Старые раны
Лес Брокилона
Всю ночь его мучил один и тот же кошмар. Его руки и ноги были связаны, в глаза бил яркий свет. Рядом стоял тёмный силуэт. Он что то делал с ним. Разрезал плоть, сшивал её, а после вновь разрезал. Подключал к кровеносной системе трубки, подведённые к отварам. Волны боли раз за разом накатывали на него. В свой восьмой "новый" день рождения, он почти забыл всю свою прошлую жизнь. Даже те крохи информации, что он знал про этот мир, казалось, потихоньку стирались из его детского, неподготовленного разума, освобождая место новым знаниям. Именно поэтому он забыл про все опасности, забыл какая судьба уготовлена его друзьям и близким, забыл кем он был. Больше не было никого, был лишь Дэян из Каэдвена. Сирота без роду и племени, что поневоле стал убийцей чудовищ. Дитя, чья судьба переплелась со Старшей Кровью. Ведьмак, чьё создание имело лишь одну функцию — истреблять чудищ и мутантов, считай, себе подобных. Изнутри его съедало чувство вины. Неужели этого всего нельзя было избежать? Неужели страдания Цири в её путешествиях обязательны? Ответа он не знал и, видимо, никогда не узнает.*****
...Полуживых ведьмаков с Танедда спасла никто иная, как Трисс Меригольд. Именно она перенесла их в Брокилон — единственное безопасное место, где их могли вылечить. Как Брокилон и населяющие его дриады были связаны с Геральтом он не знал. Тот никогда не рассказывал, а юноша и не спрашивал. Лишь один раз, вскользь, Геральт упомянул это место. Тогда он рассказывал, как впервые встретил Цири и спас её. Лечение у дриад проходило довольно медленно. Только на третий день своего пребывания в этом месте он смог хоть как-то ходить, опираясь об самодельный костыль. Хуже дела обстояли у Геральта. Тот смог встать лишь на пятый день. Некоторые читатели, возможно, спросят меня: "Как они получали информацию?". А я отвечу вам. Мария Баринг, более известная под своим прозвищем — Мильва, была одной из союзниц дриад и скоя'тоэлей, потому по просьбе Эитне Сереброокой — главы дриад, она согласилась приносить информацию, которую узнавала у отрядов белок при их сопровождении. Стоит сказать, что именно она встретила вашего покорного слугу Лютика, на пути к двум его друзьям...Лютик, "Пол века поэзии"
*****
— Значит, Аэдирн пал. А что король Демавенд? Лютик надпил немного чая. — Сбежал в Реданию. Нильфгаардцы просто смели страну своим тридцати тысячным войском. От Темерии и Каэдвена не было никакой помощи, так что страна была захвачена. Кстати, твоя рана на лице хорошо затянулась, скоро вновь будешь самым красивым ведьмаком, — поэт нервно засмеялся, а после оглянулся по сторонам и продолжил, но тише— Только Геральту не говори, что я так сказал. — Лютик, — отозвался беловолосый, — тебя и так весь Брокилон слышит. — А, Геральт, привет дружище, рад тебя видеть! В нашу прошлую встречу ты выглядил хуже, намного хуже. Я всё никак не могу рассмешить этого молодого идиота! Такое ощущение, что твоя компания на него плохо повлияла. — Дэян, я понимаю, что чёртов чародей так поиздевался над тобой но... — Мне всё равно на Вильгефорца. Меня больше волнует Цири. Я не верю, что её схватили. Не она сейчас в Нильфгаарде. — Кто же тогда? — Не знаю, Лютик. Но мы это выясним. — Погоди, погоди, погоди, — заторохтел он, пытаясь сосредоточиться, — Что значит твоё выясним? Предлагаешь заявиться в Город Золотых Башен, или где там этот чёртов император сидит, и увидеть эту "Цири"? У тебя снова температура? Вас двоих ищут во всех Северных королевствах и в Нильфгаарде. Вы до границы не успеете дойти, когда вас схватят и посадят в темницу. — Я не идиот, Лютик. Да, мы отправимся в Нильфгаард, но не будем лезть нарожён. Тем более, если моя теория подтвердится... — Думаешь, Вильгефорц и Йеннифэр подсунули ему фальшивку? — Чёрт возьми Геральт, почему ты так уверен, что Йеннифэр заодно с Вильгефорцом? Лишь из-за того, что она исчезла? Геральт не ответил. Просто молча ушёл. — Лютик, ты не смог забрать наши мечи? — Нет, Дэян, ваши серебрянный остались в Горс Велене, думаю, владелец гостиницы уже давно продал их, а вот судьбу стальных ты и так знаешь. Извини. — Я не в обиде на тебя Лютик. Хотя мечи определённо жалко. Краснолюдская работа, всё же. Да и Йен с рунами помогла... — Ничего, найдёшь мечи получше. Геральт тебе рассказывал про мечи из Вироледо? — Буду рад послушать. — Ага, так вот. Было это в Кераке...Утро следующего дня
