***
Кристон первый замечает, что Рейнира ведет себя как-то иначе. Рассеянная, особенно неуклюжая и ничего вокруг не замечающая, — она будто весь день находится в своих мыслях, но при этом делает вид, что всё хорошо. И рыцарь предпочитает для себя списать это на своеобразный стресс из-за кончины суженого, но всё-таки в глубине души чувствует, что дело совсем не в этом. У Коля не получается её разговорить. Рейнира ведет себя как-то отрешенно, и первая заводит диалог, только спросить, где сейчас королева. Кристон предлагает сопроводить принцессу в сад, но та благодарно кивает и говорит, что справится сама. Алисента в одиночестве листает какую-то книгу, сидя под деревом, когда Рейнира оказывается рядом. Королева удивляется визиту и приглашает подругу сесть рядом, ведь начиная с охоты между ними вновь возникло какое-то непонимание. Но наследница не была настроена любезничать и предпочитает сохранить расстояние. — Я хотела спросить, — Рейнира смотрит на королеву сверху вниз, — во время охоты в моём шатре был кинжал. Алисента не выдерживает такого зрительного контакта, закрывает книгу и встаёт на ноги. Она сразу понимает, о чём идет речь, и согласно кивает, слушая дальше. — Но когда я вернулась, — принцесса говорит расслабленно, — его уже не было. И поэтому… — Ох, дорогая, — Алисента берет ладони принцессы в свои и слегка сжимает, — я так за тебя испугалась тогда. Увидела кинжал и подумала, что ты можешь устроить ещё больший погром или, ещё хуже, навредить себе, — в глазах королевы сверкает искренность, — это было оружие сира Джейсона? — Это был подарок, — Рейнира поджимает губы, но не убирает свои руки. Ей приходится врать на ходу, чего она никогда не умела делать, и действительно надеется, что слова выглядят правдоподобно. Да и Алисента, кажется, ещё не слышала о том, как был убит Ланнистер. — Поэтому хотелось бы его вернуть, — Рейнира грустно опускает взгляд, будто сама прониклась собственной выдумкой. — Сначала сир Джейсон мне не особо пришелся по душе, но он был со мной добр и очень вежлив, зря я тогда на него вспылила. — Не стоит винить себя, правда, — Алисента гладит её по плечу, — а что касается кинжала, дай-ка подумать. Я оставила его на крышке сундука, потом отвлеклась на сына. И так крепко уснула, уставшая от его капризов, что… — И никто больше его не видел? — вопрос звучит слишком резко и напористо; королева замолкает, внимательно наблюдая за Рейнирой. — Нет, никто, — она отрицательно качает головой и подозрительно быстро переводит тему разговора. — Не волнуйся, уверена, новый жених подарит тебе ещё гору подарков. — Лучше не стоит, — принцесса в своей манере убирает руки за спину, как каждый раз, когда разговор приобретает нежелательный характер. — Я уже попыталась. Больше не хочу. — Но так не получится, — королева настаивает, — я могу помочь тебе с выбором нового Лорда. — Нет, не нужно мне помогать. — Почему ты отвергаешь всех, кто пытается о тебе позаботиться? — слова Алисенты звучат слишком приторно сладко. — Лишь бы мне за эту «заботу» не пришлось заплатить двойной ценой, Ваше Величество, — Рейнира натянуто улыбается и делает шаг в сторону, но замечает какое-то движение в кустах. — Эй, кто там? Из листьев и веток показывается знакомая огромная голова, а затем к леди топает карлик трёх футов ростом. — Грибок, — карлик, как и подобает шуту, звучит по-клоунски весело, — кто же это может быть, только ваш покорный слуга Грибок! Алисента считала Грибка слабоумным и всегда недолюбливала. Даже когда шут веселил короля, она предпочитала заниматься чем-то другим, а не слушать его «до безобразия глупые шутки и ужасные песни». Как считает Грибок, королева — та ещё зануда, зато принцесса всегда оценивает его старания по достоинству. — Новая песня у Грибка! — шут откуда-то достает небольшую флейту, — Желают леди послушать? — Я, пожалуй, пойду, — Алисента кратко обращается к Рейнире, — подумай ещё раз над моими словами. Принцесса согласно кивает (хотя, очевидно, ни над чем думать не собиралась), провожает её взглядом и садится на скамью рядом с дубом. Грибок сам с собой разыгрывает какое-то представление, пародирует разные голоса и совершенно не умеет играть на флейте, до ужаса фальшивит и сам же признаёт отсутствие слуха, — но всё это вызывает у Рейниры самую искреннюю улыбку, и она хлопает в ладоши. «И приедет праздник масок — карнавал, Путешествуя по землям Вестероса, Такого веселья народ не видал, Не сунуть занудам своего носа — ОТРУБЯТ!» Грибок кланяется, и в глазах Рейниры загорается азартный огонёк. Во всей этой суматохе, принцесса совсем забыла, что в Королевскую Гавань должен приехать маскарад: на Шелковой улице развернутся палатки с самыми красивыми рукодельными масками, на сцене выступит театр, кругом будут музыканты, от игры которых хочется пуститься в пляс, — об этом Рейнира мечтает уже несколько лет, но постоянно оказывается «слишком юной» и получает запрет от отца. Но ведь сейчас всё изменилось? Принцесса выросла, стала наследницей и должна получать то, что хочет?***
