Меланиновый синдром

      Как давно она очнулась в этом идеально белом помещении без окон и дверей? Минуту назад? Две?       И почему стены не становятся ближе, сколько бы до них ни шел?       — Эй! Кто-нибудь! Где я? Где все?       Тихонько застонав от боли в спине, Ангелина медленно, стараясь не совершать резких движений, опустилась на колени, а потом и вовсе осела на пол — с непривычки удерживать навесу свой гигантский живот дольше нескольких минут было все равно, что привязать к поясу пакет с песком и таскать на себе.       Ангелина схватилась за голову, вцепившись пальцами в волосы, которые оказались собранными каким-то странным образом, без использования резинок или заколок. Почему ее держат здесь, в изоляции? И, самое главное, кто держит?       Это натолкнуло на мысль: может быть, она настолько сильно переживала из-за ЕГЭ, что получила нервный срыв и попала в больницу? Других идей в пустую голову не приходило.       — Наверно, у меня просто шок, — в попытках распустить волосы, которые никак не поддавались, Ангелина начала неосознанно покачиваться на месте. — Это просто шок… Где мама? Почему никого нет? Почему я не могу выйти отсюда? Или… А где мой телефон?       Она зашарила вокруг себя, как вдруг…       — Рад приветствовать вас, — раздался то ли в мозгах, то ли ото всюду сразу ровный бесполый голос.       Впервые с того момента, как проснулась, Ангелина поймала себя на чем-то настоящем, живом: ее будто окатили ведром ледяной воды. Она завизжала и вознамерилась забиться в угол, вот только никаких углов здесь не было. А если бы даже и были, достичь их все равно не получилось бы.       — Кт-то здесь? — Ангелина тяжело, часто задышала, при этом взгляд ее стал загнанным, бегающим из стороны в сторону. В помещении она так никого и не обнаружила.       Может, ей всего лишь послышалось?       — Кто здесь? Кто это говорил?       — Я — искусственный интеллект, обслуживающий космическую станцию «Белая Дыра». Вы можете дать мне любое имя, и я буду на него откликаться.       Первым побуждением было ломануться к двери или окну, однако ни того, ни другого, как уже удалось понять, здесь и в помине нет. «Ну как-то же я сюда попала!» — должен был подсказать здравый смысл, но сейчас он почему-то упорно молчал.       — Что обслуживающий? — спросила с опозданием. Ощущение ирреальности происходящего то ненадолго — совсем ненадолго — отпускало, то захлестывало вновь, заставляя и тело, и чувства цепенеть. — Какую еще станцию? Какая еще дыра?       — «Белая Дыра» — это частная высокоорбитальная космическая станция, являющаяся искусственным спутником планеты Эгеда.       — Чт-то?       — Планета Эгеда — это…       — Стоп-стоп-стоп! — Ангелина вытянула ладонь в останавливающем жесте, как если бы некий собеседник находился прямо перед ней. — Кто вы? С кем я говорю? Покажитесь мне! — она и не заметила, как почти сорвалась на крик.       — Я не могу показаться вам, потому что не имею физической оболочки.       Полное непонимание происходящего — единственное чувство, на которое Ангелина была способна в этот момент. Она пыталась сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь, но зрение постоянно рассредотачивалось, перед глазами все становилось то до невозможности четким, то размытым и затуманенным.       Упершись ладонями в пол и поднявшись на трясущихся ногах, Ангелина в непонятном порыве начала прошагиваться взад-вперед, точно не могла определиться с направлением, а затем снова предприняла попытку дойти до стены — такой близкой, но бесконечно далекой.       — Дайте мне отсюда выйти! Эй! Это не смешно! Где я? Что происходит? Я хочу выйти отсюда!       — У вас в связи со стрессом поднялась температура тела. Эгедийцы очень прихотливы к температуре. Рекомендую сохранять спокойствие, иначе вы будете возвращены в капсулу гиперсна, — голос неизвестного собеседника, назвавшегося искусственным интеллектом, начал приобретать интонации — очень странные, но хоть какие-то.       Ангелина решила, что ударилась головой сильнее, чем думала. Не помнила, правда, когда и при каких обстоятельствах, да это и неважно.       — Эй! Отдайте мне мой телефон! Мне надо позвонить!       — Второе предупреждение: сохраняйте спокойствие, иначе я буду вынужден погрузить вас в состояние гибернации.       — ОТДАЙТЕ ТЕЛЕФОН!!! — продолжала орать Ангелина, несмотря ни на что.       — Третье предупреждение. Я настоятельно рекомендую сохранять спокойствие. Гипертермия может негативно отразиться на состоянии плода и вашем самочувствии.       — К-какого еще плода? Где я? Что я здесь делаю? Как я сюда попала?       — Вас доставили с планеты, локально именуемой Земля.       — Почему вы меня здесь держите? Выпустите! Позовите маму! Мне надо позвонить маме! Почему я здесь?       — Потому что вы имеете способность к деторождению, — совершенно спокойно заявил этот некто, кем бы он ни был.       — Чт-то?       Ангелина не поняла, о чем ведется речь… А потом как поняла! Ее взгляд медленно, заторможенно опустился на собственный живот, кожа на котором была натянута до такой степени, что, казалось, еще немного, и она станет прозрачной. Можно было легко разглядеть сетку тоненьких синих вен, окольцовывающих пупок.       — Что это? Что это? Что происходит? — из глаз брызнули слезы. Снова опустившись на колени, Ангелина какое-то время вопила так, что у нее начало продирать горло. При этом не переставала трогать свой огромный живот, ощупывая его, не в состоянии осознать, что он является частью ее же самой. — Выпустите меня! ВЫПУСТИТЕ! Мне надо домой! Родители будут волноваться! Они заявят в полицию, и вас посадят! — завалившись на бок, с силой упираясь ладонями в идеально гладкий пол, Ангелина стала перемещаться ползками, подтягивая к тяжело сгибающимся локтям свое бренное тело, стремясь хоть немного сократить расстояние между собой и «стеной». Но дистанция оставалась абсолютно статичной. — НА ПОМОЩЬ! КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ!       — Я настоятельно рекомендую успокоиться, или мне придется погрузить вас в гиперсон. Для справки: гибернация — это искусственное замедление метаболизма с возможностью в любой момент вернуться в нормальное состояние.       — Да пошел ты!       В конце концов отчаявшись найти отсюда выход, Ангелина еле доползла до зависшей в воздухе штуки, которая, по-видимому, и является пресловутой капсулой гиперсна. Увиденное и происходящее не укладывалось в голове; она наблюдала и слышала одно, но мозг и весь жизненный опыт просто не позволяли в это поверить.       Отдышалась. И, слегка успокоившись, боязливо, совсем тихо заговорила:       — Послушайте… Я не знаю, как к вам обращаться… Просто скажите, кто вы?       — Я — искусственный интеллект, обслуживающий космическую станцию «Белая Дыра». Вы можете дать мне любое имя, и я буду на него откликаться. Я могу оперировать любыми земными понятиями, мне доступны все данные из земной инфосети. Для вас я наиболее актуален в качестве собеседника и универсального переводчика.       — К-кого? Чт-то? Какого еще переводчика? Я… я не понимаю, о чем вы вообще!       — «Мы собрали механический преобразователь. Кроме того, мы установили экраны и коротковолновый направленный излучатель. Они используют частотную модуляцию и несколько меняют форму сигнала — это похоже на принцип употребления в нашей речи гласных и согласных. Мы никогда не встречались ни с чем подобным, и наши индукционные катушки здесь не годятся. Но мы разработали что-то вроде языка-посредника. Они излучают коротковолновый частотно-модулированный сигнал, а мы принимаем его как звук. Когда же мы в свою очередь передаем звук, он снова преобразуется в частотно-модулированный сигнал». Конец цитаты.       — Ц-цитаты?       — Это выдержка из земного художественного произведения, в котором описан принцип работы гипотетического универсального переводчика. Он не соответствует методу, встроенному в мою программу, однако выдержка из вашего культурного наследия поможет вам понять идею данной технологии. Это работает при условии, если ваш собеседник способен воспринимать информацию аудиально.       — Да какой еще на фиг переводчик! Я не понимаю, о чем вы говорите!       — Универсальный переводчик — это полное решение проблемы языкового барьера. Универсальный переводчик способен преобразовывать закодированную информацию в речь и звуки, привычные для носителей того или иного языка. Также универсальный переводчик способен учитывать эмоции пользователя, различия в логике и образе мышления носителей языка и интерпретировать полученную информацию на соответствующий лад, который будет соотноситься с вашим миропониманием и вашего собеседника.       Слушая все это с разинутым ртом, Ангелина безуспешно пыталась усесться на полу поудобнее, но сильно мешал живот. Весь этот абсурд вываливали на нее так быстро и прямолинейно, что мозг просто не успевал анализировать.       — Зачем все это надо? Выпустите меня отсюда! Я здесь не останусь! Это какая-то ошибка! Меня здесь не должно быть! Меня с кем-то спутали! Эй!       — Уровень гормона стресса в вашей крови превышает допустимую норму. Кроме того, температура вашего тела выросла на один градус. Эгедийцы очень прихотливы к темпер…       — Что? Кт-то?       — Эгедийцы — это выходцы с планеты Эгеда. В настоящее время…       — Че ты несешь? — Ангелина почувствовала, как кровь прилила к щекам, как по лицу разливается жар, отчего голова отяжелела. — Где мой телефон? Мне надо позвонить!       — Рекомендую сохранять спокойствие, иначе вы будете возвращены в капсулу гиперс…       — ЗАТКНИСЬ! Мой папа уже позвонил в полицию! Тебя найдут и посадят в тюрьму! — губы задрожали, и Ангелина ощутила во рту солоноватый вкус слез. Тут же непослушными руками размазала влагу по лицу и, шмыгая, просительно, тихо выдавила: — П-пож-жалуйста… — она не разрабатывала эту стратегию специально, но быстро смекнула, что агрессией ничего не добьется. Нужно попробовать надавить на жалость. — Выпустите меня. Или хотя бы дайте позвонить. Я никому ничего не скажу, честно! Я скажу, что… чт-то… — на этих словах она не выдержала и разревелась. — Я что-ниб-будь прид-думаю, честно! Я ведь даж-же н-не знаю, где я сейчас нахожусь! Поэтому даже если захочу, не смогу н-ничего рассказать.       Не встретив никакой реакции, Ангелина выждала еще немного времени. Но долго не смогла продержаться — тишина начала давить на психику, поскольку никаких посторонних звуков от работающей техники или чего-либо еще в помещении не было.       — Вы… все еще здесь? — она завертела головой, будто надеялась (или же наоборот) наткнуться на живого, материального собеседника. — Послушайте, мне жаль, чт-то я… что я нагрубила вам, но… Скажите мне, что вообще происходит? Откуда у меня этот живот? Что я здесь делаю? Кто меня сюда притащ… — осеклась, понимая, что в данной ситуации следует выбирать выражения более аккуратно. — Привел? Кому это понадобилось? Кто просит меня здесь держать?       — Ваш владелец, а также владелец частной высокоорбитальной космической станции «Белая Дыра» — Шимъядзе-Хельиос Ксариан.       — Что? — но, не успев больше ничего спросить, Ангелина в положении сидя резко схватилась за живот и ойкнула; ее полусогнутые ноги дернулись, как при судороге — внутри кто-то пошевелился, заставив испытать пусть и очень кратковременный, но незабываемый дискомфорт. Благо, этот кто-то почти сразу утихомирился, и внутренняя «щекотка» прекратилась. — О ком вы говорите?       — К сожалению, никаких развернутых справок о владельце я вам предоставить не могу.       — Что вы такое несете? Каком еще владельце? Кто это вообще?       — Позывной владельца — это все, что я могу вам сообщить.       — Объясните мне, о ком вы говорите!       — Эта информация не для общего пользования. Рекомендую сохр…       — А-а-а, хватит! — Ангелина закрыла уши ладонями, чтобы ничего не слышать, но голос словно бы звучал у нее в голове. — Выпустите меня отсюда сейчас же! Я хочу выйти! Где дверь? — она попыталась встать, но тут же упала обратно. — Как отсюда выйти? Дайте мне выйти!       Ангелина ухватилась за левитирующую, подсвеченную изнутри зеленым капсулу гиперсна, как окрестил ее «искусственный интеллект». Сделать это вышло не с первых попыток, потому что никаких выступающих элементов на капсуле не оказалось; полупрозрачная поверхность была гладкой, обтекаемой. Однако благодаря ей хоть как-то удалось устоять на ногах.       — Где дверь? Где здесь выход? Я хочу выйти! — а потом как разоралась: — На помощь! Помогите! Кто-нибудь, помогите! НА ПОМОЩЬ!!!       — Пожалуйста, не игнорируйте мои предупреждения, иначе я вынужден буду вернуть вас в…       — Да засунь свои предупреждения знаешь куда, козел! Чтоб ты сдох, скотина! — ноздри раздувались от судорожного дыхания. Облокотившись на капсулу всем телом, Ангелина приложила ладонь ко рту, затравленно всхлипывая; слезы градом катились по щекам. — Пож-жалуйста. Мне надо отсюда выйти. Поз-зовите кого-нибудь. Вы назвали какое-то имя. Как мне его увидеть? Позовите этого человека, прошу.       — Шимъядзе-Хельиос Ксариан не является человеком.       Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, Ангелина уже обеими руками зажимала рот, силясь не разрыдаться.       — Послушайте… Я не понимаю, что вы… Просто можете позвать эт-того… как его…       — Эгедийцы не вступают в контакт с опытными образцами вне лаборатории.       — Чт-то? — в животе снова кто-то толкнулся, на сей раз не так активно. — Послушайте… я просто хочу… Как мне увидеть… этого…       — Если вы про владельца, то это невозможно.       — Да почему?       — Потому что, во-первых, эгедийцы не вступают в контакт с лабораторными образцами вне лаборатории. А, во-вторых, на данный момент Шимъядзе-Хельиос Ксариан находится вне «Белой Дыры».       — А-а-а… — как и на чем строить этот диалог, Ангелина больше не задумывалась. Она оставила любые попытки найти адекватное объяснение происходящему. — Когда же он… будет здесь?       — К сожалению, никаких развернутых справок о владельце я вам предоставить не могу.       — Но… где же все остальные? Где все люди? Я могу с кем-нибудь поговорить?       — На космической станции, включая вас, находятся четыре человеческих особи. Из них только один временно выведен из состояния гибернации.       — Что? Кто выведен?       — Вы. Вскоре вы тоже будете возвращены в капсулу гиперсна. Вам необходим покой, поскольку плод, который помещен в вашу матку, находится на третьем этапе внутриутробного развития.       — На третьем этапе… из скольки? — этот вопрос Ангелина задала совершенно неосознанно, почти не соображая, о чем вообще спрашивает.       — Из трех.       — Послушайте… Я ничего не понимаю. Зачем вы это делаете? Зачем вы меня здесь держите? Почему вы называете этого… «владельцем»? Это похищение!       — Ваши умозаключения безосновательны. Данная деятельность не является нелегальной. Ваше нахождение на «Белой Дыре» полностью законно. Вам присвоены серийный номер и кодовое имя.       — Какой еще номер? Какое еще имя?       — К сожалению, эта информация только для служебного пользования.       — Я имею право знать, что происходит! Где я? Почему я не могу выйти? Я хочу хотя бы видеть место, где я нахожусь!       С этими словами не имеющее источника освещение потухло, но испугаться Ангелина не успела: стены, какими бы далекими они ни были, вдруг стали прозрачными со всех сторон, во всех направлениях, включая пол и потолок, и теперь Ангелина могла лицезреть зияющую голубую планету, опоясанную системой металлических колец, усеянную огнями и сетями световых лучей. Вокруг и далеко позади по зигзагообразным, а также плавным траекториям двигались мигающие точки, а на небольшом удалении пылала тусклая красная звезда.       Внутри все оборвалось, но крик застрял в горле, там и растворившись. Около минуты Ангелина, как зачарованная, смотрела на представшую перед ней панораму, а затем, будто под гипнозом, улеглась на пол, на бок. В помещении светились только та самая капсула и какие-то красные глифы поверх прозрачных стен.       Ангелина попыталась лечь в позу эмбриона, но помешал живот. Она не отрывала уже совсем сонного, расфокусированного взгляда от чужой планеты.       — Это… не Земля? — спросила почти беззвучно. Она уже и сама не ведала, о чем говорит, медленно засыпая. Веки налились свинцом, и приходилось всякий раз таращить глаза, чтобы окончательно не сомкнуть их.       — Вы находитесь близ планеты Эгеда.       — Что я здесь делаю? — голос скатился до чего-то ниже и тише, чем даже шепот.       Однако собеседнику это нисколько не мешало ее слышать.       — Ваша задача — выносить потомство, которое продолжит поколение вашего владельца. Человек — один из разумных видов, анатомически совместимых с эгедийцами. Потомство не несет вашего генома. Вы — всего лишь носитель. По достижении определенного срока плод извлекается из вашей матки и помещается в искусственную среду, где подвергается всем необходимым процедурам.       — Почему солнце такое тусклое? Оно что, умирает?       Искусственный интеллект начал давать какие-то объяснения, и проваливающейся в сон, ничего не соображающей Ангелине удалось только вычленить фразу «красный карлик». А потом:       — …меланин защищает человеческий организм от проникновения онкогенных агентов, включая ультрафиолетовые лучи и радиоактивное излучение. Ему доверено предохранять информацию клеток от мутагенного влияния ультрафиолета, излучаемого звездой. Но если данный пигмент отсутствует, то эволюция предусматривает альтернативный механизм защиты… — «Что происходит? К чему это он?» — …у эгедийцев облучение ультрафиолетом не запускает выработку меланина. Вместо этого у них предусмотрен механизм…       Причем здесь меланин, Ангелина не поняла, потому что перестала что-либо воспринимать.       — Вам следует отдохнуть, — это было последнее, что она услышала перед тем, как провалиться то ли в сон, то ли куда-то еще.       «Сейчас я проснусь и окажусь в своей кровати. Я — у себя в комнате, все хорошо, это просто сон. Проснись! Проснись, блять!»