Империя из слоновой кости

      Прищурившись, Кай смотрел на заснеженный лес.       Рука саднила от последнего обряда, но получалось почти не обращать внимания. Кутаясь в шкуру, Кай лениво размышлял, что следующий ритуал норды захотят провести не раньше, чем через полный оборот Луны.       Снова Кай пройдет по хрусткому снегу, подтопленному пламенем костров. Взрежет собственную кожу, выпуская алую кровь на отполированный камень. Наблюдая, как по желобкам она стекает в глиняные чаши или падает на белый снег.       Иногда Кая забавляло, что он, пришелец в этих местах, стал главным колдуном северного племени. Чаще думал о самом обряде: его кровь обращалась к вечности и древним богам. Если норды просили попутного ветра их драккарам, Кай просил его отпустить.       На каждом ритуале он ощущал усмешку древних богов.       Это не твое испытание.       — Как же! — проворчал Кай.       Он снова посмотрел на лес. Густой, древний, как сама эта земля, которой его кровь казалась такой сладкой. Кай много раз пытался уйти: ели смеялись над ним, тропы водили кругами, пока он не возвращался сюда же.       Древние боги не позволяли ему ускользнуть. И каждый оборот Луны Кай отдавал свою кровь вечности, но в его молитвах всегда звучали мольбы о доме.       Поежившись от холода, Кай направился в сторону дома. Ничего, завтра он попытается снова уйти.              Прищурившись, Герда смотрела на заснеженный лес.       Она уже привыкла к холоду, научилась не бояться его, хотя мороз покусывал незащищенное лицо. Герда поглубже натянула капюшон шерстяного плаща. Не снимая перчаток, сверилась с картой и стала спускаться к излучине реки.       Она помнила, как долгими вечерами у очага мать рассказывала сказки о суровом севере. Вышивала тайные знаки на полотнах и учила Герду искусству, передававшемуся в их семье из поколения в поколение.       — Ты станешь ведьмой, — говорила мать, показывая узор или объясняя свойства трав. — Это в нашей крови.       Маленький Кай тогда ползал около огня и играл с вырезанной из дерева лошадкой — единственная память о погибшем отце. Мать говорила, когда Кай подрастет, она обучит искусству и его, если он захочет стать колдуном.       Мать умерла слишком рано. Завещав детям дом, ведьмовство и сказки.       Герда считала, они с братом неплохо справлялись. К ней как к ведьме ходили со всего городка и окрестностей, Кай вырос и понемногу учился искусству.       До той вьюги, слишком суровой для их городка. Герда до сих пор думала, ей стоило настоять, что всё в порядке, но Кай боялся за скотину в сарае да еще решил прихватить дров из поленницы, потому что Герда ненавидела холод.       Она потом нашла рассыпанные дрова. Ни следа Кая.       Ведьмовство подсказало, что брата забрали северные боги, которым нужен колдун. Если она хотела вернуть его, стоило идти самой.       Спускаясь к излучине реки, Герда пыталась припомнить, сколько прошло времени с тех пор, как она попросила соседку присматривать за скотиной, и отправилась на север. Так долго! Тропы и знаки вели и вели, так что Герда почти отчаялась. Может, боги смеются над ней? Может, у ее пути вообще нет конца.       Моргнув, Герда уставилась на деревянный дом около деревьев. Его припорошил снег, а кто-то стоял у порога, похоже, собираясь уходить. Герда заторопилась к закутанной в меха фигуре. Может, ей дадут следующий знак!       Услышав ее голос, фигура замерла. Долго стояла, пока Герда не подошла ближе. А потом незнакомец скинул капюшон, и под ним показалось удивленное лицо Кая. Его волосы отросли, он сам возмужал, но это точно был он.       Радостно вскрикнув, Герда кинулась к брату. Он рассмеялся, обнимая ее в ответ.       Деревья расступились, открывая путь на юг. В конце концов, боги держали слово, данное ведьме и колдуну.