В хорошей плохой компании

– Так, Хазин, ко мне подойди. Петя с независимым видом идёт к Оленьке, чувствуя, как спину сверлят – привычно уже – серые глаза. – Так, что замерли? Хазина только касается. Вадик, разминаемся! В темпе, в темпе! У Пети угол губ сам собой хочет изогнуться самодовольно. Он сдерживается. Оленька за плечо отводит его в сторону, говорит негромко, заглядывая в глаза серьёзно. – Ты как? Нормально? Петя меньше всего ожидает такого вопроса. – Нормально. А что? – Смотри, в общем, Петя: в следующий раз, если почувствуешь, что тебе надо поговорить, позвони мне. И неважно, будешь ты тут тренироваться или нет. Просто позвони, я тебя выслушаю. Я всё понимаю, у вас сейчас жизнь сложная, проблем много, давит всякое... Но с подобными необратимыми решениями надо аккуратно. Петя смотрит Оленьке в глаза, она брови сдвигает сурово. Не сурово, понимает Петя – волнуется. За него волнуется. Пете остро хочется почесать глаз, он кивает. Оленька хлопает его по плечу. – Так, всё, иди разминайся. Я рада, что ты вернулся. Петя лезет в воду, Дракон небыстро проплывает мимо, Петя кидается следом, обгоняет, на автомате хлопнув ногой по воде, выдернув фонтан брызг прямо у Дракона перед лицом. Петя не знает, когда у Дракона лопнет терпение. Но перестать не может. *** В чёрных глазах Дракона отражается тусклый жёлтый свет, он медленно проходится языком по губам, и Петя впервые пугается по-настоящему. – Сам догадался? Или Лиза предложила? Петя подбородок задирает. – Сам. Чё, только тебе можно, что ли? Дракон скалится, смеётся тонко, запрокидывает голову в потолок и прикрывает глаза. Шепчет: – Пе-е-етя. Ты даже не представляешь... Даже не представляешь, что я бы с тобой сделал. Дракон снова на него смотрит. – Это что, например? Дракон наклоняется к Пете, шумно вдыхает рядом с Петиной шеей, облизывается, и Петя чувствует горячее дыхание на коже. – Я бы тебя, Петя, с огромным, огро-о-омным удовольствием... Запертая дверь содрогается: – Вадик! Оставь его в покое, он ничего не сделал! Вадик! Открой немедленно! Дракон разгибается, смотрит Пете в глаза близко-близко. Говорит шёпотом: – Они думают, мы тут из-за них пиздимся. Будем разочаровывать девочек, а, Петя? А потом неожиданно лижет по губам. Петя отшатывается, хотя особо некуда, Дракон хватает его за футболку, натягивая до треска ткань, тянет на себя, в глаза смотрит бешено: – Что? Ты же этого хотел? Разве нет? Петя заставляет его разжать руку, выкручивая Дракону запястье. Тот особо не сопротивляется. Делает шаг назад, на секунду прикладывает пальцы к глазам. – Блядь. Петя. Дверь снова дёргается, уже серьёзно. – Эй, пацаны! Вы чё там? Выходите, неохота ломать. Вадос, открывай, блядь. Петя открывает сам, поспешно отрывает руку от замка, пока ему её не оторвали с той стороны. На пороге стоит какой-то смутно знакомый парень, оглядывает их внимательно. За его плечами маячат Лиза, надменно изгибающая брови, и Катька с искусанными губами. – Чё устроили-то? Петя без объяснений проходит мимо, в прихожей забирает свою куртку, быстро обувается и вылетает в холодный подъезд, спускается вниз стремительно. Дракон догоняет его в пустом дворе – где-то близко катится бесконечный поток машин, как море вздыхает. – Петя. Петя разворачивается и без предупреждения бьёт – несильно – кулаком в солнечное сплетение. Так вообще нельзя, но они же не на соревнованиях. Дракон послушно сгибается пополам, сдавленно кашляет, тут же смеётся. Мягко садится на землю, придерживая себя рукой поперёк корпуса, смотрит на Петю снизу вверх. – Петя, ну хочешь, я тебе её обратно верну? Мне же не жалко. Чё ты так завёлся-то? Петя наклоняется к нему, почти касается носом носа, говорит: – Просто отъебись от меня. Пожалуйста. – Нет. Не могу. – Схуяли, Вадик? – Нравишься. Петя разгибается. Дракон так и продолжает сидеть. – И чё это меняет? – Я не знаю, Петя. Я из-за тебя курить бросил, кстати. Пообещал. – Да, твой дед говорил. И чё, я тебе чё-то должен за это, что ли? – Нет, Петя. Ничё не должен. Дракон легко поднимается на ноги. Встаёт напротив, вздыхает. – Чё, настолько не нравлюсь