— Я против, — Визерис насмехается над просьбой дочери, — хочешь, чтобы я, король, — он интонационно выделяет слова, поднимая вверх указательный палец, — разрешил пойти своей дочери, наследнице, в какую-то обитель извращенцев? Это даже смешно! — Маскарад ездит по всем городам, — Рейнира стоит на своем, — от Летних Островов до Браавоса, от Дорна до Королевской Гавани. Он несет людям веселье! Тем более я буду в маске, меня даже никто не узнает. — Будешь? Одна? — Могла бы и одна, — принцесса равнодушно пожимает плечами. — Нет, — отмахивается король. — Но почему? — Хочешь сбежать, когда по улицам Гавани, возможно, разгуливает убийца! — Визерис медленно начинает злиться, — А о себе ты подумала? Вдруг с тобой что-то случится? — Тогда буду веселиться с сиром Кристоном, он ведь мой защитник, — принцесса не видит никаких проблем в словах отца. — Лучше бы ты выполняла так мои просьбы, Рейнира, — слова звучат с упреком, — когда найдут убийцу сира Ланнистера, ты опять выйдешь замуж. Лейнор Веларион, вот мой ответ. Думай о нём, а не о веселье среди шлюх и контрабандистов! — Ваше Величество, — дверь зала заскрипела, не успела Рейнира открыть рот, — Деймон Таргариен. — Пусть заходит. Принцесса вмиг забывает, о чём говорила с отцом, стоит ей услышать имя дяди. Очень невовремя. Она старается не задерживать внимание на вошедшем принце и не думать о сегодняшнем сне. — Надеюсь, не отвлекаю, — Деймон говорит в своей манере: нагло и уверенно. — Нет, Рейнира уже уходит, — король раздраженно кивает в сторону двери, чем вызывает у принца интерес, но сама наследница не двигается с места, тоже желая послушать дядю. — Хочу доложить, что всем приглашенным лордам отправлены письма с просьбой дать показания о событиях того вечера, — Деймон раскрывает длинный свиток, проверяя, все ли дома вписаны, и протягивает его брату. — Всех стражников уже начали допрашивать. Периметр был полностью окружен охраной, так что убийца не мог проникнуть откуда-то извне. Он у нас под носом, — принц говорит очень уверенно. — Сир Харвин Стронг также принимает участие, вызвался добровольцем. — Точно! — вдруг вскрикивает Рейнира, снова обращаясь к отцу, — Я пойду с сиром Харвином на маскарад. Он точно меня защитит от всего плохого, или ты и ему не доверяешь? — её слова уже начинают казаться издёвкой, что ещё больше злит Визериса. Он резко стучит сжатым кулаком по подлокотнику трона и приказывает наследнице выйти из зала. Та гордо вздергивает подбородок, ловит на себе изумленный взгляд младшего Таргариена и быстро оказывается в коридоре. — Отказывать принцессе в её прихотях бывает очень нелегко, — Визерис наклоняет голову в бок и зажмуривает глаза, массируя их пальцами, — когда-нибудь и ты поймешь, вот появятся у тебя дети. Деймон ловит себя на мысли, что этой принцессе отказывать и правда сложно. — Придумала себе вылазку в город, чтобы нацепить маску и дергаться под дикую музыку, — король вздыхает и смотрит на брата в ожидании какой-нибудь поддержки. — Это у нас, Таргариенов, в крови — вести разгульный образ жизни, заботясь только о собственных прихотях. Но я ведь хочу для дочери лучшего, понимаешь? Она ведь леди. — Понимаю, брат, — Деймон кивает, едва сдерживая улыбку. — Я лично прослежу, чтобы с Рейнирой ничего не случилось. — Слава Богам, — Визерис благодарно хлопает в ладоши. — Мой брат начал меня радовать. Но, кажется, король воспринимает слова Деймона совсем не так, как следовало. После ужина Рейнира возвращается в свои покои и видит на кровати серебристую маскарадную маску, украшенную мелкой звездной россыпью, что чарующе переливается цветами в свете огня. Рядом записка, почерк которой принцесса узнает сразу. «Скрывают маски под плащами, Беду ничто не предвещает, Да здравствует веселья ночь, Огнём разгонит скуку прочь. На нашем месте после звона колокола.» И Рейнира действует по всем указаниям. Накинув на себя плащ с глубоким капюшоном, принцесса двигается по секретным коридорам замка. Она сбегала так каждый раз, когда хотела полетать с Деймоном на драконах, и ни разу не была поймана. Поэтому «наше место» было для наследницы не просто словами, а чем-то личным и тайным, о чём знали только оба наследника. Оказавшись возле внешней стены замка, Рейнира оглядывается, но никого не замечает. Она на секунду прикрывает глаза, ощущая в животе странное волнение. Даже такие сны могут оказаться вещими? Но принцесса только отмахивается от собственных будоражащих мыслей. Не нужно выдумывать. Вокруг разносится звон колокола. Рейнира чувствует на своем плече чью-то ладонь и резко оборачивается. — Долго здесь стоишь, мой дракон? Перед принцессой оказывается человек в черном капюшоне и такой же серебристой маске, которая покрывает большую часть лица, оставляя взору лишь глаза и губы. И именно эти губы Рейнира узнала бы из тысячи других. Деймон хитро улыбается, помогает ей закрепить главный атрибут маскарада на лице и поправляет ей волосы в капюшоне. Теперь они выглядят почти одинаково — два преображенных дракона, готовых разрушать и сносить всё на своем пути. — Готова? Быстро спускаясь по тайной лестнице, наследница начинает смеяться, вкушая предстоящее веселье, и держится за Деймона, чтобы не упасть. Принц крепче сжимает её ладонь в своей. Всё-таки, он пообещал королю.