре встать и выйти из ванной, усадила ее на табурет, за кухонный стол. Достала новый стакан, налила в него воды — уже не из-под крана, а фильтрованную. И даже глазом не успела моргнуть, как Ангелина осушила все до дна.       «Надо не забыть осколки убрать. А то еще поранимся…» — абсолютно отстраненно подумала Роза, присаживаясь рядом с Ангелиной. Та, подпирая щеки кулаками, шаталась из стороны в сторону, как хлипкая береза на ветру. Ее всю колотило. Похоже, она пыталась что-то сказать, но пока не могла. Наверное, хочет попросить еще воды.       Роза сама была сейчас в нескольких секундах от того, чтобы впасть в истерику. Но, внутренне собравшись, все-таки сумела задавить в себе этот порыв.       — Что со мной? — наконец, вымучила Ангелина.       Внятный ответ так и не нашелся.       — Пойдем-ка лучше в комнату.       Ангелина не стала возражать. Обессиленная до крайности, она на подгибающихся ногах поковыляла в сторону спальни — не своей, Розиной; и, если бы сестра не была на подхвате, она в первую же секунду впечаталась бы в косяк.       Изможденно рухнув на кровать, Ангелина какое-то время не шевелилась. Но немного успокоилась и даже расслабилась, когда Роза, наполнив графин водой и поставив его рядом с изголовьем, легла рядом, у стенки.       Около минуты они пролежали молча.       — Там кто-то был, — первой нарушила тишину Ангелина. Голос ее стал более ровным и спокойным.       — Что? — у Розы не было абсолютно никакого понимания происходящего, поэтому вопросы она задавала чисто на автомате.       Время от времени Ангелина припадала к графину, в котором вода исчезала с просто немыслимой скоростью. Ей потребовалось несколько минут, чтобы окончательно собраться.       — После того, как я тогда пришла домой… то есть Артем довез меня… — с усилием сглотнула. — Что-то произошло. Там… был кто-то еще.       — О чем ты говоришь? Кто там был?       Так как Роза и Ангелина были повернуты лицом друг к другу, последняя смогла разглядеть в темноте, как брови сестры сошлись на переносице.       — Не знаю. Но… я точно кого-то видела.       — Это был тот, кто… с кем ты провела те три года? Я имею в виду… — слова приходилось подбирать очень осторожно. Гипноз Ангелине так и не помог, но что, если она… сама вспомнит. — Ты ведь не могла исчезнуть просто так, по своей воле.       Ангелина помотала головой.       — Я не знаю. Помню только то, что там ТОЧНО кто-то был. И еще… — в который раз сглотнула и выждала паузу. То ли от того, что не хватало воздуха, то ли просто собиралась с мыслями. — Помню… свет. Там был свет. Очень много света… белого, красного и голубого. И я помню… их.