Развалины Крааг Ан
Брокилон
— Чёрт, зачем так сильно разрушать крепости. Неужели просто ради убийства противника? Умнее было бы захватить для себя... — Не ищи в действиях людей смысла, Дэян. Чаще всего, его просто нет. — Говоришь прямо как Весемир. Подожди, давай сначала уберём этот валун, иначе он свалиться на нас. — Ага, готов? Раз, два, тяни! Огромный валун, что был когда то частью потолка, упал и рскололся на несколько кусков. — Осталось убрать эти два и всё — путь дальше открыт. Через пол часа работы, перед ними предстал длинный коридор, покрытый всевозможной растительностью и паутиной. Дэян начал истерично смеяться. — Что смешного? — Чёрт, эта крепость была разрушена много лет назад, а подсвечники со свечами ещё сохранились. Как думаешь, фитили не отсырели? — Сейчас проверим, — Геральт подошёл к подсвечнику и щелкнкл пальцами, — ничего, видимо и вправду отсырели. И на что я надеялся... — Ладно, бери факел. Как думаешь, это паутина обычных пауков или... — Дэян, замолчи уже. Этот коридор привёл их в огромный зал, усеяный останками воинов: мечи, топоры, булавы, доспехи, луки , стрелы, вернее сказать, то, что от них осталось. — Мда, ну что ж, начнём поиски? Геральт лишь утвердительно хмыкнул. Насколько Дэян мог верно определить, останки принадлежали людям и нелюдям, ведь помимо обычных скелетов встречались как слишком большие, так и слишком маленькие для людских. Проблема была лишь в одном — большая часть оружия уже ни на что не годилась и им потребуется очень много времени на поиски подходящих образцов. Первым для себя оружие нашёл Геральт. Меч в ножнах цвета морской волны, видимо, пренадлежал какому то важному эльфийскому командующему, ведь его клинок был украшен эльфийскими рунами, а навершие было шедевром гравировки. Ведьмаку очень понравилось, что по размерам он не сильно отличался от его ведьмачьего меча, но Геральт знал — это не полноценная замена, его меч из Каэр Морхена ничто не заменит. Дэян искал намного дольше. Во всех более менее подходящих экземплярах он запросто находил изъяны. То рукоять короткая, то клинок слишком уж длинный, то не подходит ведьмаку прекрасно сохранившийся краснолюдский боевой топор. Уже отчаившись, он потянулся к паре эльфийских кинжалов, что были встромлены кому то в голову. Дэян вытащил их с бедной черепушки, скелет, чью голову он избавил от оружия, не выдержал резкого движения и распался, открывая торчащий между рёбер длинный свёрток. — Хм, а вот это интересно. Под несколькими слоями ткани скрывался меч, явно роботы эльфов, о чём свидетельсвовала форма клинка: он был изогнут и заточен лишь с одной стороны. Дэян недовольно цокнул, он привык к обоюдоострому клинку. По всей его длине была надпись, естественно, на Старшей речи. "Сей меч имени не имеет, благородная защита против полчищ врагов для благородного воина" — так гласили древние руны. — Прекрасно, эльфийская сабля. Эй, Геральт, видел когда то такие? — У белок таких полно. Рекомендую тебе не скрывать ушей, а то ещё за эльфа примут. — Неужели я так же красив? Белоголовый лишь усмехнулся — Скорее так же заносчив и высокомерен. Пойдём, нужно подготовиться к завтрашнему отъезду. Геральт, Дэян и Лютик рано утром отправились в путь. С ними также очень хотела отправиться и Мильва, но Геральт был непреклонен и не был готов подвергать её опасности в их длинном путешествии. Сначала им предстояло пересечь одну из рек, омывающих леса Брокилона. Ленточка, а именно так называлась река, в нынешнее времена была больше похожа на ручей. Тем не менее в ней до сих пор водилась рыба, Лютику повезло наблюдать