больше? – Настолько. – А раньше нравился? Петя уходит, не оглядываясь. Дракон его больше не преследует. *** Одеваются снова рядом, в соседних шкафчиках. Дракон ничего не говорит, как обычно. Петя думает: будет преследовать или нет? Но Дракон просто исчезает куда-то, когда спускаются. Как будто в другую сторону уходит. Петя идёт привычной дорогой через сквер и заставляет себя не оборачиваться, как Орфей. Но ощущения взгляда в спину нет. Хотя это и не значит ничего. Катька утром в гимназию не пришла. Петя зачем-то выловил Лизу на перемене – на глазах у всего одиннадцатого «А». Лиза встряхнула хвостом и Пете улыбнулась как родному. – Что хотел, Бэмби? Соскучился? – А где Катя? Лиза вздохнула, покачала головой. Но тут же улыбнулась зло: – Вадик её бросил вчера. Прислал смску... Ну и, короче, сам понимаешь. Так что спасибо тебе, Бэмби. – А вы чё, снова вместе, что ли? – Ага. Лиза смотрела на Петю самодовольно. А говорила, что сама Дракона бросила. Пете впервые за долгое время хочется остановиться и покурить. Но своих сигарет у него нет. Зато в нагрудном кармане куртки лежит зажигалка Дракона, которую он во время скандала с родителями чудом забрал обратно, без особых сожалений расставшись с сигаретами. Почти у самого дома Петя покупает пачку сигарет, идёт в соседний двор и курит там, не особо беспокоясь, спалят его, или нет. *** – Я поздно сегодня буду. У нас дискотека в гимназии в честь Восьмого марта. Мать вскидывает тревожный взгляд на отца, но тот продолжает молча и не глядя на Петю кромсать яичницу. Мать переводит взгляд на Петю, улыбается. – Петенька, а тренировка? – Перенесли. Чё? Я во вторник днём схожу перед музыкалкой. – То есть ты считаешь, что теперь вот так можно? Ты как с матерью разговариваешь? Отец, наконец, смотрит на него. Петя легко выдерживает взгляд. – Так же, как ты. У отца белки глаз наливаются кровью. – Юра... – Что? Довольна? Это ты его разбаловала! Ты и твоя идиотка-мать! Нравится? Нравится, как он с тобой разговаривает? Нравится, что он тебе опекой угрожает? Довольна?! Петя просто молча выходит из-за стола. Собирает рюкзак, треплет по голове Бусю, которая неторопливо цокает по коридору из гостиной в кухню на шум. Уходит, не оглядываясь. Ему удивительно, фантастически похуй. Дракон больше не пишет ему. Никаких сообщений, никаких тупых анекдотов, никаких половинок «Сникерса» в карманах куртки. Ничего. Даже травы. Петя видел его несколько раз в коридорах со свитой. Лиза была рядом с ним самодовольная и счастливая. Катька где-то проёбывалась два дня, после чего вернулась, ещё более незаметная, чем раньше. На Петю старательно не смотрела, Петя на неё – тем более. Зато неожиданно к нему сама пришла одна из Лизиных подруг, далеко не такая красивая, но, по слухам, куда более богатая: её отец крутился где-то в нефтянке. Подругу звали Марина, одевалась она так же откровенно, как и Лиза, носила самое модное мелирование и курила дорогие «мышиные тампоны», максимально неуместные в коротких толстоватых пальцах. Марина называла Петю исключительно Бэмби – как оказалось, она тоже была на тусе в октябре, но Петя её тогда вообще не заметил. Петя для себя решил, что одиннадцатиклассницы – хоть и не самые красивые – на дороге не валяются, и после знакомства сразу позвал Марину в кино. Та с превосходством задрала подбородок. Как потом выяснилось по разговорам – а Марину заткнуть было нереально – Марина Лизе исключительно завидовала, хотя та училась хуже, косметика у неё была дешевле, а родители летали не на Канары, а всего лишь в Турцию. Зато Дракон никуда Лизу не водил, той хватало с ним лизаться в собственной квартире, пока родители были на работе. Дракона, насколько Петя понял, Марина буквально ненавидела. Из-за него в прошлом году ушёл предыдущий Маринин парень. А Лиза, по версии Марины, была предательницей, потому что сходу на Дракона прыгнула, полностью наплевав на дружбу. Петя с такой дружбы охуевал – потому что с Лизой Марина продолжала обниматься на переменах, целоваться при встрече липкими от блеска губами, смеялась вместе звонко и вообще никак свою змеиную сущность не