как огромная темная форель попыталась прыгнуть через ступень водопада. Тот сразу начал трещать о том, как это прекрасно, но его поэтические росказни прирывала брань Геральта, что никак не мог утихомирить эльфийскую кобылу. — Стой, зараза! Нет, ну вы посмотрите на эту балерину! Чёрт, доедем до Назаира сразу же обменяю её, хоть на осла! Дэян и Лютик рассмеялись. — Да, природа этого края воистину прекрасна, но знаете, друзья мои, я уже начал тосковать по городам и трактирам. Если выбирать между ними, то я бы выбрал закрытое помещение, где подают горячий окорок и холодное пиво. — Что-ж, друг мой поэтичный, придёться потосковать немного, — Дэян поровнялся с ним, — Думаешь мы за эти месяцы, что провели у дриад не скучали по цивилизации? — Конечно нет! Я вас искренне понимаю. Только вот выдержки на такие стрессовые обстоятельства у вас побольше. Геральт снова вспылил. Дэян прыснул в кулак. Со словами Лютика про стрессовые ситуации, гневная тирада ведьмака показалась ему смешнее любых комедий Новиградского театра. — Да что с тобой делать, зараза ты эдакая! У меня из-за неё нога никогда не сростётся! — Слепни кусают. Вот она так и бесится. — Ага, — Лютик ударил ладонью свою шею, — а меня вот, комары облюбовали. Что то ветер странный. — Посмотри туда! — Дэян указал ему в сторону кавалькады грозовых туч, что медленно надвигались в их сторону, закрывая голубое небо своей серой одеждой, — надвигается буря. — И правда. Ветер поменялся, я слышу запах моря. Нам лучше поторопиться с переправой. Лютик, торопи своего кастрата! Дэян, ты тоже не отставай.*****
Буря обрушилась на них на середине переправы. Дождь, казалось, с каждой секундой лишь усиливался, ветер сметал даже относительно крупные камешки, чуть-ли не срывал с них плащи, про волосы и говорить было страшно, уложенная причёска даже самой знатной дамы развалилась-бы в первые секунды. Молнии не переставали бить в землю, вдалеке они увидели, как она ударила в одинокое, сухое дерево, заставляя его загореться и упасть в реку. Раскаты грома сопровождали каждую из них, некоторые были оглушительней, чем застольная песня краснолюда. За несколько минут они промокли до нитки, спас их лишь густой лес, укрывающий от дождя кронами своих деревьев, но и это было не надолго: со временем дождь обрушился на них снова, он просто напрочь иссёк и наклонил листья, проникая внутрь неприступного леса. — Геральт! — Лютик окликнул ведьмака, пытаясь докричаться до него сквозь бурю — Может мы остановимся где-то здесь? — Здесь нет где останавливаться, Лютик. Продолжаем путь. К всеобщему удивлению, кобыла Геральта вела себя как шёлковая, странно, что именно во время бури. Со временем дождь немного утих, раскаты грома не так сильно оглушали, а молнии более не ослепляли путников. Спустя какое-то время они вышли на поляну, где возвышался огромный бук, возле которого стоял воз, запряжённый парой мулов. Возница вскочил с него и направил в их сторону заряженный арбалет. — Курва, — тихо выругался Геральт, чьё ругательство было скрыто для остальных новым раскатом грома. — Кольда! — из-за воза вышел человек в соломенной шляпе, — Опусти самострел, мы не этих ждём, но клиенты есть клиенты, времени, конечно, в обрез, но поторговать успеем. Подходите, господа эльфы, всё есть, если денюшки конечно у вас имеются . — Это что за хрен? — проворчал Лютик за спиной у Геральта. —Не бойтесь, я свой. N'ess a tearth! Va, Seidhe, Ceadmil! Я свой, понимаешь, эльф? Никто не удивился, что их, закутанных в эльфьи походные плащи, приняли за небольшой отряд белок. — Гавенкары. Геральт, Лютик, говорить буду я, молчите, если не спрашивают. Как понял Дэян в этом мире, как и в его собственном, всем правили деньги. Независимо от твоего происхождения и статуса, если у тебя были деньги — тебя можно было считать решителем судеб мира сего. Естественно, жадный до денег человеческий мозг быстро придумал, как этими золотыми, серебряными и медными монетами можно разжиться, даже на таком ужасном явлении как война. Скоя'тоэли назвали гавенкарами именно таких людей. С их языка это никак не переводилось, но имело смысл жадного до наживы человека, что на всё был готов ради денег, даже на поддержку эльфийских повстанцев, что воевали против его страны. Они подъехали к буку, а торгаш радостно потирал руки, предчувствуя наживу. — А вы из какой команды будете? Дэян вспомнил все свои встречи с Народом Гор, дабы максимально правдоподобно изобразить одного из них. — Это тебя не касается, dh'oine. Показывай свой товар. — Да да да да да, конечно, сейчас всё покажу и расскажу. Добрые несколько минут он нахваливал свой "особенный" товар. На протяжении всех этих минут Дэяну так и хотелось избить этого идиота. — Все деньги сейчас в общаке. Сейчас мы быстро съездим за ними и купим у тебя то,что нам приглянулось. В секунду он поменялся в лице. — Ааа, ну если денег нет, то, извините, и товара не будет. Ты, чёртов остроухий ублюдок, только что потратил моё время. Проваливайте отсюда! Его возмущения прервал стук копыт и тяжёлые вздохи лошадей. Видимо, прибыли их клиенты, которых двое гавенкаров ждали с распростёртыми объятиями. — Чёрт, они уже прибыли. Притворитесь моей охраной, и чтобы ни звука! На поляну заехали рыцари. Кавалерия в стальных чёрных, как смоль, панцирях с золотым солнцем на груди. Не нужно было быть выпускником знаменитой Оксенфурсткой академии по специальности дипломатии, чтобы понять кто стоит перед ними. Элита нильфгаардских войск собственной персоной. Человек в шляпе подошёл к ниму. Завязался разговор суть которого, как бы он не напрягал уши, из-за бури Дэян так и не понял. Отчётливо слышно было возмущения офицера и словосочетания "в гробу" и "нужен живым". Скорее всего, они передавали властям Нильфгаарда дезертира или какую то важную шишку. Торгаш хотел было подтянуться к протянутому кошельку, набитым монетами, но взамен встретил тяжёлый удар пластинчатых поножей. После такого уже не живут. — Лютик! Беги! Бард вскочил на своего коня и ускакал с поляны. Сбросив капюшоны и достав мечи из ножен, ведьмаки предстали перед ними во всей красе. — Это не эльфы! Убейте их! Несколько нильфгаардцев, вооружённых короткими мечами и фальшионами подходили к ведьмакам, а те, что остались на своих конях натягивали тетиву длинных луков. Выстрелы последовали, вот только направлены они были куда угодно, но не в их сторону. Присмотревшись, они увидели торчащие в плечах лучников стрелы. Ведьмаки знали лишь одного человека, что мог поразить сразу две цели настолько быстро и поблагодарили судьбу, что Мильва ослушалась их и пошла за своеобразной дружиной. Но никто из противников так и не понял, что случилось. Это замешательство в рядах противника позволило им быстро приблизиться к отряду врага. Кроме как бойней это назвать было сложно, ведьмаки в этот момент больше походили на мясников, отделяя различные части тела противников. Но Геральту так и не давала покоя кое как вылеченая кость его правой ноги, сломанной в неравной дуэли с Вильгефорцем. Кобыла офицера встала на дыбы и скинула своего уже мёртвого наездника, когда стрела Мильвы попала ему точно в открытый рот, который лишь пару секунд назад отдавал приказ отступать. На поляну опустилась тишина, мёртвая, в прямом и переносном смысле. Вернувшись на поляну, перед Лютиком предстала не очень лицепрятная картина. Кто же знал, что именно этот эпизод он очень красочно изобразит в своей, пока ещё, не написанной книге.*****