проявляла. С Мариной, несмотря на относительно недавнее знакомство, Петя целовался по-взрослому (правда, без особого энтузиазма), гулял, иногда ходил к ней в гости после уроков, водил её жрать пирожные, (в Марину могло влезть штук пять, но Петя не стеснялся просить у матери деньги на эти свидания). Пацаны в классе Петю резко зауважали, даже пытались примазываться, Петя их искренне посылал на хуй, не особо понимая, чё им надо. На школьные дискотеки Петя ходил класса до шестого, когда это было обязательно, а потом у него просто не было времени из-за тренировок и музыкалки. Сейчас же Марина настояла, что они должны пойти вместе. Петя подозревал, что это будет очередная показуха для подруг вообще и для Лизы в частности. Лиза, кстати, на Петю никак не обижалась, полностью довольная вернувшимся к ней блудным Драконом. *** Марина, густо накрашенная, в джинсах с очень низкой посадкой и белом топике, с голым животом и в туфлях на шпильках перехватывает его в коридоре, целует в губы, вымазывая Петю жирным блеском со вкусом ванили. Смотрит с ожиданием. Петя понимает, что надо сделать комплимент: – Ты очень красивая. Марина сияет самодовольством, оттягивая топик на груди: – Спасибо. Это, мне, короче, в прошлом году на Тенерифе купили. Марине явно хочется выглядеть не хуже, чем Бритни, но выглядит она вообще не так. Петя старается не вздыхать, глядя, как она типа походкой модели – а Марина ходит в школу моделей, разумеется – дефилирует в сторону актового зала на неудобных шпильках. Девятые классы вообще отмечали отдельно, Петя сейчас идёт вместе с десятыми и одиннадцатыми. Петя думает, что до него доебутся на фейс-контроле, но всем похуй, и в зал они проходят, совершенно не заинтересовав ни историка, ни русичку. Внутри темно и орёт музыка: диджейство захватил кто-то из одиннадцатиклассников, так что ставят нормальное: «Linkin park», «Rammstein», «Muse». Пацаны под это радостно слэмятся. Рядом с пультом на сцене толкутся девочки, видимо, просят поставить что-то полегче, чтобы потанцевать нормально. Вместо этого им, словно в насмешку, включают «Куклу колдуна». Марина пробирается между шатающихся тел и здоровается со знакомыми, то и дело стреляя в Петю глазами. Петя послушно ходит следом, не мешая Марине заниматься самоутверждением. Петя понимает, что Марина старательно разыскивает Лизу. Находит. Лиза с Мариной целуется снова, обнимается, что-то говорит ей на ухо по поводу шмоток, видимо. Пете подмигивает. Петя Лизе кивает. Дракон со скучающим видом сидит рядом на краю сцены, одну ногу подтянув к груди, а другую спустив вниз. На появление Пети приподнимает бровь. Косится на Марину в Лизиных объятьях и показывает Пете большой палец. Петя решает на это никак не реагировать. Дракон легко спрыгивает вниз, что-то говорит Лизе, склонившись к ней, и уходит в неизвестном направлении. Петя за ним не следит. Остро хочется покурить в тишине. Так что Петя подходит к Марине, которая никак не может оторваться от своей дружбы, говорит, пытаясь перекричать музыку: – Ща вернусь. Марина смотрит на него совершенно пустыми глазами и кивает. Петя уходит, не оглядываясь. Пустыми тёмными коридорами идёт к курилке, надеясь никого там не встретить – одиннадцатиклассники, не стесняясь, со своей дискотеки бегают курить и закидываться вином и «ершом» прямо за угол школы. Пете везёт – дверь не заперта. Плохо смазанные, уставшие за зиму петли поддаются неохотно, выпуская Петю в умирающую зиму. – Чё, Петя, соскучился? Петя поднимает глаза – в неплотной темноте стоит Дракон – не узнать невозможно – не курит. Снова в одной рубашке. Петя, хмурясь, вытаскивает свои сигареты, достаёт одну себе, не глядя на Дракона, протягивает тому пачку. – Нет, спасибо. Петя, наконец, смотрит на него. – Чё так? – Ну, я же обещал. Я держу обещания, Петя. – М. Ну заебись, чё. Дракон сверлит Петю глазами, Петя смотрит на носки своих кроссовок. Дракон подходит к Пете бесшумно и мягко – как у него так получается, Петя так и не понимает. Петя как раз затягивается, поднимает глаза, Дракон вырывает у него из пальцев сигарету, выкидывает, не глядя. И целует.