Мои бравые друзья приказали мне как можно дальше отступить от поля битвы. Мой Пегас быстро скрыл меня за зарослями и я стал слушать, напряг весь свой абсолютный слух ради заветной ноты тишины. Услышал я её нескоро, всем сердцем я хотел верить в победу моих дорогих друзей. Взяв Пегаса за сбрую и набравшись смелости, я пошёл в сторону лишь недавно прекратившейся битвы. Встретила меня, если честно, не очень приятная для глаз картина. Нет, не подумай дорогой мой читатель, что там я обнаружил моих почивших друзей, иначе эта книга окончилась бы уже на этой странице. Друзья мои были живы и, скорее всего, абсолютно здоровы, чего нельзя было сказать о их противников. Несмотря на то, что я на дух не переношу любое насилие, исключительно в исследовательских и поэтических целях я приблизился к горе почившего нильфгаардского отряда, вернее, к тому, что от него осталось. А осталось, уж поверьте моему слову, достаточно много. Возможно впервые в моей не очень то и длинной жизни мне довелось увидеть руку, идеально разделенную на три части или мозг, что потихоньку вытекал из трещины в черепной коробке. Думаю, моим однокурсникам медикам было бы очень занимательно наблюдать за этой картиной и констатировать причину смерти этих несчастных, что явно переоценили свои силы, вступая в бой с ведьмаками, пускай и с подмогой в виде неизвестного врага, профессионально орудующего луком и стрелами. Что же в это время делали мои друзья? Мильва собирала свои стрелы, ведь не все из них испортились после использования. Дэян и Геральт копали огромную яму, ведь не хотели, дабы звери разнесли по лесу останки нильфгаардских воинов. Похоронив отряд, ставший жертвой обстоятельств, наше внимание переместилось на таинственный воз и его не менее таинственный груз, из-за которого сложили головы все эти люди."Пол века поэзии"
*****
Открыв крышку деревянного гроба, "дружине" Геральта предстала довольно интересная картина. Пленником был молодой мужчина, которому было сложно дать больше тридцати, его чёрные длинные волосы были спутаны и растрёпаны, чёрная борода явно отросла больше задуманного, а тёмно-голубые глаза, впервые за долгое время увидевшие солнечный свет, то и дело скрывались частым морганием. Его руки были заведены за спину и связаны, ноги также были намертво скреплены верёвкой, а во рту, естественно, находился кляп. Но не его незавидному положению удивились ведьмаки. Если Мильва и Лютик впервые видели этого человека, то Геральт и Дэян "знали" этого человека. Ещё бы не знать того, кто стал ночным кошмаром их ученицы. — Ты? Геральт выглядел ошеломлённо. Тот, чью жизнь он пощадил на Танедде, сейчас лежал перед ним связанный и напуганный. — Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах. Сын сенешаля Кеаллаха, преступник, разыскивается за убийство, дезертирство, воровство и подделку документов, — Дэян зачитал содержание листа, что нашёл при командире отряда и разорвал его в клочья, — Так вот как тебя зовут. Что–ж, приятно познакомится, ублюдок...*****
Таинственным пленником гавенкаров оказался никто иной как нильфгаардский рыцарь, который несколько лет назад вывез цинтрийскую княжну из пылающего и разрушенного города. Крылатый шлем Кагыра снился девочке на протяжении всех этих лет каждую ночь. Однако он оказался довольно полезным нашей небольшой группе. Под угрозой ножа Дэяна, тот поведал о Лже-Цирилле — девочке сироте из Цинтры, имеющей поразительное сходство с настоящей принцессой, что была передана Императору Эмгыру, а тот радостно принял свою невесту не заметив подмены или же просто не подавал виду. Также нам удалось узнать о должности молодого рыцаря. Тот служил в нильфгаардский разведке и смог получить титул офицера за свои боевые заслуги. Операция по похищению принцессы из пылающей Цинтры была с треском провалена, за это Император посадил того в одиночную камеру и выпустил лишь для новой задачи — украсть девушку с Танедда. Как вы могли догадаться, мои дорогие читатели, реабилитироваться в глазах Эмгыра ему не удалось. Однако это не помешало ему по какой-то причине расположить к себе молодого ведьмака. Дэян из Каэдвена был уж точно личностью неординарной. Это второй ведьмак за всю мою жизнь, которого я смог увидеть вживую, а не на иллюстрациях книг или на картинах. Однако все точно знали — ведьмак не очень то жалует Кагыра, что послужил ночным кошмаром для его названной сестры. Именно поэтому всех так удивили слова юноши, что были сказаны сразу после допроса. — Предлагаю взять его с собой."Пол века поэзии", конец I главы